Развитие психологии и его периоды в XIX столетии

Библиографическое описание:

Мясоедов, А. И. Развитие психологии и его периоды в XIX столетии / А. И. Мясоедов. — Текст : непосредственный // Психология: традиции и инновации : материалы III Междунар. науч. конф. (г. Самара, март 2018 г.). — Самара : ООО «Издательство АСГАРД», 2018. — С. 8-12. — URL: https://moluch.ru/conf/psy/archive/255/13280/ (дата обращения: 02.06.2021).



В виде естественно-научных посылов, сформировавших в XIX веке психологию, как самостоятельную науку, можно отметить следующие тенденции и характерные черты той эпохи.

1. Поэтапное отделение психологической науки от области философии, считается наиболее главным посылом для формирования психологии, как автономной науки. Связано это с тем, что в области психологии возникла острая необходимость разделения способов и объектов, а именно направление на постижение экспериментальных методов, в то время, как философия, относящаяся в большей степени к науке теоретической, чем практической не имела никакой возможности предоставить ей требуемые инструменты [1].
2. Введение в психологию новых способов изучения. Отталкиваясь от исторической тенденции потребности получить соответственный, не похожей на философский способ постижения, к половине XIX столетия в психологию приходит методика эксперимента, позаимствованная у естественной науки, вместе с точными способами подсчетов итогов этих самых экспериментов. Благодаря внедрению в область психологии эксперимента и математики данная наука приобрела возможность взглянуть по-иному на ранее известные, с точки зрения, теории действа и феномены, осознать и понять их общепризнанное представление.
3. Интенсивное формирование физиологии в самом начале XIX столетия. На данном этапе формирование познаний в области психологии побуждала отнюдь не сфера механики, что было характерно для любого человека эпохи Просвещения, а область физиологии, владевшая определенным предметом изучения — телом человека, исследуя устройство организма и расположение внутренних органов, устанавливала психологическую деятельность человека в зависимости от анатомических особенностей.
4. Интенсивное классифицированное исследование человеческого организма в ключе естественной науки, в частности, физиологии, побудило к колоссальному количеству открытий, способных по-новому разъяснить этиологию и устройство его работы. Помимо этого, вследствие исследования функционирования человеческого тела опытным путем, физиология смогла разъяснить в период Просвещения, казалось бы, невероятные мысли, способные пояснить причину тех или иных действий человека, не, с точки зрения, воздействия особенностей души, а полностью зависящей от анатомических и физиологических индивидуальных черт человека. Методологическая роль выполненных в данный промежуток открытий состоит в том, что не благодаря абстрактным исследованиям, а на основе эксперимента была осуществлена взаимосвязь определенных действий человека от физиологических, т. е. вещественных условий функционирования организма. Кроме этого, впервые в данной сфере экспериментальные открытия стали причиной для наиболее углубленного исследования устройства и строения человеческого мозга. Более того, в ключе самой естественной науки были собраны многочисленные исключительные данные о психике, концепции, открытия. Вот некоторые образцы подобных открытий:

– В XIX столетии, группой ученых из трех человек: Иржи Прохаска (чешский врач, 1749–1820), Франсуа Можанди (французский физиолог, 1783–1855), Чарли Белл (английский врач анатом, 1744–1842) — посредством экспериментального метода удалось выявить различия между восприимчивыми (сенсорными) и моторными (двигательными) нервными путями, идущими в спинной мозг, обосновать и разъяснять сущность рефлекторной схемы, принадлежащей Р. Декарту.

– Следующее исследование занималось изучением механизмов способных оказывать влияние импульсов внешней среды на органы чувств. Итогом данного исследования стало, что был установлен тот факт, что вне зависимости от свойства и силы импульса на нервные окончания результат (его суть, а не сила) будет одинаков, к примеру, каждое возбуждение визуального нерва порождает чувство световых вспышек у субъекта. Кроме того, подобная взаимозависимость среди беспристрастных физиологических импульсов и психических явлений была исчисляема при помощи математического метода [3].

– В основе данного исследования был изложен канон «своеобразная активность анализаторов», который характеризовал данную активность, знаменитую в области физики, равно как и основную в создание нервной материи.

– Франц Йозеф Галль (австрийский врач и анатом, 1758–1828), исследовавший взаимозависимость органов чувств и нервного основания, не подтвердил установленную норму о местоположении мышления в желудочках мозга. Он заявлял, что участком локализации интеллекта и психической активности являются извилины коры крупных полушарий мозга головы.

5. Появление эволюционного пути к осмыслению естества человека, а именно в эволюционной концепции Чарльза Роберта Дарвина (основоположник эволюционной биологии, 1809–1882) и эволюционный ассоцианизм Герберта Спенсера (английский философ и социолог, 1820–1903). Непосредственно воздействие внешней сферы и природного отбора на формирование у типа с целью выживания требуемых функций всколыхнули перемены на представление и понимание нервной системы человека и вытекающие из этого проблемы в области психологии.

Подобное состояние дел в науке никак не могло не отразиться на главнейших и основных являющихся главнейших и основных являющихся целью психологии мыслях и суждениях в особенности в области общепринятого понятия о душе, равно как о сущности, распоряжающийся плотью человека, либо обладающей какой-то нетленной субстанцией [4].

Открытия в физиологической науке определили место душе и психике в подчинение телу, все это полностью меняло взгляды о человеке, доминирующего вплоть до данного отрезка времени. Вышеназванные посылы выступили в главной роли при преобразовании психологии в автономную эмпирическую науку.

В первой XIX столетия единственной психологической школой оставалась ассоциативная психология, предметом которой являлся разум, данный факт был признан абсолютно всеми великими умами того периода. В традиционных суждениях ассоцианизма, возникших в первой половине XIX столетия, сущность разума рассматривалась равно как совокупность чувств и взглядов, объединённых согласно канонам ассоциаций.

Ассоцианизм в XIX столетии формировался под воздействием естественной науки, физики, химии и биологии, и, кроме того, обладал близкой взаимосвязью с философией, отрицающей возможность постичь логические связи и взаимоотношения реальности, и сводимое роль науки к отображению прецедентов и явлений.

Формируясь, ассоциативная психология миновала три периода:

Первый период — начало XIX столетия, характерен тем, что в этот промежуток времени ассоцианизм достигает высшей степени развития, именно тогда были сформированы традиционные концепции. Основными резидентами данного этапа считаются: Томас Браун (шотландский философ, 1778–1820), Джон Стюарт Милль (британский философ, 1806–1873).

Второй период — середина XIX столетия, является критическим для ассоциативной психологии, именно в данный промежуток времени прослеживается изменение ключевых представлений об ассоцианизме на предмет и способ изучения, что поспособствовало к началу его перелома. Данные веяния четко выразились в концепциях Дж. Ст. Милля, а позже, у Александра Бена (британский философ, 1818–1903).

В этот период в различных областях науки о жизнедеятельности осуществляются перемены революционного характера. Посредством отрасли науки изучающей количественно точные закономерности было подтверждено, то что одинаковые молекулярные движения связывают тело и находящуюся вокруг среду.

На столь революционные взгляды в области природы человека и их формирование в значительной степени сыграла теория Чарльза Дарвина, ознаменовавшая переломный момент, т. е. переход от механодетерменизма к биотерминизму в представлении людьми, а именно его нервной системы [4].

Ключевые утверждения эволюционной теории:

1. Основным условием для выживания особи в регулярно агрессивной и опасной для их жизни внешней среде обитания, считается естественный отбор, который заставляет организм адаптироваться и в то же время уничтожать все без исключения, что никак не смогло преодолеть возникшие трудности в среде.
2. Цель особи, стремящейся уцелеть, — запустить в процесс все без исключения средства, включая и психического характера.
3. В процессе эволюционирования вынесшие все тяготы, сумевшие адаптироваться и выжить, в борьбе за жизнь и передачу своих качеств будущему поколению.
4. Так как естественный отбор отсекает массу лишнего с целью дальнейшего существования, в этом случае уничтожению подлежат и психологические функции, при этом никак не содействуя адаптации. Подобным способом, психика в теории Дарвина рассматривается, как компонент приспособления особи к внешней среде.
5. Условием развития абсолютно всех живых особей считаются совокупности природных свойств организма, приобретенных от предыдущего поколения, переменчивость отбор.

Помимо формирования собственной концепции относительно, эволюционного развития, Дарвин разрабатывает идеи и в области психологии, а именно стремиться разъяснить явления эмоционального характера эмоционального характера, с точки зрения биозависимости, выдвигая при этом следующие утверждения:

– инстинкты, никоим образом не считаются рациональными, т. е. их основой не считается сознание;

– инстинкт имеет под собой наследственное формирование, берущий свои истоки из истории вида, предоставляет условия способные помочь организму выжить;

– инстинкты непосредственно объединены с чувствами и имеют все шансы выражаться в физической степени посредством активного перемещения, обладая при этом практическим смыслом;

– чувства и ощущения индивидуума представляясь психическими явлениями, не считаясь при этом компонентами рассудка, а первостепенны в отношении его.

Концепция Дарвина проявила мощнейшее воздействие и формирование психологии и явилась одним из посылов развития психологической науки, равно, как независимой науки. Помимо этого его мысли стали базой для формирования определенных сфер психологии, к примеру, в науке о психической деятельности животных (зоопсихологии), дифференциальной и возрастной психологии. Проанализируем детально то воздействие, которое оказало эволюционное учение Дарвина на развитие психологической науки [5].

1. Смена предмета психологической науки. Вследствие внедрения в психологию принципа соответствия «тело-сфера» совершается перемена ее предмета с исследования рассудка индивидуума в исследование его действий во внешней среде, что считается условием, детерминирующим его психологическую жизнедеятельность. Подобным способом, новейший предмет исследования психологии — действия индивидуума.
2. Внедрение условия изменчивости организма под воздействием внешних условий. Вследствие теории Дарвина совершается переворот в представлении организма от бездействия постоянного механизма со сформировавшимися физиологическими и психическими функциями к увеличению его инициативности и способности совершенствоваться под воздействием внешних условий. Поэтому тело теперь рассматривается как интенсивная, регулярно меняющаяся под влиянием условий внешней среды сущность.
3. Появление науки о психической деятельности животных. Эволюционизм, проводя параллель в происхождении человека от обезьяны, провоцировал исследование различных состояний психики индивида и животного, а также появление еще одной научной тенденции в области психологии, которая, в свою очередь, делится на два взаимообратных направления:

– Антропоморфизм, исследует, нервную систему человека и зверей в большей степени отталкиваясь от их однообразия, нежели отличительных черт, объясняя это тем, что все без исключения отличия имеют скорее количественный, нежели качественный вид. Помимо формирования у животных присутствия некоторых «общественных» качеств, такие как взаимопомощь, устанавливает их ступенью выше по сопоставлению с человеком. Поэтому были выполнены попытки по разъяснению действий нервной системы животных из соображения воздействие систем низшей, нежели, чем у человека степени, с помощью метода «проб и ошибок». Но все же антропоморфизм присваивает животному миру присутствие рассудка.

– Механистическое течение, отвергает присутствие у всех видов животных нервной системы и считает, что их действия есть итог влияния внешних раздражителей (импульсов). Все без исключения перемены в реакциях определены никак не психическим, а физическим состоянием животного. У которых имеется умение к самообучению, однако, она создается согласно иным основам никак не посредством осмысления, а посредством автоматического усвоения. Итоги исследований в данной области, подтолкнули к созданию в последующем такого направления, как бихевиоризм.

4. Возрастная психология. Теория Дарвина всколыхнула представление о формировании детей из соображений законов единого эволюционного развития людей. Одной из основных концепций формирования детей стала созданная Ст. Холлом (пионером американской психологии, 1844–1924) и Дж. Болдуином (американский психолог, 1861–1934), теория рекапитуляции, базирующаяся на биогенетическом законе «Онтогенез есть рекапитуляция филогенеза» принадлежащий Геккелю (немецкий естествоиспытатель, 1834–1919) и говорящий о том, что формирование детей, осуществляется строго руководствуясь конкретно установленным этапам, которые, в свою очередь, отвечают этапам общего развития человека. Последующее формирование данной тенденции привело к появлению «концепции двух условий» У. Штерна (психолог, 1871–1938), что поясняет характерные черты формирования детей в соответствии со взаимовлиянием на них двух условий: внутренних, переходящих к ним на генетическом уровне, то есть потомственных и внешних, зависящих от окружающих естественных и социальных условий. С целью более результативного формирования возможностей детей, следует понимать, некие именуемые сенситивными этапы в развитии любой функции нервной системы и внешнее влияние на нее непосредственно в данный промежуток времени, гарантирует более высокий уровень формирования.
5. Появление дифференциальной психологии. Представление о личных разновидностях считается составляющей частью эволюционной концепции Дарвина. Выходит, так, что к ним принадлежат и разновидности в области нервной системы. Это дало толчок исследованию новейшей тенденции в психологии, объектом исследования которого стало изучение отличий среди народов. В качестве условий исследования обуславливающие данные отличия выступают в первую очередь внутренние условия (наследственность), а во вторую очередь внешние условия, а именно: воздействие тех обстоятельств, которые находятся вокруг находящейся среды [6].

Третий период — относится к концу XIX столетия, прослеживается упадок традиционного ассоцианизма, связанный со случившимся в прошлом периоде преобразованиями в суждениях, кроме того, в сферу психологического исследования добавляется опыт и эксперимент. Резидентами данного периода являются: Герман Эббингауз (немецкий психолог-экспериментатор, 1850–1909), Теодор Циген (немецкий ученый-невропатолог, 1862–1950) и Герберт Спенсер (английский философ, 1820–1903).

Самым большим достижением ассоцианистов является внедрение в сферу психологического познания и последующее формирование и фиксация подобных значимых определений и мыслей, равно как искусное прижизненное развитие многочисленных законов преподавания и формирования, определения и концепции ассоциации, которые в значительной степени повлияли на процесс исследования законов получения познаний и научений. Ассоцианисты «легитимировали» новейшие способы изучения в области психологии — самонаблюдение и эксперимент, как исключительно точные. Данные способы в сочетании с концепцией ассоциации отыскали собственную практическую значимость в качестве ассоциативного эксперимента и в таких областях, как клиническая психология, психиатрия, медицина, особенно в учениях Зигмунда Фрейда (австрийский психоаналитик, 1856–1939), Карла Густава Юнга (швейцарский психиатр, 1875–1961) и иных психиатров [7].

Но имеются и определенные недочеты и заблуждения данной теории, ее односторонность согласно определенным проблемам. К примеру, принятие решений, достигнутых исключительно опытным путем, прижизненно образованных явлений и содержаний рассудка, вывод их из эмоций и чувств, отвержение естественных отличительных черт человека, как обладателей значительного воздействия в их формировании, а также наглядность самой концепции. Иными словами, отсутствие методов, возможностей, отличительных черт в поведении индивида в отсутствии привязанности их к явлению ассоциации либо сфере эмоций и чувств.

В формировании базы, на которой выстраивалась психология в качестве науки, огромное значение имел Герман Гельмгольц (врач-психолог, 1821–1894), его деятельность привнесла колоссальные вложения в формирование физиологии, а, кроме того, в психологию восприятия и чувств. К феноменальному мыслителю относятся многочисленные открытия, включая те, что касаются психологической природы [8]. Он осуществил открытия: скорость прохождения импульса по нерву, закон сохранения энергии. В процессе собственных экспериментов Гельмгольц обосновал концепцию восприятия и неосознанных выводов, сущность которой состоит в последующем:

1. Понимание подчинено закону объединения, а в последующем соотнесением определенного импульса, т. е. внешнего предмета, зарождая то или иное чувство в будущем с конкретным навыком в прошедшем, если в процессе неосознанных выводов производится заключение о согласовании либо несоответствии первого и второго.
2. Неосознаваемые выводы обладают некоторыми характерными отличительными чертами:

– появляются неосознанно, т. е. в отсутствии разума и мышления и в соответствии с этим без управления с их стороны;

– обладают опытным возникновением посредством неоднократного повторения;

– появляются из сенсомоторных взаимосвязей между визуальным чувством и чувством перемещения глаз в ходе восприятия;

Концепция, восприятия созданная Гельмгольцем, воздействовала на акцентирование психологии в независимую науку тем, что разбила сознание и психику, доказав, то что облик в сознании индивидуума появляется посредством влияния на него внешнего предмета никак не подчиняющегося самому субъекту и его рассудку и в целом покоящегося за пределами организма. Ассоцианизм проявил значительное воздействие на психологию XX столетия, многочисленные мысли ассоцианистов отыскали собственное отображение в нынешних концепциях, к примеру, в психоанализе, гештальтпсихологии, гештальттерапии, а также гуманистической психологии и теории потребностей.

Литература:

1 Клочко В. Е. Эволюция психологического мышления: этапы развития и закономерности усложнения // Сибирский психологический журнал.

2 Алексеенко, И. С. (2006) Из истории историографии психологии // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. 69. М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та. С. 131–141.

3 Гуревич П. С. Теория и практика психоанализа. М.; Воронеж, 2000.

4 Шмелев А. Г. Основы психодиагностики. М.; Ростов н/Д, 1996

5 Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. СПб.: Питер Ком, 1998. 688 с.

6 Клочко В. Е. Историко-системный подход в психологии // Методология и история психологии: Тез. докл. к VII съезду общества психологов

7 Выготский Л. С. Исторический смысл психологического кризиса // Собрание сочинений. М., 1982. Т. 1. С. 291–486.

8 Теплов, Б. М. (1960) О некоторых общих вопросах разработки истории психологии // Вопросы психологии: материалы Второй Закавказской конференции психологов. Ереван.

Основные термины (генерируются автоматически): область психологии, внешняя среда, нервная система, психологическая наука, ассоциативная психология, естественная наука, промежуток времени, теория Дарвина, английский философ, британский философ.

Предпосылки становления психологической науки | Диплом по психологии

Психология – очень древняя область знаний. В течение многих столетий и даже тысячелетий, на протяжении всей истории человечества, происходило накопление и теоретическое осмысление психологических знаний. Так, например, у Аристотеля, величайшего энциклопедиста античной Греции, «наука о душе» выступает как область знаний, значительно более отчетливо очерченная и систематизированная, чем многие другие, впоследствии далеко обогнавшие психологию как самостоятельные науки. Однако до второй половине 19-го века психология развивалась в рамках философии, естествознания, общественной практики и художественной литературы.

Выделение психологии в самостоятельную науку произошло лишь в 60-х-гг. XIX в. Лишь к этому времени многообразные психологические знания оформляются в самостоятельную науку, вооруженную собственной, специфической для ее предмета методикой исследования и обладающей своей системой, т.е. специфической для ее предмета логикой построения относящихся к нему знаний.

Становление психологии как самостоятельной науки во второй половине 19-го века было обусловлено следующими предпосылками:

1. Общее состояние естественнонаучного знания того периода. Этот период характеризуется во всей Европе возрастанием появившегося в первой половине века интереса к естественнонаучным проблемам. Развивающаяся техника и потребности производства показали первостепенную важность всех знаний, касающихся материальной природы. Рост промышленного производства, интенсификация общественной потребности в научных знаниях, интеграция усилий ученых разных специальностей в комплексном решении конкретных проблем способствовали повсеместному развитию естественных наук. Успехи физики и химии дали могучий толчок всему комплексу анатомо-физиологических наук, способствовали прогрессу медицины, психиатрии, биологии. Достижения в познании живой материи способствовали интенсификации интереса и к самому человеку как объекту познания. Естественнонаучные концепции и методы все более активно применяются в смежных с психологической проблематикой областях. Эксперимент как метод познания все глубже проникает в разные области знания. Утверждение идеи о мозге и нервной системе как материальной основе психики, развитие и распространение материалистических идей в области философского познания мира и человекознания, интерес ученых-естественников к психологической проблематике способствовали формированию идеи о том, что и при изучении психических явлений следует более широко и активно использовать методологию и методы естественных наук. Важным и необходимым условием при этом являлось то, что к середине XIX в. сами естественные науки достигли такого уровня развития, что их результаты могли быть активно восприняты другими научными дисциплинами.
2. Состояние анатомии, физиологии и медицины. В середине XIX в. были получены данные, свидетельствующие о том, что именно мозговая деятельность определяет функционирование психики. Анатомо-физиологические исследования головного мозга, равно как и опыты в нервно-мышечной и сенсорной физиологии, явились важным условием для перевода умозрительной психологии на естественно-научные рельсы, предпосылкой объективного изучения психики животных и человека.
3. Состояние биологии. Важным источником формирования естественно-научных основ психологии явилось эволюционное учение Чарльза Дарвина. В 1859 г. в свет выходит его книга «Происхождение видов путем естественного отбора». Эволюционное учение Дарвина оказало существенное влияние на развитие не только всей биологической науки, но и психологии. Психология стала заимствовать детерминистские идеи уже не у механики, а у эволюционной биологии, под влиянием которой был выдвинут ряд важных для психологии проблем, таких как адаптация к среде, филогенетическая обусловленность функций, индивидуальные вариации, роль наследственности, преемственность в развитии между психикой животных и человеческим сознанием и др. Теперь психика животных и человека стала выступать как необходимая сторона жизнедеятельности организма, обеспечивающая приспособление его к внешним условиям среды. Психические явления рассматривались Ч. Дарвином как орудие приспособления организма к среде. Выдвинутые Дарвином положения об изменчивости и наследственности признаков вскоре были перенесены и на область психических свойств человека. Через десять лет после выхода книги Ч. Дарвина «Происхождение видов», его двоюродный брат Ф. Гальтон попытался показать в книге «Наследственность таланта», что вариации психических способностей определяются наследственностью. Для доказательства своего основного тезиса Ф. Гальтоном привлекались экспериментальные, статистические и другие методы в изучении индивидуально-психологических различий между людьми. Ч. Дарвин, как подлинный естествоиспытатель, отстаивал объективный подход к изучению психических явлений. Все его труды основывались только на объективных наблюдениях и эксперименте. Взгляд на психику как на орудие приспособления организма к среде естественным образом предполагал включение в область рассмотрения факты приспособительного поведения животных и человека, доступные внешнему наблюдению и контролю. Именно это позволило Ч. Дарвину во всей своей исследовательской деятельности широко применять эксперимент и объективное наблюдение при изучении поведения животных и человека. Таким образом, под влиянием Дарвина изменился сам стиль психологического мышления. Важнейшим результатом происшедшего сдвига явилось внедрение объективного, генетического и статистического методов в психологические исследования, а также возникновение категории поведения.
4. Состояние педагогики. Именно в этот период педагогика все в большей мере начинает ориентироваться в разработке своей методологии на психологическое знание. В педагогике все больше и больше утверждается идея о природосообразном воспитании и обучении человека. Так, известный щвейцарский педагог И. Песталоцци на рубеже XVIII-XIX вв. специально акцентирует внимание на том, что основой воспитания должна быть природа человека, закономерности его психического развития. Связь психологии с педагогикой означала выход психологии в прикладные области. Другой такой областью стала промышленная практика. В 80-х гг. XIX столетия в связи с развитием промышленного производства появляются работы по учету психики человека в труде, с чем связаны надежная работа персонала, устранение причин нарушений его деятельности, подбор и обучение людей. К психологии обращаются юристы, военные деятели, психиатры, физиологи.
5. Развитие философских идей и общественно-исторической мысли. Характерным изменением в общем миросозерцании, происшедшим в XIX веке, является постоянно прогрессирующее и теперь представляющееся принципиально законченным обособление психологии от философии. Это обособление было результатом быстрого упадка метафизического интереса и метафизического мышления. Лишившись, таким образом, общей основы, психология была уже не в состоянии оказать сопротивление вторжению естественнонаучного метода. Большую роль сыграли успехи медицины, в частности психиатрической практики, отчетливо обнаружившей тесную связь, существующую между душевными явлениями и телесными процессами. Многочисленные наблюдения врачей-психиатров за больными свидетельствовали о том, что имеется определенная зависимость между нарушениями физиологической работы мозга и телесными изменениями, между болезнями тела и души. В свете этих данных становился необъяснимым дуалистический постулат о независимости материальных и идеальных явлений, требовалось по-новому понять и объяснить их взаимосвязь.

была ли Троя? – тема научной статьи по психологическим наукам читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

Психология. Социальная психология

УДК 159.9 В.А. Мазилов

КРИЗИС ПСИХОЛОГИИ: БЫЛА ЛИ ТРОЯ?

Статья посвящена анализу феномена кризиса в психологии. Периодически появляются новые публикации на эту тему, что свидетельствует о том, что она не закрыта и сохраняет свою актуальность. Обосновывается положение, согласно которому, существуют психологические причины, заставляющие психологов всё новых поколений говорить о кризисе. Главный тезис — навязчивое обращение (и возвращения) к теме кризиса — не что иное, как память психологов (для самих себя) о том, что психология пока что несовершенна, если мерить по большому счету и считать ее наукой о человеческой Душе, наукой о наиболее удивительном и совершенном (возвышенном), как некогда полагал Аристотель. В статье предлагается принять за дату возникновения кризиса 1874 год, что совпадает с датой возникновения психологии как самостоятельной науки. В статье выделены и описаны три уровня кризиса.

Ключевые слова: психология, наука, кризис, предмет психологии.

Новые и новые публикации на тему кризиса в психологии свидетельствуют о том, что тема эта не закрыта: напротив, она сохраняет актуальность [4-6; 20; 21], и дает некоторые основания для того, чтобы высказать суждения на этот счет. Поскольку нам уже приходилось высказываться о кризисе в психологии [14; 15; 18; 19], выделим лишь некоторые аспекты проблемы, наиболее важные в свете последних дискуссий на эту тему.

Греческое слово «кризис» (krisis — поворотный пункт, решение, исход), как известно, означает «тяжелое переходное состояние какого-либо процесса», «резкий, крутой перелом». Иными словами, кризис можно истолковать и как термин оптимистический: имплицитно представляется — вот пройдет кризис, и всё будет по-новому, всё будет лучше. Поэтому тяготение к термину «кризис» может означать всего лишь выраженную неудовлетворенность психологов нынешним состоянием своей прекрасной науки и стойкую надежду на перемены к лучшему в самом ближайшем будущем. А нетерпение — вполне извинительное состояние, возникающее при избыточной мотивации.

Считается, что в русском языке это слово заимствовано, возможно из немецкого языка, и появилось оно в России в первой половине XVIII в. Немецкое krisis — кризис, греч. krisis — переломный момент, поворотный пункт, исход, кризис. Дословно греческое krinein — решать от krino, что значит разделять, просеивать, отсеивать, определять, судить. Просеивать, отсеивать — значит очищать. Словарь Вебстера отсылает нас к немецкому rein английскому pure очищенный. Индоевропейские истоки — punati he cleanses, «он чистит, очищается, искупает вину». Отсюда возможен (и в этимологических словарях приводится) такой смысловой аспект первичного значения слова кризис как новый, свежий. В данном подтексте кризис — это очищение, отказ от старого и формирование нового [9]. И, как утверждает только что цитированный словарь, «кризисы — это признак жизни, только у мертвых нет кризисов. Кризис — это не грянувшее зло, кризис — это неизбежный этап для отбрасывания плохого и приобретения нового хорошего. Хотите развития к лучшему — готовьтесь к кризисам. Не любите кризисы? Тогда оставайтесь в прошлом, где вам самое место» [9]. В каждой шутке, напомним, есть доля истины…

Психологи любят слово «кризис» не только как важный предмет исследований возрастных, медицинских, социальных, организационных и др. психологов. Психологи едва ли не обожают описывать этим термином состояние их науки. Если за дату возникновения научной психологии принять 1874 год, когда был полностью опубликован труд В.Вундта, обосновавший «новую область в науке» [35], то придется признать: кризис сопровождал само рождение научной психологии. Дело в том, что в том же 1874 году другой психолог Ф. Брентано писал в «Психологии с эмпирической точки зрения»: «Не столько в разнообразии и широте мнений, сколько в единстве убеждений испытывает сегодня психология острую нужду. И здесь мы должны стремиться приобрести то же, чего — одни раньше, другие позже — уже достигли математика, физика, химия, физиология; нам нужно ядро признанной всеми истины, которое в процессе взаимодействия многих сил затем быстро обрастет новыми кристаллами. На место психологий мы обязаны поставить психологию» [1. С. 11]. Как далее увидим,

2015. Т. 25, вып. 3 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА

это и есть главный симптом кризиса: психологий много, нет единой психологии. Таким образом, можно говорить о кризисе, сопровождавшем само рождение научной психологии.

Заметим, что обсуждение проблемы кризиса связано с интенсивными «методологическими эмоциями» (А.В. Юревич), которые существенно осложняют рассмотрение и так не простых методологических вопросов.

Постараемся кратко сформулировать нашу позицию.

1. Полагаем, что не стоит воспринимать кризис как негативное явление. Как уже выше отмечалось, кризис может рассматриваться не только как «резкий, крутой перелом», но и как «тяжелое переходное состояние какого-либо процесса» (например, как родовая травма, которая не преодолена до сих пор). Поэтому стоит акцентировать, что, если рассматривать кризис как долгие поиски подлинного предмета науки, то это никоим образом не должно расцениваться как ее недостаток.

2. Важно подчеркнуть, что это именно состояние, а состояние субъективно, так как представляет собой субъективную оценку. Поэтому очевидно, что вполне возможна множественность оценок: то, что одному субъекту представляется кризисом, другому видится поступательным развитием.

3. Как многократно отмечалось, российской науке свойственно «витать в облаках», не уделяя должного внимания практике (Дж Сорос). Вероятно, стремление «дойти до самой сути», свойственное отечественной науке, влияет на то, что термин кризис используется в нашей психологии чаще, чем в зарубежной.

4. Представляется, что, когда мы говорим о кризисе, не стоит воспринимать его упрощенно и уплощенно. В известном исследовании [28] было убедительно показано, что кризис (впрочем, как практически и все в психологии) имеет сложное строение, носит системный характер. Не подлежит сомнению, что для понимания кризиса важно учитывать, что существуют социальные и когнитивные его составляющие [28].

Итак, когда мы говорим о кризисе, мы имеем в виду выраженную неудовлетворенность психологов нынешним состоянием своей прекрасной науки и стойкую надежду на перемены к лучшему.

Обратимся, однако, к аспекту проблемы, давшему название нашей статье. Как известно, один из центральных образов, связанных с кризисом в психологии, был представлен в книге Н.Н. Ланге «Психология» [11]:

Приам на развалинах Трои. Приам, который, как мы помним по Илиаде, к моменту захвата Трои был глубоким старцем, не принимавшим участия в сражениях, отцом 50 сыновей и 50 дочерей. У Гомера ничего не сказано про то, что переживал Приам на развалинах Илиона, захваченного ахейцами. Судя по всему, погоревать на развалинах ему так и не удалось, поскольку, согласно Вергилию, убит Приам был в алтаре Зевса сыном Ахилла Пирром (Неоптолемом). Последние слова старца Приама, которые он произнес в гибнущей Трое: «Не доживет до старости тот, кто отнимает жизнь у старости».

Кризис психологии, согласно Н.Н. Ланге, проявился в том, что нет больше Трои. Крушение ассоциативной системы породило развалины. Впрочем, предоставим слово самому автору:

«Кто знаком с современной психологической литературой, с ее направлениями и тенденциями, особенно в отношении принципиальных вопросов, не может, я думаю, сомневаться, что наша наука переживает ныне тяжелый, хотя и крайне плодотворный, кризис. Этот кризис, или поворот (начало которого можно отнести еще к 70-м гг. прошлого столетия), характеризуется, вообще говоря, двумя чертами: во-первых, общей неудовлетворенностью той прежней доктриной или системой, которая может быть названа, вообще ассоциационной и сенсуалистической психологией, и, во-вторых, появлением значительного числа новых попыток углубить смысл психологических исследований, причем обнаружилось, однако, огромное расхождение взглядов разных психологических направлений и школ» [11. С. 69].

Н.Н. Ланге определил признаки кризиса: реально работал критерий «огромного расхождения» («отсутствия общепринятой системы в науке») — если «расхождение» существует, то психология не имеет «основы», «фундамента», позиции по отношению к которым у большинства психологов должны совпадать.

Но вот вопрос, который для нас важен: «Действительно ли в пору господства доктрины ассоциативной психологии был золотой век, существовала Великая Троя, подвергшаяся разрушению?» Полага-

ем, что нет. Хотел Н.Н. Ланге акцентировать разрушительную сторону кризиса, вот и выбрал такую метафору. Более соответствует реалиям, на наш взгляд, метафора «кротовых нор», принадлежащая Фихте-сыну. Горькие слова Фихте-сына, сказанные в 1847 году, тогда безусловно справедливые, уже в 1880-е гг. казались относящимися к далекому прошлому психологии: «Большая часть из нас одиноко, подобно кротам, копают в собственных норах, и опасаются недоброй встречи, прикасаясь к подземным ходам других. В науке самого высокого и универсального интереса, каждый упорно говорит своим языком, следует только собственной терминологии; короче, силится прежде всего стать оригинальным между другими, вместо того, чтобы искать общего и связующего» [12. С. XLV-XLVI]. Обратим внимание на то, что цитата из Фихте приводится по тексту книги Н.Н. Ланге 1893 г. Не было золотого века применительно к метафоре кризиса Н.Н. Ланге, «не было Трои»… Золотой век — впереди!

Настоящая работа не является историко-психологическим исследованием, поэтому не преследует цели подробного описания кризисных явлений на разных этапах развития научной психологии (эта тема, несомненно, достойна специального исследования). Наша задача — попытаться выявить специфику кризисов в психологии и наметить магистральные пути их возможного преодоления. Исторические данные будут привлекаться лишь для того, чтобы попытаться ответить на важный вопрос: имеем ли мы дело с одним и тем же «перманентным» кризисом, или же происходит череда сменяющих друг друга кризисов различной природы. Во всяком случае даже поверхностный взгляд на историю психологии заставляет предположить, что кризисы в психологии были практически всегда. Необходимы лишь некоторые уточнения. В работе А.В. Юревича делается важное разграничение: «Основываясь на науковедческой традиции дифференцировать ее когнитивную и социальную составляющие, можно утверждать, что и кризис науки тоже может быть когнитивным и социальным, а отечественная психология если и переживает, то в основном когнитивный, а не социальный кризис -кризис представлений о том, как следует изучать и объяснять психологическую реальность, а не кризис социального статуса и материального положения психологов» [28. С. 3]. В данной статье речь будет идти исключительно о когнитивном кризисе.

Другое важное ограничение связано с тем, что речь пойдет именно о научной психологии: проблемы психологической практики не будут нами рассматриваться сколь-нибудь подробно. Это никоим образом не означает недооценки значения практико-ориентированной психологии: просто у данной работы свои задачи.

И, наконец, поскольку объем работы существенно ограничен, многие вопросы будут освещены очень кратко (о различных трактовках кризиса в психологии в 10-е — 70 гг. см. [14; 18; 19].

Итак, в любом случае, первым о кризисе заговорил Брентано в 1874 г. Книга Н.Н. Ланге «Психология» [11], в которой открыто говорилось о кризисе в психологии, послужила своего рода сигналом: свои «диагнозы» начали давать многие психологи. Исторической справедливости ради следует отметить, что и до Ланге о кризисе в психологии писали французский последователь В.М. Бехтерева Н.Н. Костылев, опубликовавший в 1911 г. в Париже книгу под названием «Кризис экспериментальной психологии» [32]; еще в конце позапрошлого столетия махист Рудольф Вилли написал книгу о кризисе в психологии [34]. В любом случае приоритет в постановке диагноза принадлежит всё же Ф.Брентано: он сумел разглядеть симптомы кризиса практически в момент рождения научной психологии. Впрочем, куда важнее другое: с тем, что кризис есть, согласны все. Что же касается трактовки причин и смысла психологического кризиса, то здесь наблюдается привычное для психологической науки многообразие взглядов и позиций.

Есть основания считать, что кризис, первые симптомы которого можно увидеть в работах Ф. Брентано, существует уже в течение века. Преодолен он не был, и признаки, названные еще Н.Н. Ланге, по-прежнему налицо. Существуют некоторые флуктуации, связанные с тем, что появляются надежды на единство, которые в очередной раз не оправдываются, что ведет к обострению кризиса. Рассмотрим в качестве примера Международные психологические конгрессы.

XVIII Международный психологический конгресс в Москве в 1966 г., по свидетельству Л. Га-раи и М. Кечке, явился триумфом естественнонаучного подхода: «Можно с уверенностью утверждать, что большинство участников Международного конгресса по психологии уехало из Москвы в настроении подлинной эйфории, вызванной уверенностью в том, что психология на правильном пути, которым раньше стали двигаться физика, химия, биология и другие естественные науки, от которых психология отличалась (если отличалась вообще) только большей степенью сложности объекта своего исследования. Эту же эйфорию выразили заключительные слова Прибрама: «Это был поисти-

2015. Т. 25, вып. 3 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА

не исторический конгресс. Я уверен, что будущие поколения, обращаясь к этому событию, будут отдавать себе отчет в том, что здесь в Москве мы были свидетелями того, что психология оформилась как целиком экспериментальная наука» [3. С. 87]. Важно обратить внимание на такой факт: торжество естественнонаучного подхода связывалось с тем, что в очередной раз создалась иллюзия: чисто «социальные» феномены поддаются «естественным» методам. Л. Гараи и М. Кечке в статье с символическим названием «Еще один кризис в психологии!» вспоминают, с каким восторгом встретили участники московского конгресса доклад Х. Дельгадо, где описывалось изменение «социального» поведения обезьян под влиянием стимуляции мозга с помощью вживленных электродов. То есть в очередной раз показалось, что сбудется мечта Энгельса («Мы сведем когда — нибудь…»). «Поскольку изменение поведения меняет статус в группе, социальная структура этой последней может целиком оказаться в зависимости от такой технической манипуляции. Более чем вероятно, что вся аудитория согласилась с выводом этого доклада о возможности изменения таким способом социального порядка целых сообществ и необязательно только у животных» [3. С. 87].

«На этом фоне было настоящим сюрпризом, что десять лет спустя другой международный конгресс, 21-й в Париже, был открыт Полем Фрессом президентским обращением, первой фразой которого было: «Психология находится в состоянии кризиса!» Президент утверждал: «Кризис глубок, ибо это кризис теории. Мы ступили на путь научной революции в поисках новой парадигмы в смысле, который Кун дал этому слову». Фресс утверждал, что поиск новой парадигмы идет в направлении, где поведение будет не больше, чем сырой материал исследования, реальным объектом исследования которого станет человек. А ведь сомнения в том, является ли позитивистский метод естественных наук подходящим для всестороннего изучения человека, не новы. Известны соображения, которые побудили Дильтея противопоставить гуманитарную (geisteswissenschaftliche) психологию естественнонаучной (naturwissenschaftliche). Ключевым является, например, соображение, которое Дильтей сформулировал следующим образом: «Первое решающее условие для того, чтобы гуманитарная наука была возможной, заключается в том, что и я сам являюсь историческим существом, что тот, кто исследует историю, идентичен тому, кто ее творит»» [3. С. 87].

Итак, XXI Международный конгресс устами П. Фресса констатировал наличие кризиса, причем глубокого. Но характерно, что уже на следующем Международном конгрессе (XXII) тот же Поль Фресс утверждал, что кризис в значительной степени преодолен. Анализируя продолжающееся со времен В. Вундта разделение психологии на естественнонаучноориентированную и культурноориен-тированную, французский ученый выдвигает оптимистический тезис: «Но мне кажется, что мы преодолели двусмысленность в вопросе единства психологии и цельности человека, сковывавшую психологию в первые десятилетия ее существования» [24. С. 51]. Он поясняет, почему является сторонником «единства психологии»: «ее объект — человек — обладает своей спецификой, и нельзя игнорировать того, что малейшее из наших действий зависит от нашей природы и культуры. Но это не должно быть причиной разделения психологов на тех, кто изучает только мозг, и тех, кто занимается поведением» [24. С. 53]. «Человек ли, как Фресс того требовал, является объектом психологии или поведение, как по сей день считают многие из цеха психологов-исследователей, но пока психологическое исследование будет претендовать на роль естественнонаучного, оно то и дело будет натыкаться на несуразности. Однако из этого не следует, что психологию невозможно построить как научную. Возможно, она научна, но по нормам других, нежели естественных, наук. Вот почему нужно рассматривать как несчастье для этой науки, что ее служители получают свои дипломы (по крайней мере в венгерских университетах, но думается нам, что не только) без малейшего представления о той, отличной от естественнонаучной, логике, которой пользуются науки исторические, лингвистические, литературные, юридические, моральные и которая так же многообещающим образом может быть применена к решению определенных проблем психологии, как и логика естественных наук. Мы считаем этот пробел несчастьем для психологии потому, что с ним связан ее распад на две полунауки и затяжные попытки воссоздать единство способом навязывания естественнонаучной логики рассуждениям в области другой полупсихологии» [3. С. 90-91]. «Не подает больше надежды также и обратный прием, когда общим знаменателем двух полупсихологий объявляется не позитивистская логика естественных наук, а, согласно новой моде, герменевтическая логика исторических наук. На язык этой последней ничего невозможно перевести из всего богатства открытий, сделанных за долгую историю естественнонаучной психологии, особенно касающихся связи психологических феноменов, с одной стороны, и стратегии живого организма, направленной на его выживание, с другой» (Там же).

Как ни удивительно, до сих пор многие исследователи выражают надежду, что проблема разрешится просто: где-то будет найден ответ, причем в готовом виде. Венгерские психологи Л. Гараи и М. Кечке, яркая статья которых уже неоднократно цитировалась, связывают надежды с творческим наследием Л.С. Выготского: «В последнее время возникли некоторые признаки того, что психология найдет излечение от своей шизофрении не ценой логического империализма той или другой из двух полунаук. Самым ярким из этих признаков является то особое внимание, с которым за десять последних лет западная научная общественность обращается к теории Выготского» [3, с. 91]. Крупный американский исследователь М. Коул усматривает возможное разрешение кризиса в психологии в развитии идей, содержащихся в работах А.Р. Лурии [30]. Такого рода экспектации воспринимаются с известным пессимизмом. Условия для преодоления раскола в психологии должны быть не внешними, а заложены в фундамент психологии, что требует содержательной методологической работы.

Итак, в психологии по-прежнему раскол. О той же болезни в своей статье говорит и Ф.Е. Василюк [2] — как о симптомах «схизиса» — расщепления психологии на научную и практическую. Схизис трактуется им как характеристика современного состояния психологии в нашей стране, и в качестве выхода из кризиса (преодоления схизиса) он предлагает реализацию психотехнического подхода как средства выработки общепсихологической методологии. При всей заманчивости психотехнического подхода (во избежание недоразумений, повторим: мы не против самого подхода, но против абсолютизации его методологического значения для общей психологии), видимо, не следует надеяться, что он станет панацеей.

Все-таки трудно не обратить внимания на удивительное сходство между кризисом в психологии, разыгравшимся в первой трети ХХ в., с кризисом нынешним. Возникает впечатление, что кризис начавшийся, по уверению Н.Н. Ланге, в 1870-е гг. позапрошлого столетия, остался непреодоленным. Прав был и А.Н. Леонтьев, утверждавший, что мировая психология в течение столетия развивается в условиях кризиса. Российская психология «вернулась» в мировую психологию; кризисные явления, как и следовало ожидать, не исчезли. Вместе с тем трудно оспорить наблюдение о периодичности «обострения» этого кризиса. С таким очередным обострением мы имеем дело сейчас. По-видимому, существует общий глобальный кризис научной психологии, начавшийся в 1870-е гг. Он не преодолен, и с ним психология вступает в третье тысячелетие. Кроме этого, общего, существуют и более локальные кризисы развития как естественная фаза нормального процесса развития. Их «наложение» воспринимается как «обострение» или как возникновение «нового» кризиса (что зависит от установки воспринимающего).

Но если глобальный кризис один и тот же, в чем он состоит? Существует достаточное количество мнений на этот счет, причем их число легко умножить. К примеру, К. Левин полагал, что трудности, которые испытывает психология, в том, что она еще не освободилась от аристотелевского типа мышления и лишь переходит к галилеевскому [33]. П.Я. Гальперин, известный советский психолог, видел истоки кризиса в том, что психология не смогла преодолеть дуализм: «Подлинным источником «открытого кризиса психологии» был и остается онтологический дуализм — признание материи и психики двумя мирами, абсолютно отличными друг от от друга. Характерно, что ни одно из воинствующих направлений периода кризиса не подвергало сомнению этот дуализм. Для этих направлений материальный процесс и ощущение, материальное тело и субъект оставались абсолютно — toto genere — разными, несовместимыми, и никакая эволюция не может объяснить переход от одного к другому, хотя и демонстрирует его как факт. И в самом деле, если мыслить их как абсолютно противоположные виды бытия, то этот переход действительно понять нельзя» [8. С. 3].

П.Я. Гальперин полагал, что «с точки зрения диалектического материализма все обстоит иначе» [8. С. 3]. К сожалению, диалектическому материализму тоже не удалось решить главные методологические вопросы психологии. Надежда оказалась иллюзорной.

Современные американские авторы вполне обоснованно утверждают, что «сегодня психология еще более неоднородна, чем сто лет назад, и кажется, мы как никогда далеки от того, что хоть как-нибудь напоминало бы согласие относительно характера психологии» [27. С. 33]. «В конце [XX] столетия нет никакой единой системы, никаких единых принципов для определения психологической дисциплины и ведения исследований» (Там же). «Психология… представляет собой не единую дисциплину, но собрание нескольких различных ветвей» (Там же). «Американская психология разделена на враждующие фракции» (Там же).

2015. Т. 25, вып. 3 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА

Таким образом, нынешний кризис в психологии — это кризис мировой психологической науки. В России он переживается острее ввиду особенностей нашей социокультурной ситуации. Кризис психологии в конце II тысячелетия глобален, объёмен, интернационален и многопланов. Его проявления можно усмотреть в самых разных плоскостях. Каковы же основные, наиболее существенные, проявления кризиса на пороге XXI в.? В чем его причины на современном этапе развития психологии?

Глубокий и интересный анализ кризисного состояния психологии предпринял А.В. Юревич в статье «Системный кризис психологии» [28], посвященной обоснованию положения о том, что кризис в современной психологии носит системный характер и определяется несколькими ключевыми факторами. Остановимся на этой работе более подробно, как на одном из немногих специальных исследований в современной науке по данной проблеме.

А.В. Юревич четко определяет симптомы кризиса: 1) отсутствие единой науки, дефицит устойчивого знания, обилие альтернативных моделей понимания и изучения психического; 2) углубляющийся раскол между исследовательской и практической психологией; 3) конкуренция со стороны паранауки, возникновение пограничных между наукой и не-наукой систем знания. Анализируя современное состояние психологической науки, А.В.Юревич отмечает, что «в этой дисциплине отсутствуют общие правила построения и верификации знания; различные психологические школы или, как их называл А.Маслоу, «силы» представляют собой «государства в государстве», которые не имеют ничего общего, кроме границ; психологические теории даже не конфликтуют, а, как и парадигмы Т. Куна, несоизмеримы друг с другом; то, что считается фактами в рамках одних концепций, не признается другими; отсутствует сколь либо осязаемый прогресс в развитии психологической науки, ибо обрастание психологических категорий взаимно противоречивыми представлениями трудно считать прогрессом, и т. д.» [28. С. 4].

А.В. Юревич справедливо указывает, что в 70-е гг. XX в. возлагались большие надежды на появление единой и универсальной психологической теории, которая будет принята всеми психологами и объединит психологическую науку, но им не суждено было оправдаться: психология сегодня еще более мозаична и непохожа на естественные науки, чем раньше.

Автор цитируемой работы несомненно прав, когда утверждает, что неудачные попытки походить на естественные науки вызвали стремление обосновать исключительное положение психологии. Самоопределение психологии чаще всего осуществляется при помощи куновского понятия «парадигма». А.В. Юревич анализирует различные позиции относительно методологического статуса психологии и приходит к выводу, что их можно представить следующим образом: 1) психология представляет собой допарадигмальную область знания; 2) психология является мультипарадигмальной наукой; 3) психология — внепарадигмальная область знания.

А.В.Юревич справедливо указывает, что преобладающее сейчас определение методологического статуса психологии на основе третьей позиции позволяет психологии преодолеть комплекс непохожести на точные науки.

Главную причину кризиса психологии автор видит в общем кризисе рационализма, охватившем всю западную цивилизацию. «В условиях общего кризиса рационализма границы между научной психологией и системами знания (или заблуждений), которые еще недавно считались несовместимыми с наукой, уже не являются непроницаемыми» [28. С. 9].

Автор использует важные понятия «социодигмы» и «метадигмы» (см. Табл. 1 «Общие типы когнитивных систем»). «Исследовательская же и практическая психология, обладая всеми различиями, характерными для разных парадигм, развиваются к тому же различными сообществами, и поэтому их следовало бы обозначить не как конкурирующие парадигмы, а как различные социодигмы» [28. С. 7].Метадигмы связаны с выделением таких систем отношения к миру как западная наука, традиционная восточная наука, религия и др. «Эти системы носят более общий характер, чем парадигмы и даже социодигмы, и, развивая данную терминологию, их можно назвать метадигмами, отведя им соответствующее место в иерархии когнитивных систем» [28. С. 9].Водораздел между различными метадигмами состоит в том, что они опираются на различные типы рациональности.

Наука, согласно А.В. Юревичу, зависима от общества не только социально, но и когнитивно, впитывая и включая в состав научного знания порожденные другими метадигмами и распространенные в обществе представления.

«Психология, таким образом, оказавшись в наиболее «горячей точке» взаимодействия различных метадигм, испытывает на себе их противоречивое влияние, которое отображается в ее внутрен-

них противоречиях, воспринимаемых как кризис психологического знания и традиционных способов его получения. Ее кризис носит системный характер, имея в своей основе три ключевых фактора: 1) общий кризис рационализма, 2) функциональный кризис науки, 3) кризис естественнонаучности и традиционной — позитивистской — модели получения знания. Все три составляющие этого кризиса имеют социальные корни, и поэтому кризис психологии, проявляющийся в основном в когнитивной плоскости — как кризис психологического знания и способов его получения, обусловлен преимущественно социальными причинами, являясь кризисом не столько самой психологической науки, сколько системы ее взаимоотношений с обществом, и поэтому может разрешиться только социальным путем. Наивно полагать, что изобретение новых систем психологического знания, развитие уже существующих или отработка новых способов аргументации помогут рационалистической метадигме одолеть ее конкурентов» [28. С. 10]. Не вдаваясь в обсуждение этой оригинальной работы, отметим только, что не со всеми положениями, высказанными автором, можно согласиться.

Несомненно, что кризис может быть разрешен только социальным путем. Кризис психологии может быть преодолен только целенаправленной совместной работой психологического сообщества, то есть социальным путем. Но первопричина кризиса лежит, по нашему мнению, именно в когнитивной плоскости и заключается в неадекватном понимании психологической наукой своего предмета.

Положение психологии на пороге III тысячелетия, как мы видели, никак нельзя признать благополучным. Ее современное состояние можно определить как глубокую диссоциацию (букв.: «разъединение», «разделение»). Этот термин (широко использующийся ныне в разных школах психиатрии и психотерапии) точнее всего описывает, как нам представляется, происходящее в этой области человеческого знания. В чем проявляется эта диссоциация в современной психологии (и в мировой, и в российской)?

Во-первых, в традиционной для психологии кризисной симптоматике, когда отсутствует единый подход: нет основы, объединяющего начала. «Психологий много, нет психологии». Впервые о кризисе начали говорить в 1870-е гг. В первой трети XX в. кризис вступил в открытую фазу, и выдающиеся психологи посвятили его анализу свои труды (Л.С. Выготский, К. Бюлер, С.Л. Рубинштейн, К. Левин и др.). Кризис в истории психологии имел много «ликов»: борьба между объективной и субъективной психологией, между объяснительной и понимающей, между психологией материалистической и спиритуалистической, между поведенческой и психологией сознания и др. В настоящий момент кризис выражается наиболее ярко в противостоянии естественнонаучного и герменевтического (гуманистического) подходов (см. подр. [3]).

Во-вторых, в противопоставлении научной (академической) психологии и психотехник (практической психологии) (см. подр. [2]). Психологическая практика, как это ни печально, чаще всего исходит из каких угодно теорий, но только не из концепций научной психологии. Разрыв между теорией и практикой в психологии, существовавший в 1920-е гг. (о нем писал Л.С. Выготский в 1927 г.), ныне углубился, превратившись в глубокую пропасть — в первую очередь, по причине многократного увеличения масштабов психологической практики.

В-третьих, в разрыве между научной психологией и концепциями и техниками, ориентированными на углубленное самопознание (от мистики и эзотерических учений до современной трансперсональной психологии и т.п.). Действительно, человеку, интересующемуся познанием «Я», ищущему свой духовный путь, лучше обращаться не к научной психологической литературе. Эта «ниша» прочно оккупирована «специалистами», далекими от научной психологии. В крайнем случае, литература, поэзия и философия дадут в этом отношении существенно больше, чем научные психологические труды. Критика В. Дильтеем (1894) научной психологии («в Лире, Гамлете и Макбете скрыто больше психологии, чем во всех учебниках психологии, вместе взятых»), увы, по-прежнему актуальна.

В-четвертых, в разрыве между психологией западной и восточной. Верно, что восточные учения в ХХ в. стали постоянной составляющей интеллектуальной жизни цивилизации. Но на научную, академическую психологию они, практически, влияния не оказали. В значительной степени ассимилировавшая опыт восточной психологической мысли трансперсональная психология сама до сих пор остается фактически непризнанной официальной наукой.

В результате этих диссоциаций (перечень их можно продолжить, существуют и другие) «пострадавшей» стороной оказывается именно научная психология, так как постепенно сужается пространство науки: проблемные поля «уступаются» разного рода «практическим психологам», среди которых немало откровенных шарлатанов. Таким образом, научная психология идет по обратному

2015. Т. 25, вып. 3 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА

пути, указанному некогда создателем гуманистической психологии А. Маслоу, который предлагал психологической науке осваивать предметные области, традиционно относящиеся к сфере искусства и религии. Не вызывает энтузиазма предложение превратить психологию в психотехнику, перейти от «исследования психики» к «работе с психикой»: это превращение просто лишит психологию возможности стать в будущем фундаментальной наукой, основой наук о человеческой психике. Если воспользоваться терминологией К.Д. Ушинского, психология в этом случае вообще перестанет быть наукой и превратится в искусство. Всё же психология, каково бы ни было ее настоящее, вне сомнения, является наукой.

Уже в конце XX столетия стало совершенно ясно, что ни одна из диссоциаций не может быть разрешена «силовым» путем, посредством «логического империализма» одной из «полупсихологий», представляющих «полюса» в той или иной диссоциации. Как отмечают Л. Гараи и М. Кечке, экспансия естественнонаучной логики приводит к тому, что исследование всё чаще «будет натыкаться на несуразности» [3. С. 90]. «Не подает больше надежды также и обратный прием, когда общим знаменателем двух полупсихологий объявляется не позитивистская логика естественных наук, а, согласно новой моде, герменевтическая логика исторических наук. На язык этой последней ничего невозможно перевести из всего богатства открытий, сделанных за долгую историю естественнонаучной психологии, особенно касающихся связи психологических феноменов, с одной стороны, и стратегии живого организма, направленной на его выживание, с другой» [3. С. 91].

Другой возможный ход, который в сложившейся ситуации представляется естественным, также не внушает оптимизма: если существуют диссоциации, должен быть «запущен» механизм интеграции. Но, как это убедительно показали еще Л.С. Выготский и С.Л. Рубинштейн, «синтез» разнородного путем механического «сложения» обычно не осуществляется: для этого необходимы особые условия.

К таким условиям, на наш взгляд, в первую очередь необходимо отнести пересмотр понимания предмета психологической науки. Все отмеченные выше диссоциации имеют одну причину — слишком узкое, ограниченное понимание предмета психологии.

В решении этой проблемы можно выделить два этапа. Первый этап — формальное описание предмета (какие функции он должен выполнять, каким критериям соответствовать). Эта работа в значительной степени уже проделана. Второй этап — содержательное наполнение концепта «предмет психологии». В этом направлении работа тоже проводится. Как конкретно будет называться этот новый предмет? Представляется, что наиболее удачен термин «внутренний мир человека» [25]. Предпринята попытка представить в качестве предмета психологии внутренний мир человека, поскольку именно он позволяет, на наш взгляд, осуществить содержательное наполнение, вместив всю психическую реальность в полном объеме. Многие методологические проблемы психологии порождаются нерешенностью главной — выработкой нового понимания предмета. Противостояние парадигм, различия между естественнонаучной и гуманистической ориентациями в психологии и т. п. — эти важнейшие проблемы в значительной степени следствия нерешенности основного вопроса психологии. Проблема предмета — это действительно, если перефразировать классика, основной вопрос всей, в особенности новейшей, психологии.

В настоящее время подготовлен учебник для будущих психологов [26]. При подготовке его использовано новое понимание предмета психологии как внутреннего мира человека. Это понятие рассмотрено в учебнике и показано, что внутренний мир отражает бытие человека и формируется в процессах жизнедеятельности. Развиваясь в деятельности и поступках, человек характеризуется функциональностью и оперативностью. Все психические процессы в его внутреннем мире протекают одновременно на двух уровнях: сознательном и бессознательном. Внутренний мир, с одной стороны, един с внешним миром, с другой — независим от него. Порождаемый как функциональное отражение внешнего мира, внутренний мир представляет собой целостный идеальный мир. Это живой мир, так как он порождается потребностями человека и пронизан его переживаниями.

Внутренний мир как субстанциональная сущность, характеризуется устойчивостью, выступает как пребывающая сущность и ее проявления, как сущее, причина которого — в нем самом, существующее как причина самого себя. С позиции внутреннего мира хорошо объясняются проблемы, изучаемые психологией.

Кризис психологии может быть преодолен только целенаправленной совместной работой психологического сообщества, то есть именно социальным путем. Но первопричина кризиса лежит, по нашему мнению, именно в когнитивной плоскости и заключается в неадекватном понимании психологической наукой своего предмета.

Как нам представляется, кризис в психологии имеет уровневое строение. Полезно выделение трех основных уровней, что позволяет удовлетворительно решить вопрос о том, является ли кризис перманентным или локальным, потому что, на наш взгляд, справедливы оба заключения — речь при этом идет о разных уровнях.

По нашему мнению, глубинный кризис научной психологии существует с момента ее возникновения, он не преодолен до сих пор, хотя может проявляться на разных уровнях. По меньшей мере, их три.

Первый — относительно неглубокий. Этот уровень отражает закономерности любого развития, включающего в себя, как хорошо известно, и литические и критические этапы. Кризис на этом уровне — нормальный, естественный этап в развитии любого подхода, направления, «локальный» кризис, который и возникает, и преодолевается относительно легко.

Второй уровень — уровень «основных парадигм». Еще Вундт, создатель научной психологии, заметил в «Основах физиологической психологии», что психология «занимает среднее место между естественными и гуманитарными науками». История психологии в XX столетии может быть уподоблена движению «маятника»: периодические обострения кризиса — не что иное, как разочарование в возможностях свести всю психологию к ее «половине» (естественнонаучной или герменевтической). Иными словами, когда части научного сообщества становится очевидной несостоятельность очередной попытки решить вопрос о целостности психологии ценой «логического империализма» той или другой из двух полунаук (по изящному выражению Л.Гараи и М.Кечке), возникает впечатление, что психология вновь в кризисе.

И, наконец, третий, самый глубокий, уровень связан с ограниченным пониманием самого предмета психологии. На этом уровне кризис не преодолен до сих пор (со времен В. Вундта, Ф. Брен-тано и В. Дильтея). Истоки кризиса, на наш взгляд, можно обнаружить в трудах ученых середины XIX столетия, обеспечивших психологии статус самостоятельной науки. Обстоятельства выделения были таковы, что ценой, которую психология заплатила за свою научность и самостоятельность, стало ограниченное понимание ее предмета. С одной стороны, сказалось противопоставление физиологии (в результате психическое утратило «энергетические» определения) с другой — разделение психики на «высшую» и «низшую» лишило ее неразрывной связи с миром культуры (в результате психическое в значительной степени утратило характеристики «духовного»). На наш взгляд, трактовка предмета психологии как внутреннего мира позволяет удовлетворительно разрешить эти проблемы.

Перманентным (не преодоленным до сих пор) является кризис на третьем, глубинном уровне (связанном с пониманием предмета психологии). Применительно к нему можно сказать, что это действительно кризис, который всегда с тобой. О нем в рамках настоящего текста было сказано, что переживания, связанные с этим уровнем, напоминают психологам, что современная психологическая наука далека от идеала.

На втором уровне — парадигмальном — речь идет о тех кризисах, которые возникают регулярно и регулярно разрешаются. Если принимать во внимание в основном этот уровень, то сложится впечатление, что кризисы преходящи. Многочисленные примеры приводились выше: трудности в реализации естественнонаучного подхода приводят к повышенным ожиданиям от герменевтического подхода (в последние годы также и от других парадигм: конструктивистской, психотехнической, синер-гетической, постмодернистской). В настоящее время налицо повышенное внимание к нейронаукам, достижениям в области фармакологии, которая создает препараты, направленно модифицирующие психическую активность.

И, наконец, первый, явленный на поверхности, уровень отражает жизнь конкретной научной школы или направления. Как хорошо известно, можно говорить о кризисах в бихевиоризме, психоанализе, когнитивной психологии, деятельностном подходе и т.д. Поскольку первый и второй уровни могут совпадать по времени, это может приводить к субъективному «наложению» — усилению переживания, тогда кризис может переживаться более остро.

Если говорить о глубинном уровне, то главный вывод, который следует из приведенных выше соображений, состоит в том, что кризис в научной психологии, так сказать, «заложен конструктивно». Следовательно, важнейшей проблемой современной психологии остается выработка такого понимания предмета, который бы позволил преодолеть кризис на глубинном уровне. Здесь нет возможности рассматривать исторические причины возникновения узко-неадекватной трактовки предмета, хотя это и представляется важным и поучительным.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Брентано Ф. Избранные работы. М.: Дом интеллектуальной книги; Русское феноменологическое общество, 1996. 176 с.

2. Василюк Ф.Е. Методологический смысл психологического схизиса // Вопросы психологии. 1996. № 6. С. 25-40.

3. Гараи Л., Кечке М. Еще один кризис в психологии! // Вопросы философии. 1997. № 4. С. 86-96.

4. Гусельцева М.С. Методологические кризисы и типы рациональности // Вопросы психологии. 2006. № 1. С. 3-15.

5. Завершнева Е.Ю. Проблема кризиса в современной психологии: историко-методологическое исследование: автореф. дис. … канд. психол. наук. М., 2004. 24 с.

6. Зеленкова Т.В. О сетевой парадигме в психологии // Методология и история психологии. 2007. Т. 2. Вып. 3. С. 18-28.

7. История зарубежной психологии: 30-60-е годы. Тексты / под ред. П.Я. Гальперина, А.Н. Ждан. М.: МГУ, 1986. 344 с.

8. История психологии: период открытого кризиса: Тексты / под ред. П.Я. Гальперина, А.Н. Ждан. М.: МГУ, 1992. 364 с.

9. Кризис URL: http://dictionary-economics.ru/word/ (дата обращения: 22.07.2015).

10. Ланге Н.Н. Психический мир: Избр. Психол. труды / под ред. М.Г. Ярошевского. М.: Изд-во «Институт практической психологии»; Воронеж: НПО «Модэк», 1996. 368 с.

11. Ланге Н.Н. Психология // Итоги науки в теории и практике. Т. 8. М.: Изд-во т-ва «Мир», 1914. 312 с.

12. Ланге Н.Н. Психологические исследования: Закон перцепции. Теория волевого внимания. Одесса: Типография Шт. Одесского военного Округа, 1893.

13. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975. 304 с.

14. Мазилов В.А. Теория и метод в психологии. Ярославль: МАПН, 1998. 356 с.

15. Мазилов В.А. Психология на пороге XXI века: методологические проблемы. Ярославль: МАПН, 2001. 112 с.

16. Мазилов В.А. Актуальные методологические проблемы современной психологии. Ярославль: МАПН, 2002. 166 с.

17. Мазилов В.А. Психология: шизофрения как и было сказано // Психотехнологии в социальной работе / под ред. В.В. Козлова. Ярославль: МАПН, 1998. С.140-173.

18. Мазилов В.А. Психология: кризис в науке [Текст] / В.А.Мазилов // Психотехнологии в социальной работе. Вып. 9 / под ред. В.В.Козлова. Ярославль: МАПН, ЯрГУ, 2004. С. 12-46.

19. Мазилов В.А. Методология психологической науки: история и современность. Ярославль: МАПН, 2007. 359 с.

20. Мироненко И.А. Кризис психологии: перманентный и системный или локальный? // Вопросы психологии. 2008. №4. С. 119-127.

21. Парадигмы в психологии: Науковедческий анализ. / отв. ред. А.Л.Журавлев, Т.В.Корнилова, А.В. Юревич. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2012. 386 с.

22. Робин Гуд по имени Сорос: Интервью с Д.Соросом // Аргументы и факты. 1997. № 41 (886). С. 13.

23. Теория и методология психологии: постнеклассическая перспектива / под ред. А.Л.Журавлева, А.В. Юревича. М.: Изд-во ИПРАН, 2007. 480 с.

24. Фресс П. О психологии будущего // Психологический журнал. 1981. Т. 2, № 3. С. 48-54.

25. Шадриков В.Д. Мир внутренней жизни человека. М.: Университетская книга, 2005.

26. Шадриков В.Д., Мазилов В.А. Общая психология. Учебник для академического бакалавриата. М.: Юрайт, 2015. 411 с.

27. Шульц Д.П., Шульц С.Э. История современной психологии. СПб: Евразия, 1998. 528 с.

28. Юревич А.В. Системный кризис психологии // Вопросы психологии. 1999. № 2. С. 3-11.

29. Bühler K. Die Krise der Psychologie.. Jena: Fischer, 1927. XV. 223 S.

30. Cole M. Alexander Luria and the Resolution of the Crisis in Psychology // I Международная конференция памяти А.Р. Лурии — First International Luria Memorial Conference: Abstracts. Moscow, Russia, September 24-26, 1997. M.: MGU., 1997. P.117.

31. International Congress of Psychology 21 st Paris, 1976.: Actes du XXI e Congress international de psychologie. Paris, 18-25 juillet. Paris: Press Univ. de France, 1978. 462 p.

32. Kostyleff N. La crise de la psychologie experimentale. Paris, 1911. 186 p.

33. Lewin K. The Conflict between Aristotelian and Galilean Modes of Thought in contemporary Psychology // J. Gen. Psychol., 1931. P.141-177.

34. Willy R. Die Krisis in der Psychologie. München, 1899. 280 S.

35. Wundt W. Grundzüge der physiologischen Psychologie. Leipzig: Engelmann, 1874. XII, 870 S.

Поступила в редакцию 15.07.15

V.A. Mazilov

CRISIS IN PSYCHOLOGY: WAS TROYA REAL?

The article analyzes the phenomenon of a crisis in psychology. Periodically, there are new publications on this topic, which indicates that it remains relevant. The article explains the position according to which there are psychological reasons that cause the new generations of psychologists all talk about the crisis. The main thesis of the article — intrusive treatment of the theme of a crisis — is nothing more than a memory of psychologists (for themselves) that psychology is not perfect yet, if measured by large and considered as the science of a human soul, as the science of the most amazing and perfect (elevated), according to Aristotle. It is suggested that the inception of the crisis should be taken in 1874; this is the year of occurrence of psychology as an independent science. The author identifies and describes three levels of crisis.

Keywords: psychology, science, crisis, subject of psychology.

Мазилов Владимир Александрович, доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой общей и социальной психологии

ФГБОУ ВПО «Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д.Ушинского» 150000, Россия, г. Ярославль, ул. Республиканская, 108 E-mail: [email protected]

Mazilov V.A.,

Doctor of Psychology, Professor, Head of Department of General and Social Psychology

Yaroslavl State Pedagogical University

150000, Russia, Yaroslavl, Respublikanskaya st., 108

E-mail: [email protected]

Тест по психологии для 1 курса

Тест по психологии с ответами (I курс)

1. Психология как самостоятельная наука возникла: 

А) В середине 19 века

Б) В начале 20 века
В) В античных временах
2. Предмет психологии:
А) Наука о душе
Б) Наука о сознании
В)Наука о поведении

сначала шло развитие психологии как науки о душе, затем это — наука о сознании, потом как наука о поведении.
3. В рамках, какой традиции философских исследований развивались
психологические идеи:
А) Материалистической
Б) Идеалистической

материализм и идеализм в психологии развивались и спорили между собой.
4. Кто впервые определил сознание как критерий психики:
А) Гоклениус
Б) Декарт
В) Спиноза
5.Термин «психология» был введен:
А) В античные времена
Б) В 16 веке
6. Кто впервые ввел термин «психология»:
А) Бэкон
Б) Спиноза
В) Гоклениус

7. Какой философ ввёл в научный обиход понятие рефлекса.
А) Декарт
Б) Бэкон
В) Спиноза

Г) Парацельс
8. Основателем научного течения «структурализм» является: 
А) В. Вундт
Б) У. Джеймс
В) Дж. Кеттел
Г) Э. Титченер
9. Концепция «потока сознания» была выдвинута в рамках:
А) Функционализма
Б) Структурализма
В) Волюнтаризма
Г) Психоанализа
10.Вставьте пропущенные слова
В. Бехтерев ввёл в научный обиход понятие сочетательно-двигательный рефлекс

11.Верно ли утверждение:

11.1.И. Павлов отрицал возможность существования психологии как отдельной науки.

11.2Л. Выготский выступал против психотехники как необоснованно механистического взгляда на психику человека.

11.3«Павловская сессия» Академии Наук СССР 1950 года ознаменовала разгром педологии как науки.

11.4.Гештальт-терпапия Ф. Перлза – это развитие и продолжение гештальт-психологии.

11.5Главной причиной раскола между З. Фрейдом и А. Адлером стало утверждение А. Адлера о том, что социально-психологические факторы играют ведущую роль в развитии человека.

12.Установите соотношение понятий

 В

а) оперантное обусловливание

2) К.Г. Юнг — Г

б) динамическая установка

3) В. Франкл — Д

в) комплекс неполноценности

4) Д. Узнадзе — Б

г) архетип

5) Б. Скиннер — А

д) логотерапия

13. Установите соотношение понятий

 Г

а. Гуманистическая психология

2. Э. Фромм — Д

б. Экзистенциальная психология

3. Р. Мэй — Б

в. Индивидуальная психология

4. А. Маслоу — А

г. Аналитическая психология

5. А. Адлер — В

д. Гуманистический психоанализ

14. Установите соотношение понятий

 Г

А. Только свобода и независимость от всего и всех.

2. Гедонисты — В

Б. «Друзья, мудрость и свобода – вот наш девиз»

3. Киники — А

В. Жить стоит ради удовольствий и наслаждений

4. Эпикурейцы — Б

Г. Спокойно переносить все удары судьбы

15. Установите соотношение понятий

 Б

А. Считал, что всё в мире подчиняется закону природы

2. Аристотель — Д

Б. «Наши беды от того, что у нас ошибочные ожидания от мира»

3. Сенека — А

В. Отличался крайними аскетизмом и неприхотливостью

4. Диоген — В

Г. Человек свободен и ради неё готов пойти даже на смерть, поправ собственную природу

5. Платон — Е

Д. «Если глаз – это тело, то душа – это зрение»

6. Демокрит — Г

Е. «Есть два мира – материальный и идеальный»

16. Установите соотношение понятий

 Д

А. «Тотем и табу»

2. З. Фрейд — А

Б. «Мышление и речь»

3. Л.С. Выготский — Б

В. «Основы физиологической психологии»

4. В. Вундт — В

Г. «Основы психологии» («Принципы психологии»)

5. У. Джеймс — Г

Д. «Бегство от свободы»

Психология творчества и творчество в психологии

Термин «творчество» указывает и на деятельность личности и на созданные ею ценности, которые из фактов ее персональной судьбы становятся фактами культуры. В качестве отчужденных от жизни субъекта его исканий и дум эти ценности столь же неправомерно объяснять в категориях психологии как нерукотворную природу. Горная вершина способна вдохновить на создание картины, поэмы или геологического труда. Но во всех случаях, будучи сотворенными, эти произведения не в большей степени становятся предметом психологии, чем сама эта вершина. Научно-психологическому анализу открыто нечто совсем иное: способы ее восприятия, действия, мотивы, межличностные связи и структура личности тех, кто ее воспроизводит средствами искусства или в понятиях наук о Земле. Эффект этих актов и связей запечатлевается в художественных и научных творениях, причастных теперь уже к сфере, не зависимой от психической организации субъекта.

Любая трактовка этих ценностей, которая исчерпывается представлениями о работе индивидуального сознания, неотвратимо ведет к психологизму, ориентации, которая разрушает и основы изучения культуры, и саму психологию.

Культура зиждется на общественно-исторических началах. Редукция ее форм к психодинамике — будь то ассоциации идей, эмоциональные комплексы, акты воображения или интуиции — препятствует проникновению в структуру и собственные механизмы развития этих форм. Неоднократно предпринимались попытки найти их корни и законы преобразования во внутреннем устройстве личности, ее переживаниях и особенностях реакций. Возникали различные так называемые психологические школы за пределами самой психологии — в языкознании, социологии, литературоведении, правоведении, логике.

Во всех случаях эти школы усматривали в социально-исторических образованиях внешнюю проекцию актов сознания или неосознаваемых влечений, стремясь представить дело таким образом, что именно эти силы конституируют структуры языка, искусства, правовых или иных социальных норм и отношений. Обостренный интерес к человеку как творцу культуры оказался ложно направленным, ибо лишал ее создания самостоятельного значения, растворяя субъекта в интенциях, «кипящем котле» его эмоций, образах-символах и «фантазмах».

Указанные психологические школы из-за произвольности и зыбкости результатов, к которым привели их программные установки, повсеместно утратили влияние. Их бессилие перед проблемами истории культуры и ее феноменов определило резкую критику психологизма в различных разделах гуманитарного знания.

Но психологизм не менее опасен и для самой психологии. Дело в том, что исследование ее явлений только тогда приобретает достоинство научного, когда они ставятся в связь с независимыми от них реалиями. Научное знание по своей природе является знанием детерминистским. Оно устремлено на поиск переменных, закономерно производящих наблюдаемый эффект. Когда в качестве этих переменных выступили физические или биологические стимулы, регулирующие ход психических процессов, объяснение последних приобрело истинно детерминистский характер. Психология стала наукой. Но когда под переменные, с которыми соотносились эти процессы (при выяснении отношений субъекта уже не к физическому или биологическому миру, а к культуре), стали подставляться величины, заимствованные из сферы душевной жизни этого же субъекта (либо индивидуального, либо гипостазированного в образ «народного духа»), перспектива разработки проблем психологии с детерминистских позиций утрачивалась. Психическое оказывалось производным только от психического же. Именно поэтому психологизм, который, по видимости, возвеличивает психологию, превращая ее в науку наук, в фундамент познания всех творений человеческого духа, по сути своей поражает ее главный нерв — принцип детерминизма.

Реакцией на психологизм, ставший барьером на пути исследований культуры, явился антипсихологизм, вычеркнувший субъекта психических актов из процесса ее созидания, из творения — творца. Претендуя на научную строгость, на изучение свободных от субъективной «примеси» структурных отношений между различными компонентами какой-либо культуры, обычно трактуемой в виде знаковой системы, антипсихологизм столь же бесплоден для психологии творчества, как и психологизм. Ведь для бессубъектных структур, которые сами себя порождают, психическая активность личности, ее способность к преобразованию социального опыта и его продуктов, благодаря чему только и появляются новые культурные ценности, реального значения не имеет. Эти структуры в принципе не могут вступить в такие детерминационные отношения с живым человеком, при которых он мог бы что-либо изменить в их застывшем царстве.

В «Гамлете», теории атомного ядра и устройстве реактора «закодированы» способности, ценностные ориентации, интеллектуальные акты их создателей. Реализуются же эти способности соответственно запросам материального и духовного производства, В силу этого возникает основная коллизия психологии творчества — художественного, технического, научного: как соотнести изучение творческой личности, ее духовного потенциала, внутреннего мира и поведения с предметным бытием культуры?

Запечатленность психической организации человека в формах этого бытия неоднородна. Соответственно и возможность расшифровать по ним своеобразие этой организации оценивается различно. Одно дело — плоды научного и технического творчества, другое художественного. Ведь никто не предположит, что обсуждая устройство реактора или константы теории относительности, удастся извлечь сведения, касающиеся психологии.

При обращении же к продуктам художественного творчества предполагается, будто из самой их ткани можно извлечь психологическую информацию. Личностное начало здесь просвечивает повсеместно. «Знаки» искусства сами собой подают весть и о движениях человеческого сердца, воссозданных художником, и о его глубоко личностном отношении к ним.

Если по техническим устройствам или математическим формулам судить о муках, в которых они родились, не берутся, то в художественных текстах ищут их следы. Такое стремление поддерживается, в частности, тем, что в этих текстах заключены образы и переживания живых лиц, тогда как машина или формула относятся к «безличностным» объектам. Стало быть, в искусстве оседают результаты процесса познания человека человеком, т. е. процесса, в котором проявляются свойства характера, стиль поведения и мышления, пристрастия и страсти не только изображенных героев, но и автора их «словесных (живописных, музыкальных и т. п.) портретов».

Психолог имеет дело с реальными людьми. Но не обогащается ли его знание о них изучением образов персонажей, какими их запечатлел художник, черпающий материал в гуще подлинных человеческих страстей и отношений? Разве Рембрандт и Достоевский рассказали о психической реальности меньше, чем авторы научных трактатов? В особенности, если речь идет о личности и ее жизненном пути — тематике, освоение которой научным мышлением обратно пропорционально властным требованиям к психологии со стороны практики. Давняя тоска по «интересной психологии» обращает взоры некоторых авторов к искусству, побуждая утверждать, что настало время «использования художественного образа как метода психологического исследования» 12, 58].

При этом ссылаются на Б. М. Теплова, некогда задававшегося вопросом о том, нельзя ли обогатить набор методов психологии анализом художественной литературы. Не ограничившись постановкой вопроса, Теплов сам проверил свою версию на разборе нескольких пушкинских образов. Что же показала его проба? Он проследил, в частности, динамику поведения Татьяны, какой описал ее Пушкин в «Евгении Онегине», где личность героини изображена в ее «лонгитюде» (в игнорировании которого современные исследователи видят главную слабость нынешних концепций, скованных тисками «метода срезов»).

Каков же итог тепловского разбора? «Жизнь Татьяны, — писал он, подводя итог рассмотрения пушкинского романа глазами психолога, — это замечательная история овладения своим темпераментом… история воспитания в себе характера» [18]. Иначе говоря, художественное отображение Теплов перевел на язык научной психологии, используя ее традиционные термины: темперамент, характер. Пушкинский образ приобрел смысл не метода, а иллюстрации к традиционному психологическому описанию личности. Явно неудовлетворенный столь скудным результатом, Теплов отказался от публикации своих заметок (они были найдены в его архиве). И хорошо известно, каким путем он пошел в дальнейшем. Он выбрал стратегию экспериментального, факторно-аналитического изучения нейродинамики как субстрата индивидуальных различий между людьми.

Неудачу Теплова следовало бы принять во внимание нынешним психологам, возлагающим надежды на возможность превратить художественный образ в метод, способный «спасти» изучение целостной личности от математически выверенных корреляций, семантических дифференциалов и других процедур, охватывающих лишь «малый фрагмент разветвленной сети бытия личности» [2]. Слабы не сами по себе эксперименты, тесты и корреляции, а вводимые в эти методы переменные. Психология может, по нашему мнению, использовать образы искусства в трех планах: а) для иллюстрации положений, добытых с помощью ее собственных методов; б) при объяснении того, как они создаются художником, и в) при анализе того, как они осознаются и переживаются реципиентами. Последние два плана и относятся к основным проблемным областям психологии художественного творчества, ибо, как известно, в искусстве рецепция его объектов представляет собой форму сотворчества.

Вместе с тем в силу того, что в произведении искусства получают отражение личностные коллизии героев, их характеры и эмоциональная жизнь, сложности межлюдских отношений и т. п., это произведение может дать материал для научно-психологического анализа указанных феноменов. Однако такой анализ непременно требует сформулировать проблему на собственном языке научной психологии, имеющей свой категориальный аппарат и свои санкционированные историческим опытом методы.

Великих писателей, постигших диалектику души, называют великими психологами. Но они явили се миру в особой форме — в форме художественно-образной реконструкции. Научный же способ познания психики по своей природе иной и по орудиям, посредством которых он наделяет людей властью над явлениями, и по отношению к социальной практике. Напомним известный афоризм Вильяма Штерна: «Нарисованную корову нельзя доить». Наука, осваивая закономерную связь явлений, открывает возможность управлять ими, изменять их ход и т. д. Хотя психологии в этом плане далеко до физики или молекулярной биологии, мощь этих дисциплин коренится в тех же общих принципах мышления (прежде всего принципе детерминизма), распространение которых на область психического превратила ее в предмет экспериментально-теоретического знания (в отличие от обыденного сознания (здравого смысла), искусства, религии, философии и др. Наука является одним из компонентов культуры как целостного образования. Поэтому она требует исследования в системе этого целого, выяснения ее взаимоотношений с другими компонентами. Однако непременным условием продуктивного анализа этих взаимоотношений служит раскрытие ее — науки — собственной незаменимой роли в общем ансамбле этих компонентов. К чему бы ни прикоснулась рука человека, на всем остаются отпечатки его душевной жизни. Но если считать их представленность в памятниках культуры предметом психологической науки, то ее область становится необъятной, а ее специфика начисто утрачивается. Ее содержание распыляется в мифах и народной мудрости, политических трактатах и творениях художественного гения. Сама же она при таком понимании ее предмета оказывается чем-то праздным, поскольку упомянутые порождения культуры играли и играют в развитии последней несравненно большую роль, чем элементы научных знаний о поведении и сознании.

И художественный стиль и научная парадигма в равной степени детерминированы факторами культуры. Каким образом эти факторы ввели в действие интимные психологические механизмы, породившие творческий продукт, по облику последнего судить невозможно, как бы проницательно в него ни вглядываться. Ведь этот продукт воспроизводит (в форме художественного образа или научного понятия) независимую от субъекта действительность, а не предметно-преобразующую ее духовную активность конкретного субъекта, постичь которую призвана психология творчества.

Продукт творчества описывается в одних терминах, духовная активность — в других.

Возможно ли, соотнеся эти два ряда терминов, преодолеть расщепленность личности и культуры? В психологии применительно к искусству такая попытка была предпринята Л. С. Выготским. Отвергнув (в литературоведении) психологизм потебнианской школы и антипсихологизм формальной школы, он выделил в качестве основной единицы психологии искусства эстетическую реакцию, которая создается специальным построением литературного текста. Он трактовал ее, с одной стороны, как «чистую» реакцию (стало быть, хотя и психическую, но невыводимую из образов, переживаний, влечений и иных компонентов душевной жизни индивида), с другой — как представленную в самом памятнике искусства (который, стало быть, нельзя сводить к «конвергенции приемов», как учили формалисты). По его мнению, необходимо «изучать чистую и безличную психологию искусства безотносительно к автору и читателю» [5; 17].

Но такая психология не могла стать психологией творчества — созидания личностью новых культурных ценностей. Выготский явно испытывал неудовлетворенность итогом своих исканий и от публикации рукописи «Психология искусства» отказался, хотя она и вызвала большой интерес у творческой интеллигенции. Продукт творчества — это «текст», который может быть психологически осмыслен только при условии выхода за его пределы к «затекстовой» жизни автора. Каким же образом эта жизнь превращается в предмет научного исследования? Уровень познанности механизмов и процессов творчества зависит от общих объяснительных схем и исследовательских программ психологии. Сердцевину этих схем и программ составляют категориальные структуры (см. (27)). Они складываются и преобразуются по исторической «шкале», в переходе от одного витка которой к другому представлена логика развития научного познания. Своеобразие каждой из стадий этою развития определяется доминирующим в данную эпоху способом объяснения детерминации психических явлений. Этот вывод открыт для проверки опытом истории. Весь путь психологии пронизывают два подхода — детерминистский и индетерминистский. Начальной пробой детерминистской трактовки порядка и связи идей была классическая ассоциативная концепция — детище великой научной революции XVII в. Обусловив на заре экспериментальной психологии ее успехи, эта концепция не выдержала испытаний перед лицом феноменов, не выводимых из ее главных понятий, частоты сочетаний и смежности элементов сознания. Это привело к появлению представлений о «психической химии» (Д. С. Милль) как слиянии указанных элементов в качественно отличные от них единицы, о «творческом синтезе» (В. Вундт), «творческих ассоциациях» (А. Бен) и др.

Правота ассоциативной концепции при всей ее ограниченности заключалась в согласии с детерминистским идеалом научности, тогда как коррективы, которые в нее вносились, означали отступление от него, поскольку в психологию вводились силы или сущности, лишенные каузальных оснований, возникающие, по выражению И. П. Павлова, «ни оттуда, ни отсюда».

Но альтернатива: либо детерминизм в его созданном механикой образе, либо обращение к активности сознания как последней причине порождения новых психических образований, — была перечеркнута прогрессом науки. Не физика, а эволюционная биология стала определять стиль мышления в психологии. Из механодетерминистского он преобразуется в биодетерминистский. Теперь категориальный каркас научного исследования включает новую модель организма как гибкого устройства, способного перестраиваться с целью эффективной адаптации к своему изменчивому и потому требующему изобретательности окружению.

Преобразование категориальных структур меняло перспективы поиска факторов появления новых психических продуктов. Прежде, в эпоху господства ассоцианизма, эти факторы локализовались в пределах сознания души) как замкнутой системы, недра которой излучают творческие импульсы. Теперь же не сознание, а адаптивное поведение приняло на себя роль субстрата этих импульсов. Построение организмом новых психических действий объяснялось в русле бихевиоризма отбором случайно оказавшихся успешными («метод проб и ошибок»). Другим влиятельным направлением стал гештальтизм, утвердивший принцип самоорганизации психических моментальных структур (гештальтов). Возникновение нового трактовалось как акт их мгновенной перестройки (инсайта). Влияние мотивационного фактора на поведение задало основной вектор разработки Фрейдом его исследовательской программы, где указанному фактору был придан облик всепоглощающего сексуального влечения, одним из способов избавления от которого («катарсиса») служит творчество. Во всех этих концепциях — при их различии — имелась общая ориентация на определенный способ детерминистскою объяснения того, как возникают психические продукты, которых не было в прежнем опыте индивида. На этот способ указывали понятия о пробах и ошибках, инсайте, катарсисе, которые стали широко применяться с целью объяснить психологическую ипостась творчества. Но детерминизм детерминизму рознь. Концепции бихевиоризма, гештальтизма, фрейдизма не выводили психологическую мысль за пределы принципа гомеостатистической регуляции (психические акты служат достижению равновесия между организмом и средой), открытие которого имело революционное значение для биологии, ко не проливало свет на культурно-историческую детерминацию сознания, тем более творческого.

В дальнейшем предлагались другие естественнонаучные аналогии. Предполагалось, например, что рождение нотой идеи подобно генетической мутации или непредсказуемому скачку электрона с одной орбиты на другую [34]. Однако в отличие от генетики и квантовой физики эти представления не придали сколь нибудь большую степень научности объяснениям творческого процесса. Психология сознания в попытках представить динамику процессов, скрытых за предметом культуры (произведениями искусства, науки, техники и др.), не признавала за ним самим никакого детерминационного влияния на эту динамику. Но и психология поведения была не в лучшем положении: культурно-историческая ценность, создаваемая реальными индивидами, ни в каком смысле не выполняла роль самостоятельной детерминанты по отношению к их действиям.

Эта ценность могла быть только объясняемой (наибольшую активность в плане истолкования продуктов культуры действием подспудных психических сил развил фрейдизм), но она никогда не вводилась в механизм творчества в качестве его регулятора, изнутри перестраивающего психическую организацию субъекта.

Ограниченность представлений, построенных по указанным схемам, явствует уже из того, что они не смогли быть эффективно применены к анализу творчества в самой психологии, к ее теориям, открытиям, «вспышкам гения» в этой области знания.

Спорадические попытки проследить, исходя из новой психологической концепции, каким образом она сама возникла, показали бесперспективность этого пути. Поучительна, в частности, попытка приверженцев психоанализа истолковать генезис этого учения в его собственных терминах, среди которых, как известно, главное место заняли термины, связанные с психосексуальными отношениями в микросоциуме. Как известно, 3. Фрейд, прежде чем создать свою доктрину, имел репутацию крупного невролога и даже набросал проект анализа психической деятельности в понятиях нервных процессов — возбуждения и торможения. Но затем он коренным образом изменил ориентацию, отказавшись от обращения к физиологическим детерминантам. Из-за чего произошел столь радикальный сдвиг в его творчестве?

Главный биограф Фрейда, его известный последователь в Англии Э. Джонс относит это за счет того, что смерть отца позволила Фрейду избавиться от комплекса, создаваемого, согласно психоаналитической версии, ролью отца в бессознательной жизни невротической личности и благодаря этому выдвинуть формулу об «Эдиповом комплексе», ставшую основной мифологемой психоанализа. Между тем обращение к социокультурной ситуации на Западе на рубеже двух столетий, к конкретно-историческому контексту, в котором сложилась фрейдистская концепция, свидетельствует, что именно здесь следует искать почву, в которую она уходит своими корнями. Она отразила заданное этим контекстом, а не депрессивное состояние личности самого творца психоанализа. Конечно, личностное начало, перипетии жизненного пути ученого являются неотъемлемым компонентом интегрального процесса порождения нового знания. Но для адекватной реконструкции этого начала, этого пути психологии следует выработать схемы, которые позволили бы ей найти общий язык с логикой и социологией творчества.

М. Вертгеймер в беседах с А. Эйнштейном проинтерпретировал открытия великого физика, используя принятые гештальтизмом воззрения на реорганизацию, переиентрировку и другие трансформации структур индивидуального сознания [37]. Однако сколько-нибудь убедительно объяснить средствами гештальтпсихологии происхождение и построение теории относительности (соотнести изображенный им творческий процесс с творческим продуктом) Вертгеймер не смог.

Творческая активность субъекта скрыта за возникновением новых идей не только в физике, но и в психологии. Между тем, ни Вертгеймер в своих работах по продуктивному мышлению, ни другие представители его школы не претендовали на то, чтобы использовать введенные ими термины (инсайт, фигура и фон и др.) применительно к появлению на научной сцене самого гештальтизма.

Это же можно сказать и о бихевиоризме, идеологи которого никогда не связывали свой переход от субъективного метода к объективному, свою формулу «стимул — реакция» с предположением, будто эта формула направляла их собственное исследовательское поведение. Иначе говоря, считая, что «инсайт», «катарсис», «пробы и ошибки» пригодны к изучению процессов творчества, возникновения новых идей и т. д., приверженцы теорий, о которых идет речь, не применяли свои ключевые понятия к генезису и разработке собственных теорий, т. е. к творчеству в психологии.

И это не удивительно. Полагать, будто психология способна пропихнуть в тайны творчества, используя одни только собственные средства, безотносительно к истории культуры, это все равно, что уверовать в версию Мюнхгаузена о возможности вытащить самого себя за волосы из болота.

Будучи по своей природе системным объектом творчество адекватно • постижимо только в междисциплинарном исследовании.

Творчество означает созидание нового, под которым могут подразумеваться как преобразования в сознании и поведении субъекта, так и порождаемые им, но и отчуждаемые от него продукты. Такие термины, как сознание и поведение, действительно указывают на законную долю психологии в междисциплинарном синтезе. Но за самими этими терминами не стоят извечные архетипы знания. Их категориальный смысл меняется от эпохи к эпохе. Кризис механодетерминизма привел, как уже отмечалось, к новому стилю мышления в психологии.

Психические процессы стали рассматриваться с точки зрения поисков субъектом выхода из ситуации, ставшей для него из-за ограниченности его личного опыта проблемной и потому требующей реконструкции этого опыта и его приращения за счет собственных интеллектуальных усилий.

В качестве магистрального направления, сопряженного с разработкой: проблематики творчества, выступило изучение процессов продуктивного мышления как решения задач («головоломок»).

На этом пути собран со времен Э. Клапареда [29], К. Дункера [30] и О. Зельца [36] обширный и плотный массив данных. В советской психологии сложился ряд подходов, общая сводка которых представлена в работе [22], где выделяются: поиск неизвестного с помощью механизма анализа через синтез [1], [3], [4], поиск неизвестного с помощью механизма взаимодействия логического и интуитивного начал [13], [19], поиск неизвестного с помощью ассоциативного механизма, поиск неизвестного с помощью эвристических приемов и методов [20], [21], [23], [24]. Работа, проделанная в этих направлениях, обогатила знание об умственных операциях субъекта при решении нетривиальных, нестандартных задач. Однако, как не без основания отмечает известный югославский ученый Мирко Грмек, «экспериментальный анализ решения проблем доказал свою полезность в отношении некоторых элементарных процессов рассуждения, но мы все еще неспособны извлечь из него определенные, полезные выводы, относящиеся к художественному или научному открытию. В лаборатории изучение творчества ограничено временем и приложимо к простым проблемам: оно потому не имитирует реальных условий научного исследования» [31; 37].

Выход из подобной, невыигрышной для психологии ситуации Грмек видит в том, чтобы обратиться к документам — продуктам творчества, памятникам культуры, текстам. Но, как было сказано, в тексте — научном и художественном — записана прежде всего информация о действительности, а не о психологическом механизме его порождения и построения.

Проникнуть в этот механизм можно не иначе как посредством собственного аппарата психологического познания. Чем скуднее запас психологических представлений апробирован наукой, тем больший простор остается для соображений, навеянных обыденным сознанием с его житейскими понятиями о способностях человека, интересах, чувствах, душевных движениях и т. д. И так будет продолжаться, пока психология творчества как научное направление не снабдит исследователя культурных ценностей более надежными данными о факторах их генерирования.

Оценивая вклад психологии в комплексное изучение художественного творчества, Б. С. Мейлах имел основания для вывода: «Психология как наука не обладает методологией, которая может быть применена к изучению процессов и специфики процессов художественного творчества» [10; 20].

Главной антиномией выступает отношение между продуктом творчества и его процессом. Продукт принадлежит культуре, процесс — личности. Поэтому в поисках собственного предмета психологии творчества в основу его определения соблазнительно положить понятие о процессе. Именно так поступает Б. С. Мейлах, утверждая: «Центральным исходным является здесь (в психологии) понятие творчества как процесса» (10; 14). В этом содержится доля истины, поскольку, идя по следу того, как строится произведение во времени — начиная от отдельных наблюдений, замыслов, вариантов и т. д., — высвечивается извилистый путь от творца к творению.

Однако само по себе указание на процессуальность творчества, на наш взгляд, недостаточно, чтобы определить предмет его психологического исследования. Понятие о процессе издавна возникло в описаниях путей к открытию, разбитых самими творцами науки (начиная от А. Пуанкаре) на отрезки: подготовка, созревание замысла (инкубация), озарение, завершение (обоснование достоверности добытого результата, его критика, проверка и т. п.). В этой динамике выделяются, с одной стороны, сознательные и рациональные моменты (подготовка, завершение), с другой — бессознательные, интуитивные (инкубация, озарение), трактуемые как центральное звено творчества. Феномены интуитивных догадок и решений, невербализуемых процессов, непредсказуемых сцеплений идей не являются фикциями иррационализма. Они — реальность, удостоверяемая прямым опытом творческой личности. Но научная психология не вправе превращать феномен в детерминанту, принимать акт интуиции или неосознанное движение мысли за конечную причину возникшей в сознании модели, материализуемой в тексте или другом предмете культуры. Подсознание или интуиция должны из постулата стать проблемой, разработка которой требует адекватного категориального аппарата.

Если прежде эти категории формировались под воздействием сперва механодетерминистского стиля мышления, а затем биодетерминистского, то применительно к их разработке в контексте психологии творчества решающую роль приобретает социокультурная детерминация. Этого требует логика творчества в психологии, логика развития знания о человеке как создателе культурных ценностей. Методологические искания советских психологов со времен М. Я. Басова и Л. С. Выготского вводили эти ценности в строй психологических идей б качестве причинного начала поведения и сознания. Магистральным направлением являлось изучение онтогенеза, познание процессов формирования личности в зависимости от овладения ею общественными нормами и эталонами. Продуктивное и эвристическое в деятельности этой личности по существу исчерпывалось усвоением (по терминологии А. Н. Леонтьева, «присвоением») того, что задано социумом. Доминировал вектор — от мира культуры (языка, науки, искусства, логики и др.) к психологическому миру субъекта (образной ткани его сознания, его умственным действиям, его опредмеченным социальными ценностями мотивам и др.). Тем самым преодолевалась слабость прежних психологических концепций сознания и поведения, не вводивших в свои объяснительные схемы социокультурных детерминант (см. выше).

Однако вне каузального анализа оставался другой вектор — от личности, ее психологического строя к творениям культуры, к роли личности в филогенезе познания, ее уникальному собственному вкладу в фонд науки, техники, искусства и других культурных данностей.

Между тем общественная практика вынудила психологическую мысль обратиться к этой проблематике, прежде всего к творчеству в сфере науки.

Наступила научно-техническая революция — эпоха атома, космоса, компьютера, генной инженерии. Стало очевидно, что происходящее в мире во все большей степени зависит от того, что: рождается в умах ученых. Изучение, работы этих умов становится важнейшим социально-историческим заданием. Тысячи публикаций, специальный журнал «Творческое поведение», великое множество различных систем тестов для: диагностики творческих способностей, процедуры их стимуляции (брейнсторминг и др.), измерение мотивации различных групп лиц, занятых творческим трудом, — таков бы отклик мировой психологии на требования времени (см. [12], [35J).

И если эффективность влияния психологии творчества на социальную практику все еще крайне незначительна, все еще неадекватна вкладываемым усилиям, то причины скрыты в ограниченности методологического потенциала теоретических схем, применяемых в данной области исследований. Без внедрения в эту область принципов историзма, социокультурного детерминизма и соответствующей этим принципам системной трактовки субъекта она обречена на застой.

Системный подход к процессу творчества не может быть иным как трехаспектным, интегрирующим его составляющие: предметную, социальную и личностную. Применительно к научному творчеству в качестве интегральной единицы выступает исследовательская программа. Она рождается в психической организации субъекта как отображение запросов объективной логики развития познания. Эти запросы творческая личность запеленговывает посредством представленной в ее когнитивно-мотивационной структуре категориальной сетки.

Сама сетка изменяется по законам истории познания. Это подтверждается феноменом одновременных независимых открытий. Теорию эволюции органического мира создали независимо друг от друга Ч. Дарвин и Г. Уоллес. Великий закон сохранения энергии открыли одновременно Г. Гельмгольц, Джоуль и Майер, и еще девять ученых вплотную подошли к нему.

В психологии закономерно совершился переход от структурного анализа сознания, который служил парадигмой для одного поколения исследователей, к функционализму, ставшему парадигмой для другого, и т. д. По прекрасному слову Гете, когда время созрело, яблоки падают в разных садах. Категориальные сетки выступают перед нами как предметно-логические, а не психологические структуры. В интеллектуальном же устройстве конкретного ученого они получают проекцию в виде индивидуального семантического пространства-времени — хронотопа.

Оно и есть тот «магический кристалл «, который очерчивает угол и зону видения исследовательской ситуации и вместе с тем преобразуется при исполнении программы. Эти преобразования совершаются не по алгоритмам, что и дало основание считать их делом интуиции, а не логики. Однако детерминистская мысль требует проникнуть в психическую реальность, скрытую за указанием на интуицию. Нужен поиск эвристик, создающих в психической «ткани» новый образ предмета, который в дальнейшем ведет независимую от субъекта жизнь, когда перекодируется в научный текст — в качестве записанной в нем новой идеи, теории, открытия и др. Эти эвристики: аналогии, метафоры, сравнения, модели обычно несут смысловое содержание в визуализированной форме, на что более ста лет назад обратил внимание Ф. Гальтон, изучавший образную память ученых, в том числе и своего кузена Чарльза Дарвина. Гальтон писал: «высшие умы это, вероятно, те, у которых не утрачена способность к визуализации, но она является подчиненной, готовой быть использованной в подходящих случаях» (цит. по [35; 316]). Впоследствии психологи проанализировали эвристические образы, приведшие Дарвина к его великой теории. Среди них выделены, в частности, такие образы, как «древо природы», «коралловые рифы», «отбор домашних животных на племя» и др. (см. [33]).

При создании И М. Сеченовым его рефлекторной концепции важнейшими регулятивами послужили такие модели, как мышечная работа глаза (по образу и подобию которой сложилось представление об «элементах мысли»), реакций больных-атактиков (отсюда идея обратной связи в регуляции поведения), предохранительного клапана в паровой машине (что позволило ввести понятия о сигнале) и др.

Очевидно, что образы, о которых идет речь, не идентичны образам восприятий и представлений в их привычном для психолога значении. Вместе с тем они выполняли свою эвристическую функцию не по типу индукции, дедукции и других логических схем, равно как и не по типу «слепых» проб и ошибок.

Изучение того, как в умственном устройстве субъекта творчества возникает новое знание, требует выйти за пределы антиномии «логика — интуиция». Следует выделить те индивидуальные образы-схемы, благодаря которым организуется семантическое пространство личности ученого, творящего свою исследовательскую программу. Их своеобразие определяется интеграцией «фигуративного» (по терминологии Ж. Пиаже), операционального (поскольку схема репрезентирует не только фрагмент реальности, но и приемы его изучения) и предметно-логического (схема служит посредником между объективными запросами науки и их преломлением во внутреннем мире субъекта).

В летопись науки заносится информация о независимом от субъекта положении вещей (теория эволюции Дарвина, рефлекторная теория Сеченова и т, д.), а не об образах-схемах, посредством которых она была добыта.

Формирование указанных образов-схем может быть объяснено только в русле вероятностного, но не жесткого» однозначно- причинного детерминизма. Если уже биодетерминистский стиль мышления является вероятностным, то тем более это относится к объяснению социокультурных явлений. Ведь не было предопределено путешествие Дарвина на корабле «Бигль», позволившее ему изучить коралловые рифы, не было предопределено посещение Сеченовым клиники С. П. Боткина, где он наблюдал поведение атактиков и т. п. Очевиден случайный характер этих событий. Но случай, как говорил Пастер, благоприятствует подготовленному уму. Ощущение запросов научно-исследовательской ситуации создает преднастройку ума, который находясь в широкой зоне поисков, наталкивается на реалии, дающие по принципу аналогии ключ к открытию законов. Эти законы получают «объективное» теоретическое выражение, в котором «субъектные», психологические «леса», позволившие их возвести, в том числе и образы-схемы, убраны.

Обычно, когда говорят об образе как психологической категории, предполагается, что он осознается субъектом, Но применительно к творчеству издавна возникла потребность обратиться к неосознаваемой психологической активности, которую принято называть подсознанием. Следует, однако, разграничить различные формы этой активности, отделить ее детерминацию прошлым от детерминации потребным будущим, тем, что задано личности логикой развития социокультурной мысли. Вторую форму мы предложили назвать надсознанием [27].

В частности, образы-схемы могут выполнять свою эвристическую функцию надсознательно. Так, хотя дарвинская схема формирования коралловых рифов удивительно сходна с возникшей у него через три года теорией естественного отбора, он сам не осознавал их сходства [33; 315].

Имеются отдельные эксквизитные наблюдения ученых за собственным творческим процессом, фиксирующие своеобразие его реализации на надсознательном уровне при состояниях, близких к галлюцинаторным.

Так, по свидетельству известного физика акад. А. Б. Мигдала, «иногда во время бессонной ночи, вызванной работой, кажется, что ты присутствуешь при процессе и наблюдаешь его со стороны. Подсознание представляется как собрание знакомых и полузнакомых людей, символизирующих различные понятия. Надо, чтобы они заинтересовались друг другом и начали общаться. При этом надо знать, кто из них уже встречался раньше. Нужно почувствовать атмосферу этого собрания, и это даст ключ к нахождению недостающих идей» [25; 23]. Описанная картина напоминает сновидение. Субъект творчества наблюдает созидаемую и переживаемую им динамику идей со стороны. Вместе с тем перед его умственным взором не абстрактные знаки, а собрание людей, которые их персонифицируя, общаются между собой.

Если в образах-схемах представлен предметно-логический параметр творчества, то в «собраниях людей» — его социальный параметр. Творчество это изначально когнитивно-диалогическая активность субъекта. Между тем на нынешних представлениях о творческом акте лежит печать индивидуализма. В нем усматривают нечто исходящее из глубин безголосого, немого сознания (или подсознания), тогда как в действительности он возможен только, если применить бахтинскую метафору, в условиях «полифонии» — передачи одной и той же темы из голоса в голос, каждый из которых равноправен.

Мысль в процессе творчества всегда сталкивается с другими, без которых она просто была бы иной. Так, концепция Сеченова сложилась в оппонентном круге его научного общения, представленном такими фигурами, как Ф. Бенеке, И. Г. Гербарт, В. Вундт, Г. Гельмгольц, Г. Спенсер и др. Это была незримая полемика в отличие от захватившей широкие круги русской интеллигенции (включая Льва Толстого) знаменитой журнальной дискуссии И. М. Сеченова с Кавелиным. Концепции Выготского не было бы без его полемики с А. А. Потебней, К. Н. Корниловым, В. М. Бехтеревым, 3. Фрейдом, Ж. Пиаже и др. Поэтому оппонентный круг (см. [28]) также служит одной из детерминант исследовательской программы. Ее третьей составляющей наряду с предметной и социальной является личностная. Уровень притязаний, внутреннюю мотивационную напряженность и другие собственно личностные параметры субъекта творчества следует рассматривать не изолированно or исследовательской программы, но как обретающие в ее системной организации новые признаки.

Научно-технический прогресс, требуя от психологической науки высокого творческого накала, придает особую значимость двум ее исследовательским ориентациям. Обе обусловлены тем, что в центр современного производства — притом не только материального, но и духовного — перемещается диалог между человеком и компьютером. Социальная практика требует обратиться к психологическим проблемам компьютеризации учения, труда, общения. Но компьютер не может стать субъектом этих процессов. Им навсегда останется человек. С передачей ряда его информационных функций электронным устройствам возрастает роль непереводимых на формально-логический «микропроцессорный» язык компонентов его деятельности, порождающих новые культурные ценности, в том числе и сами эти технические устройства. В этой исторической ситуации психология творчества становится важнейшей темой научного творчества в самой психологии. Но это требует от нашей науки новых исследовательских программ, новых теоретических схем, интегрирующих в самой сердцевине психологического познания — его теоретических моделях и эмпирических орудиях — личностное, социальное и предметно-созидательное в общении человека с миром.

1. Абульханова К. Л. Деятельность и психология личности. — М., 1980.

2. Братусь Б. С. О месте художественной литературы в построении научной психологии личности. — Вестник МГУ. Сер. Психология, 1985, No 2.

3. Брушлинский А. В. Мышление и прогнозирование. — М., 1979.

4. Брушлинский А. В. (ред.). Мышление: процесс, деятельность, общение. — М., 1982.

5. Выготский Л. С. Психология искусства. — М., 1968.

6. Дункер К. Психология продуктивного мышления. — В кн.: Психология мышления (ред. А.Ж.Матюшкин). М., 1965.

7. Емельянов Е. Н. Психологический анализ предметно- рефлексивных отношений в научной деятельности: Реф. канд. дис. — М., 1985.

8. Иванов М. А. Научно-исследовательская программа как фактор регуляции межличностных отношений в первичном научном коллективе. Реф. канд. дис. — М., 1982.

9. Карцев В. П. Социальная психология науки и проблемы историко-научных исследований. — М., 1984.

10. Мейлах Б. С. Психология художественного творчества: предмет и пути исследования. — В кн.: Психология процессов художественного творчества. Л., 1980.

11. Мейлах Б. С. перед. Содружество наук и тайны творчества. М.,1968.

12. Научное творчество. — М., 1969.

13. Пономарев Я. А. Психология творчества. — М., 1976.

14. Проблемы научного творчества в современной психологии. М.,1971.

15. Пушкин В. II. Эвристика — наука о творческом мышлении М.,1967.

16. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. — М., 1940.

17. Славская К. А. Мысль в действии. — М., 1968.

18. Теплов Б. М. Избранные труды. Т. 1. — М., 1985.

19. Творческий процесс и художественное восприятие. — М., 1978.

20. Тихомиров О. К. Структуры мыслительной деятельности человека. — М., 1969

21. Тихомиров О. К. (ред.). Психологические механизмы исследования творческой деятельности. — М., 1975.

22. Калошина И. П. Структура и механизмы творческой деятельности. — М., 1983.

23. Кулюткин Ю. Н. Эвристические методы в структуре решений. М., 1970.

24. Матюшкин А. М. Проблемные ситуации в мышлении и обуче-61

ним. — М., 1972.

25. Мигдал А. Б. Поиски истины. — М., 1978.

26. Художественное и научное творчество. — Л., 1972.

27. Ярошевский М. Г. Структура научной деятельности. — Вопросы философии, 1974, No 11.

28. Ярошевский М. Г. Оппонентный круг и научное открытие. — Вопросы философии, 1983, No 10.

29. Claparcde Е. La genese de 1hipothyeses, Geneva, 1934.

30. Dunker K. A qualitative study of productive thinking, Journal of Genetic Psychology, 1926, 642-708.

31. Grmek M. D. A plea for freeing the history of scientific discoveries from myth. In: On scientific discovery, Boston, 1981.

32. Grmek M., Cohen R. and Cimino G. On scientific discovery, Boston, 1981.

33. Gruber H. E. Cognitive psychology, scientific creativity and the case study method. In: On scientific discovery, Boston, 1981.

34. Nicolle C. Biologic de 1invention, Paris, 1932.

35. Scientific creativity: Its recognition and development. New York, 1963.

36. Selz O. Die Gesetze des geordneten Denkverlauf. 2 Vols, 1913-1922.

37. Wertheirner M. Productive thinking. New York, 1945.

Вопросы психологии, No 6, 1985, с. 14-26.

Harvard Business Review Россия

Российские школы повсеместно переходят на профильное обучение, и это вызывает беспокойство у многих родителей. Как выбрать направление для ребенка, который еще не осознает свои склонности? О том, чем может помочь профориентация и что делать с детьми, которые ничего не хотят, рассказывает доктор психологических наук, профессор департамента психологии и развития человеческого капитала Финансового университета при Правительстве РФ Елена Пряжникова.

HBR Россия: Школы вводят профильное обучение в старших классах, есть еще и предпрофильная подготовка. От этого выбора во многом зависит дальнейшая судьба ребенка. Как не ошибиться с направлением?

Пряжникова: Если вспомнить азы возрастной психологии, то 13—14 лет — это период второго рождения личности. Сложное время, когда подросток многое делает из чувства противоречия, в пику родителям и педагогам. Я была противником идеи профильных старших классов, когда надо выбрать что-то одно — естественно-­научное направление, физико-математическое или, скажем, гуманитарное. С моей точки зрения, это ограничивает возможности ребенка. Как-то раз мы проводили профориентационные занятия в московской школе биологического профиля. После тестирования выяснилось, что мало кто из детей имеет склонность к специализации школы. Вы бы слышали, как школьники, узнав результаты, кричали «ура» в актовом зале — многие с 5-го класса тихо ненавидели химию и биологию, и лишь единицы связывали свою дальнейшую жизнь с этим направлением. Было грустно и обидно за педагогов, которые разрабатывали профиль, подтягивали вузы, работодателей, но детей все это не интересовало.

То есть детей записали в школу, никак не выясняя их склонности?

Видимо, не оставили выбора. Это была обычная районная школа, здесь давали хорошую языковую подготовку, а потом сделали лицей с биолого-географическим профилем. Непонятно, кто просчитывает, сколько нам нужно биологических школ или, скажем, химических. Одно дело, когда школа следует традициям — например, физико-математическое направление очень популярно в подмосковном городе Долгопрудном. Но когда обычному подростку предлагают сделать выбор между «А» или «Б», а третьего не дано, это фактически принудительное решение.

Есть и другая, более серьезная проблема — многие подростки вообще ничего не хотят.

Сегодня подростки делятся на две категории. Первые — непоседы, которых интересует абсолютно все. Они занимаются спортом, художественным направлением, техническим. Может быть, их хватает ненадолго, но они все хотят попробовать. И хорошо, если взрослые поддерживают эти идеи. Вторая категория ребят — их, к сожалению, намного больше — не могут ответить ничего вразумительного на вопрос, чем же они хотят заниматься. Они ждут, что решение примут родители, и прекрасно понимают, что их всегда подстрахуют. Ребенок обеспечен, есть возможности для отдыха, но нет главного — желания выбирать направление обучения.

Почему так происходит?

За последние 20 лет в системе образования было допущено много ошибок. В частности, ребят лишили возможности делать что-то своими руками — дежурство в классе, субботники и т. д. Считается, что это унижает человеческое достоинство. И школьных опытных ферм сегодня практически нет. Да, есть исследовательские проекты, дети научились делать презентации, но этого мало. В результате мы формируем у молодежи потребительские настроения, привычку перекладывать ответственность на других, а потом разводим руками. В семье растет Емеля, который ничего не хочет, обязанностей по дому у него нет. Но при этом знает, что всегда будет сыт, одет, обут и получит доступ к развлечениям.

И что делать родителям таких детей, как помочь им с выбором профессии?

Дети не сами так себя формировали — это недоработка взрослых. Можно вспомнить классический пример. Молодые родители пришли к известному психологу Льву Семеновичу Выготскому и спросили, как им воспитывать ребенка. Узнав, что малышу исполнилось девять месяцев, он ответил: «Вы опоздали ровно на девять месяцев». Родители детей, которые ничего не хотят, тоже опоздали — слишком мягкую подушку безопасности подготовили для своего чада. Думаю, что сегодня необходимо вести профориентационную работу не только с детьми, но и со взрослыми. Когда на дне открытых дверей я провожу профориентационные занятия, часто вижу одну и ту же картину — дети сидят как уставшие старички и ждут, когда все закончится, в то время как их родители увлеченно участвуют в играх, решают кейсы. Взрослые потом подходят и сожалеют, что в свое время не занимались чем-то подобным со своим ребенком.

Родителей надо учить разговаривать с детьми о профессиях. Я обычно начинаю профориентационную работу с методики «Моя профессиональная родословная» — предлагаю подросткам назвать профессию мамы, папы, других родственников. Многие сразу начинают звонить родителям: «А ты у меня кто по профессии?» Также университеты открывают курсы именно для родителей, где затрагивают вопросы профессиональной ориентации ребенка. Чтобы дети задумались о своем будущем, их необходимо мягко подталкивать, информировать, давать попробовать, отправлять на профориентационные программы в летние детские центры. Должна быть мощная мотивационная работа.

Раньше молодые люди шли по стопам родителей или хватались за любую работу. Когда появилась потребность в профориентации?

У профориентации долгая история и сложная судьба. Периодически интерес к ней то взлетает, то падает, к тому же не стоит забывать про идеологический прессинг. Когда в конце XIX века психология стала самостоятельной наукой, многие психологические методики обкатывались на производстве. В числе первых «профориентологов» можно назвать инженера Фредерика Тейлора, который поднял вопрос о том, что человек не может хорошо работать, если у него нет мотивации и элементарного представления о своей деятельности. Еще одно имя — Гуго Мюнстерберг, один из основоположников психотехники, автор первых работ по определению профпригодности. Его идеи активно внедряли в России в 1920-е годы, когда открывали Центральный институт труда. В частности, использовали знания психологии и психофизиологии в подготовке работников.

Золотое время профориентации — конец 1960-х—1970-х годов, в школах открывали специальные профориентационные кабинеты. А сейчас иногда можно услышать саркастическое: «Ну что вы, кому нужна эта профориентация? Это устаревшее направление, мы ведь живем в ХХI веке». Но ученые думают иначе. В прошлом году на международной конференции мы обсуждали текущую ситуацию в нашей сфере, и зарубежные коллеги отметили, что профориентация — часть кад­ровой политики государства. Я с этим полностью согласна.

Что понимают под профориентацией сегодня?

Речь идет об изучении индивидуальных особенностей и способностей человека, возможности использовать их в практической деятельности. Мы говорим про профессиональное самоопределение человека и как итоговый результат — сформированное профессиональное самосознание личности. Раньше все это подменяли лозунгами — «Всем классом идем на завод» или «Всем курсом едем на БАМ». Сейчас на первый план выходит тема одаренности, талантливости, уникальности человека. Очень важно понимать свою траекторию развития, не только вертикальную, но и горизонтальную, какие есть альтернативы. Рынок труда быстро меняется, и задача профориентации — раскрыть все возможности той или иной профессии в разных регионах.

Откуда берутся эти консультанты по профориентации?

Специалистов-профконсультантов как самостоятельных профессионалов нигде и никто не готовит, обычно эту миссию выполняют практические психологи. Но психолог не может работать один — нужен тесный альянс с работодателями, вузами, службами занятости. Консультант по профориентации должен обладать глубокими знаниями в области психологии труда, профессиографии и психодиагностике, экономике и юриспруденции. Он также должен понимать и принимать родителей и самого ребенка, открывать скрытые таланты. Это уникальный и разносторонний профессионал.

Многие родители считают, что проф­ориентацией в первую очередь должна заниматься школа.

Школы сегодня предлагают единичные мероприятия: экскурсии в компании, университеты. Но, к сожалению, они больше думают о баллах и показателях, ведь от этого зависит зарплата педагогов и престиж школы. Учебные заведения забыли, что должны давать не только знания — надо также учить их применять на практике. Школа, прежде всего, должна учить мыслить, так в свое время говорил выдающийся российский педагог и психолог Василий Васильевич Давыдов. А существующая система ЕГЭ, по сути, растаптывает индивидуальность ребенка, заставляет его просто штудировать предметы, по которым нужно сдать экзамены. Из школы уходит романтизм — все сосредоточены на репетиторстве, дополнительных занятиях и факультативах. Ребенок стремится побеждать на олимпиадах, чтобы повысить шансы поступить в вуз.

В каком возрасте нужно присматриваться к ребенку, чтобы отслеживать его интересы и способности?

На одной из конференций я сказала, что с первых дней жизни ребенка с ним рядом должны быть родители, медики, а также консультанты по проф­ориентации. Зал разразился хохотом. Но когда эмоции улеглись, мы пришли к выводу, что в этом есть рациональное зерно. Вхождение в мир профессии происходит постепенно. Я часто на консультации спрашиваю родителей: «Расскажите, как себя вел ребенок, играя в песочнице». Они делают квадратные глаза: «А для чего это нужно?» Наблюдая за игрой в песочнице, уже можно многое сказать о склонностях ребенка. Один планирует строительство песочных дорог, организовывает всех, но сам не строит, другой конструирует машинки, которые могут пройти в тоннеле. То есть в 5—6 лет видны зачатки интереса к той или иной сфере. Надо наблюдать дальше, присматриваться и не ограничивать пробы своего ребенка.

Дошкольник обычно знакомится с профессиями, которые его окружают, — воспитатель, повар, шофер, грумер. Дети быстро меняют свои пристрастия — сегодня он хочет стать пожарным, завтра доктором. Позже в школе он узнает о профессионалах, изменивших ход истории.

Полезны ли для профориентации детей проекты вроде «Кидзании», «Кидбурга» и им подобных?

Знаете, самое главное в этих проектах — шоу. Дети смеются, кричат «вау» — прекрасное мероприятие для дошкольников и младших школьников. Но для старшеклассников этого уже недостаточно, им нужен серьезный разговор. Они должны видеть профессии не только в романтическом свете. Та же «Кидзания» демонстрирует детям «Почту России», но если вы зайдете в реальное отделение, заметите колоссальную разницу.

Если ребенок одаренный, как родителям понять, что его способности выше среднего?

Дети, безусловно, одарены и талантливы. Но встречаются уникальные способности: особый слух, художественный талант, физические возможности. Такому ребенку все легко дается, он побеждает на олимпиадах, рано поступает в университет, защищает диссертацию — есть масса примеров. Талантливые ребята, как правило, очень самостоятельны, их трудно отвлечь от любимого дела. У меня есть студент, из него получился бы отличный журналист, не понимаю, зачем он пошел учиться на HR. Возможно, родители настояли. Но даже сейчас он проявляет себя как истинный и думающий писатель.

Как сохранить и развить талант такого ребенка?

Это неоднозначная тема — надо рассматривать каждого человека в отдельности. В России нет единой программы работы с талантливыми детьми. Открывают, например, гимназию для одаренных, но по сути это та же традиционная школа, тот же физико­математический профиль, просто собрали способных ребят и повесили другую вывеску. Иногда у одаренных детей пропадет интерес к тому, что им легко дается, и тогда взрослые произносят сакраментальную фразу: «Ты растерял свой талант». На самом деле все сложнее — возможно, способности ребенка эксплуатировали, и не только в школе, и он просто себя израсходовал. На этой почве иногда происходят трагедии. Хорошо, когда одаренный ученик способен использовать свой талант в разных сферах.

Профессий и специальностей сегодня очень много. Как понять, что именно подходит ребенку?

Для выявления способностей и склонностей детей используют психодиагностику. Я отношусь к тестам положительно, поскольку и сама разрабатываю методики. Например, активизирующий опросник «Перекресток профессий». Он состоит из двух частей, первый срез — информация о предметах и средствах труда, второй — необходимый уровень профессионального образования и уровень самостоятельности в труде. Очень важно, чтобы подросток и его родители понимали, что именно является предметом труда в разных профессиях, что использует профессионал, простые приспособления или компьютер. Какие существуют варианты для получения базового образования, станет ли большой трагедией, если не удастся получить высшее. В этой методике важна не столько диагностика, сколько последующий разговор со старшеклассником, возможность поразмышлять о выборе направления.

В свое время профессор Евгений Александрович Климов разработал популярный «Дифференциально-диагностический опросник» (ДДО), его используют до сих пор. Автор выделил пять сфер, чтобы человек определился, с какой из них ему наиболее комфорт­но взаимодействовать: природа, люди, знаковая система, художественный образ, техника. Это универсальная классификация, ее придерживаются многие зарубежные ученые.

С помощью тестов можно также выяснить индивидуальные характеристики: экстраверт ребенок или интроверт, уровень его мышления, воображения. Сегодня все чаще говорят о компетенциях — готовности человека проявлять то ли иное поведение, необходимое для конкретной профессии.

А как часто надо тестировать ребенка?

Профориентация — это не одномоментный процесс, когда можно выполнить какие-то тесты и успокоиться. Тестирование лучше проводить с определенной периодичностью. Во-первых, стоит иметь в виду, что на результат диагностики может влиять время ее проведения, место и даже самочувствие подростка. Скажем, в солнечный весенний день в приподнятом настроении он может отшутиться в своих ответах, а дождливой осенью показать другие результаты. Возможно, летом у него произошли интересные события, которые изменили его представления. Во-вторых, важно сформировать профессиональное портфолио. Например, в шестом классе ребенку нравилась история, потому что попался хороший преподаватель. Потом интерес усилился, в том числе к археологии и т. д. Точно так же недостаточно провести экскурсию в одну компанию и поставить галочку. Детям нужно давать исчерпывающую информацию — как добывают нефть, выращивают кабачки, лечат людей, разрабатывают проекты городов.

Получается, выбор профессии во многом зависит от того, что ребенку вовремя показали что-то интересное?

На выбор может повлиять судьбоносная встреча с увлеченным человеком или даже экскурсия. Я знаю много подобных случаев. Например, подросток отдыхал с родителями на курорте, побывал на винодельческом заводе и понял, что ему было бы интересно заниматься выращиванием винограда. Его родители, физики-атомщики, были в шоке — они хотели отдать его в физико­-математический лицей. Но ребенок в итоге отказался от физики и поступил в Химико-технологический университет им. Менделеева. Не знаю, как бы сложилась его судьба, если бы он не попал на эту экскурсию. Возможно, стал бы физиком, а со временем сменил профессию, потратив лишние годы на обучение. Хорошо, что сегодня нет ограничений для поступления в вузы (раньше принимали до 35 лет), можно учиться до глубокой старости.

Еще один пример из Башкортостана, где я часто бываю. Там есть центр коневодства, куда приходят дети. Они не только стали хорошими наездниками, некоторые из них решили в будущем заниматься иппотерапией (метод реабилитации с помощью лошадей и верховой езды. — «HBR Россия»).

Вузы нередко заманивают абитуриентов, представляют свои специальности в розовом свете. Как ребенку выяснить реальную картину?

Консультация профориентолога как раз помогает снять розовые очки. Когда проведен анализ своих сильных и слабых сторон, слова яркого оратора можно сопоставить с личными возможностями. Как-то раз в одном классе я наблюдала за выступлением ректора вуза, профессионала из категории суперувлеченных — она любит промышленной дизайн и способна зажечь любого. Тут же из подручных средств соорудила форму для манекена, показала, какие красивые витрины оформляют выпускники вуза. Все были под впечатлением, пригласительные на день открытых дверей расхватали даже мальчишки. Мне было интересно, сколько же из них реально придут. В итоге из 27 человек пришли только двое, остальные реально взвесили свои силы. Оказалось, в вузе серьезные предметы — математика, геометрия и даже ботаника, потому что есть полевая практика (знакомство с цветом, формами, сбор гербария). То есть одно дело — послушать яркого спикера, другое — выяснить реальную информацию о процессе обучения и трудоустройстве. Кстати, те двое мальчишек действительно поступили в этот вуз.

Рынок труда меняется стремительно — старые профессии умирают, появляются новые. Как не ошибиться с выбором и не оказаться через несколько лет без работы?

Здесь очень важно размышлять с ребятами, какие у них есть компетенции, где их можно применить и куда пойти еще, если первый вариант не сработает. Многие родители трудятся не по специальности, которая указана в дипломе, но стали достойными профессионалами, поэтому стоит вместе с детьми создавать карту альтернативных вариантов. Человек с одним набором компетенций может, например, и компьютерную технику настраивать, и заниматься техническим оснащением театральных спектаклей.

Родители, особенно представители творческих профессий, часто отговаривают детей идти по их стопам. Насколько их позиция оправданна?

Родители хотят, чтобы их ребенок был счастлив. Истинный профессионал обычно ратует за свою специальность, готов ее продвигать. Многие взрослые действительно помогают ребенку знаниями о своей профессии, становятся его наставниками, и он вполне успешно развивается в том же направлении. Но не все родители готовы, чтобы подросток испытал трудности, с которыми они сами когда-то столкнулись. В любом случае старшему поколению важно понимать, что у детей должен быть собственный выбор и этот путь они должны пройти самостоятельно.

Беседовала Юлия Фуколова, старший редактор журнала «Harvard Business Review Россия».

Всероссийский конкурс на лучшую научную книгу

ВСЕРОССИЙСКИЙ КОНКУРС НА ЛУЧШУЮ НАУЧНУЮ КНИГУ

Информационное письмо
о проведении Всероссийского конкурса на лучшую научную книгу 2020 года среди преподавателей
высших учебных заведений и научных сотрудников научно-исследовательских учреждений

Уважаемые коллеги!

Фонд развития отечественного образования в целях поддержки научных исследований ученых приглашает Вас принять участие в ежегодном Всероссийском конкурсе на лучшую научную книгу 2020 года, проводимом среди преподавателей  высших учебных заведений и научных сотрудников научно-исследовательских учреждений.

Конкурс проводится по следующим направлениям:

1. Педагогика и психология.
2. Гуманитарные науки.
3. Экономика и управление.
4. Юриспруденция.
5. Дизайн, реклама  и компьютерная графика

Торжественная церемония подведения итогов Всероссийского конкурса

и награждения победителей и лауреатов состоится 9 сентября 2021 года

в рамках Всероссийского форума «Неделя вузовской науки» (6-11 сентября 2021)

по адресу: Краснодарский край, г. Сочи, ул. Орджоникидзе, д. 10а, Международный инновационный университет

К конкурсу принимаются работы, изданные в 2020 году в виде монографий, учебников и учебных пособий, тематика которых соответствует указанным направлениям. Работы присылаются в двух экземплярах и сопровождаются диском, содержащим работу в электронном варианте (для отправки экспертам). Издания сопровождаются заявкой (см. Приложение). Полученные на конкурс издания не возвращаются и не рецензируются. Работа считается принятой к конкурсному рассмотрению при наличии подписанной и заверенной печатью отдела кадров заявки.

Организационный взнос отсутствует.

Материалы на конкурс принимаются до 31 мая 2021 года.

Победители конкурса награждаются памятными знаками, дипломами и

 денежными премиями. Лауреаты конкурса награждаются специальными дипломами.

Работы с приложенными заявками принимаются по следующему адресу:

Фонд развития отечественного образования

354000, Краснодарский край, г. Сочи, ул. Орджоникидзе, д. 10а;

http://fondro.com e—mail: [email protected]. 

Оргкомитет

Глубокоуважаемые победители и лауреаты

Всероссийского конкурса на лучшую научную книгу 2019 года!

Поздравляем Вас с тем, что Вы стали лауреатом Всероссийского конкурса на лучшую научную книгу 2019 года, проводимого Фондом развития отечественного образования среди преподавателей высших учебных заведений и научных сотрудников научно-исследовательских учреждений.

В связи с пандемией короновируса научный форум «Всероссийская неделя вузовской науки», в рамках которого проводилась торжественная церемония награждения победителей и лауреатов Всероссийского конкурса на лучшую научную книгу, в 2020 году не состоится. Организаторы конкурса не считают возможным рисковать Вашим здоровьем.

Дипломы в электронном виде будут размещены на сайте http://www.fondro.com в рубрике Победители и лауреаты – Дипломы победителей и лауреатов конкурса.

Вы можете лично получить награду (печатный экземпляр диплома) в удобные для Вас даты, по адресу: г. Сочи, ул. Орджоникидзе, д. 10а, для чего в обязательном порядке необходимо подтвердить Ваш приезд по электронной почте [email protected].

Оргкомитет

Победители

Всероссийского конкурса на лучшую научную книгу 2019 года

НОМИНАЦИЯ «ПЕДАГОГИКА И ПСИХОЛОГИЯ»

Ускова Ольга Александровна, доктор филологических наук (г. Москва, Московский государственный лингвистический университет), Саакян Левон Николаевич, кандидат филологических наук  (г. Москва, Государственный институт русского языка им. А.С. Пушкина)  – за книгу «Мир говорит на русском (теоретические и прикладные аспекты обучения русскому языку как иностранному)»

НОМИНАЦИЯ «ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ»

Каширина Татьяна Владиславовна, доктор исторических наук, Феофанов Константин Анатольевич, доктор политических наук (г. Москва, Дипломатическая академия Министерства иностранных дел РФ) – за книгу «Политические проблемы современных международных отношений»

НОМИНАЦИЯ  «ЭКОНОМИКА И УПРАВЛЕНИЕ»

Долинко Василий Иванович, Гапоненко Владимир Федосович, доктор экономических наук (г. Москва, Академия управления Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Обеспечение в экстремальных условиях экономической безопасности материально-технического снабжения органов внутренних дел МВД России»

НОМИНАЦИЯ «ЮРИСПРУДЕНЦИЯ»

Кудряшова Екатерина Валерьевна, кандидат юридических наук (г. Москва, Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ) — за книгу «Правовое регулирование стратегического планирования в сфере государственных финансов»

НОМИНАЦИЯ  «ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ»

Вакулин Александр Анатольевич, доктор технических наук (г. Тюмень, Тюменский государственный университет) – за книгу «Теплофизика и теоретическая теплотехника»

Лауреаты

Всероссийского конкурса на лучшую научную книгу 2019 года

НОМИНАЦИЯ «ПЕДАГОГИКА И ПСИХОЛОГИЯ»

1. Акопова Милена Аванесовна, кандидат психологических наук, Фурсова Диляра Викторовна, кандидат психологических наук (г. Буденновск, Ставропольский государственный педагогический институт (филиал)) — за книгу «Психолого-педагогические аспекты изучения и формирования академических способностей студентов педагогических профилей»
2. Батыршина Альфия Робертовна, кандидат педагогических наук (г. Сочи, Международный инновационный университет) — за книгу «100 лет исследованию воли: воля, волевые качества, волевая регуляция (антология методик отечественной психологии)»
3. Вахнина Виктория Владимировна, доктор психологических наук, Мальцева Татьяна Вячеславовна, кандидат психологических наук, Михайлова Татьяна Викторовна, кандидат психологических наук, Ульянина Ольга Александровна, доктор психологических наук (г. Москва, Академия управления Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Основы конфликтологии в деятельности руководителей органов внутренних дел»
4. Волкова Лилия Викторовна, кандидат педагогических наук (г. Пермь, Пермский государственный гуманитарно-педагогический университет) — за книгу «Создание образовательной среды: вопросы, ответы, снова вопросы…»
5. Габдулхаков Валерьян Фаритович, доктор педагогических наук (г. Казань, Казанский (Приволжский) федеральный университет) — за книгу «NO STRESS: технологии в современной системе подготовки учителей»
6. Далингер Виктор Алексеевич, доктор педагогических наук (г. Омск, Омский государственный педагогический университет) — за книгу «Когнитивно-визуальная деятельность при решении математических задач как средство реализации внутрипредметных связей»             
7. Донскова Людмила Александровна (г. Краснодар, Кубанский государственный аграрный университет имени И.Т. Трубилина) — за книгу «Развитие коммуникативной толерантности обучающихся в вузе»
8. Ефремова Ирина Викторовна, кандидат педагогических наук, Кириченко Татьяна Дмитриевна, кандидат педагогических наук, Климов Владимир Игоревич, кандидат педагогических наук, Пиджоян Лариса Анатольевна, кандидат педагогических наук (г. Елец, Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина) — за книгу «Организация самостоятельной работы будущего педагога-музыканта в условиях высшего образования»
9. Жижина Мария Викторовна, кандидат педагогических наук (г. Саратов, Саратовский национальный исследовательский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского) — за книгу «Практикум по технологии формирования позитивного мышления (образовательная тренинговая программа «Оптимизм: искусство мыслить позитивно»)»
10. Зотова Марина Олеговна, кандидат психологических наук (г. Владикавказ, Северо-Осетинский государственный педагогический институт) — за книгу «Развитие когнитивной и эмоциональной сфер младших школьников в различных образовательных моделях»
11. Карнышев Александр Дмитриевич, доктор психологических наук, Грицких Надежда Викторовна, кандидат социологических наук, Иванова Елена Александровна, кандидат психологических наук, Карнышева Ольга Александровна, Решетникова Екатерина Владимировна, кандидат философских наук (г. Иркутск, Иркутский государственный университет) — за книгу «Глобальное, национальное и личное в экономическом и экологическом патриотизме (на примере молодежи Байкальского района)»
12. Кашина Наталья Ивановна, доктор педагогических наук (г. Екатеринбург, Уральский государственный педагогический университет), Павлов Денис Николаевич, кандидат педагогических наук (г. Сургут, Сургутский колледж русской культуры имени А. С. Знаменского) — за книгу «Музыкально-композиционная деятельность как средство творческой самореализации студентов колледжа культуры»
13. Кокоева Нани Виленовна, кандидат педагогических наук (г. Владикавказ, Владикавказский техникум железнодорожного транспорта (филиал) Ростовского государственного университета путей сообщения») — за книгу «Методические рекомендации по организации проектной деятельности студентов (дисциплины ОГСЕ)»
14. Колесникова Галина Ивановна, доктор философских наук (г. Донецк, Донецкий национальный университет экономики и торговли имени Михаила Туган-Барановского) — за книгу «Медико-социальная экспертиза»
15. Линевич Владимир Леонтьевич, кандидат психологических наук, Асянова Светлана Рифовна, кандидат педагогических наук (г. Уфа, Уфимский юридический институт Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Психолого-педагогические аспекты актуализации компетенций у обучающихся образовательных организаций системы МВД России по безопасному поведению на дороге»
16. Магомедов Руслан Расулович, доктор педагогических наук (г. Ставрополь, Ставропольский государственный педагогический институт) — за книгу «Фитбол-аэробика и степ-аэробика»
17. Макаров Юрий Михайлович, доктор педагогических наук, Луткова Наталия Валерьевна, кандидат педагогических наук (г. Санкт-Петербург, Национальный государственный университет физической культуры, спорта и здоровья имени П.Ф. Лесгафта) — за книгу «Типология агрессивности в спортивных играх»
18. Макарова Наталья Викторовна, кандидат педагогических наук, Потураева Любовь Николаевна, кандидат филологических наук (г. Таганрог, Таганрогский институт им. А.П. Чехова (филиал) Ростовского государственного экономического университета (РИНХ)) — за книгу «Психолого-педагогическое сопровождение обучающихся с ограниченными возможностями здоровья в условиях инклюзивного образования»
19. Мокрецова Людмила Алексеевна, доктор педагогических наук, Попова Ольга Викторовна, доктор педагогических наук, Волкова Наталья Викторовна, кандидат педагогических наук, Гаврутенко Татьяна Витальевна, кандидат педагогических наук, Довыдова Марина Викторовна, кандидат педагогических наук, Дудышева Елена Валерьевна, кандидат педагогических наук, Манузина Елена Борисовна, кандидат педагогических наук, Швец Наталья Алексеевна, кандидат педагогических наук, Романова Людмила Анатольевна (г. Бийск, Алтайский государственный гуманитарно-педагогический университет имени В.М. Шукшина), Громогласова Татьяна Игоревна, кандидат филологических наук (г. Новосибирск, Новосибирский государственный университет экономики и управления) — за книгу «Педагогика XXI века: смена парадигм»
20. Никоноров Валерьян Терентьевич, кандидат педагогических наук, Никоноров Дмитрий Валерьянович, кандидат педагогических наук (г. Чебоксары, Чувашский государственный педагогический университет имени И.Я. Яковлева) — за книгу «Физическая культура в детском саду»
21. Панина Татьяна Семеновна, доктор педагогических наук, Дочкин Сергей Александрович, доктор педагогических наук, Костюк Наталья Васильевна, доктор педагогических наук (г. Кемерово, Кузбасский государственный технический университет им. Т.Ф. Горбачева), Пахомова Елена Алексеевна, доктор педагогических наук (г. Екатеринбург, Российский государственный профессионально-педагогический университет) — за книгу «Теоретические и практические аспекты профессионального самоопределения обучающихся в современных условиях»
22. Пряжников Петр Николаевич (г. Воронеж, Центр региональных социально-гуманитарных связей), Пряжникова Елена Юрьевна, доктор психологических наук (г. Москва, Финансовый университет при Правительстве РФ), Сергеева Марина Георгиевна, доктор педагогических наук (г. Москва, Московский государственный технический университет имени Н.Э. Баумана) — за книгу «Теоретические аспекты профориентации студентов с инвалидностью и ограниченными возможностями здоровья»
23. Сердюк Наталья Владимировна, доктор педагогических наук, Боева Ольга Михайловна, кандидат педагогических наук, Корбаков Вениамин Валерьевич, Семченко Александр Сергеевич, кандидат педагогических наук, Скляренко Инна Сергеевна,   доктор педагогических наук, Ходякова Наталия Владимировна, доктор педагогических наук (г. Москва, Академия управления Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Технология и методика профессионально-ориентированного обучения»
24. Тринитатская Ольга Гавриловна, доктор педагогических наук (г. Ростов-на-Дону, Ростовский институт повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования) — за книгу «Образовательная среда современной школы как условие формирования лингвокультурных профессиональных компетенций педагогических кадров»
25. Ульянина Ольга Александровна, доктор психологических наук (г. Москва, Академия управления Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Психологические основы компетентностного подхода в ведомственном образовании»
26. Фесенко Ольга  Петровна, доктор филологических наук, Вашутина Ольга Юрьевна, кандидат филологических наук, Домбровская Ирина Ивановна, кандидат педагогических наук (г. Омск, Омский автобронетанковый инженерный институт (филиал) Военной академии материально-технического обеспечения им. генерала армии А.В. Хрулева Министерства обороны РФ) — за книгу «Тренинг в системе преподавания языковых дисциплин в военном вузе (на примере русского языка как иностранного и русского языка и культуры речи)»
27. Черемисова Ирина Валерьяновна, доктор психологических наук (г. Рязань, Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний) — за книгу «Психология сексуальности: тексты и задания для самостоятельной работы»
28. Шустова Наталья Евгеньевна, кандидат социологических наук, Карина Ольга Витальевна, кандидат психологических наук, Лученкова Марина Анатольевна, кандидат педагогических наук (г. Балашов, Балашовский институт (филиал) Саратовского национального исследовательского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского) — за книгу «Социальное взаимодействие вне границ инаковости»
29. Юсупхаджиева Татьяна Васильевна, кандидат педагогических наук (г. Грозный, Чеченский государственный педагогический университет) — за книгу «Психология художественного творчества»
    

    ---

НОМИНАЦИЯ «ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ»

1. Агарев Александр Федорович, доктор исторических наук (г. Рязань, Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина) – за книгу «Атомная эпоха А. Завенягина»
2. Акользина Марина Константиновна, кандидат исторических наук (г. Тамбов, Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина) – за книгу «Социально-демографическая история России XIX в.»
3. Алексахин Алексей Николаевич, доктор филологических наук (г. Москва, Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел РФ) – за книгу «Алфавит китайского языка путунхуа»
4. Анохина Виктория Сергеевна, кандидат филологических наук, Кобякова Галина Николаевна, кандидат филологических наук (г. Таганрог, Таганрогский институт имени А.П. Чехова (филиал) Российского государственного экономического университета (РИНХ)) – за книгу «Техника речи»
5. Аринин Евгений Игоревич, доктор философских наук (г. Владимир, Владимирский государственный университет им. А.Г. и Н.Г. Столетовых) – за книгу «Религия как политические и политологические проекты (религиоведческий анализ)»
6. Астайкин Анатолий Иванович, доктор технических наук (г. Саров, Саровский физико-технический институт Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ») – за книгу «Хроники времен Ивана III»
7. Барышева Наталия Робертовна, кандидат исторических наук, Кузнецова Елена Владимировна, кандидат исторических наук (г. Кемерово, Кузбасский государственный технический университет им. Т.Ф. Горбачева) – за книгу «Социально-политическое и культурное развитие государства. Сфера культуры»
8. Бурко Наталья Владимировна, кандидат филологических наук, Орехова Марина Васильевна, кандидат филологических наук, Шитакова Наталия Ивановна, кандидат филологических наук (г. Орел, Орловский государственный аграрный университет имени Н.В. Парахина) – за книгу «Русский язык и деловая переписка»
9. Буркова Светлана Игоревна, кандидат филологических наук (г. Новосибирск, Новосибирский государственный  технический университет) – за книгу «Введение в лингвистику жестовых языков. Русский жестовой язык»
10. Бутова Ирина Николаевна, кандидат исторических наук (г. Белгород, Белгородский государственный институт искусств и культуры) – за книгу «История с древнейших времен и до начала XXI века: для обучающихся вузов искусств и культуры»
11. Вашутина Ольга Юрьевна, кандидат филологических наук, Гавриленко Людмила Николаевна, Домбровская Ирина Ивановна, кандидат педагогических наук, Коноваленко Ирина Владимировна, кандидат филологических наук, Лапшина Олеся Геннадьевна, кандидат филологических наук (г. Омск, Омский автобронетанковый инженерный институт, филиал Военной академии материально-технического обеспечения им. генерала армии А.В. Хрулева Министерства обороны РФ) – за книгу «Русский язык. Основной курс. Лексические темы: «Безопасность жизнедеятельности», «Военная топография», «Радиационная, химическая и биологическая защита», «Управление и средства связи», «Эвакуация», «Танкотехническое обеспечение», «Автотехническое обеспечение»
12. Влавацкая Марина Вительевна, доктор филологических наук (г. Новосибирск, Новосибирский государственный технический университет) – за книгу «Комбинаторная лингвистика. История. Терминология. Функции»
13. Воронченко Татьяна Викторовна, доктор филологических наук (г. Чита, Забайкальский государственный университет) – за книгу «Мексикано-американский дискурс в литературе США»
14. Ворошилова Мария Борисовна, кандидат филологических наук, Руженцева Наталья Борисовна, доктор филологических наук (г. Екатеринбург, Уральский институт управления (филиал) РАНХиГС при Президенте РФ), Будаев Эдуард Владимирович, доктор филологических наук (г. Нижний Тагил, Нижнетагильский государственный социально-педагогический институт (филиал) Российского государственного профессионально-педагогического университета) – за книгу «Эволюция лингвистической экспертизы: методы и приемы»
15. Гарагуля Сергей Иванович, доктор филологических наук (г. Белгород, Белгородский государственный технологический университет им. В.Г. Шухова) – за книгу «Лингвокультурологический словарь географических названий Великобритании и США»
16. Гольденберг Аркадий Хаимович, доктор филологических наук (г. Волгоград, Волгоградский государственный социально-педагогический университет) – за книгу «Творчество Гоголя в мифологическом и литературном контексте»
17. Далгатов Далгат Бигаевич (г. Махачкала, Автомобильно-дорожный колледж) – за книгу «Русско-английский разговорный практикум для автотуристов. Английский попутчик»
18. Демченко Александр Иванович, доктор искусствоведения (г. Саратов, Саратовская государственная консерватория имени Л.В. Собинова) – за книгу «Мировой художественный процесс. Эволюция и закономерности»
19. Елагин Виталий Сергеевич, кандидат исторических наук (г. Новосибирск, Новосибирский государственный педагогический университет) – за книгу «Сказание о Мамаевом побоище» как исторический источник. Комментарии»
20. Зимовина Ольга Алексеевна, доктор педагогических наук (г. Сочи, Международный инновационный университет) – за книгу «Современные тенденции развития гуманитарных наук»
21. Иванченко Ирина Васильевна, Марфутенко Татьяна Антоновна, кандидат педагогических наук, Хубулова Вероника Васильевна, кандидат экономических наук (г. Железноводск, Филиал Ставропольского государственного педагогического института в г. Железноводске) – за книгу «Методические рекомендации по написанию научных статей»
22. Казакова Светлана Викторовна, кандидат педагогических наук (г. Екатеринбург, Екатеринбургская академия современного искусства) – за книгу «Музейная педагогика в контексте инклюзивного образования»
23. Камардина Юлия Сергеевна, кандидат филологических наук, Невежина Ирина Ивановна, кандидат педагогических наук (г. Балашов, Балашовский институт (филиал) Саратовского национального исследовательского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского) – за книгу «Иностранный язык: научно-исследовательская работа студентов по методике обучения и воспитания»
24. Карабущенко Павел Леонидович, доктор философских наук (г. Астрахань, Астраханский государственный университет), Вартумян Арушан Арушанович, доктор политических наук, Шебзухова Татьяна Александровна, доктор исторических наук (г. Пятигорск, Институт сервиса, туризма и дизайна (филиал) Северо-Кавказского федерального университета)  – за книгу «Политические элиты Большого Кавказа (современная элитологическая компаративистика)»
25. Караулова Амина Даниловна, кандидат филологических наук (г. Астрахань, Астраханский государственный архитектурно-строительный университет) – за книгу «Английский язык для неязыковых факультетов»
26. Климовец Ольга Валентиновна, доктор экономических наук (г. Краснодар, Академия маркетинга и социально-информационных технологий – ИМСИТ) – за книгу «Бессмертный полк. Свети, сияй, звезда Победы!»
27. Колесникова Людмила Николаевна, доктор филологических наук (г. Орел, Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева) – за книгу «Образ современного университетского преподавателя в России»
28. Корников Аркадий Андрианович, доктор исторических наук (г. Иваново, Ивановский государственный университет) – за книгу «Российская геральдика»
29. Кравченко Владимир Иосифович, доктор философских наук (г. Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный университет аэрокосмического приборостроения) – за книгу «Человек и его почерк или «познай самого себя»
30. Кузнецов Виктор Николаевич, кандидат исторических наук (г. Екатеринбург, Институт истории и археологии Уральского отделения РАН), Водолага Борис Константинович, доктор физико-математических наук (г. Снежинск, Российский федеральный ядерный центр – ВНИИТФ им. Забабахина Е.И.) – за книгу «Борис Литвинов: грани личности»
31. Леонова Елена Владимировна, кандидат филологических наук, Ступина Татьяна Николаевна, кандидат филологических наук (г. Саратов, Саратовский национальный исследовательский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского) – за книгу «Идентичность как объект лингвистического исследования»
32. Макеева Светлана Борисовна, кандидат исторических наук (г. Иркутск, Иркутский государственный университет) – за книгу «История регионального развития Китая в русле формирования системы китайских регионоведческих знаний»
33. Матвиенко Евгений Алексеевич, кандидат философских наук, Стризое Александр Леонидович, доктор философских наук (г. Волгоград, Волгоградская академия Министерства внутренних дел РФ) – за книгу «Прикладные аспекты философского знания для сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации»
34. Махонина Анна Александровна, кандидат филологических наук, Стернина Марина Абрамовна, доктор филологических наук (г. Воронеж, Воронежский государственный университет) – за книгу «Англо-русский тематический словарь безэквивалентной лексики»
35. Муминова Екатерина Михайловна, кандидат исторических наук (г. Борисоглебск, Борисоглебский филиал Воронежского государственного университета) – за книгу «История России XIX века: реформы Александра II»
36. Недбаев Денис Николаевич, кандидат психологических наук, Недбаева Светлана Викторовна, доктор психологических наук (г. Армавир, Армавирский социально-психологический институт) – за книгу «Живая память Великой Победы: во славу жизни, единства и будущего»
37. Ромма Марк Валерьевич, доктор философских наук (г. Новосибирск, Новосибирский государственный технический университет) – за книгу «Идеи и идеалы в современном мире»
38. Свириденко Андрей Арьевич, доктор философских наук (г. Уфа, Уфимский государственный авиационный технический университет) – за книгу «Онтологические аспекты этимологических конструкций русского языка»
39. Семенова Вероника Георгиевна, доктор философских наук, кандидат филологических наук, Филиппова Оксана Николаевна, кандидат филологических наук (г. Таганрог, Таганрогский институт имени А.П. Чехова (филиал) Российского государственного экономического университета (РИНХ)) – за книгу «Антонимы русского языка»
40. Ситковский Андрей Леонидович, кандидат юридических наук, Латов Юрий Валерьевич, доктор социологических наук, Филимонов Олег Викторович, доктор социологических наук (г. Москва, Академия управления Министерства внутренних дел РФ) – за книгу «Формирование «медийного образа» сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации»
41. Смирнова Наталья Сергеевна, кандидат исторических наук (г. Вологда, Вологодский государственный университет) – за книгу «Организация призрения нуждающихся в Вологодской губернии во второй половине XIX- начале XX века»
42. Старостин Александр Михайлович, доктор политических наук, Узнародов Игорь Миронович, доктор исторических наук (г. Ростов-на-Дону, Ростовский государственный экономический университет (РИНХ)) – за книгу «Мировоззренческие вопросы исторического образования и воспитания в глобальном контексте»
43. Стрельцов Дмитрий Викторович, доктор исторических наук (г. Москва, Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел РФ) – за книгу «Система 1955 года»: внешняя и внутренняя политика Японии эпохи холодной войны»
44. Тотиева Антонина Николаевна, кандидат педагогических наук (г. Владикавказ, Северо-Осетинский государственный педагогический институт) – за книгу «Современная осетинская проза в контексте основных тенденций развития литературы»
45. Тюленев Владимир Михайлович, доктор исторических наук (г. Иваново, Ивановский государственный университет) – за книгу «Римская школа на позднеантичном Западе (Южная Галлия и Италия в V — первой половине VI в.)»
46. Харитонов Евгений Михайлович, доктор социологических наук, Жабчик Светлана Викторовна, кандидат исторических наук, Кошокова Саньят Январбиевна, кандидат исторических наук, Новоставский Игорь Николавевич, кандидат исторических наук, Салфетников Дмитрий Анатольевич, кандидат исторических наук, Салчинкина Ангелина Ростиславовна, кандидат исторических наук, Турк Светлана Нальбиевна, кандидат исторических наук, Хоружая Светлана Владимировна, доктор философских наук (г. Краснодар, Кубанский государственный аграрный университет имени И.Т. Трубилина) – за книгу «История (дореволюционный период)»
47. Хуббитдинова Нэркэс Ахметовна, доктор филологических наук, Юлдыбаева Гульнар Вилдановна, кандидат филологических наук, Салихов Ахат Губаевич, кандидат исторических наук (г. Уфа, Ордена Знак Почета Институт истории, языка и литературы Уфимского федерального исследовательского центра РАН), Мухамметзянова Лилия Хатиповна, доктор филологических наук (г. Казань, Институт языка, литературы и искусства им. Г.И. Ибрагимова) – за книгу «Диалог культур: Курганская область (исследования и материалы)»
48. Чевтаева Наталия Геннадьевна, доктор социологических наук (г. Екатеринбург, Уральский институт управления — филиал РАНХиГС при Президенте РФ) – за книгу «Культура делового общения: публичные выступления»
49. Шеленок Михаил Алексеевич, кандидат филологических наук (г. Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов) – за книгу «Драматургия И. Ильфа и Е. Петрова и водевильная тенденция в отечественной комедиографии 1920-х — 1930-х годов»
50. Юрина Наталья Геннадьевна, доктор филологических наук (г. Саранск, Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарёва) – за книгу «Литературно-художественное творчество В.С. Соловьёва в контексте русской словесности второй половины XIX века (эстетика, поэтика, стиль)»
    

    ---

НОМИНАЦИЯ «ЭКОНОМИКА И УПРАВЛЕНИЕ»

1. Акопов Григорий Леонидович, доктор политических наук (г. Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный университет) — за книгу «Коммуникационный менеджмент»
2. Алексеев Сергей Владимирович, доктор педагогических наук, Ильин Олег Игоревич (г. Санкт-Петербург, Санкт-Петербургская академия постдипломного педагогического образования), Бойков Александр Евгеньевич, кандидат педагогических наук (г. Санкт-Петербург, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена), Галлямов Рушан Рахимзянович, доктор социологических наук (г. Уфа, ООО РИЦ «Социнформ»), Забнева Эльвира Ивановна, кандидат социологических наук, Кузнецова Юлия Александровна, кандидат экономических наук, Нагрелли Елена Артуровна, кандидат педагогических наук (г. Новокузнецк, Кузбасский государственный технический университет имени Т.Ф. Горбачёва), Исраилов Магамед Вахаевич, доктор экономических наук (г. Грозный, Чеченский государственный университет), Кантор Ольга Геннадиевна, кандидат физико-математических наук (г. Уфа, Уфимский государственный нефтяной технический университет), Кулиш Виталий Валерьевич, кандидат социологических наук, Матвеева Наталья Александровна, доктор социологических наук (г. Барнаул, Алтайский государственный педагогический университет), Подкопаев Олег Александрович, кандидат экономических наук (г. Самара, Самарский государственный институт культуры), Ягафарова Иляна Маратовна, доктор исторических наук (г. Уфа, Башкирский колледж коммунального хозяйства) — за книгу «Трансформация социально-экономических процессов в современной России»
3. Антохина Юлия Анатольевна, доктор экономических наук, Варжапетян Артемий Георгиевич, доктор технических наук, Маркелова Наталья Викторовна, кандидат технических наук (г. Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный университет аэрокосмического приборостроения) — за книгу «Проекты дополнительного профессионального образования в инновационном университете»
4. Арсеньев Юрий Николаевич, доктор технических наук, Минаев Владимир Сергеевич, кандидат технических наук, Минаев Вадим Сергеевич (г. Тула, Тульский филиал РАНХиГС при Президенте РФ) — за книгу «Трансформация системы государственного управления Таджикистана»
5. Артёмова Елена Игоревна, доктор экономических наук, Полутина Татьяна Николаевна, кандидат экономических наук, Шулимова Анна Анатольевна, кандидат экономических наук (г. Краснодар, Кубанский государственный аграрный университет имени И.Т. Трубилина) — за книгу «Макроэкономика (продвинутый уровень)»
6. Асаул Анатолий Николаевич, доктор экономических наук (г. Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет) — за книгу «Технологическое предпринимательство и коммерциализация инноваций в инвестиционно-строительной сфере»
7. Бабаев Бронислав Дмитриевич, доктор экономических наук, Николаева Елена Евгеньевна (г. Иваново, Ивановский государственный университет) — за книгу «Расширенная концепция хозяйственного механизма социально-экономической системы России: теоретико-методологический подход»
8. Балашова Елена Сергеевна, доктор экономических наук, Счисляева Елена Ростиславовна, доктор экономических наук (г. Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный морской технический университет) — за книгу «Экономика судостроения»
9. Волкова Светлана Николаевна, доктор сельскохозяйственных наук, кандидат технических наук, Сивак Елена Евгеньевна, доктор сельскохозяйственных наук (г. Курск, Курская государственная сельскохозяйственная академия имени И.И. Иванова), Белова Татьяна Валентиновна, кандидат экономических наук (г. Курск, Курский государственный университет) — за книгу «Моделирование и прогнозирование экономических процессов в АПК»
10. Дементьева Алла Геннадиевна, доктор экономических наук, Соколова Мария Игоревна, кандидат экономических наук, Хотяшева Ольга Михайлова, кандидат экономических наук (г. Москва, Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел РФ) — за книгу «Инновационное предпринимательство»
11. Долженко Руслан Алексеевич, доктор экономических наук (г. Екатеринбург, Уральский государственный педагогический университет), Илюшников Константин Константинович (г. Екатеринбург, Уральский̆ государственный̆ экономический̆ университет) — за книгу «Корпоративное обучение персонала: эволюция, методы реализации, оценка эффективности»
12. Зайцев Сергей Вячеславович, кандидат экономических наук, Брянцев Дмитрий Витальевич, кандидат экономических наук (г. Астрахань, Астраханский государственный университет) — за книгу «Микроэкономика»
13. Катаев Владимир Иванович, кандидат экономических наук, Демишкевич Галина Михайловна, доктор экономических наук, Сердюк Наталья Сергеевна (г. Москва, Российская академия кадрового обеспечения агропромышленного комплекса) — за книгу «Проведение исследований по экономическому обоснованию резервов роста экономической эффективности сельскохозяйственных организаций в условиях современного налогового законодательства»
14. Королева Галина Эриковна (г. Москва, Институт стратегии развития образования РАО), Сергеева Марина Георгиевна, доктор педагогических наук (г. Москва, Московский государственный технический университет имени Н.Э. Баумана) — за книгу «Электронный учебник экономики: современные подходы к формированию содержания»
15. Котенев Александр Дмитриевич, доктор экономических наук (г. Ставрополь, Ставропольский филиал Краснодарского университета Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Государственное регулирование и поддержка АПК во внешнеэкономической деятельности и обеспечении продовольственной безопасности страны»
16. Кошарная Галина Борисовна, доктор социологических наук, Каримова Людмила Федоровна, кандидат социологических наук (г. Пенза, Пензенский государственный университет) — за книгу «Зарубежный опыт управления персоналом»
17. Лабынцев Николай Тихонович, доктор экономических наук (г. Ростов-на-Дону, Ростовский государственный экономический университет (РИНХ)) — за книгу «Современные тенденции развития отчетности хозяйствующих субъектов»
18. Лавровский Борис Леонидович, доктор экономических наук (г. Новосибирск, Новосибирский государственный технический университет) — за книгу «Региональный менеджмент»
19. Ланская Дарья Владимировна, кандидат экономических наук (г. Краснодар, Кубанский государственный университет) — за книгу «Организационный дизайн проблемно-ориентированной системы управления инфраструктурой инновационной экосистемы университета с контроллингом»
20. Миляева Лариса Григорьевна, доктор экономических наук (г. Бийск, Бийский технологический институт (филиал) Алтайского государственного технического университета им. И.И. Ползунова) — за книгу «Основы производственного планирования»
21. Матвеева Елена Евгеньевна, доктор экономических наук, Гнездова Юлия Владимировна, доктор экономических наук, Миркина Ольга Наумовна, кандидат экономических наук (г. Смоленск, Смоленский государственный университет), Кокодей Татьяна Александровна, доктор экономических наук (г. Севастополь, Севастопольский государственный университет), Ломаченко Татьяна Ивановна, доктор экономических наук, доцент (г. Севастополь,  филиал Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова) — за книгу «Теория и практика сбалансированной организации деятельности фирмы»
22. Мирошниченко Марина Александровна, кандидат экономических наук (г. Краснодар, Кубанский государственный университет) — за книгу «От бережливого производства к бережливым инновациям»
23. Митяков Сергей Николаевич, доктор физико-математических наук, Лапаев Дмитрий Николаевич, доктор экономических наук, Митяков Евгений Сергеевич, доктор экономических наук, Митякова Ольга Игоревна, доктор экономических наук, Мурашова Наталья Александровна, кандидат технических наук, Ширяев Михаил Виссарионович, доктор экономических наук, Яковлева Наталья Николаевна, кандидат экономических наук (г. Нижний Новгород, Нижегородский государственный технический университет им. Р.Е. Алексеева) — за книгу «Экономическая безопасность регионов России»
24. Никулина Надежда Николаевна, кандидат экономических наук, Стожарова Татьяна Владимировна, кандидат экономических наук, Борочкин Александр Александрович, Долгова Галина Борисовна, кандидат экономических наук, Суходоев Дмитрий Викторович, кандидат экономических наук, Шашкина Мария Евгеньевна, кандидат экономических наук, Фетисов Владимир Дмитриевич, доктор экономических наук, Фетисова Татьяна Владимировна, кандидат экономических наук,  (г. Нижний Новгород,  Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского), Домнина Ольга Леонидовна, кандидат технических наук  (г. Нижний Новгород, Волжский государственный университет водного транспорта)  — за книгу «Инвестиционная политика в условиях цифровизации»
25. Пирогова Оксана Евгеньевна, доктор экономических наук (г.  Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого), Плотников Владимир Александрович, доктор экономических наук (г.  Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный экономический университет) — за книгу «Оценка недвижимости»
26. Разорвин Иван Васильевич, доктор экономических наук, Логинов Михаил Павлович, доктор экономических наук, Спирина Наталья Александровна, кандидат экономических наук, Усова Наталья Витальевна, кандидат экономических наук, Шеметова Наталья Константиновна, кандидат экономических наук (г. Екатеринбург, Уральский институт управления (филиал) РАНХиГС при Президенте РФ) — за книгу «Маркетинг услуг»
27. Рахматуллин Мидхат Ахмедович, кандидат экономических наук (г. Уфа, Уфимский юридический институт Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Экономическая безопасность: проблемы, перспективы и тенденции развития»
28. Руткаускас Татьяна Константиновна, доктор экономических наук, Бабанова Фаина Рашитовна, Домников Алексей Юрьевич, доктор экономических наук, Медведева Людмила Александровна, кандидат экономических наук, Попов Михаил Валерьевич, Руткаускас Константин Витальевич, Федоренко Мария Олеговна (г. Екатеринбург, Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина) — за книгу «Инвестиции и инвестиционная деятельность организаций»
29. Самогородская Марина Игоревна, доктор экономических наук (г. Воронеж, Воронежский государственный технический университет) — за книгу «Управление стоимостью качества»
30. Сигал Анатолий Викторович, доктор экономических наук, Ремесник Елена Сергеевна (г. Симферополь, Крымский федеральный университет имени В.И. Вернадского) — за книгу «Последовательности Фишберна и их применение в экономических исследованиях»
31. Слабинская Ирина Алексадровна, доктор экономических наук (г. Белгород, Белгородский государственный технологический университет им. В.Г. Шухова) — за книгу «Инновационные методы учета, контроля и налогообложения в современной экономике»
32. Трубилин Александр Иванович, доктор экономических наук, Гайдук Владимир Иванович, доктор экономических наук, Комлацкий Григорий Васильевич, доктор сельскохозяйственных наук (г. Краснодар, Кубанский государственный аграрный университет имени И.Т. Трубилина), Секерин Владимир Дмитриевич, доктор экономических наук (г. Москва, Московский политехнический университет) — за книгу «Зеленая экономика» региона: проблемы и перспективы развития»
33. Тюленева Татьяна Александровна, кандидат экономических наук (г. Кемерово, Кузбасский государственный технический университет им. Т.Ф. Горбачева) — за книгу «Формирование и бухгалтерский учет налогооблагаемых показателей»
34. Хубулава Ное Михайлович, доктор экономических наук (г. Москва, Московский инновационный университет) — за книгу «Новая социальная, справедливая экономика России»
35. Хубулова Вероника Васильевна, кандидат экономических наук (г. Железноводск, Ставропольский государственный педагогический институт) — за книгу «Экономика образования: схемокурс»
36. Шатько Дмитрий Борисович, кандидат технических наук (г. Кемерово, Кузбасский государственный технический университет им. Т.Ф. Горбачева) — за книгу «Сертификация систем качества»
37. Шешукова Татьяна Георгиевна, доктор экономических наук, Кутулбаева Ирина Дмитриевна (г. Пермь, Пермский государственный национальный исследовательский университет) — за книгу «Управленческий учет на предприятиях нефтяной отрасли: теория и практика»
38. Яковлева-Чернышева Анна Юрьевна, доктор экономических наук (г. Сочи, Международный инновационный университет) — за книгу «Актуальные вопросы экономики и управления на современном этапе развития общества»
    

    ---

НОМИНАЦИЯ «ЮРИСПРУДЕНЦИЯ»

1. Агаларова Мария Андреевна, кандидат юридических наук (г. Самара, Самарский национальный исследовательский университет им. С.П. Королева) — за книгу «Процессуальные особенности участия иностранных лиц в гражданском судопроизводстве»
2. Адыгезалова Гюльназ Эльдаровна, доктор юридических наук, Арутюнов Эрик Каренович, доктор исторических наук, Паршина Наталья Викторовна, кандидат юридических наук, Гущина Людмила Ивановна, кандидат исторических наук, Епифанова Елена Владимировна, кандидат юридических наук, Жинкин Сергей Алексеевич, доктор юридических наук, Лепешкина Ольга Викторовна, кандидат юридических наук, Михель Дина Евгеньевна, Хиль Ирина Михайловна, кандидат юридических наук, Чупрова Альбина Алексеевна, кандидат философских наук, (г. Краснодар, Кубанский государственный университет) — за книгу «История государства и права зарубежных стран»
3. Алексеева Анна Павловна, доктор юридических наук (г. Волгоград, Волгоградская академия Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Антикоррупционная политика в сфере спорта»
4. Биленко Николай Петрович, доктор медицинских наук (г. Краснодар, Кубанский государственный медицинский университет Министерства здравоохранения РФ), Ардашев Роман Георгиевич, кандидат юридических наук (г. Улан-Уде, Министерство внутренних дел по Республике Бурятия) — за книгу «Медицинские и криминолого-криминалистические аспекты исследований месячных биоритмов (подходы к прогнозу и профилактике патологической агрессивности и суицидов)»
5. Буканова Роза Гафаровна, доктор исторических наук, Султанов Ахсан Харисович, кандидат исторических наук, Ямалетдинова Наталья Владимировна, кандидат юридических наук (г. Уфа, Уфимский юридический институт Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Города в общем контексте формирования стабильности современного российского государства (историко-правовое исследование)»
6. Валяровский Федор Иванович, кандидат юридических наук (г. Пятигорск, Институт сервиса, туризма и дизайна (филиал) Северо-Кавказского государственного университета) — за книгу «Юрисдикционный иммунитет в международном и внутригосударственном праве»
7. Владимирова Юлия Константиновна, кандидат юридических наук (г. Воронеж, Воронежский институт (филиал) Московского гуманитарно-экономического университета), Насонова Ирина Александровна, доктор юридических наук (г. Воронеж, Воронежский институт Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Обеспечение уголовно-процессуальных прав участников судопроизводства, содержащихся под стражей или отбывающих наказание в виде лишения свободы»
8. Гаврилов Борис Яковлевич, доктор юридических наук (г. Москва, Академия управления Министерства внутренних дел РФ), Кузнецов Анатолий Николаевич, кандидат юридических наук (г. Воронеж, Воронежский государственный университет) — за книгу — «Уголовный процесс: дознание в сокращенной форме»
9. Добрынин Николай Михайлович, доктор юридических наук (г. Тюмень, Тюменский государственный университет) — за книгу «Государственное управление: Эффективность и качество. Современная версия новейшей истории государства»
10. Дорская Александра Андреевна, доктор юридических наук (г. Санкт-Петербург, Северо-Западный филиал Российского государственного университета правосудия) — за книгу «Правовой фактор в динамике социальной травмы: российский опыт»
11. Зуев Сергей Васильевич, доктор юридических наук, Овчинникова Оксана Витальевна, кандидат юридических наук (г. Челябинск, Южно-Уральский государственный университет), Балашова Ирина Николаевна, кандидат юридических наук (г. Саратов, Саратовская государственная юридическая академия), Бахтеев Дмитрий Валерьевич, кандидат юридических наук, Брановицкий Константин Леонидович, доктор юридических наук, Долганичев Владимир Вениаминович, кандидат юридических наук (г. Екатеринбург, Уральский государственный юридический университет), Вехов Виталий Борисович, доктор юридических наук (г. Москва, Московский государственный технический университет им. Н.Э. Баумана), Григорьев Виктор Николаевич, доктор юридических наук, Максимов Олег Александрович, кандидат юридических наук (г. Ульяновск, Ульяновский государственный университет), Зазулин Анатолий Игоревич, кандидат юридических наук, (г. Екатеринбург, ООО «ИНТЕЛЛЕКТ»), Зайцев Олег Александрович, доктор юридических наук (г. Москва, Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ) — за книгу «Основы теории электронных доказательств»
12. Исаенкова Оксана Владимировна, доктор юридических наук, Николайченко Ольга Викторовна, кандидат юридических наук, Соловьева Татьяна Владимировна, доктор юридических наук, Ткачева Наталья Николаевна, кандидат юридических наук (г. Саратов, Саратовская государственная юридическая академия) — за книгу «Иск и исковая форма защиты в гражданском процессе»
13. Климович Евгений Владимирович, кандидат юридических наук (г. Омск, Омская академия Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Правовое регулирование основных направлений деятельности государственной инспекции безопасности дорожного движения МВД России»
14. Корнев Георгий Павлович, доктор философских наук (г. Арзамас, Арзамасский филиал Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского), Корнева Лариса Степановна, кандидат философских наук (г. Нижний Новгород, Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет), Денисова Анастасия Кирилловна (г. Нижний Новгород, Приволжский окружной медицинский центр) — за книгу «Российский федерализм в контексте объединительной стратегии и самоопределения народов России»
15. Кузнецов Семён Валерьевич, кандидат медицинских наук, Скуковский Анатолий Геннадьевич (г. Санкт-Петербург, Санкт-Петербургская академия Следственного комитета РФ) — за книгу «Особенности работы со следами биологического происхождения при неотложных следственных действиях»
16. Маликов Сергей Владимирович, кандидат юридических наук (г. Москва, Московский государственный юридический университет им. О.Е. Кутафина) — за книгу «Время и сроки в уголовном праве России»
17. Сплавская Наталья Владимировна (г. Сочи, Международный инновационный университет) — за книгу «Современные правовые исследования»
18. Уваров Игорь Алексеевич, кандидат юридических наук, Нестеренко Андрей Владимирович (г. Ставрополь, Ставропольский филиал Краснодарского университета Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Склонение к потреблению нарко-, психотропных веществ или их аналогов: проблемы теории»
19. Фильченко Денис Геннадьевич, кандидат юридических наук, Фильченко Илья Геннадьевич, кандидат юридических наук (г. Воронеж, Воронежский государственный университет) — за книгу — «Особенности рассмотрения отдельных категорий дел в арбитражном процессе: практикум»
20. Юзиханова Эльвира Гумеровна, доктор юридических наук (г. Тюмень, Тюменский институт повышения квалификации сотрудников Министерства внутренних дел РФ) — за книгу «Миграция населения и преступность»
    

    ---

НОМИНАЦИЯ «ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ»

1. Аверина Татьяна Александровна, кандидат физико-математических наук (г. Новосибирск, Новосибирский национальный исследовательский государственный университет) — за книгу «Статистическое моделирование решений стохастических дифференциальных уравнений и систем со случайной структурой»
2. Азметов Хасан Ахметзиевич, доктор технических наук, Кантемиров Игорь Финсурович, доктор технических наук, Кожаева Ксения Валерьевна, кандидат технических наук, Хасанов Рустям Рафикович, кандидат технических наук (г. Уфа, Уфимский государственный нефтяной технический университет) — за книгу «Расчет технологических параметров замены дефектного участка нефте- и нефтепродуктопровода»
3. Алексеенко Владимир Алексеевич, доктор геолого-минералогических наук (г. Новороссийск, Государственный морской университет им. адм. Ф.Ф. Ушакова), Жуйкова Татьяна Валерьевна, доктор биологических наук (г. Нижний Тагил, Нижнетагильский государственный социально-педагогический институт (филиал) Российского государственного профессионально-педагогического университета)), Швыдкая Наталья Владимировна, кандидат биологических наук (г. Краснодар, Кубанский государственный аграрный университет имени И.Т. Трубилина) — за книгу «Основы экологической геохимии: термины, понятия, законы»
4. Волков Александр Фёдорович, кандидат технических наук, Лумпиева Таисия Петровна (г. Донецк, Донецкий национальный технический университет) — за книгу «Курс физики»
5. Дубракова Ксения Олеговна, кандидат технических наук, Дубраков Сергей Валерьевич (г. Курск, Юго-Западный государственный университет) — за книгу «Проектирование промышленных зданий и сооружений»
6. Иванов Игорь Владимирович, кандидат технических наук, Косоногова Марина Александровна, кандидат технических наук (г. Белгород, Белгородский государственный технологический университет им. В.Г. Шухова) — за книгу «Формализованные модели систем электронного обучения»
7. Ковалев Вячеслав Данилович, доктор технических наук, Гасумов Рамиз Алиджавад-оглы, доктор технических наук (г. Ставрополь, Северо-Кавказский научно-исследовательский проектный институт природных газов), Гасумов Эльдар Рамизович, кандидат экономических наук (г. Баку, Азербайджанский государственный университет нефти и промышленности), Герасимов Владимир Павлович, кандидат технических наук (г. Ставрополь, Ставропольский государственный аграрный университет), Оксенюк Анна Вячеславовна, кандидат экономических наук, Радченко Сергей Юрьевич, доктор технических наук (г. Орел, Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева), Телегин Тимофей Васильевич (г. Ставрополь, ООО «Абтроникс») — за книгу «Стандартизация, сертификация, метрология и единицы физических величин»
8. Крячко Александр Федорович, доктор технических наук, Лихачев Владимир Михайлович, доктор технических наук, Оводенко Анатолий Аркадьевич, доктор технических наук (г. Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный университет аэрокосмического приборостроения) — за книгу «Комплексная математика в задачах радиолокации»
9. Куценко Ольга Ивановна (г. Курск, Юго-Западный государственный университет) — за книгу «Разработка технологических карт на устройство автомобильных дорог»
10. Ларионов Валерий Глебович, доктор экономических наук (г. Москва, Московский государственный университет имени Н.Э. Баумана), Ларичкин Владимир Викторович, доктор технических наук, Сажин Игорь Александрович, кандидат технических наук (г. Новосибирск, Новосибирский государственный технический университет) — за книгу «Методики инженерной защиты окружающей среды»
11. Пенчук Валентин Алексеевич, доктор технических наук, Белицкий Дмитрий Григорьевич, кандидат технических наук (г. Макеевка, Донбасская национальная академия строительства и архитектуры) — за книгу «Модернизация наземных транспортно-технологических машин»
12. Поляков Андрей Вячеславович, доктор технических наук, Жабин Александр Борисович, доктор технических наук, Хачатурян Вильям Генрихович, кандидат технических наук (г. Тула, Тульский государственный университет), Аверин Евгений Анатольевич, кандидат технических наук (г. Тула, ООО «Скуратовский ОЭЗ»),  Поляков Алексей Вячеславович, кандидат технических наук (г. Тула, ООО «ЭПБ») — за книгу «Герметические тоннельные щитовые машины»
13. Портнов Владимир Васильевич, кандидат технических наук, Дахин Сергей Викторович, кандидат технических наук (г. Воронеж, Воронежский государственный технический университет), Орловцева Ольга Александровна, кандидат технических наук (г. Москва, Московский государственный университет технологий и управления им. К.Г. Разумовского) — за книгу «Водоснабжение»
14. Рафиенко Владимир Алексеевич, кандидат технических наук (г. Москва, Российский государственный геологоразведочный университет им. Серго Орджоникидзе), Зубков Денис Геннадьевич (г. Петрозаводск, Карельская инновационная компания «РБК») — за книгу «Механизм естественного кислотообразования шунгитовых пород и его роль при промышленном внедрении»
15. Сахапов Рустем Лукманович, доктор технических наук (г. Казань, Казанский государственный архитектурно-строительный университет), Пенчук Валентин Алексеевич, доктор технических наук (г. Макеевка, Донбасская национальная академия строительства и архитектуры) — за книгу «Теория технических систем»
16. Тынкевич Моисей Аронович, кандидат физико-математических наук, Пимонов Александр Григорьевич, доктор технических наук, Тайлакова Анна Александровна (г. Кемерово, Кузбасский государственный технический университет им. Т.Ф. Горбачева) — за книгу «Очерки истории информатики: введение в специальность»
17. Чеботарёв Михаил Иванович, доктор технических наук, Кадыров Михаил Реминович (г. Краснодар, Кубанский государственный аграрный университет имени И.Т. Трубилина) — за книгу «Ремонт машин в специализированных ремонтных предприятиях»
18. Чемодуров Владимир Трофимович, доктор технических наук, Литвинова Элла Валентиновна, кандидат технических наук, Сеитжелилов Мидат Сейярович (г. Симферополь, Крымский федеральный университет имени В.И. Вернадского) — за книгу Численные методы в строительстве»

Введение в психологию

Определение психологии

Психология — это научное исследование психических процессов и поведения человека.

Цели обучения

Определите основные отрасли психологии

Основные выводы

Ключевые моменты

• Психология — это академическая и прикладная дисциплина, которая стремится понять поведение, психические функции и эмоциональные процессы людей.
• Психологи исследуют, как психические и эмоциональные факторы влияют на индивидуальное развитие и поведение, и как на сами эти факторы могут влиять физиологические и биологические процессы.
• Клинические психологи специализируются на диагностике и лечении психических заболеваний; они обычно работают напрямую с клиентами, используя различные формы терапевтического лечения.
• Психологи-исследователи используют научные методы для изучения широкого круга тем, связанных с психическим здоровьем и поведением.

Ключевые термины

• психосоциальный : Имеет как психологические, так и социальные элементы.
• когнитивный : часть психического функционирования, которая имеет дело с логикой и воспоминаниями, в отличие от аффективного функционирования, которое имеет дело с эмоциями.
• социокультурный : Относящийся как к обществу, так и к культуре или относящийся к ним.

Психология — это академическое и прикладное исследование психических функций и поведения. Слово «психология» происходит от двух специфических греческих слов: psyche, , что означает «душа», «жизнь» или «разум», и logia, , что означает «изучение.«Проще говоря, психология — это изучение разума.
Общая цель психологии — понять поведение, психические функции и эмоциональные процессы людей.
Эта область в конечном итоге направлена ​​на благо общества, отчасти благодаря тому, что она направлена ​​на лучшее понимание психического здоровья и психических заболеваний.

Большинство психологов можно отнести к социальным, поведенческим или когнитивным специалистам. Психологи изучают множество различных областей, включая биологические основы, психическое благополучие, изменения и развитие с течением времени, личность и других, а также потенциальные дисфункции.
Они исследуют, как психологические факторы взаимодействуют с биологическими и социокультурными факторами, влияя на индивидуальное развитие. Психологи пытаются понять не только роль психических функций в индивидуальном и социальном поведении, но также физиологические и биологические процессы, лежащие в основе когнитивных функций и поведения.

Биология, психология и общество формируют нашу жизнь : Психология стремится понять, как психологические факторы взаимодействуют с социокультурными и биологическими факторами, влияя на индивидуальное развитие.

Психология изучает такие концепции, как восприятие, познание, внимание, эмоции, феноменология, мотивация, функционирование мозга, личность, поведение, устойчивость, бессознательный разум и межличностные отношения. Полученные знания затем применяются в различных сферах человеческой деятельности, включая проблемы повседневной жизни людей и лечение психических заболеваний. Психология была описана как «центральная наука», потому что психологические исследования связаны с социальными науками, естественными науками, медициной и гуманитарными науками (такими как философия).

Клиническая и неклиническая психология

Клиническая психология специализируется на диагностике и лечении психических расстройств и психических заболеваний. Психологи, работающие в клинической сфере (например, терапевты или консультанты), работают с клиентами, которые борются с психическим заболеванием, для оценки, диагностики и применения различных форм терапевтического лечения. Во многом это лечение основано на клинических исследованиях.

В то время как клинические психологи обычно работают напрямую с клиентами, неклинические психологи уделяют больше внимания исследованиям.Психологи-исследователи используют научные методы для изучения взаимосвязей между различными психосоциальными переменными и изучения широкого круга тем, связанных с психическими процессами и поведением. Исследователи и другие неклинические психологи часто работают на факультетах психологии университетов или преподают в других академических учреждениях (например, в медицинских школах или больницах). Некоторые из них работают в промышленных и организационных условиях, в медицинских учреждениях, в средствах массовой информации, в спорте или в судебно-медицинской экспертизе и других областях, связанных с законом.

Ранние корни психологии

Психология возникла как научная дисциплина в 19 веке, но ее корни уходят в античную философию.

Цели обучения

Опишите философские корни того, что позже станет областью психологии

Основные выводы

Ключевые моменты

• Ранние греческие философы, такие как Сократ, Платон и Аристотель, исследовали такие темы, как удовольствие, боль, знание, мотивация, рациональность и психические заболевания — темы, которые сегодня часто обсуждаются в психологии.
• В 17 веке французский математик и философ Рене Декарт предположил, что тело и разум — отдельные сущности. Эта концепция получила название дуализма.
• Английские философы Томас Гоббс и Джон Локк не соглашались с концепцией дуализма, утверждая вместо этого, что ощущения, образы, мысли и чувства — это физические процессы, происходящие в мозгу.
• Психология стала осознанной областью экспериментального исследования в 1879 году, когда немецкий ученый Вильгельм Вундт основал первую лабораторию, посвященную исключительно психологическим исследованиям.
• Эдвард Б. Титченер расширил идеи Вундта и основал теорию структурализма, которая пыталась понять разум как сумму различных основных частей.
• Функционализм, основанный Уильямом Джеймсом в конце 19 века, предложил альтернативу структурализму, сосредоточившись в основном на функциях разума.

Ключевые термины

• дуализм : В психологии вера в то, что разум и тело — отдельные сущности.
• монизм : В психологии вера в то, что разум и тело неразрывно связаны, а не являются отдельными сущностями.
• психонейроиммунология : Изучение взаимодействия поведенческих, нервных, эндокринных и иммунных функций.

Многие культуры на протяжении всей истории размышляли о природе разума, сердца, души, духа и мозга. Философский интерес к поведению и разуму восходит к древним цивилизациям Египта, Греции, Китая и Индии. Психология была в значительной степени отраслью философии до середины 1800-х годов, когда она стала независимой и научной дисциплиной в Германии и Соединенных Штатах.Эти философские корни сыграли большую роль в развитии этой области.

Ранняя философия

Примерно с 600 по 300 год до нашей эры греческие философы исследовали широкий круг тем, относящихся к тому, что мы сейчас считаем психологией. Сократ и его последователи Платон и Аристотель писали на такие темы, как удовольствие, боль, знание, мотивация и рациональность. Они выдвинули теорию о том, являются ли человеческие черты врожденными или являются продуктом опыта, что по-прежнему является предметом дискуссий в психологии сегодня.Они также рассматривали истоки психических заболеваний, причем и Сократ, и Платон уделяли основное внимание психологическим силам как корню этих болезней.

Платон и Аристотель : Платон, Аристотель и другие древнегреческие философы исследовали широкий круг тем, относящихся к тому, что мы сейчас считаем психологией.

17 век

Рене Декарт, французский математик и философ 1600-х годов, предположил, что тело и разум — отдельные сущности, и эта концепция стала известна как дуализм.Согласно дуализму, тело — это физическая сущность, поведение которой можно измерить с научной точки зрения, а разум — это духовная сущность, которую невозможно измерить, поскольку она выходит за пределы материального мира. Декарт считал, что эти двое взаимодействуют только через крошечную структуру в основании мозга, называемую шишковидной железой.

Томас Гоббс и Джон Локк были английскими философами 17 века, которые не соглашались с концепцией дуализма. Они утверждали, что весь человеческий опыт — это физические процессы, происходящие в мозгу и нервной системе.Таким образом, их аргумент состоял в том, что ощущения, образы, мысли и чувства — все это допустимые объекты исследования. Поскольку эта точка зрения утверждает, что разум и тело — одно и то же, позже она стала известна как монизм. Сегодня большинство психологов отвергают жесткую дуалистическую позицию: многолетние исследования показывают, что физические и психические аспекты человеческого опыта глубоко взаимосвязаны. Области психонейроиммунологии и поведенческой медицины явно сосредоточены на этой взаимосвязи.

Психология как самостоятельная дисциплина

Первое использование термина «психология» часто приписывают немецкому философу-схоласту Рудольфу Гёкелю, опубликовавшему в 1590 году «Психологию » Psychologia hoc est de hominis perfectione, anima, ortu .Однако этот термин, похоже, использовался более чем шестью десятилетиями ранее хорватским гуманистом Марко Маруличем в названии своего латинского трактата « Psichiologia de ratione animae humanae». Термин не вошел в широкое употребление до тех пор, пока немецкий философ-идеалист Кристиан Вольф не использовал его в своих Psychologia empirica и Psychologiarationalis (1732–1734). В Англии термин «психология» обогнал «ментальную философию» в середине XIX века.

Вильгельм Вундт

Конец 19 века ознаменовал начало психологии как научного направления.Психология как самостоятельная область экспериментальных исследований началась в 1879 году, когда немецкий ученый Вильгельм Вундт основал первую лабораторию, посвященную исключительно психологическим исследованиям в Лейпциге. Часто считающийся отцом психологии, Вундт был первым человеком, который назвал себя психологом и написал первый учебник по психологии под названием Принципы Физиологические Психология.

Вундт считал, что изучение сознательных мыслей будет ключом к пониманию разума.Его подход к изучению психики был новаторским в том смысле, что он основывался на систематических и строгих наблюдениях, заложив основу для современных психологических экспериментов. Он систематически изучал такие темы, как продолжительность концентрации внимания, время реакции, видение, эмоции и восприятие времени. Основным методом исследования Вундта была «интроспекция», которая включает в себя обучение людей тому, как концентрироваться и сообщать о своем сознательном опыте, когда они реагируют на стимулы. Этот подход до сих пор используется в современных исследованиях нейробиологии; однако многие ученые критикуют использование интроспекции за отсутствие объективности.

Вильгельм Вундт

Многие считают Вильгельма Вундта основоположником психологии. Он заложил основу того, что впоследствии стало теорией структурализма.

Структурализм

Эдвард Б. Титченер, английский профессор и ученик Вундта, расширил идеи Вундта и использовал их для основания теории структурализма. Эта теория попыталась понять разум как сумму различных основных частей и сосредоточилась на трех вещах: (1) отдельные элементы сознания; (2) как эти элементы организованы в более сложные переживания; и (3) как эти ментальные явления соотносятся с физическими событиями.

Титченер попытался классифицировать структуры разума во многом так же, как элементы природы классифицируются в периодической таблице — что неудивительно, учитывая, что исследователи добились больших успехов в области химии в его время. Он считал, что если можно определить и классифицировать основные компоненты разума, то можно будет определить структуру психических процессов и высшее мышление. Подобно Вундту, Титченер использовал интроспекцию, чтобы попытаться определить различные компоненты сознания; однако в его методе использовались очень строгие руководящие принципы для проведения интроспективного анализа.

Структурализм подвергался критике за то, что предмет его интереса — сознательный опыт — нелегко изучить с помощью контролируемых экспериментов. Его зависимость от самоанализа, несмотря на жесткие руководящие принципы Титченера, подверглась критике за недостаточную надежность. Критики утверждали, что самоанализ невозможен и что самоанализ может дать разные результаты в зависимости от предмета.

Функционализм

По мере того как структурализм изо всех сил пытался выжить при проверке научного метода, искались новые подходы к изучению разума.Одной из важных альтернатив был функционализм, основанный Уильямом Джеймсом в конце 19 века. Основанный на заботе структурализма об анатомии разума, функционализм привел к большему вниманию к функциям разума, а позже и к бихевиоризму.

Функционализм рассматривает психическую жизнь и поведение с точки зрения активной адаптации к окружающей среде человека. Подход Джеймса к психологии был менее озабочен составом разума и больше интересовался изучением способов, которыми разум приспосабливается к изменяющимся ситуациям и окружающей среде.В функционализме мозг, как полагают, развился с целью повышения шансов на выживание своего носителя, действуя как информационный процессор: его роль, по сути, заключается в выполнении функций, подобных тому, как это делает компьютер.

Психология 101 — Вундт и Джеймс: структурализм и функционализм : Здесь противопоставляются основы структурализма и функционализма. Опора структурализма на самоанализ в конечном итоге оказалась ненаучной.Акцент функционализма на научном изучении адаптивных функций поведения и психических процессов продвинул изучение психологии как науки.

Текущие проблемы и дискуссии в психологии

Споры и разногласия в психологии длились десятилетия и продолжают меняться с течением времени.

Цели обучения

Анализировать текущие проблемы и дискуссии, происходящие в современной психологии

Основные выводы

Ключевые моменты

• Психологи продолжают обсуждать противоречивые вопросы в своей области, многие из которых можно увидеть в недавних изменениях в 5-м издании «Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам » (DSM-5).
• Одна из продолжающихся дискуссий в психологии касается того, как определить понятия «нормальный », и «здоровый»; то, что полезно для одного человека, может быть вредным для другого, и на восприятие нормальности в значительной степени влияют социальные нормы.
• Психологи часто спорят о том, влияет ли человеческое поведение в большей степени на биологические факторы или факторы окружающей среды — эти дебаты называются «природа или воспитание».
• Текущие дебаты, связанные с изменениями в DSM-5, включают разногласия по поводу диагнозов расстройства аутистического спектра, гендерной дисфории, депрессивных расстройств и пограничного расстройства личности.
• Электросудорожная терапия (ЭСТ), хотя и улучшает симптомы тяжелых психических заболеваний, по-прежнему остается спорной формой лечения из-за ее побочных эффектов.

Ключевые термины

• аутизм : бионеврологическое расстройство, наблюдаемое в раннем детстве с симптомами аномального самовосприятия, характеризующееся отсутствием реакции на других людей и ограниченными способностями или желанием общаться и общаться.
• депатологизация : Действие деклассификации чего-либо как болезни или недуга.
• неврологический : Работа с мозгом или исследование мозга.

Психологические дебаты длились десятилетия и продолжают меняться с течением времени. С выпуском в 2013 г. 5-го издания «Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам » (DSM-5) в 2013 году психологи продолжают обсуждать спорные вопросы в своей области.

Определение «нормального» и «здорового»

Одна из продолжающихся дискуссий в психологии — как определить понятия «нормальный », и «здоровый».Психологи часто полагаются на эти термины при оценке, диагностике, лечении и консультировании людей, которые испытывают проблемы с психическим здоровьем; однако эти термины могут быть интерпретированы. То, что является нормальным или здоровым поведением для одного человека, может быть нездоровым или неэффективным для другого. Поведение может быть нормальным для человека (внутриличностная нормальность), если оно согласуется с наиболее распространенным поведением этого человека, даже если такое поведение приводит к негативным последствиям.

«Нормальный» также используется для описания того, когда чье-то поведение соответствует наиболее распространенному или принятому в обществе поведению (известному как соответствие норме).Определения нормальности различаются в зависимости от человека, времени, места и ситуации и в значительной степени определяются культурными и социальными стандартами и нормами. Эти стандарты и нормы меняются со временем, и вместе с ними меняются представления о нормальности. Критики утверждают, что восприятие нормальности по своей сути зависит от оценочных суждений, предубеждений и предположений и может иметь социальные разветвления. Например, если кого-то считают «нормальным» или «ненормальным», это может привести к его включению, исключению или стигматизации со стороны общества в целом.В 2011 году Британское психологическое общество утверждало, что DSM-5 должен рассматривать психические расстройства в спектре наряду с нормой:

«[Мы рекомендуем] пересмотреть подход к пониманию психического расстройства, начиная с признания неопровержимых доказательств того, что он находится в спектре« нормального »опыта и что психосоциальные факторы, такие как бедность, безработица и травмы, являются наиболее значительными. убедительно доказанные причинные факторы ».

Дебаты о природе и воспитании

Одна из центральных дискуссий в психологии касается происхождения человеческого поведения.Вызвано ли поведение биологическими факторами, присутствующими в человеческом теле (природе), или оно вызвано взаимодействием между человеком и его или ее окружающей средой (воспитание)?

Строгие приверженцы философии природы часто используют генетический код в качестве подтверждения своей теории. Однако хорошо известно, что взаимодействие с окружающей средой может спровоцировать изменения в структуре и химии мозга, а ситуации экстремального стресса могут вызвать такие проблемы, как депрессия. Психологи сегодня обычно считают, что на поведение человека влияет сочетание биологических факторов и факторов окружающей среды.

Изменения (и противоречия внутри) DSM-5

Расстройство аутистического спектра

Многие из текущих дебатов в психологии можно увидеть в недавних изменениях в DSM-5.
Одно из основных изменений относится к категории расстройств аутистического спектра, диагноз которой больше не включает синдром Аспергера. Скорее, все дети классифицируются по термину «расстройство аутистического спектра» (РАС) и получают оценку «легкая, умеренная или тяжелая».

Аутизм — это неврологическое заболевание, которое в последние годы становится все более распространенным и затрагивает около 20 детей на 1000 детей в США в 2012 году.Неясно, вызван ли этот рост изменениями в фактической заболеваемости аутизмом или изменениями в частоте сообщений. Расстройства аутистического спектра характеризуются нарушением социального взаимодействия, нарушением вербальной и невербальной коммуникации, а также ограниченным или повторяющимся поведением. В течение многих лет исследователи пытались найти причину аутизма, и все, от вакцин до материнской депрессии, упоминалось, но так и не было доказано. В то время как основным лечением аутизма является анализ поведения (ABA) или другие методы поведенческой терапии, многие люди ищут альтернативные методы лечения, такие как диета или добавки.

Споры вокруг диагноза и его лечения включают в себя уместность оценки тяжести расстройства и включение детей с разной степенью тяжести РАС в общеобразовательную популяцию. Также существуют разногласия по поводу использования ABA для лечения РАС. В этом лечении используются индивидуальные для ребенка подкрепления (например, наклейки, похвала, конфеты, пузыри и дополнительное игровое время), чтобы вознаграждать и мотивировать аутичных детей, когда они демонстрируют желаемое поведение, такое как сидение на стуле по запросу, вербализация приветствия, или зрительный контакт.Наказания, такие как тайм-аут или резкое «Нет!» от терапевта или родителей, может использоваться для предотвращения нежелательного поведения, такого как щипание, царапание и выдергивание волос. Хотя было показано, что он эффективен в изменении поведения людей с РАС, некоторые утверждают, что лечение служит для патологизации и дальнейшей маргинализации людей с аутизмом, пытаясь «нормализовать» аутичное поведение.

Число сообщений об аутизме растет. : Число сообщений о случаях аутизма на 1000 детей резко увеличилось в США с 1996 по 2007 год.Неизвестно, насколько этот рост связан с изменениями в фактической заболеваемости аутизмом (в отличие от изменений в частоте сообщений).

Гендерная дисфория

Еще одно недавнее изменение в DSM-5 — переименование «расстройства гендерной идентичности» в «гендерная дисфория». Это изменение должным образом разделяет взрослых, детей и подростков по стадиям развития и было перемещено из категории сексуальных расстройств в отдельную категорию. Одним из основных последствий этого изменения является снижение стигмы за счет изменения языка с «расстройства» на «дисфорию», что служит шагом к депатологизации людей, которые идентифицируют себя как трансгендеры или лица другого пола.В то же время трансгендеры, обращающиеся за хирургическим или гормональным лечением, исторически были вынуждены полагаться на диагноз расстройства половой идентичности, чтобы получить доступ к соответствующему лечению, каким бы стигматизирующим ни был этот диагноз. Неясно, какое влияние это изменение языка окажет на способность людей получить доступ к соответствующей медицинской помощи.

Депрессивные расстройства

В рамках депрессивных расстройств DSM-5 исключения по поводу тяжелой утраты больше не существует; это означает, что людям, находящимся в тяжелом депрессивном состоянии из-за горя , можно поставить диагноз клинической депрессии.В соответствии с новыми руководящими принципами, определенные реакции на горе могли быть обозначены как патологические расстройства, а не считаться нормальным человеческим опытом

Пограничное расстройство личности

В 2003 году Ассоциация по развитию лечения и исследований расстройств личности (TARA APD) провела кампанию по изменению названия и обозначения пограничного расстройства личности (ПРЛ), утверждая, что ПРЛ в его нынешнем виде «сбивает с толку, не передает никакой релевантной или описательной информации, и усиливает существующую стигму.Вместо этого было предложено название «расстройство эмоциональной регуляции» или «расстройство эмоциональной дисрегуляции». Также была дискуссия об изменении пограничного расстройства личности, диагноза оси II (расстройства личности и умственная отсталость), на диагноз оси I (клинические расстройства). Однако название, диагностические критерии и описание ПРЛ во многом не изменились по сравнению с предыдущим DSM-IV-TR.

Электросудорожная терапия

Электросудорожная терапия (ЭСТ) — это противоречивый подход к лечению тяжелых психических заболеваний, который включает в себя индукцию незначительных судорог в головном мозге с помощью электрических импульсов.Большая часть противоречий связана с его ранним использованием в 1940-х годах и ссылками на популярную культуру, такими как фильм «» Пролетая над гнездом кукушки «». С течением времени ЭСТ значительно улучшилась и обычно используется как последнее средство лечения тяжелых расстройств, таких как большая депрессия, шизофрения или биполярная мания, которые не поддаются лечению другими формами. Около 70 процентов пациентов — женщины. Споры по поводу ЭСТ по-прежнему возникают из-за его побочных эффектов на память и общее познание после лечения, а также из-за его обсуждаемого уровня эффективности.В то время как некоторые исследования показали, что ЭСТ резко улучшает симптомы с, возможно, меньшим количеством побочных эффектов, чем некоторые лекарства, другие исследования указывают на высокую частоту рецидивов. Неизвестно, почему лечение эффективно во многих случаях тяжелых психических расстройств.

История психологии | Введение в психологию

Цели обучения

К концу этого раздела вы сможете:

• Понять важность Вундта и Джеймса в развитии психологии
• Оцените влияние Фрейда на психологию
• Понимать основные принципы гештальт-психологии
• Оцените важную роль, которую бихевиоризм сыграл в истории психологии.
• Понимать основные принципы гуманизма
• Понять, как когнитивная революция вернула фокус психологии на разум

Психология — относительно молодая наука, экспериментальные корни которой уходят в XIX век, по сравнению, например, с физиологией человека, которая возникла гораздо раньше.Как уже упоминалось, любой, кто интересовался исследованием проблем, связанных с разумом, обычно делал это в философском контексте до XIX века. Двое мужчин, работавших в 19 веке, обычно считаются основоположниками психологии как науки и академической дисциплины, отличной от философии. Их звали Вильгельм Вундт и Уильям Джеймс. В этом разделе будет представлен обзор сдвигов в парадигмах, которые повлияли на психологию от Вундта и Джеймса до сегодняшнего дня.

ВУНДТ И СТРУКТУРАЛИЗМ

Вильгельм Вундт (1832–1920) был немецким ученым, первым, кого стали называть психологом.Его знаменитая книга под названием « Принципы физиологической психологии » была опубликована в 1873 году. Вундт рассматривал психологию как научное исследование сознательного опыта и считал, что цель психологии состоит в том, чтобы идентифицировать компоненты сознания и то, как эти компоненты объединяются, чтобы привести к нашему сознанию. опыт. Вундт использовал интроспекцию (он назвал это «внутренним восприятием»), процесс, с помощью которого кто-то изучает свой собственный сознательный опыт настолько объективно, насколько это возможно, делая человеческий разум похожим на любой другой аспект природы, наблюдаемый ученым.В версии интроспекции Вундта использовались только очень специфические экспериментальные условия, в которых внешний стимул был разработан для получения научно наблюдаемого (повторяемого) опыта разума (Danziger, 1980). Первым строгим требованием было использование «обученных» или опытных наблюдателей, которые могли немедленно наблюдать и сообщать о реакции. Вторым требованием было использование повторяющихся стимулов, которые всегда вызывали у субъекта одни и те же переживания и позволяли субъекту ожидать и, таким образом, быть полностью внимательными к внутренней реакции.Эти экспериментальные требования были введены, чтобы исключить «интерпретацию» в описании внутренних переживаний и противостоять аргументу о том, что нет способа узнать, что человек точно наблюдает за своим умом или сознанием, поскольку это не может быть замечено другим человеком. . Эта попытка понять структуру или характеристики разума была известна как структурализм. Вундт основал свою психологическую лабораторию в Лейпцигском университете в 1879 году. В этой лаборатории Вундт и его ученики проводили эксперименты, например, над временем реакции.Субъект, иногда находящийся в изолированной от ученого комнате, получал такой стимул, как свет, изображение или звук. Реакция испытуемого на стимул заключалась в нажатии кнопки, и устройство фиксировало время реакции. Вундт мог измерить время реакции с точностью до одной тысячной секунды (Nicolas & Ferrand, 1999).

(a) Вильгельм Вундт считается одним из основоположников психологии. Он создал первую лабораторию психологических исследований. (b) На этой фотографии он сидит в своей лаборатории в Германии в окружении коллег-исследователей и оборудования.

Однако, несмотря на его усилия по обучению людей процессу самоанализа, этот процесс оставался в высшей степени субъективным, и между людьми было очень мало согласия. В результате структурализм потерял популярность с кончиной в 1927 году ученика Вундта Эдварда Титченера (Gordon, 1995).

ДЖЕЙМС И ФУНКЦИОНАЛИЗМ

Уильям Джеймс (1842–1910) был первым американским психологом, который придерживался иной точки зрения на то, как должна действовать психология ([ссылка]).Джеймс познакомился с теорией эволюции Дарвина путем естественного отбора и принял ее как объяснение характеристик организма. Ключом к этой теории является идея о том, что естественный отбор приводит к появлению организмов, которые адаптируются к окружающей среде, включая их поведение. Адаптация означает, что черта организма имеет функцию выживания и воспроизводства человека, потому что она была выбрана естественным образом. По мнению Джеймса, целью психологии было изучение функции поведения в мире, и поэтому его точка зрения была известна как функционализм.Функционализм сосредоточен на том, как умственная деятельность помогает организму вписаться в окружающую его среду. Функционализм имеет второе, более тонкое значение, поскольку функционалистов больше интересовало функционирование всего разума, а не его отдельных частей, которые были в центре внимания структурализма. Как и Вундт, Джеймс считал, что интроспекция может служить одним из средств, с помощью которого кто-то может изучать умственную деятельность, но Джеймс также полагался на более объективные измерения, включая использование различных записывающих устройств и исследования конкретных продуктов умственной деятельности, а также анатомии и физиологии. (Гордон, 1995).

Уильям Джеймс, изображенный на автопортрете, был первым американским психологом.

ФРЕЙД И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ

Пожалуй, одной из самых влиятельных и известных фигур в истории психологии был Зигмунд Фрейд ([ссылка]). Фрейд (1856–1939) был австрийским неврологом, которого восхищали пациенты, страдающие «истерией» и неврозом. Истерия была древним диагнозом расстройств, в первую очередь женщин с широким спектром симптомов, включая физические симптомы и эмоциональные расстройства, ни одно из которых не имело очевидной физической причины.Фрейд предположил, что многие проблемы его пациентов возникают из-за бессознательного. По мнению Фрейда, бессознательное — это вместилище чувств и побуждений, о которых мы не подозреваем. Таким образом, получение доступа к бессознательному имело решающее значение для успешного решения проблем пациента. Согласно Фрейду, доступ к бессознательному разуму можно было получить через анализ сновидений, путем изучения первых слов, которые приходили в голову людям, и через, казалось бы, невинные оговорки.Психоаналитическая теория фокусируется на роли бессознательного человека, а также на опыте раннего детства, и именно эта точка зрения доминировала в клинической психологии в течение нескольких десятилетий (Thorne & Henley, 2005).

(a) Зигмунд Фрейд был очень влиятельной фигурой в истории психологии. (б) Одна из его многочисленных книг, «Общее введение в психоанализ», разделяет его идеи о психоаналитической терапии; он был опубликован в 1922 году.

Идеи Фрейда оказали влияние, и вы узнаете о них больше, когда изучите развитие на протяжении жизни, личность и терапию.Например, многие терапевты твердо верят в бессознательное и влияние опыта раннего детства на остальную жизнь человека. Метод психоанализа, который предполагает, что пациент рассказывает о своем опыте и о себе, хотя и не был изобретен Фрейдом, определенно популяризировался им и используется до сих пор. Однако многие другие идеи Фрейда противоречивы. Дрю Вестен (1998) утверждает, что многие критические замечания в адрес идей Фрейда неуместны, поскольку они атакуют его старые идеи без учета более поздних работ.Вестен также утверждает, что критики не принимают во внимание успех широких идей, представленных или разработанных Фрейдом, таких как важность детских переживаний в мотивациях взрослых, роль бессознательных и сознательных мотиваций в управлении нашим поведением, тот факт, что мотивации могут вызывать конфликты. которые влияют на поведение, влияние мысленных представлений о себе и других при управлении нашим взаимодействием, а также на развитие личности с течением времени. Вестен определяет последующие исследования, подтверждающие все эти идеи.

Более современные версии клинического подхода Фрейда эмпирически продемонстрировали свою эффективность (Knekt et al., 2008; Shedler, 2010). Некоторые современные практики психотерапии включают изучение бессознательных аспектов личности и отношений, часто через отношения между терапевтом и клиентом. Историческое значение Фрейда и его вклад в клиническую практику заслуживают его включения в обсуждение исторических движений в психологии.

ПСИХОЛОГИЯ ВЕРТЕЙМЕРА, КОФКИ, КЁЛЕРА И ГЕСТАЛЬТА

Макс Вертхаймер (1880–1943), Курт Коффка (1886–1941) и Вольфганг Кёлер (1887–1967) были тремя немецкими психологами, иммигрировавшими в Соединенные Штаты в начале 20 века, спасаясь от нацистской Германии.Этим мужчинам приписывают ознакомление психологов в Соединенных Штатах с различными принципами гештальт. Слово гештальт примерно переводится как «целое»; Главный акцент в гештальт-психологии делается на том факте, что, хотя чувственный опыт можно разбить на отдельные части, то, как эти части соотносятся друг с другом в целом, часто является тем, на что индивидуум реагирует в восприятии. Например, песня может состоять из отдельных нот, исполняемых на разных инструментах, но настоящая природа песни ощущается в комбинациях этих нот, поскольку они образуют мелодию, ритм и гармонию.Во многих отношениях эта конкретная точка зрения прямо противоречила бы идеям структурализма Вундта (Thorne & Henley, 2005).

К сожалению, переехав в Соединенные Штаты, эти люди были вынуждены бросить большую часть своей работы и не смогли продолжить крупномасштабные исследования. Эти факторы вместе с ростом бихевиоризма (описанного ниже) в Соединенных Штатах помешали принципам гештальт-психологии иметь такое же влияние в Соединенных Штатах, как они были в их родной Германии (Thorne & Henley, 2005).Несмотря на эти проблемы, некоторые принципы гештальт все еще очень важны. Рассмотрение человеческого индивида в целом, а не суммы отдельных измеряемых частей стало важным основанием гуманистической теории в конце века. Идеи гештальта продолжали влиять на исследования ощущений и восприятия.

Структурализм, Фрейд и гештальт-психологи так или иначе были озабочены описанием и пониманием внутреннего опыта. Но другие исследователи опасались, что внутренний опыт может быть законным предметом научного исследования, и вместо этого предпочли исключительно изучать поведение, объективно наблюдаемый результат психических процессов.

ПАВЛОВ, ВАТСОН, СКИННЕР И ПОВЕДЕНИЕ

Ранние работы в области поведения проводил русский физиолог Иван Павлов (1849–1936). Павлов изучал форму обучающего поведения, называемую условным рефлексом, при которой животное или человек вырабатывали рефлекторную (бессознательную) реакцию на раздражитель и, со временем, были обусловлены вызывать реакцию на другой раздражитель, который экспериментатор ассоциировал с исходным. стимул. Рефлексом, с которым работал Павлов, было слюноотделение в ответ на присутствие пищи.Рефлекс слюноотделения можно было вызвать с помощью второго стимула, такого как определенный звук, который несколько раз подавался в связи с первоначальным пищевым стимулом. Как только реакция на второй стимул была «усвоена», пищевой стимул можно было пропустить. «Классическая обусловленность» Павлова — лишь одна из форм обучения поведению, изучаемая бихевиористами.

Джон Б. Уотсон (1878–1958) был влиятельным американским психологом, чья самая известная работа произошла в начале 20 века в Университете Джонса Хопкинса.Хотя Вундт и Джеймс были озабочены пониманием сознательного опыта, Ватсон считал изучение сознания ошибочным. Поскольку он считал, что объективный анализ разума невозможен, Уотсон предпочитал сосредоточиться непосредственно на наблюдаемом поведении и попытаться взять это поведение под контроль. Уотсон был одним из основных сторонников смещения фокуса психологии с разума на поведение, и этот подход наблюдения и контроля поведения стал известен как бихевиоризм. Основным объектом изучения бихевиористов было изученное поведение и его взаимодействие с врожденными качествами организма.Бихевиоризм обычно использовал животных в экспериментах, исходя из предположения, что то, что было изучено с использованием животных моделей, в некоторой степени может быть применено к человеческому поведению. Действительно, Толмен (1938) заявил: «Я считаю, что все, что важно в психологии (кроме… таких вопросов, как общество и слова), можно исследовать по существу посредством непрерывного экспериментального и теоретического анализа факторов, определяющих поведение крысы в ​​точке выбора. в лабиринте ».

Джон Б. Уотсон известен как отец бихевиоризма в психологии.

Бихевиоризм доминировал в экспериментальной психологии в течение нескольких десятилетий, и его влияние все еще ощущается сегодня (Thorne & Henley, 2005). Бихевиоризм в значительной степени ответственен за превращение психологии в научную дисциплину с помощью ее объективных методов и особенно экспериментирования. Кроме того, он используется в поведенческой и когнитивно-поведенческой терапии. Модификация поведения обычно используется в классных комнатах. Бихевиоризм также привел к исследованиям влияния окружающей среды на поведение человека.

Б. Ф. Скиннер (1904–1990) был американским психологом ([ссылка]). Как и Ватсон, Скиннер был бихевиористом и сосредоточился на том, как на поведение влияют его последствия. Поэтому Скиннер говорил о поощрении и наказании как об основных факторах в поведении водителя. В рамках своего исследования Скиннер разработал камеру, которая позволила тщательно изучить принципы изменения поведения посредством подкрепления и наказания. Это устройство, известное как камера оперантного кондиционирования (или, более привычно, ящик Скиннера), остается важным ресурсом для исследователей, изучающих поведение (Thorne & Henley, 2005).

(a) Б. Ф. Скиннер известен своими исследованиями оперантной обусловленности. (б) Модифицированные версии оперантной камеры кондиционирования или бокса Скиннера до сих пор широко используются в исследовательских учреждениях. (кредит а: модификация работы «Глупого кролика» / Wikimedia Commons)

Ящик Скиннера — это камера, которая изолирует объект от внешней среды и имеет индикатор поведения, такой как рычаг или кнопка. Когда животное нажимает кнопку или рычаг, ящик может дать положительное подкрепление поведения (например, еда), или наказание (например, шум), или условный кондиционер (например, свет), который коррелирует с любым из них. положительное подкрепление или наказание.

Сосредоточение Скиннера на положительном и отрицательном подкреплении усвоенного поведения оказало длительное влияние на психологию, которое несколько ослабло со времени роста исследований в области когнитивной психологии. Несмотря на это, условное обучение все еще используется для модификации поведения человека. Две широко читаемые и противоречивые научно-популярные книги Скиннера о ценности оперантной обусловленности для создания более счастливой жизни остаются аргументами, заставляющими задуматься о его подходе (Greengrass, 2004).

Маслоу, Роджерс и гуманизм

В начале 20 века в американской психологии преобладали бихевиоризм и психоанализ.Однако некоторым психологам не нравилось, что то, что они считали ограниченными перспективами, оказало такое влияние на эту область. Они возражали против пессимизма и детерминизма (все действия, движимые бессознательным) Фрейда. Им также не нравился редукционизм или упрощающий характер бихевиоризма. Бихевиоризм также детерминирован по своей сути, поскольку считает, что человеческое поведение полностью определяется сочетанием генетики и окружающей среды. Некоторые психологи начали формировать свои собственные идеи, в которых особое внимание уделялось личному контролю, преднамеренности и истинной предрасположенности к «добру», которые важны для нашей самооценки и нашего поведения.Так возник гуманизм. Гуманизм — это точка зрения психологии, которая подчеркивает потенциал добра, присущий всем людям. Двумя наиболее известными сторонниками гуманистической психологии являются Абрахам Маслоу и Карл Роджерс (О’Хара, н.

Абрахам Маслоу (1908–1970) был американским психологом, наиболее известным предложением иерархии человеческих потребностей в мотивации поведения ([ссылка]). Хотя эта концепция будет обсуждаться более подробно в следующей главе, здесь будет представлен краткий обзор.Маслоу утверждал, что до тех пор, пока удовлетворяются основные потребности, необходимые для выживания (например, еда, вода, жилье), потребности более высокого уровня (например, социальные потребности) начинают мотивировать поведение. Согласно Маслоу, потребности наивысшего уровня связаны с самоактуализацией, процессом, с помощью которого мы полностью раскрываем свой потенциал. Очевидно, что акцент на положительных аспектах человеческой натуры, характерных для гуманистической точки зрения, очевиден (Thorne & Henley, 2005). Психологи-гуманисты принципиально отвергли исследовательский подход, основанный на редукционистском экспериментировании в традициях физических и биологических наук, потому что он упускал из виду «целостного» человека.Начиная с Маслоу и Роджерса, настаивали на программе гуманистических исследований. Эта программа была в основном качественной (не основанной на измерениях), но в гуманистической психологии существует ряд направлений количественных исследований, включая исследования счастья, самооценки, медитации и результатов гуманистической психотерапии (Friedman, 2008).

Карл Роджерс (1902–1987) также был американским психологом, который, как и Маслоу, подчеркивал потенциал добра, присущий всем людям ([ссылка]).Роджерс использовал терапевтическую технику, известную как клиентоцентрированная терапия, чтобы помочь своим клиентам справиться с проблемными проблемами, которые привели к их поиску психотерапии. В отличие от психоаналитического подхода, в котором терапевт играет важную роль в интерпретации того, что сознательное поведение показывает о бессознательном, клиентоцентрированная терапия предполагает, что пациент играет ведущую роль в терапевтическом сеансе. Роджерс считал, что терапевту необходимо продемонстрировать три особенности, чтобы максимизировать эффективность этого конкретного подхода: безусловное позитивное отношение, искренность и сочувствие.Безусловное позитивное отношение относится к тому факту, что терапевт принимает своего клиента такими, какие они есть, независимо от того, что он или она могут сказать. При наличии этих факторов Роджерс считал, что люди более чем способны решать свои собственные проблемы и работать над ними (Thorne & Henley, 2005).

Гуманизм оказал влияние на психологию в целом. И Маслоу, и Роджерс — хорошо известные имена среди изучающих психологию (вы узнаете больше об обоих мужчинах позже в этом тексте), и их идеи повлияли на многих ученых.Более того, клиентоориентированный подход Роджерса к терапии до сих пор широко используется в психотерапевтических условиях (O’hara, n.d.)

Ссылка на обучение

Посмотрите короткое видео Карла Роджерса, описывающего свой терапевтический подход.

ПОЗНАВАТЕЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Акцент бихевиоризма на объективности и сосредоточении на внешнем поведении отвлекал внимание психологов от разума на длительный период времени. Ранние работы психологов-гуманистов перенаправили внимание на отдельного человека в целом и как на сознательное и самосознающее существо.К 1950-м годам появились новые дисциплинарные перспективы в лингвистике, нейробиологии и информатике, и эти области возродили интерес к разуму как средоточию научных исследований. Эта конкретная перспектива стала известна как когнитивная революция (Miller, 2003). К 1967 году Ульрик Нейссер опубликовал первый учебник под названием Когнитивная психология , который служил основным учебником в курсах когнитивной психологии по всей стране (Thorne & Henley, 2005).

Хотя ни один человек не несет полной ответственности за начало когнитивной революции, Ноам Хомский был очень влиятельным в первые дни этого движения ([ссылка]).Хомский (1928–), американский лингвист, был недоволен влиянием, которое бихевиоризм оказал на психологию. Он считал, что внимание психологии к поведению было недальновидным и что эта область должна была вновь включить психическое функционирование в свою сферу, если она должна была внести какой-либо значимый вклад в понимание поведения (Miller, 2003).

Ноам Хомский оказал большое влияние на начало когнитивной революции. В 2010 году эта фреска в его честь была установлена ​​в Филадельфии, штат Пенсильвания.(кредит: Роберт Моран)

Европейская психология никогда не находилась под таким влиянием бихевиоризма, как американская психология; Таким образом, когнитивная революция помогла восстановить линии общения между европейскими психологами и их американскими коллегами. Кроме того, психологи начали сотрудничать с учеными в других областях, таких как антропология, лингвистика, информатика и нейробиология. Этот междисциплинарный подход часто называют когнитивными науками, и влияние и известность именно этой точки зрения находит отклик в современной психологии (Miller, 2003).

Копай глубже: феминистская психология

Наука психология оказала как положительное, так и отрицательное влияние на благополучие человека. Доминирующее влияние западных, белых и мужчин-ученых в ранней истории психологии означало, что психология развивалась с предубеждениями, присущими этим людям, что часто имело негативные последствия для членов общества, которые не были белыми или мужчинами. Женщинам, представителям этнических меньшинств как в США, так и в других странах, а также лицам с сексуальной ориентацией, отличной от гетеросексуальной, было трудно войти в сферу психологии и, следовательно, повлиять на ее развитие.Они также страдали от отношения белых психологов-мужчин, которые не были защищены от ненаучных взглядов, преобладающих в обществе, в котором они развивались и работали. До 1960-х годов психологическая наука была в основном «безженщиной» психологией (Crawford & Marecek, 1989), а это означало, что немногие женщины могли практиковать психологию, поэтому они мало влияли на то, что изучалось. Кроме того, экспериментальными субъектами психологии были в основном мужчины, что было основано на предположении, что пол не влияет на психологию и что женщины не представляют достаточного интереса для изучения.

Статья Наоми Вайсштейн, впервые опубликованная в 1968 году (Weisstein, 1993), стимулировала феминистскую революцию в психологии, представив критику психологии как науки. Она также особым образом критиковала мужчин-психологов за построение психологии женщин полностью на основе их собственных культурных предубеждений и без тщательных экспериментальных тестов для проверки каких-либо характеристик женщин. Вайсштейн использовал в качестве примеров утверждения выдающихся психологов 1960-х годов, такие как эта цитата Бруно Беттлхейма: «.. . мы должны начать с осознания того, что, как бы женщины ни хотели быть хорошими учеными или инженерами, они хотят прежде всего быть женскими компаньонами мужчин и быть матерями ». Критика Вайсштейна легла в основу последующего развития феминистской психологии, которая пыталась избавиться от влияния мужских культурных предубеждений на наши знания о психологии женщин и, по сути, обоих полов.

Кроуфорд и Маречек (1989) выделяют несколько феминистских подходов к психологии, которые можно охарактеризовать как феминистскую психологию.Они включают в себя переоценку и обнаружение вклада женщин в историю психологии, изучение психологических гендерных различий и изучение мужских предубеждений, присущих практике научного подхода к знаниям.

МУЛЬТИКУЛЬТУРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Культура оказывает важное влияние на людей и социальную психологию, однако влияние культуры на психологию недостаточно изучено. Существует риск того, что психологические теории и данные, полученные из белых, американских условий, могут быть применены к отдельным лицам и социальным группам из других культур, и это вряд ли будет правдой (Betancourt & López, 1993).Одна из слабых сторон кросс-культурной психологии заключается в том, что при поиске различий в психологических атрибутах в разных культурах по-прежнему необходимо выходить за рамки простой описательной статистики (Betancourt & López, 1993). В этом смысле она осталась описательной наукой, а не наукой, стремящейся определить причину и следствие. Например, исследование характеристик лиц, обращающихся за лечением от компульсивного переедания, у латиноамериканцев, афроамериканцев и белых американцев выявило существенные различия между группами (Franko et al., 2012). Исследование пришло к выводу, что результаты изучения какой-либо одной из групп нельзя распространить на другие группы, и, тем не менее, потенциальные причины различий не были измерены.

История мультикультурной психологии в Соединенных Штатах длинная. Роль афроамериканских психологов в исследовании культурных различий между афроамериканской индивидуальной и социальной психологией — лишь один из примеров. В 1920 году Сесил Самнер стал первым афроамериканцем, получившим в США докторскую степень по психологии.Самнер учредил программу получения степени по психологии в Университете Говарда, что привело к образованию нового поколения афроамериканских психологов (Black, Spence, and Omari, 2004). Большая часть работы ранних афроамериканских психологов (и в целом в первую половину 20-го века в области психологии в Соединенных Штатах Америки) была посвящена тестированию и, в частности, тестированию интеллекта (Black et al., 2004). Этот акцент сохраняется, особенно из-за важности тестирования при определении возможностей для детей, но другие области исследования афроамериканской психологии включают стиль обучения, чувство общности и принадлежности, а также спиритизм (Black et al., 2004).

Американская психологическая ассоциация имеет несколько этнических организаций профессиональных психологов, которые способствуют взаимодействию между членами. Поскольку психологи, принадлежащие к определенным этническим группам или культурам, больше всего заинтересованы в изучении психологии своих сообществ, эти организации предоставляют возможность для роста исследований влияния культуры на индивидуальную и социальную психологию.

Ссылка на обучение

Прочтите новость о влиянии исследования психологии афроамериканца на историческое дело Brown v.Совет по образованию дело гражданских прав.

Сводка

До времен Вундта и Джеймса вопросы о разуме рассматривались философами. Однако и Вундт, и Джеймс помогли создать психологию как отдельную научную дисциплину. Вундт был структуралистом, а это означало, что он считал, что наш когнитивный опыт лучше всего можно понять, разбив этот опыт на составные части. Он думал, что это лучше всего достигается самоанализом.

Уильям Джеймс был первым американским психологом и сторонником функционализма.Эта конкретная точка зрения сосредоточена на том, как умственная деятельность служит адаптивным ответом на окружающую среду организма. Как и Вундт, Джеймс также полагался на самоанализ; однако его исследовательский подход также включал и более объективные меры.

Зигмунд Фрейд считал, что понимание бессознательного абсолютно необходимо для понимания сознательного поведения. Это было особенно верно для людей, которых он видел, которые страдали различными истериками и неврозами. Фрейд полагался на анализ сновидений, оговорки и свободные ассоциации как средства доступа к бессознательному.Психоаналитическая теория оставалась доминирующей силой в клинической психологии в течение нескольких десятилетий.

Гештальт-психология имела большое влияние в Европе. Гештальт-психология имеет целостный взгляд на человека и его опыт. Когда нацисты пришли к власти в Германии, Вертхаймер, Коффка и Келер иммигрировали в Соединенные Штаты. Хотя они оставили свои лаборатории и свои исследования позади, они все же познакомили Америку с идеями гештальта. Некоторые принципы гештальт-психологии все еще очень важны для изучения ощущений и восприятия.

Одной из самых влиятельных школ в истории психологии был бихевиоризм. Бихевиоризм был направлен на превращение психологии в объективную науку путем изучения явного поведения и недооценки важности ненаблюдаемых психических процессов. Джона Ватсона часто считают отцом бихевиоризма, и вклад Б. Ф. Скиннера в наше понимание принципов оперантной обусловленности нельзя недооценивать.

По мере того, как бихевиоризм и психоаналитическая теория охватили очень многие аспекты психологии, некоторые начали становиться неудовлетворенными психологической картиной человеческой природы.Таким образом, в психологии начало набирать силу гуманистическое движение. Гуманизм фокусируется на потенциале всех людей к добру. И Маслоу, и Роджерс оказали влияние на формирование гуманистической психологии.

В 1950-е годы психологический ландшафт начал меняться. Наука о поведении начала возвращаться к своим истокам, сфокусированным на психических процессах. Этому переходу способствовало появление нейробиологии и информатики. В конце концов, произошла когнитивная революция, и люди пришли к пониманию того, что познание имеет решающее значение для истинной оценки и понимания поведения.

Вопросы для самопроверки

Вопросы критического мышления

1. Как изменился объект изучения психологии в истории этой области с XIX века?

2. Отчасти, на какой аспект психологии был реакцией бихевиористский подход к психологии?

Персональный вопрос заявки

3. Фрейд, вероятно, одна из самых известных исторических фигур в психологии.Где вы встречали ссылки на Фрейда или его идеи о роли, которую бессознательный разум играет в определении сознательного поведения?

ответов

1. Изначально психологию можно было определить как научное исследование психики или психических процессов. Со временем психология стала больше сдвигаться в сторону научного изучения поведения. Однако по мере того, как наступила когнитивная революция, психология снова стала концентрироваться на психических процессах, необходимых для понимания поведения.

2. Бихевиористы изучали объективно наблюдаемое поведение частично в ответ на психологов разума, которые изучали вещи, которые не наблюдались напрямую.

Глоссарий

бихевиоризм фокус на наблюдении и контроле за поведением

Функционализм сфокусирован на том, как умственная деятельность помогает организму адаптироваться к окружающей среде

гуманизм психологическая перспектива, которая подчеркивает потенциал добра, присущий всем людям

интроспекция процесс, с помощью которого кто-то изучает свой собственный сознательный опыт в попытке разбить его на составные части

психоаналитическая теория фокусируется на роли бессознательного в влиянии на сознательное поведение

структурализм понимание сознательного опыта через самоанализ

История и происхождение науки психологии

Прочтите это эссе, чтобы узнать об истории и происхождении психологии!

Психология не возникла непосредственно как наука.Это началось как раздел философии и продолжалось около 2000 лет, прежде чем превратилось в науку.

Психология возникла в результате любопытства космологов понять мистические переживания и действия людей и событий.

Сюда входят их жизненный опыт, мечты, материалистическая жизнь, их побуждения и особенности поведения людей в различных ситуациях.

Термин «психология» впервые встречается в философских книгах 16 века.Он образован от двух греческих слов «Психея» (душа) и «логос» (доктрина). Под душой понимался принцип, лежащий в основе всех явлений умственной и духовной жизни.

Современные представления о разуме и его функционировании были заимствованы из греческой философии. Один из первых камней в основе психологии как науки был заложен древнегреческим врачом Алкмеоном в 6 веке до нашей эры, который предположил, что «психическая жизнь является функцией мозга». Эта идея дает основу для понимания человеческой психики даже сегодня.Другими известными греческими философами являются Гиппократ (460–370 гг. До н.э.), Сократ (469–399 гг. До н.э.), Платон (428 / 7–348 гг. До н.э.) и Аристотель (384–322 гг. До н.э.).

Гиппократ, известный как отец медицины, классифицирует людей на 4 типа на основе телесных жидкостей, а именно: сангвиников (кровь), меланхоликов (черная желчь), холериков (желтая желчь) и флегматиков (мокрота). Сократ признавал не только душу, но и разум.

Он проанализировал деятельность ума в форме мышления, воображения, памяти и снов.В дальнейшем его ученики Платон и Аристотель усилили и продолжили идею Сократа. Однако они не очень верили в существование души. Так они подчеркнули способность человека к рассуждению и назвали человека разумным животным.

Платона больше интересовала роль разума в управлении человеческим поведением. Он был родоначальником дуализма в психологии.

Он рассматривал материальные и духовные субстанции, тело и разум как два независимых и антагонистических принципа, но не мог удовлетворительно прояснить свои сомнения.Дуализм Платона был в значительной степени преодолен его учеником Аристотелем, который воссоединил психологическую мысль с естествознанием и восстановил ее тесные связи с биологией и медициной. Он продвигал идею о нераздельности души и живого тела.

Он выдвинул гипотезу о том, что разум является результатом психологической деятельности, и сказал, что необходимо понимать психологические процессы, включая деятельность органов чувств, которые помогают человеку познавать окружающую его среду.

Это предположение было доступно для проверки благодаря своей научной основе.Это правда, что мозг контролирует наши сознательные переживания и поведение. Затем пришел французский философ Рене Декарт (1596-1650), который постулировал существование души как отдельной сущности, независимой от тела.

Он сказал, что наше тело подобно автомобильному двигателю, который будет продолжать свою работу без надзора души, и, следовательно, тело и душа разделены. Он заявил, что человек имеет двойственную природу, а именно умственную и физическую. Таким образом прояснились сомнения, высказанные Платоном.

Он утверждал, что процесс сомнения является доказательством существования души.(Cogito ergo sum -1 думаю, значит, я). Другими словами, душа должна существовать во мне, потому что я могу думать, а мышление — это основная функция души.

Постепенно по мере развития научного мировоззрения философия стала терять свое значение, как и душа. Тогда психологию определяли как «изучение разума». Слово «ум» было менее загадочным и неопределенным, чем «душа», и поэтому это определение продолжалось некоторое время.

Психология возникла как научная дисциплина, когда Вильгельм Вундт (1832-1920) основал в 1879 году в Лейпциге, Германия, первый Институт психологии.Именно здесь первые профессиональные психологи приобрели навыки экспериментальной работы по изучению психики. Вундт сосредоточил свои эксперименты как на сознательном опыте и заменил понятие разума сознанием. Он принял метод «самоанализа».

По прошествии времени развитие психологии как самостоятельной науки получило импульс. Психологи начали отказываться от различных методов и подходов, основанных на домыслах, и попытались предоставить научную основу этой теме.

Эти усилия привели к появлению различных школ мысли, таких как структурализм, функционализм, бихевиоризм, гештальтизм, психоанализ, гуманистическая школа и т. Д. Формулировка этих школ привела к появлению различных подходов к пониманию поведения по-своему.

Ниже приводится краткий анализ этих подходов:

Структурализм :

Эта школа сосредоточила свое внимание на изучении сознательных переживаний и структуры мозга и нервной системы, ответственных за такие переживания.

Видным среди структуралистов был Э. Б. Титченер (1867-1927), британский психолог, считавший психологию наукой о сознании. Структурализм попытался проанализировать три основных элемента сознания, а именно ощущения, чувства и образы, и таким образом обеспечил систематическое изучение разума путем анализа его структуры и, следовательно, назвал его структурализмом.

Функционализм :

Функционализм был инициирован Уильямом Джеймсом (1842-1910), отцом американской психологии.Другими важными психологами, принадлежавшими к этой школе, были Джон Дьюи, Джеймс Энджелл и т. Д. Функционалисты отстаивали функционирование разума как важный аспект.

По их мнению, разум всегда поможет человеку приспособиться к окружающей его среде. На них повлияли теория эволюции Дарвина и биология.

Бихевиоризм:

Эта школа мысли была основана Дж. Б. Уотсоном (1878–1958). К другим известным психологам относятся Торндайк, Павлов, Скиннер, Толман, Халл и т. Д.Ватсон определил психологию как науку о поведении организма.

Он сосредоточил свое внимание на изучении наблюдаемого поведения и отверг невидимые внутренние силы разума. Уотсон отверг метод интроспекции как ненадежный и ненаучный и отстаивал метод наблюдения и проверки. Бихевиоризм подчеркивал условные рефлексы как элементы поведения.

Согласно Ватсону условные рефлексы — это выученные реакции на раздражители. Он подчеркнул необходимость объективного наблюдения для изучения поведения людей и животных.До появления этой школы психологи концентрировались только на изучении поведения человека, и не было места для изучения поведения животных. Уотсон подчеркивал роль окружающей среды и стимулов в формировании поведения. Он заявил, что может сделать из младенца все, что угодно — нищего, юриста, ученого или преступника.

Гештальт Психология:

Эта школа мысли была основана в 1912 году тремя немецкими психологами Максом Вертхаймером (1880-1941) и его коллегами Куртом Коффкой (1886-1941) и Вольфгангом Колером (1887-1967) .

Термин «гештальт» означает «Форма» или «Конфигурация». Эти психологи выступали против атомистического или молекулярного подхода к изучению поведения. Они сказали, что разум не состоит из элементов, и поэтому его можно понять лучше, только если мы изучим его в целом.

Главный принцип школы гештальт — «целое лучше, чем сумма его частей». Согласно ему, человек воспринимает вещь как единое целое, а не просто набор элементов. Таким же образом ощущение или восприятие будет испытано как единое целое.Например, когда мы смотрим на деревянный стол, мы не смотрим на него как на связку разных частей, а как на единое целое, только тогда мы воспринимаем его как значимый объект.

В результате человеческое поведение характеризуется как разумное поведение, а не простой механизм реакции на стимулы. Таким образом, гештальт-психология решительно выступала против точек зрения других школ.

Психоанализ :

Психология в основном концентрировалась на нормальной человеческой психике до прибытия Зигмунда Фрейда (1856-1939), основавшего школу психоанализа.Эта теория возникла на основе клинического опыта психических больных.

Фрейд разработал свою теорию, основанную на бессознательной мотивации. Он включает в себя различные концепции, такие как сознательное, подсознательное, бессознательное поведение, структура психики, вытеснение, катарсис, психосексуальное развитие ребенка, либидо, анализ сновидений и т. Д., Которые помогают анализировать поведение человека в целом, особенно с точки зрения взгляд на понимание ненормального поведения.

Считая, что Фрейд придавал чрезмерное значение сексу, двое его последователей разделились и основали свою собственную школу мысли.Альфред Адлер (1870-1937) начал «Индивидуальную психологию», в которой он поместил силовой мотив вместо пола Фрейда, а Карл Густав Юнг (1875-1961) начал «Аналитическую психологию», которая подчеркивает развитие индивидуальной личности из «Коллективной психологии». Без сознания».

Некоторые другие психологи, находившиеся под влиянием Фрейда, известные как неофрейдисты, также внесли большой вклад в современную психологию. Некоторые из известных фигур — Анна Фрейд (дочь Фрейда), Карен Хорни, Салливан, Эрик Фромм, Эрик Эриксон и т. Д.

Гуманистическая психология :

Эта школа мысли была разработана психологами, такими как Абрахам Маслоу, Карл Роджерс, Ролло Мэй, Горден Олпорт и т. Д. Гуманистическая психология придает большую ценность человеку. Гуманисты считали, что поведение контролируется нашей собственной свободной волей, а не бессознательным или окружающей средой.

Их больше интересовало решение человеческих проблем, чем лабораторные эксперименты. Гуманисты ожидают, что каждый человек полностью раскроет свой потенциал и достигнет самоактуализации.

Как было сказано в начале, история психологии очень коротка. Но за это короткое время, около 150 лет, многие психологи внесли свои знания, чтобы превратить психологию в науку. Очень сложно представить все имена и их вклад.

История психологии — wikidoc

История психологии как научного исследования разума и поведения восходит к средневековью. До середины XIX века, когда психология стала самостоятельной научной дисциплиной в Германии, она широко рассматривалась как ветвь философии.Психология граничит с различными другими областями, включая физиологию, нейробиологию, искусственный интеллект, социологию и антропологию.

Шаблон: HistOfScienceШаблон: ClearrightШаблон: Психология

Обзор

Философский интерес к общему набору явлений, в настоящее время организованных на Западе под названием «Психология», восходит к древним цивилизациям Египта, Греции, Китая и Индии. Эти более ранние формы исследования начали применять то, что теперь было бы признано более клиническим ^[1] и экспериментальным ^[2] подходом средневековых мусульманских психологов и врачей, чьи практики построили то, что мы сегодня называем психиатрическими больницами. ^[3] Но только в последней четверти XIX века психология, которую мы изучаем сегодня, начала серьезно развиваться как самостоятельное научное предприятие.

Психология как самостоятельная область экспериментальных исследований, как принято считать, началась в 1879 году, когда Вильгельм Вундт основал первую лабораторию, посвященную исключительно психологическим исследованиям в Лейпциге. Другими важными первопроходцами в этой области являются Герман Эббингаус (пионер в исследованиях памяти), Уильям Джеймс (американский отец прагматической психологии) и Иван Павлов (разработавший процедуры, связанные с классической обусловленностью).

Вскоре после развития экспериментальной психологии стали появляться и различные виды прикладной психологии. Г. Стэнли Холл (Джонс Хопкинс) принес научную педагогику в США из Германии в начале 1880-х годов. Образовательная теория Джона Дьюи (Университет Чикаго) 1890-х годов также была ранним примером. Также в 1890-х годах Хьюго Мюнстерберг (Гарвард) начал писать о применении психологии в промышленности, юриспруденции и других профессиях. Лайтнер Уитмер (Университет Пенсильвании) основал первую психологическую клинику в 1890-х годах.Джеймс Маккин Кеттелл (Колумбийский университет) адаптировал антропометрические методы Фрэнсиса Гальтона для создания первой программы ментального тестирования в 1890-х годах. Тем временем в Вене невролог Зигмунд Фрейд разрабатывал независимый подход к изучению психики, называемый психоанализом, который оказал большое влияние. (Психоанализ, который по праву принадлежит к истории психиатрии, также имел весьма спорную связь с развитием экспериментальной психологии.)

В 20 веке возникла реакция на искаженную интерпретацию эмпиризма Вундта Эдвардом Титченером.Это привело к формулировке бихевиоризма Джоном Б. Уотсоном, который был популяризирован Б. Ф. Скиннером. Бихевиоризм предлагал эпистемологически ограничить психологическое исследование явным поведением, поскольку его можно было измерить количественно и легко измерить. Научное познание «разума» считалось слишком метафизическим, а значит, недостижимым. Затем в последние десятилетия 20-го века наблюдался упадок бихевиоризма и возникновение нового междисциплинарного подхода к изучению психологии человека, известного под общим названием когнитивная наука.Когнитивная наука снова рассматривает «разум» как объект исследования, используя инструменты эволюционной психологии, лингвистики, информатики, философии и нейробиологии. Эта новая форма исследования предполагает, что возможно широкое понимание человеческого разума и что такое понимание может быть применено к другим областям исследования, таким как искусственный интеллект.

Ранняя психологическая мысль

Многие культуры на протяжении всей истории размышляли о природе разума, души, духа и т. Д.Например, в Древнем Египте Папирус Эдвина Смита 1550 г. до н.э. содержит раннее описание мозга и некоторые предположения о его функциях (хотя и в медицинском / хирургическом контексте). Хотя другие медицинские документы древних времен были полны заклинаний и применений, предназначенных для отпугивания болезнетворных демонов и других суеверий, Папирус Эдвина Смита дает лекарства почти от 50 состояний, и только 1 содержит заклинания для отражения зла. Его хвалили за то, что он похож на то, что сегодня считается общеизвестным, но следует признать, что он возник в совершенно ином контексте.

Древнегреческие философы, от Фалеса (550 г. до н. Э.) До римского периода, разработали детально проработанную теорию того, что они назвали psuchẽ (из которого произошла первая половина «психологии»), а также другие (грубо говоря) «психологические» термины — nous , thumos , logistikon и т. д. (см., например, Everson, 1991; Green & Groff, 2003). Наиболее влиятельными из них являются рассказы Платона (особенно в республике , — см. E.g., Robinson, 1995) и Аристотеля (особенно Peri Psyches , более известный под латинским названием De Anima — см., например, Durrant, 1993; Nussbaum & Rorty, 1992). Эллинистические философы (а именно стоики и эпикурианцы) расходились с классической греческой традицией по нескольким важным направлениям, особенно в их озабоченности вопросами физиологической основы разума (см., Например, Annas, 1992). Римский врач Гален рассмотрел эти вопросы наиболее тщательно и влиятельно.Греческая традиция повлияла на некоторые христианские и исламские мысли по этой теме.

В иудео-христианской традиции Руководство по дисциплине (из Свитков Мертвого моря, ок. 21 г. до н.э. — 61 г. н.э.) отмечает разделение человеческой природы на два темперамента.

В Азии Китай имеет долгую историю проведения тестов способностей в рамках своей образовательной системы. В VI веке нашей эры Линь Се провел ранний эксперимент, в котором он просил людей нарисовать квадрат одной рукой и в то же время нарисовать круг другой (якобы для проверки уязвимости людей к отвлечению).

В Индии в философских сочинениях Веданты также была продуманная теория «я» (см., Например, Paranjpe, 1998).

Средневековая психологическая мысль

Первые учреждения, известные как психиатрические больницы и психиатрические лечебницы, были построены в средневековом исламском мире в 8 веке: в Багдаде в 705 году, в Фесе в начале 8 века, в Каире в 800 году, а также в Дамаске и Алеппо в 1270 году. разработаны методы лечения пациентов, страдающих различными недугами, связанными с психикой.

заболевает, тело может не находить радости в жизни и в конечном итоге может заболеть физическим заболеванием ». ^[5] Аль-Балхи признал, что тело и душа могут быть здоровыми или больными, или «уравновешенными или несбалансированными». Он писал, что дисбаланс тела может привести к лихорадке, головным болям и другим телесным заболеваниям, а дисбаланс души может привести к гневу, тревоге, грусти и другим симптомам, связанным с нафс .Он выделил два типа того, что мы сейчас называем депрессией: один, вызванный известными причинами, такими как потеря или неудача, которые можно лечить психологически; а другой — по неизвестным причинам, возможно, по физиологическим причинам, которые можно лечить с помощью физиотерапии. ^[5]

В 1010-х годах иракский арабский ученый Ибн аль-Хайтам (Альхазен) начал вмешиваться в области, связанные с телом и нафс . В своей книге оптики , например, он исследовал зрительное восприятие и то, что мы теперь называем ощущением, включая вариации чувствительности, ощущения прикосновения, восприятия цветов, восприятия темноты, психологического объяснения иллюзии луны и бинокулярного зрения. . ^{[2] [6]} Аль-Бируни также использовал такие экспериментальные методы для исследования времени реакции. ^[7]

Авиценна, аналогичным образом, провел раннюю работу по лечению заболеваний, связанных с нафс , и разработал систему, связывающую изменения частоты пульса с внутренними чувствами. Авиценна также описал явления, которые мы теперь распознаем как психоневрологические состояния, включая галлюцинации, бессонницу, манию, кошмар, меланхолию, слабоумие, эпилепсию, паралич, инсульт, головокружение и тремор. ^[8]

Другие средневековые мыслители, которые обсуждали вопросы, связанные с психологией, включали:

1. Мухаммад, который обсуждал психическое здоровье и психические заболевания; ^[5] Ибн Сирин, написавший книгу о сновидениях и их толковании; ^[9]
2. аль-Кинди (Алькиндус), разработавший формы психотерапии и музыкальной терапии; ^[10]
3. Али ибн Сахл Раббан ат-Табари, клиническая психиатрия, ^[11]
4. аль-Фараби (Альфараби), социальная психология и исследования сознания; ^[12]
5. Али ибн Аббас аль-Маджуси (Хали Аббас), нейроанатомия и нейрофизиология; ^[12]
6. Абу аль-Касим аз-Захрави (Абулкасис), нейрохирургия; ^[13]
7. Абу Райхан аль-Бируни, описавший время реакции; ^[14]
8. и Ибн Туфаил, которые предвосхитили аргумент tabula rasa и спор между природой и воспитанием. ^[15]

Ибн Зухр (Avenzoar) описал расстройства, подобные менингиту, внутричерепному тромбофлебиту и опухолям зародышевых клеток средостения; Аверроэс приписывал сетчатке свойства фоторецепторов; и Маймонид описал бешенство и отравление красавкой. ^[16]

Начало западной психологии

Влияние арабских и исламских авторов на западную мысль в эпоху Возрождения (буквально «возрождение») теперь становится признанным.В самом деле, очевидно, что многие сочинения Древних были бы утеряны, если бы не усилия переводчиков из Дома Мудрости, Дома Знания и других подобных учреждений, чьи работы позже были переведены на латынь на английском языке. 12 век. Тем не менее, в рамках дисциплинарной линии неясно, как эти источники впервые стали использоваться. Как эти работы сформировали психологию, которая появится позже, и как их следует цитировать в рамках этого дисциплинарного нарратива, — это вопросы, которые в настоящее время обсуждаются.[3]

Само Слово

Первое использование термина «психология» часто приписывается немецкому философу-схоласту Рудольфу Гёкелю (1547-1628, часто известному под латинской формой Rudolph Goclenius), который опубликовал Yucologia hoc est de hominis perfectione, anima, ortu в Марбурге в 1590 году. Однако этот термин, похоже, использовался более чем шестью десятилетиями ранее хорватским гуманистом Марко Маруличем (1450-1524) в названии своего латинского трактата « Psichiologia de ratione animae humanae». Хотя сам трактат не сохранился, его название фигурирует в списке работ Марулича, составленном его младшим современником Франьо Божичевич-Наталис в его «Vita Marci Maruli Spalatensis» (Krstić, 1964). Это, конечно, могло быть не самым первым использованием, но в настоящее время это самое раннее задокументированное использование.

Этот термин не вошел в обиход до тех пор, пока немецкий философ-идеалист Кристиан Вольф (1679–1754) не использовал его в своих работах «Психология эмпирика » и «Психология рациональная » (1732–1734).Это различие между эмпирической и рациональной психологией было обнаружено в Энциклопедии Дени Дидро (1713-1780) (1751-1784) и популяризировано во Франции Мэном де Бираном (1766-1824). В Англии термин «психология» не вытеснял «ментальную философию» до середины 19 века, особенно. в работе Уильяма Гамильтона (1788-1856) (см. Danziger, 1997, глава 3).

Психологическая мысль Просвещения

Ранняя психология рассматривалась как исследование души (в христианском смысле этого слова).Современная философская форма психологии находилась под сильным влиянием работ Рене Декарта (1596-1650), и вызванные им дискуссии, наиболее актуальными из которых были возражения на его Размышления о первой философии (1641), опубликованные с текст. Также важными для дальнейшего развития психологии были его Страстей души (1649) и Трактат о человеке (завершенный в 1632 году, но вместе с остальной частью Мир , не опубликованный после того, как Декарт услышал о католицизме. Осуждение Чёрча Галилея; в конечном итоге оно было опубликовано посмертно, в 1664 году).

Несмотря на то, что по образованию не было врача, Декарт провел обширные анатомические исследования бычьих сердец и считался достаточно важным, чтобы Харви мог отреагировать на это. Декарт был одним из первых, кто поддержал модель кровообращения Харви, но не согласился с его метафизической структурой, объясняющей ее. Становление психологии как медицинской дисциплины получило значительный импульс благодаря Томасу Уиллису не только в его обращении к психологии («Доктрине души») с точки зрения функции мозга, но и в его детальной анатомической работе 1672 г. трактат «De Anima Brutorum» («Две беседы о душах животных»).Однако Уиллис признал влияние соперника Декарта, Пьера Гассенди, источником вдохновения для его работ.

Философы школ британских эмпириков и ассоциаций оказали глубокое влияние на более поздний курс экспериментальной психологии. Особое влияние оказали «Эссе о человеческом понимании» (1689) Джона Локка, «Трактат о принципах человеческого знания» Джорджа Беркли (1710) и «Трактат о человеческой природе » Дэвида Юма (1739-1740), равно как и Давид. Хартли Наблюдения за человеком (1749) и Джон Стюарт Милл Система логики .(1843). Также примечательными были работы некоторых континентальных философов-рационалистов, особенно Баруха Спинозы (1632-1677) «Об улучшении понимания» (1662) и Готфрида Вильгельма Лейбница (1646-1716) «Новые эссе о человеческом понимании » (завершено в 1705 г. опубликовано 1765 г.).

Переход к психологии

Также на зарождающуюся психологическую дисциплину повлияли дебаты, касающиеся эффективности месмеризма (гипноза) и ценности френологии.Первый был разработан в 1770-х годах австрийским врачом Антоном Месмером (1734-1815), который утверждал, что использовал силу гравитации, а позже и «животный магнетизм», для лечения различных физических и психических заболеваний. По мере того, как Месмер и его лечение становились все более модными как в Вене, так и в Париже, они также стали попадать под пристальное внимание подозрительных официальных лиц. В 1784 году король Луи заказал в Париже расследование, в котором участвовали американский посол Бенджамин Франклин, химик Антуан Лавуазье и врач Жозеф-Игнас Гильотен (позже популяризатор гильотины).Они пришли к выводу, что метод Месмера бесполезен. Несмотря на дискредитацию, «магнетическая» традиция продолжалась среди учеников Месмера и других, вновь появившись в Англии в 19 веке в работах врачей Джона Эллиотсона (1791-1868), Джеймса Эсдейла (1808-1859) и Джеймса Брейда (1795-1860). ), который переименовал это в «гипноз». Месмеризм также продолжал иметь сильных социальных (если не медицинских) последователей в Англии на протяжении XIX века (см. Winter, 1998). Во Франции эта практика вернула себе широкое распространение после того, как ее исследовал врач из Нанси Ипполит Бернхейм (1840-1919) и применил для лечения истерии директор парижской больницы Сальпетриер Жан-Мартен Шарко (1825-1893).

Френология началась как «органология», теория строения мозга, разработанная немецким врачом Францем Йозефом Галлем (1758-1828). Галл утверждал, что мозг разделен на большое количество функциональных «органов», каждый из которых отвечает за определенные умственные способности и склонности человека — надежду, любовь, духовность, жадность, язык, способность определять размер, форму и цвет объекты и т. д. Он утверждал, что чем больше каждый из этих органов, тем больше сила соответствующей психической черты.Кроме того, он утверждал, что можно определить размеры органов у данного человека, пощупав поверхность черепа этого человека. Ультра-локализационная позиция Галла по отношению к мозгу вскоре подверглась критике, в первую очередь французским анатомом Пьером Флурансом (1794-1867), который провел исследования абляции (на цыплятах), которые якобы продемонстрировали слабую церебральную локализацию функции или ее отсутствие. Хотя Галл был серьезным (хотя и заблуждающимся) исследователем, его теория была принята его ассистентом Иоганном Гаспаром Спурцхеймом (1776-1832) и превратилась в прибыльное и популярное предприятие френологии, которое вскоре породило, особенно в Великобритании, процветающее. индустрия независимых практиков.В руках шотландского религиозного лидера Джорджа Комба (1788-1858) (чья книга Конституция человека была одним из бестселлеров века) френология прочно стала ассоциироваться с движениями политических реформ и эгалитарными принципами (см., Например, , Shapin, 1975; но также см. Van Wyhe, 2004). Вскоре френология распространилась и на Америку, где странствующие практические френологи оценивали психическое благополучие желающих клиентов (см. Sokal, 2001).

Появление немецкой экспериментальной психологии

До середины XIX века психология считалась отраслью философии.Например, Иммануил Кант (1724–1804) заявил в своем Метафизических основаниях естествознания (1786), что научная психология «собственно говоря» невозможна. Однако Кант предложил то, что для современных глаз очень похоже на эмпирическую психологию в его Антропологии с прагматической точки зрения (1798).

Иоганн Фридрих Гербарт (1776-1841) не согласился с выводом Канта и попытался разработать математическую основу для научной психологии.Хотя он не смог представить свою теорию эмпирически проверяемой, его усилия привели таких ученых, как Эрнст Генрих Вебер (1795-1878) и Густав Теодор Фехнер (1801-1887), к попытке измерить математические отношения между физическими величинами внешних стимулов и психологическая напряженность возникающих ощущений. Фехнер (1860) является создателем термина «психофизика».

Между тем индивидуальные различия во времени реакции стали критической проблемой в области астрономии под названием «личное уравнение».Ранние исследования Фридриха Вильгельма Бесселя (1784-1846) в Кенигсберге и Адольфа Хирша привели к разработке Матиасом Хиппом высокоточного хроноскопа, который, в свою очередь, был основан на конструкции Чарльза Уитстона устройства, измеряющего скорость артиллерии. снаряды (Edgell & Symes, 1906). Другие инструменты для измерения времени были заимствованы из физиологии (например, кимограф) и адаптированы для использования утрехтским офтамологом Францискусом Дондерсом (1818-1899) и его учеником Йоханом Якобом де Яагером для измерения продолжительности простых умственных решений.

XIX век был также периодом профессионального роста физиологии, включая нейрофизиологию, и ее наиболее значительных открытий. Среди ее лидеров были Чарльз Белл (1774-1843) и Франсуа Мажанди (1783-1855), которые независимо открыли различие между сенсорными и двигательными нервами в позвоночнике, Иоганнес Мюллер (1801-1855), предложивший доктрину специфических нервных энергий. Эмиль дю Буа-Реймон (1818-1896), изучавший электрические основы сокращения мышц, Пьер Поль Брока (1824-1880) и Карл Вернике (1848-1905), которые также определили области мозга, ответственные за различные аспекты речи. как Густав Фрич (1837-1927), Эдуард Хитциг (1839-1907) и Дэвид Ферье (1843-1924), которые локализовали сенсорные и моторные области мозга.Один из основных основоположников экспериментальной физиологии Герман фон Гельмгольц (1821-1894) провел исследования по широкому кругу вопросов, которые впоследствии будут интересны психологам, — скорости нейронной передачи, природы звука и цвета, а также нашего восприятия их и т. д. В 1860-х годах, когда он занимал должность в Гейдельберге, Гельмгольц нанял в качестве ассистента молодого доктора медицины по имени Вильгельм Вундт. Вундт использовал оборудование физиологической лаборатории — хроноскоп, кимограф и различные периферийные устройства — для решения более сложных психологических вопросов, чем до тех пор рассматривалось экспериментально.В частности, его интересовала природа апперцепции — точка, в которой восприятие попадает в центр сознательного осознания.

В 1874 году Вундт стал профессором в Цюрихе, где он опубликовал свой знаменательный учебник, Grundzüge der Physiologischen Psychologie ( Принципы физиологической психологии , 1874). Получив более престижную профессуру в Лейпциге в 1875 году, Вундт основал в 1879 году лабораторию, специально посвященную оригинальным исследованиям в области экспериментальной психологии, — первую лабораторию такого рода в мире.В 1883 году он основал журнал, в котором публиковал результаты своего исследования и исследования его учеников, Philosophische Studien ( Philosophische Studien ) (Подробнее о Вундте см., Например, Bringmann & Tweney, 1980; Rieber И Робинсон, 2001). Вундт привлек большое количество студентов не только из Германии, но и из-за рубежа. Среди его самых влиятельных американских студентов были Гранвилл Стэнли Холл (который уже получил докторскую степень в Гарварде под руководством Уильяма Джеймса), Джеймс Маккин Кеттелл (который был первым помощником Вундта) и Фрэнк Энджелл.Самым влиятельным британским студентом был Эдвард Брэдфорд Титченер (впоследствии ставший профессором Корнельского университета).

Лаборатории экспериментальной психологии вскоре были основаны в Берлине Карлом Штумпфом (1848-1936) и в Геттингене Георгом Элиасом Мюллером (1850-1934). Другим крупным немецким психологом-экспериментатором того времени, хотя он и не руководил собственным исследовательским институтом, был Герман Эббингауз (1850–1909).

Экспериментирование было не единственным подходом к психологии в немецкоязычном мире в то время.Начиная с 1890-х годов, используя тематическое исследование (традиционное в медицине того времени), венский врач Зигмунд Фрейд разработал и применил методы гипноза, свободных ассоциаций и толкования сновидений, чтобы выявить предположительно бессознательные убеждения и желания, которые, как он утверждал, лежали в основе причины «истерии» его пациентов. Он назвал этот подход психоанализом. Фрейдистский психоанализ особенно примечателен тем акцентом, который он делает на ходе полового развития человека в патогенезе.Психоаналитические концепции оказали сильное и продолжительное влияние на западную культуру, особенно на искусство. Хотя некоторые считают, что ее научный вклад до сих пор является предметом споров, влияние как фрейдистской, так и юнгианской психологии на развитие современной мысли было проявлением раздробленного мышления, в котором некоторые виды поведения и мысли скрыты от сознания, но действуют как часть целостного мышления. личность. Скрытые замыслы, нечистая совесть или чувство вины являются примерами существования психических процессов, в которых человек не осознает, из-за выбора или непонимания, некоторые аспекты своей личности и последующего поведения.

Психоанализ основан на поведенческой психологии, изучении психических процессов, влияющих на эго. Понимание этого теоретически дает человеку больший выбор и осознанность с лечебным эффектом при неврозах, а иногда и психозах, которые Крафт-Эббинг определил как «болезни личности». Карл Г. Юнг, соратник Фрейда, который позже порвал с ним из-за акцента Фрейда на сексуальности, был еще одним сторонником поведенческой психологии. Работая с концепциями бессознательного, впервые отмеченными в 1800-х годах [Джон Стюарт, Крафт-Эббинг, Джанет, Флорной и другие], Юнг определил четыре психические функции, которые относятся к эго, сознательному «я» и определяют его.Ощущение (которые сообщают сознанию, что что-то есть), чувства (которые состоят из оценочных суждений и мотивируют нашу реакцию на то, что мы почувствовали), интеллект (аналитическая функция, которая сравнивает это событие со всеми известными событиями и дает ему класс и категорию , позволяя нам понять ситуацию в рамках исторического процесса, личного или общественного) и интуиции (умственная функция с доступом к глубоким поведенческим паттернам, интуиция может предлагать неожиданные решения или предсказывать непредвиденные последствия, «как если бы заглядывать за угол», как выразился Юнг Это).Юнг настаивал на эмпирической психологии, в которой теории должны основываться на фактах, а не на прогнозах или ожиданиях психолога.

Ранняя американская психология

Примерно в 1875 году преподаватель физиологии из Гарварда (каким он тогда был) Уильям Джеймс открыл небольшую демонстрационную лабораторию экспериментальной психологии для своих курсов. В те дни лаборатория никогда не использовалась для оригинальных исследований, и поэтому до сих пор остаются разногласия относительно того, следует ли считать ее «первой» лабораторией экспериментальной психологии или нет.В 1878 году Джеймс прочитал серию лекций в Университете Джонса Хопкинса под названием «Чувства и мозг и их отношение к мысли», в которых он утверждал, против Томаса Генри Хаксли, что сознание не является эпифеноменальным, но должно иметь эволюционную функцию. , иначе он не был бы естественным образом выделен у людей. В том же году Генри Холт нанял Джеймса на написание учебника по «новой» экспериментальной психологии. Если бы он написал его быстро, это был бы первый англоязычный учебник по этой теме.Однако прошло двенадцать лет, прежде чем его двухтомник Принципы психологии был опубликован. Тем временем учебники были опубликованы Джорджем Трамбаллом Лэддом из Йельского университета (1887 г.) и Джеймсом Марком Болдуином из колледжа Лейк-Форест (1889 г.).

В 1879 году Чарльз Сандерс Пирс был нанят преподавателем философии в Университет Джона Хопкинса. Хотя Пирс более известен своими астрономическими и философскими работами, он также провел, возможно, первые американские психологические эксперименты на предмет цветового зрения, опубликованные в 1877 году в American Journal of Science (см. Cadwallder, 1974).Пирс и его ученик Джозеф Джастроу опубликовали «О небольших различиях в ощущениях» в мемуарах Национальной академии наук , в 1884 году. В 1882 году к Пирсу присоединился в университете Джона Хопкинса Грэнвилл Стэнли Холл, открывший первую американскую исследовательскую лабораторию. посвятил себя экспериментальной психологии в 1883 году. Пирс был вынужден покинуть свой пост из-за скандала, и Холл получил единственную профессуру философии в Университете Джона Хопкинса. В 1887 году Холл основал Американский журнал психологии , в котором публиковались работы, в основном созданные в его собственной лаборатории.В 1888 году Холл оставил свою профессуру Джонса Хопкинса и стал президентом только что основанного Университета Кларка, где оставался до конца своей карьеры.

Вскоре лаборатории экспериментальной психологии были открыты в Пенсильванском университете (в 1887 г., Джеймс Маккин Кэттелл), Университете Индианы (1888 г., Уильям Лоу Брайан), Университете Висконсин-Мэдисон (1888 г., Джозеф Джастроу), Университете Кларка ( 1889, Эдмунд Кларк Сэнфорд), приют Маклина (1889, Уильям Нойес) и Университет Небраски (1889, Гарри Кирк Вулф).

В 1890 году наконец появились «Принципы психологии » Уильяма Джеймса «», которые быстро стали самым влиятельным учебником в истории американской психологии. Он заложил многие основы для вопросов, на которых американские психологи будут сосредоточивать свое внимание еще долгие годы. Главы книги о сознании, эмоциях и привычках были особенно важны.

Одним из тех, кто почувствовал влияние Принципов Джеймса, был Джон Дьюи, в то время профессор философии в Мичиганском университете.Вместе со своими младшими коллегами Джеймсом Хайденом Тафтсом (который основал психологическую лабораторию в Мичигане), Джорджем Гербертом Мидом и его учеником Джеймсом Роулендом Энджеллом эта группа начала переформулировать психологию, уделяя больше внимания социальной среде и деятельности . разум и поведение, чем до сих пор имела вдохновленная психофизикой физиологическая психология Вундта и его последователей. Тафтс уехал из Мичигана на другую должность младшего специалиста в только что основанном Чикагском университете в 1892 году.Год спустя старший философ из Чикаго ушел в отставку, и Тафтс рекомендовал президенту Чикаго Уильяму Рейни Харперу предложить Дьюи эту должность. После первоначального сопротивления Дьюи был принят на работу в 1894 году. Вскоре Дьюи заполнил отдел своими товарищами из Мичигана Мидом и Энджеллом. Эти четверо составили ядро ​​Чикагской школы психологии.

В 1892 году Дж. Стэнли Холл пригласил около 30 психологов и философов на встречу в Кларке с целью основания новой Американской психологической ассоциации (APA).(Об истории APA см. Evans, Staudt Sexton, & Cadwallader, 1992.) Первое ежегодное собрание APA было проведено позже в том же году, его принимал Джордж С. Фуллертон в Университете Пенсильвании. Почти сразу же возникла напряженность между экспериментально и философски настроенными членами АПА. Эдвард Брэдфорд Титченер и Лайтнер Уитмер предприняли попытку либо создать отдельную «Секцию» для философских презентаций, либо полностью исключить философов. После почти десятилетних дебатов была основана Западная философская ассоциация, которая провела свое первое собрание в 1901 году в Университете Небраски.В следующем году (1902 г.) Американская философская ассоциация провела свое первое собрание в Колумбийском университете. В конечном итоге они стали центральным и восточным отделениями современной Американской философской ассоциации.

В 1894 году ряд психологов, недовольных узкой редакционной политикой American Journal of Psychology , обратились к Холлу с просьбой назначить редакционную коллегию и открыть доступ к журналу большему количеству психологов, не входящих в его ближайшее окружение.Холл отказался, поэтому Джеймс Маккин Кеттелл (тогда из Колумбии) и Джеймс Марк Болдуин (тогда из Принстона) стали соучредителями нового журнала, Psychological Review , который быстро стал основным изданием для американских психологов.

Начиная с 1895 года, Джеймс Марк Болдуин (Принстон) и Эдвард Брэдфорд Титченер (Корнелл) вступили во все более ожесточенный спор о правильной интерпретации некоторых данных об аномальном времени реакции, полученных из лаборатории Вундта (первоначально сообщенных Людвигом Ланге и Джеймсом). Маккин Кеттелл).В 1896 году Джеймс Роуленд Энджелл и Эддисон В. Мур (Чикаго) опубликовали серию экспериментов в журнале «Психологическое обозрение », , показав, что Болдуин был более правильным из двух. Однако они интерпретировали свои открытия в свете нового подхода Джона Дьюи к психологии, который отверг традиционное понимание рефлекторной дуги «стимул-реакция» в пользу «кругового» описания, в котором то, что служит «стимулом», а что — «ответ». зависит от того, как человек смотрит на ситуацию.Полная позиция была изложена в знаковой статье Дьюи «Концепция рефлекторной дуги в психологии», которая также появилась в Psychological Review в 1896 году.

Титченер ответил в Philosophical Review (1898, 1899), отделив свой строгий «структурный» подход к психологии от того, что он назвал более прикладным «функциональным» подходом чикагской группы, и таким образом положил начало первому серьезному теоретическому расколу в американской психологии между Структурализм и функционализм.Группа в Колумбии, возглавляемая Джеймсом Маккином Кеттеллом, Эдвардом Л. Торндайком и Робертом С. Вудвортом, часто рассматривалась как вторая (после Чикаго) «школа» американского функционализма (см., Например, Heidbredder, 1933), хотя они сами никогда не использовали этот термин, потому что их исследования были сосредоточены на прикладных областях ментального тестирования, обучения и образования. Дьюи был избран президентом APA в 1899 году, а Титченер отказался от членства в ассоциации. (В 1904 году Титченер сформировал свою собственную группу, впоследствии известную как Общество экспериментальных психологов.) Джастроу продвигал функционалистский подход в своем президентском послании APA в 1900 году, а Энджелл явно принял ярлык Титченера в своем влиятельном учебнике 1904 года и его президентском послании APA 1906. В действительности структурализм был более или менее ограничен Титченером и его учениками. . В целом функционализм с его более практическим упором на действие и применение больше соответствовал американскому культурному «стилю» и, что, возможно, более важно, был более популярен среди попечителей университетов и частных финансовых агентств.

Ранняя французская психология

В немалой степени из-за консерватизма правления Луи Наполеона (президент, 1848-1852; император как «Наполеон III», 1852-1870) академическая философия во Франции до середины XIX века контролировалась членами школ эклектики и спиритуализма, возглавляемых такими фигурами, как Виктор Кузен (1792-1867), Теодор Жуффруа (1796-1842) и Поль Жане (1823-1899). Это были традиционные метафизические школы, противоположные тому, чтобы рассматривать психологию как естественную науку.С изгнанием Наполеона III после разгрома франко-прусской войны стали возможны новые пути, как политические, так и интеллектуальные. Начиная с 1870 г. и далее развивался постоянно растущий интерес к позитивистским, материалистическим, эволюционным и детерминистским подходам к психологии под влиянием, среди прочего, работ Ипполита Тэна (1828-1893) (например, De L’Intelligence , 1870 ) и Теодуль Рибо (1839-1916) (например, La Psychologie Anglaise Contemporaine , 1870).В 1876 году Рибо основал Revue Philosophique (в том же году, когда в Великобритании был основан Mind ), который для следующего поколения стал фактически единственным французским выходом «новой» психологии (Plas, 1997). Хотя сам Рибо не был работающим экспериментатором, многие книги Рибо оказали глубокое влияние на следующее поколение психологов. К ним относятся, в частности, его Психология (1873) и Психология современности (1879).В 1880-х годах интересы Рибо обратились к психопатологии, написав книги о расстройствах памяти (1881), воле (1883) и личности (1885), и где он попытался привнести в эти темы идеи общей психологии. Хотя в 1881 году он потерял профессуру Сорбонны по истории психологических доктрин в пользу традиционалиста Жюля Сури (1842-1915), с 1885 по 1889 год он преподавал экспериментальную психологию в Сорбонне. В 1889 году он получил кафедру экспериментальной и сравнительной психологии в Коллеж де Франс, которую он проработал до 1896 года (Nicolas, 2002).

Основная психологическая сила Франции лежит в области психопатологии. Главный невролог парижской больницы Сальпетриер Жан-Мартен Шарко (1825–1893) использовал недавно возрожденную и переименованную (см. Выше) практику гипноза, чтобы «экспериментально» вызвать у некоторых своих пациентов истерические симптомы. Двое из его учеников, Альфред Бине (1857-1911) и Пьер Жане (1859-1947), переняли и расширили эту практику в своей собственной работе.

В 1889 году Бине и его коллега Анри Бони (1830-1921) совместно основали в Сорбонне первую во Франции лабораторию экспериментальной психологии.Всего пять лет спустя, в 1894 году, Бони, Бине и третий коллега Виктор Анри (1872-1940) стали соучредителями первого французского журнала, посвященного экспериментальной психологии, L’Année Psychologique . В первые годы 20-го века французское правительство обратилось к Бине с просьбой разработать метод для недавно созданной системы всеобщего государственного образования для выявления учащихся, которым потребуется дополнительная помощь для освоения стандартизированной учебной программы. В ответ, вместе со своим сотрудником Теодором Симоном (1873-1961), он разработал тест интеллекта Бине-Саймона, впервые опубликованный в 1905 году (пересмотренный в 1908 и 1911 годах).

Несмотря на то, что этот тест использовался для воздействия во Франции, наибольший успех (и разногласия) он вызвал в Соединенных Штатах, где он был переведен Генри Х. Годдардом (1866-1957), директором Школы подготовки кадров для слабоумный из Вайнленда, штат Нью-Джерси, и его помощница Элизабет Кайт (перевод издания 1905 года появился в Vineland Bulletin в 1908 году, но гораздо более известен перевод Кайта 1916 года издания 1908 года, который появился в виде книги) .Переведенный тест был использован Годдардом для продвижения своей программы евгеники в отношении тех, кого он считал врожденно слабоумными, особенно иммигрантов из незападных европейских стран. Тест Бине был переработан профессором Стэнфорда Льюисом М. Терманом (1877-1956) в тест IQ Стэнфорда-Бине в 1916 году.

После смерти Бине в 1911 году лаборатория Сорбонны и L’Année Psychologique перешли к Анри Пьерону (1881-1964). Ориентация Пьерона была более физиологической, чем у Бине.

Пьер Жане стал ведущим психиатром Франции, будучи назначенным в Сальпетриер (1890–1894), Сорбонну (1895–1920) и Коллеж де Франс (1902–1936). В 1904 году он вместе с коллегой профессором Сорбонны Жоржем Дюма (1866-1946), учеником и верным последователем Рибо, он стал соучредителем журнала Journale de Psychologie Normale et Pathologique . В то время как учитель Джанет, Шарко, сосредоточился на неврологических основах истерии, Джанет стремилась разработать научный подход к психопатологии как к психическому расстройству .Его теория о том, что психическая патология является результатом конфликта между бессознательной и сознательной частями разума и что бессознательное психическое содержимое может проявляться как симптомы с символическим значением, привела к публичному спору о приоритетах с Зигмундом Фрейдом.

Ранняя британская психология

Хотя у британцев был первый научный журнал, посвященный теме психологии — Mind , основанный в 1876 году Александром Бэйном и отредактированный Джорджем Крумом Робертсоном, — прошло довольно много времени, прежде чем там появилась экспериментальная психология, бросившая вызов сильным мира сего. традиция «ментальной философии».«Экспериментальные отчеты, которые появились в Mind в первые два десятилетия его существования, почти полностью были написаны американцами, особенно Дж. Стэнли Холлом и его учениками (особенно Генри Гербертом Дональдсоном) и Джеймсом МакКином Кеттеллом.

Антропометрическая лаборатория Фрэнсиса Гальтона (1822-1911) открылась в 1884 году. Там людей проверяли по широкому спектру физических (например, сила удара) и постоянных (например, острота зрения) характеристик. В 1886 году Гальтона посетил Джеймс Маккин Кеттелл, который позже адаптировал методы Гальтона при разработке своей собственной исследовательской программы по психическому тестированию в Соединенных Штатах.Однако Гальтон в первую очередь не был психологом. Данные, которые он накопил в антропометрической лаборатории, в первую очередь были направлены на поддержку его аргументов в пользу евгеники. Чтобы помочь интерпретировать массу данных, которые он накопил, Гальтон разработал ряд важных статистических методов, включая предвестники диаграммы рассеяния и коэффициент корреляции произведение-момент (позже усовершенствованный Карлом Пирсоном, 1857-1936).

Вскоре после этого Чарльз Спирмен (1863-1945) разработал основанную на корреляции статистическую процедуру факторного анализа в процессе обоснования своей двухфакторной теории интеллекта, опубликованной в 1901 году.Спирмен считал, что люди обладают врожденным уровнем общего интеллекта или g , который может быть кристаллизован в определенный навык в любой из ряда узких областей содержания ( s или определенный интеллект).

Лабораторная психология, подобная той, что практиковалась в Германии и Соединенных Штатах, медленно приживалась в Британии. Хотя философ Джеймс Уорд (1843-1925) призывал Кембриджский университет создать психофизическую лабораторию с середины 1870-х годов, только в 1891 году они вложили до 50 фунтов стерлингов в базовый прибор (Bartlett, 1937).В 1897 г. при содействии кафедры физиологии была создана лаборатория, а также была учреждена лекция по психологии, которую впервые получил У. Х. Р. Риверс (1864-1922). Вскоре к Риверсу присоединились К. С. Майерс (1873-1946) и Уильям Макдугалл (1871-1938). Эта группа проявила такой же интерес к антропологии, как и к психологии, отправившись с Альфредом Кортом Хаддоном (1855-1940) в знаменитую экспедицию 1898 года через Торресов пролив.

В 1901 году было основано Психологическое общество (которое в 1906 году переименовало себя в Британское психологическое общество), а в 1904 году Уорд и Риверс соучредили British Journal of Psychology .

Немецкая психология второго поколения

Вюрцбургская школа

В 1896 году Освальд Кюльпе (1862-1915), один из бывших лаборантов Вундта в Лейпциге, основал новую лабораторию в Вюрцбурге. Вскоре Кюльпе окружил себя рядом молодых психологов, в первую очередь Нарцисс Ах (1871-1946), Карла Бюлера (1879-1963), Эрнста Дюрра (1878-1913), Карла Марбе (1869-1953) и Генри Джексона Уотта ( 1879-1925). Вместе они разработали новый подход к психологическим экспериментам, который бросил вызов многим ограничениям Вундта.Вундт провел различие между старым философским стилем самонаблюдения ( Selbstbeobachtung ), в котором человек в течение длительного времени самосозерцал высшие мыслительные процессы и внутреннее восприятие ( innere Wahrnehmung ), в котором можно было немедленно осознавать мгновенное ощущение, чувство или образ ( Vorstellung ). Первое было объявлено невозможным Вундтом, который утверждал, что высшее мышление нельзя изучать экспериментально с помощью расширенного самоанализа, а только гуманистически с помощью Völkerpsychologie (народная психология).Только последнее было подходящим предметом для экспериментов.

Вюрцбургцы, напротив, разработали эксперименты, в которых испытуемому предъявлялся сложный стимул (например, афоризм Ницше или логическая проблема) и после его обработки в течение некоторого времени (например, интерпретация афоризма или решение проблемы) , ретроспективно доложил экспериментатору обо всем, что прошло через его сознание за интервал. В процессе Вюрцбургцы утверждали, что открыли ряд новых элементов сознания (помимо ощущений, чувств и образов Вундта), включая Bewußtseinslagen (сознательные наборы), Bewußtheiten (осознания) и Gedanken ( мысли).В англоязычной литературе их часто называют «мыслями без образов», а споры между Вундтом и вюрцбургцами — «спорами о мыслях без образов».

Вундт назвал исследования Вюрцбургеров «фиктивными» экспериментами и резко критиковал их. Самый значительный английский ученик Вундта, Эдвард Брэдфорд Титченер, тогда работавший в Корнелле, вмешался в спор, заявив, что провел расширенные интроспективные исследования, в которых он смог разделить безобразные мысли Вюрцбургера на ощущения, чувства и образы.Таким образом, он парадоксальным образом использовал метод, который Вундт не одобрял, чтобы подтвердить точку зрения Вундта на ситуацию (см. Kusch, 1995; Kroker, 2003).

Часто говорят, что дебаты о безобразном мышлении сыграли важную роль в подрыве легитимности всех интроспективных методов в экспериментальной психологии и, в конечном итоге, вызвали бихевиористскую революцию в американской психологии. Однако это не обошлось без собственного отложенного наследия. Герберт Саймон цитирует, в частности, работу одного из психологов Вюрцбурга, Отто Зельца (1881-1943), за то, что он вдохновил его на разработку его знаменитых компьютерных алгоритмов решения проблем (например.g., теоретик логики и решатель общих проблем) и его метод «мышления вслух» для анализа протоколов. Кроме того, Карл Поппер изучал психологию под руководством Бюлера и Зельца и, похоже, внес часть их влияния, не приписываемую ему, в свою философию науки (Ter Hark, 2004).

Гештальт-психология

(Этот раздел адаптирован из Green, 2000, с разрешения автора.)

В то время как Вюрцбургеры спорили с Вундтом в основном по методическим вопросам, другое немецкое движение, сосредоточенное в Берлине, оспорило широко распространенное мнение о том, что цель психологии должна состоять в том, чтобы разбить сознание на предполагаемые базовые элементы.Вместо этого они утверждали, что психологическое «целое» имеет приоритет и что «части» определяются структурой целого, а не наоборот. Таким образом, школа получила название Gestalt , немецкий термин, примерно означающий «форма» или «конфигурация». Его возглавляли Макс Вертхаймер (1880-1943), Вольфганг Кёлер (1887-1967) и Курт Коффка (1886-1941). Вертхаймер был учеником австрийского философа Кристиана фон Эренфельса (1859-1932), который утверждал, что в дополнение к сенсорным элементам воспринимаемого объекта есть дополнительный элемент, который, хотя в некотором смысле является производным от организации стандарта. сенсорные элементы, также следует рассматривать как самостоятельный элемент.Он назвал этот дополнительный элемент Gestalt-qualität или «качество формы». Например, когда кто-то слышит мелодию, он слышит ноты плюс что-то в дополнение к ним, что связывает их в мелодию — Gestalt-qualität . Именно наличие этого Gestalt-qualität , по словам фон Эренфельса, позволяет транспонировать мелодию в новую тональность с использованием совершенно других нот, но при этом сохранять свою идентичность. Вертхаймер занял более радикальную позицию: «то, что мне дает мелодия, не возникает… как вторичный процесс из суммы частей как таковых. Напротив, то, что происходит в каждой отдельной части, уже зависит от того, что представляет собой целое »(1925/1938). Другими словами, человек сначала слышит мелодию, а только потом может перцептивно разделить ее на ноты. Точно так же в видении человек видит сначала форма круга — он дается «непосредственно» (т.е. его восприятие не опосредовано процессом частичного суммирования). Только после этого первичного восприятия можно заметить, что он состоит из линий или точек или звезды.

Гештальт-теория была официально начата в 1912 году в статье Вертхаймера о фи-феномене; иллюзия восприятия, в которой два неподвижных, но попеременно мигающих огня кажутся одним светом, движущимся из одного места в другое. Вопреки распространенному мнению, его основной целью был не бихевиоризм, поскольку он еще не был силой в психологии. Целью его критики была, скорее, атомистическая психология Германа фон Гельмгольца (1821–1894), Вильгельма Вундта (1832–1920) и других европейских психологов того времени.

Двумя мужчинами, которые служили подопытными Вертхаймера в эксперименте с фи, были Келер и Коффка. Келер был экспертом в области физической акустики, обучаясь у физика Макса Планка (1858-1947), но получил степень по психологии у Карла Штумпфа (1848-1936). Коффка также был учеником Штумпфа, изучая феномены движения и психологические аспекты ритма. В 1917 году Келер (1917/1925) опубликовал результаты четырехлетних исследований обучения шимпанзе. Келер показал, вопреки утверждениям большинства других теоретиков обучения, что животные могут учиться «внезапным проникновением» в «структуру» проблемы, помимо ассоциативного и инкрементального способа обучения, который Иван Павлов (1849-1936) и Эдвард Ли Торндайк (1874-1949) участвовал в демонстрациях с собаками и кошками соответственно.

Термины «структура» и «организация» были в центре внимания гештальт-психологов. Говорят, что стимулы имеют определенную структуру, должны быть организованы определенным образом, и что организм реагирует именно на эту структурную организацию, а не на отдельные сенсорные элементы. Когда животное обусловлено, оно не просто реагирует на абсолютные свойства стимула, но и на его свойства по отношению к окружающей среде. Если использовать излюбленный пример Келера, если животное обусловлено определенным образом реагировать на более светлую из двух серых карточек, животное обобщает отношение между двумя стимулами, а не абсолютные свойства условного раздражителя: оно будет реагировать на более светлый из двух раздражителей. две карты в последующих испытаниях, даже если более темная карта в тестовом испытании имеет ту же интенсивность, что и более светлая карта в исходных тренировочных испытаниях.

В 1921 году Коффка опубликовал гештальт-ориентированный текст по психологии развития, Рост разума, . С помощью американского психолога Роберта Огдена Коффка представил гештальт-точку зрения американской аудитории в 1922 году в статье в Психологическом бюллетене . Он содержит критику современных объяснений ряда проблем восприятия и альтернатив, предлагаемых школой гештальт. Коффка переехал в Соединенные Штаты в 1924 году, а в 1927 году поселился в Смит-колледже.В 1935 году Коффка опубликовал свои Принципы гештальт-психологии . В этом учебнике изложено видение Gestalt научного предприятия в целом. По его словам, наука — это не простое накопление фактов. Что делает исследование научным, так это включение фактов в теоретическую структуру. Целью гештальт- истов было объединить факты неодушевленной природы, жизни и разума в единую научную структуру. Это означало, что наука поглотила бы не только то, что Коффка называл количественными фактами физической науки, но и факты двух других «научных категорий»: вопросы порядка и вопросы Sinn , немецкое слово, которое по-разному переводилось как значение, значение и смысл.Коффка считал, что без включения смысла опыта и поведения, наука обрекает себя на тривиальность в своем исследовании людей.

Пережив натиск нацистов до середины 1930-х годов (см. Henle, 1978), все основные члены гештальт-движения были изгнаны из Германии в Соединенные Штаты к 1935 году (Henle, 1984). Кёлер опубликовал другую книгу, Динамика в психологии , в 1940 году, но после этого движение Гештальт потерпело ряд неудач.Коффка умер в 1941 году, а Вертхаймер — в 1943 году. Долгожданная книга Вертхаймера по решению математических задач « Продуктивное мышление » была опубликована посмертно в 1945 году, но теперь Келер остался руководить движением без двух своих давних коллег. (Подробнее об истории психологии Gestalt см. Ash, 1995.)

Появление бихевиоризма в Америке

В результате сочетания ряда событий в начале 20 века бихевиоризм постепенно превратился в доминирующую школу в американской психологии.Первым из них был растущий скептицизм, с которым многие относились к концепции сознания: хотя она все еще считается существенным элементом, отделяющим психологию от физиологии, ее субъективная природа и ненадежный интроспективный метод, который, как казалось, требовался, многих беспокоили. В статье Уильяма Джеймса 1904 г. Философский журнал … статья «Существует ли сознание?», Ясно излагала опасения.

Вторым было постепенное усиление строгой психологии животных. Помимо работы Эдварда Ли Торндайка с кошками в коробках-головоломках в 1898 году, начало исследований, в которых крысы учатся перемещаться по лабиринтам, было положено Уиллардом Смоллом (1900, 1901, , American Journal of Psychology ).В статье Роберта М. Йеркса 1905 «Философский журнал» … «Психология животных и критерии психического» поднимается общий вопрос о том, когда можно приписывать сознание организму. В последующие несколько лет Джон Бродус Уотсон (1878-1959) стал одним из основных игроков, опубликовав свою диссертацию о связи между неврологическим развитием и обучением у белой крысы (1907, , Приложение к монографии психологического обзора ; Carr & Watson, 1908, Дж.Сравнительная неврология и психология ). Другое важное исследование на крысах было опубликовано Генри Х. Дональдсоном (1908, J. Comparative Neurology & Psychology ). В 1909 году впервые на английском языке был опубликован отчет об исследованиях Ивана Павлова обусловленности собак (Yerkes & Morgulis, 1909, Psychological Bulletin ).

Третий фактор — рост Ватсона до положения значительной власти в психологическом сообществе. В 1908 году Джеймс Марк Болдуин предложил Уотсону занять младшую должность в Johns Hopkins.Помимо главы отдела Джонса Хопкинса, Болдуин был редактором влиятельных журналов Psychological Review и Psychological Bulletin . Спустя всего несколько месяцев после прибытия Уотсона Болдуин был вынужден оставить свою профессуру из-за скандала. Уотсон внезапно стал главой отдела и редактором журналов Болдуина. Он решил использовать эти мощные инструменты, чтобы произвести революцию в психологии по образу своих собственных исследований. В 1913 году он опубликовал в журнале Psychological Review статью, которую часто называют «манифестом» бихевиористского движения: «Психология с точки зрения бихевиористов.«Там он утверждал, что психология« является чисто объективной экспериментальной отраслью естествознания »,« интроспекция не является существенной частью ее методов … »и« бихевиорист … не признает разделительной линии между человеком и животным ». В 1914 году его первый учебник, «Поведение , », был выпущен в печать. Хотя бихевиоризм потребовалось некоторое время, чтобы принять его как всеобъемлющий подход (см. Самельсон, 1981) (в немалой степени из-за вмешательства Первой мировой войны) Революция Ватсона 1920-х годов шла полным ходом.Центральный постулат раннего бихевиоризма заключался в том, что психология должна быть наукой о поведении, а не о разуме, и отвергала внутренние психические состояния, такие как убеждения, желания или цели. Сам Уотсон, однако, был вынужден уйти из Джонса Хопкинса из-за скандала в 1920 году. Хотя он продолжал публиковаться в течение 1920-х годов, в конце концов он перешел к карьере рекламщика (см. Coon, 1994).

Среди бихевиористов, которые продолжили, возник ряд разногласий по поводу того, как лучше действовать. Необихевиористы, такие как Эдвард С.Толмен, Эдвин Гатри, Кларк Л. Халл и Б. Ф. Скиннер обсуждали такие вопросы, как: (1) переформулировать ли традиционный психологический словарь в терминах поведения или отказаться от него в пользу совершенно новой схемы; однократно или постепенно, (3) следует ли включать биологические влечения в новую науку, чтобы обеспечить «мотивацию» поведения, и (4) в какой степени требуется теоретическая основа помимо измеренных эффектов подкрепления и наказание за обучение.К концу 1950-х годов формулировка Скиннера стала доминирующей и остается частью современной дисциплины под рубрикой анализа поведения.

Бихевиоризм был восходящей экспериментальной моделью для исследований в области психологии на протяжении большей части 20-го века, во многом благодаря созданию и успешному применению (не в последнюю очередь в рекламе) теорий обусловливания в качестве научных моделей человеческого поведения.

Французская психология второго поколения

Женевская школа

В 1918 году Жан Пиаже (1896-1980) отказался от своего раннего обучения естествознанию и начал постдокторскую работу по психоанализу в Цюрихе.В 1919 году он переехал в Париж, чтобы работать в лаборатории Бине-Симона. Однако Бине умер в 1911 году, а Симон жил и работал в Руане. Таким образом, его руководство (косвенно) осуществлялось Пьером Жане, давним соперником Бине и профессором Колледжа де Франс.

Работа в Париже была относительно простой: использовать статистические методы, которым он научился как естествоиспытатель, изучая моллюсков, чтобы стандартизировать тест интеллекта Сирила Берта для использования с французскими детьми. Однако без непосредственного надзора он вскоре нашел средство от этой скучной работы: выяснил, почему дети совершают те ошибки, которые они совершают.Применяя свое раннее обучение психоаналитическому интервьюированию, Пиаже начал напрямую вмешиваться в дела детей: «Почему вы это сделали?» (и т. д.) Именно отсюда впервые возникли идеи, формализованные в его теории более поздних стадий.

В 1921 году Пиаже переехал в Женеву, чтобы работать с Эдуардом Клапаредом в Институте Руссо.

В 1936 году Пиаже получил свою первую почетную докторскую степень Гарварда.

В 1955 году был основан Международный центр генетической эпистемологии: междисциплинарное сотрудничество теоретиков и ученых, посвященное изучению вопросов, связанных с теорией Пиаже.

В 1968 году Пиаже получил награду Американской психологической ассоциации «За выдающийся научный вклад».

Когнитивизм

Рецензия Ноама Хомского (1957) на книгу Скиннера Verbal Behavior (цель которой — объяснить овладение языком в рамках бихевиористской модели) считается одним из основных теоретических вызовов тому типу радикального бихевиоризма, которому учил Скиннер. Хомский показал, что язык не может быть изучен исключительно с помощью той оперантной обусловленности, которую постулировал Скиннер.Аргумент Хомского заключался в том, что люди могут создавать бесконечное множество предложений, уникальных по структуре и значению, и что они не могут быть созданы исключительно на основе опыта естественного языка. В качестве альтернативы он пришел к выводу, что должны существовать внутренние ментальные структуры — состояния ума, которые бихевиоризм отвергает как иллюзорные. Точно так же работа Альберта Бандуры показала, что дети могут учиться посредством социального наблюдения без каких-либо изменений в явном поведении, и поэтому их следует учитывать с помощью внутренних репрезентаций.

Развитие компьютерных технологий также способствовало развитию метафоры психической функции как обработки информации. Это, в сочетании с научным подходом к изучению психики, а также верой во внутренние психические состояния, привело к росту когнитивизма как доминирующей модели разума.

Связи между мозгом и функцией нервной системы также стали обычным явлением, отчасти из-за экспериментальной работы таких людей, как Чарльз Шеррингтон и Дональд Хебб, а отчасти из-за исследований людей с травмами головного мозга (см. Когнитивную нейропсихологию).С развитием технологий точного измерения функций мозга нейропсихология и когнитивная нейробиология стали одними из самых активных областей современной психологии.

С увеличением вовлеченности других дисциплин (таких как философия, информатика и нейробиология) в поисках понимания разума, была создана зонтичная дисциплина когнитивная наука как средство конструктивного сосредоточения таких усилий.

Несогласные школы

Однако не все психологи довольны тем, что они считают механическими моделями разума и человеческой природы.

Карл Юнг, бывший последователь и современник Фрейда, сыграл важную роль во введении понятий духовности во фрейдистский психоанализ (Фрейд отверг религию как массовое заблуждение).

Альфред Адлер, после краткого общения с дискуссионным кругом Фрейда, ушел, чтобы сформировать свою собственную дисциплину, названную индивидуальной (неделимой) психологией. Его влияние на современную психологию было значительным, и многие подходы заимствовали фрагменты его теории. Недавнее возрождение его наследия, классическая адлеровская психология, сочетает в себе оригинальную теорию личности Адлера, стиль психотерапии и философию жизни с видением оптимального функционирования Абрахама Маслоу.

Гуманистическая психология возникла в 1950-х годах и продолжает развиваться как реакция на позитивистские и бихевиористские подходы к разуму. Он подчеркивает феноменологический взгляд на человеческий опыт и стремится понять людей и их поведение путем проведения качественных исследований. Гуманистический подход уходит корнями в экзистенциалистскую и феноменологическую философию, и многие психологи-гуманисты полностью отвергают научный подход, утверждая, что попытка превратить человеческий опыт в измерения лишает его всякого смысла и актуальности для живого существования.

Некоторые из теоретиков-основателей этой школы мысли — Абрахам Маслоу, который сформулировал иерархию человеческих потребностей; Карл Роджерс, создавший и разработавший клиентоцентрированную терапию; и Фриц Перлз, который помог создать и развить гештальт-терапию.

Дальнейшим развитием гуманистической психологии, появившимся в 1970-х годах, стала трансперсональная психология, которая изучает духовное измерение человечества, рассматривая возможности развития за пределами нормальных границ эго.

Банкноты

1. ↑ Ибрагим Б. Сайед, доктор философии, «Исламская медицина: на 1000 лет впереди своего времени», Журнал Исламской медицинской ассоциации , 2002 (2), с. 2-9.
2. ↑ ^{2,0 2,1} Омар Халифа (лето 1999 г.). «Кто является основоположником психофизики и экспериментальной психологии?», Американский журнал исламских социальных наук 16 (2).
3. ↑ Ханафи А. Юсеф, Фатьма А. Юсеф и Т. Р. Денинг (1996), «Доказательства существования шизофрении в средневековом исламском обществе», История психиатрии 7 : 55-62 [57].
4. ↑ Ибрагим Б. Сайед, доктор философии, «Исламская медицина: на 1000 лет впереди своего времени», Журнал Международного общества истории исламской медицины , 2002 (2), с. 2-9 [7-8].
5. ↑ ^{5,0 5,1 5,2} Нурдин Деурасех и Мансор Абу Талиб (2005), «Психическое здоровье в исламских медицинских традициях», Международный медицинский журнал 4 (2), стр. 76-79.
6. ↑ Брэдли Стеффенс (2006). Ибн аль-Хайтам: Первый ученый , Глава 5.Издательство Морган Рейнольдс. ISBN 1599350246.
7. ↑ Мухаммад Икбал, Реконструкция религиозной мысли в исламе , «Дух мусульманской культуры» (ср. [1] и [2])
8. ↑ С. Сафави-Аббаси, LBC Brasiliense, RK Workman (2007), «Судьба медицинских знаний и нейробиологии во времена Чингисхана и Монгольской империи», Neurosurgical Focus 23 (1), E13, п. 3.
9. ↑ Эмбер Хак (2004), «Психология с исламской точки зрения: вклад ранних мусульманских ученых и проблемы для современных мусульманских психологов», Journal of Religion and Health 43 (4): 357-377 [375].
10. ↑ Сауд Р. «Вклад арабов в музыку западного мира» (PDF). Проверено 12 января 2007.
11. ↑ Эмбер Хак (2004), «Психология с исламской точки зрения: вклад ранних мусульманских ученых и проблемы современных мусульманских психологов», Journal of Religion and Health 43 (4): 357-377 [361]
12. ↑ ^{12,0 12,1} Эмбер Хак (2004), «Психология с исламской точки зрения: вклад ранних мусульманских ученых и проблемы современных мусульманских психологов», Journal of Religion and Health 43 (4): 357-377 [363].
13. ↑ Мартин-Арагуз, А .; Bustamante-Martinez, C .; Fernandez-Armayor, Ajo V .; Морено-Мартинес, Дж. М. (2002). «Неврология в Аль-Андалусе и ее влияние на средневековую схоластическую медицину», Revista de nerología 34 (9), стр. 877-892.
14. ↑ Мухаммад Икбал, Реконструкция религиозной мысли в исламе , «Дух мусульманской культуры»
15. ↑ Г. А. Рассел (1994), «Арабский» интерес естествоиспытателей в Англии семнадцатого века, , стр.224-262, Brill Publishers, ISBN

    94598.

16. ↑ Мартин-Арагуз, А .; Bustamante-Martinez, C .; Fernandez-Armayor, Ajo V .; Морено-Мартинес, Дж. М. (2002). «Неврология в Аль-Андалусе и ее влияние на средневековую схоластическую медицину», Revista de nerología 34 (9), стр. 877-892.

Список литературы

• Annas, J. E. (1992). Эллинистическая философия разума . Беркли, Калифорния: Калифорнийский университет Press.
• Ясень, м.Г. (1995). Гештальт-психология в немецкой культуре, 1890-1967 гг. . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.
• Бартлетт, Ф. К. (1937). Кембридж, Англия: 1887-1937 гг. Американский журнал психологии, 50, 97-110.
• Брингманн, В. Г. и Твени, Р. Д. (ред.) (1980). Вундт изучает . Торонто: Хогрефе.
• Cadwallader, T. C. (1974). Чарльз С. Пирс (1839-1914). Первый американский психолог-экспериментатор. Journal of the History of the Behavioral Sciences, 10, 291-298.
• Coon, Дебора Дж. (1994). «Не создание разума»: предполагаемое влияние ватсоновского бихевиоризма на рекламу в 1920-х годах. В J.T. Тодд и Э. Моррис (ред.), Современные взгляды на Джона Б. Уотсона и классический бихевиоризм . Нью-Йорк: Гринвуд.
• Данцигер, К. (1997). Присвоение имени разуму: как психология нашла свой язык. Лондон: Мудрец.
• Даррант, М. (ред.) (1993). Аристотель De Anima в фокусе . Лондон: Рутледж.
• Эджелл, Беатрис и Саймс, У. Легг (1906). Хроноскоп Уитстона-Хиппа. Его настройки, точность и контроль. Британский журнал психологии, 2 , 58-88.
• Evans, R. B., Staudt Sexton, V., & Cadwallader, T. C. (Eds.) (1992). Американская психологическая ассоциация: историческая перспектива . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация.
• Эверсон, С. (ред.) (1991). Сподвижники древней мысли 2: Психология. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.
• Фехнер, Г. Т. (1860). Элемент психофизики . Энгельманн (?).
• Грин, К. Д. (2000). Введение в: «Восприятие: введение в гештальт-теорию»

Курта Коффки (1922). Классика истории психологии (http://psychclassics.yorku.ca/Koffka/Perception/intro.htm).

• Грин, К. Д. и Грофф, П. Р. (2003). Ранняя психологическая мысль: древние описания разума и души. Вестпорт, Коннектикут: Praeger.
• Хайдбреддер, Э. (1933). Семь психологий. Нью-Йорк: Appleton-Century-Crofts.
• Хенле, М. (1978). Один человек против нацистов: Вольфганг Кёлер. Американский психолог, 33 , 939-944.
• Хенле, М. (1984). Роберт М. Огден и гештальт-психология в Америке. Журнал истории поведенческих наук, 20 , 9-19.
• Ярзомбек, М. (2000). Психологизация современности Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
• Коффка, К. (1922). Восприятие: и введение в гештальт-теорию. Психологический бюллетень, 19 , 531-585.
• Коффка, К. (1924). Рост разума (Р. М. Огден, Пер.). Лондон: Рутледж и Кеган Пол. (Оригинальная работа опубликована в 1921 г.)
• Коффка, К. (1935). Принципы гештальт-психологии . Нью-Йорк: Harcourt, Brace, & World.
• Кёлер, В. (1925). Психология обезьян (E. Winter, Trans.). Лондон: Рутледж и Кеган Пол. (Оригинальная работа опубликована в 1917 г.)
• Кёлер, В. (1940). Динамика в психологии . Нью-Йорк: Liveright.
• Крокер, К. (2003). Прогресс инстроспекции в Америке, 1896-1938 гг. Исследования по истории и философии биологических и биомедицинских наук, 34, 77-108.
• Крстич, К. (1964). Марко Марулич — автор термина «Психология». Acta Instituti Psychologici Universitatis Zagrabiensis , no.36, стр. 7-13. Перепечатано на http://psychclassics.yorku.ca/Krstic/marulic.htm
• Куш, М. (1995). Затворник, собеседник, следователь: естественный и социальный порядок в школах психологических исследований на рубеже веков. Исида, 86, 419-439.
• Николас, С. (2002). История французской психологии: рождение новой науки . Париж: в прессе.
• Nussbaum, M.C. & Rorty, A.O. (ред.) (1992). Очерк Аристотеля De Anima.Оксфорд: Clarendon Press.
• Paranjpe, A.C. (1998). Самость и идентичность в современной психологии и индийской мысли . Нью-Йорк: Спрингер.
• Plas, R. (1997). Французская психология. В W.G.Bringmann, H.E. Lück, R. Miller, & C.E. Early (Eds.), Иллюстрированная история психологии (стр. 548-552). Чикаго: Квинтэссенция.
• Рибер, Р. В. и Робинсон, Д. К. (редакторы) (2001). Вильгельм Вундт в истории: создание научной психологии .Нью-Йорк: Kluwer & Plenum.
• Робинсон, Т. М. (1995). Психология Платона (2-е изд.). Торонто: Университет Торонто Press.
• Шапин, С. (1975). Френологические знания и социальная структура Эдинбурга начала девятнадцатого века. Анналы науки, 32 , 219-243.
• Сокал, М. М. (2001). Практическая френология как психологическое консультирование в США XIX века. В C.D. Green, M. Shore, & T. Teo (Eds.), Преобразование психологии: влияние философии, технологии и естествознания XIX века, (стр.21-44). Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация.
• Тер Харк, Мишель. (2004). Поппер, Зельц и подъем эволюционной эпистемологии. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.
• ван Вайе, Дж. (2004). Френология и истоки научного натурализма . Олдершот, Хантс, Великобритания.
• Уотсон, Дж. Б. (1913). Психология с точки зрения бихевиориста. Психологический обзор, 20 , 158-177.
• Вертхаймер, М. (1912). Experimentelle Studien über das Sehen Bewegung. Zeitschrift für Psychologie, 61 , 247-250.
• Вертхаймер, М. (1938). Гештальт-теория. В W. D. Ellis (Ed. & Trans.), Справочник по гештальт-психологии (стр. 1-11). Лондон: Рутледж и Кеган Пол. (Оригинальная работа опубликована в 1925 г.)
• Wertheimer, W. (1945). Продуктивное мышление . Лондон: Тависток.
• Винтер, А. (1998). Зачарованный: сила духа в викторианском бриатине . Чикаго: Издательство Чикагского университета.

См. Также

Внешние ссылки

Научные журналы

Для получения дополнительной информации, включая процент отклоненных и среднее время задержки публикации, см. Этот отчет

Научные общества и ассоциации

Интернет-ресурсы

Электронные учебники

Сборники первоисточников

• Fondation Jean Piaget — Собрание первоисточников Жана Пиаже и вторичных источников о нем (на французском языке; под редакцией Жан-Жака Дюкре и Вольфганга Шахнера)

• The Mead Project — собрание сочинений Джорджа Герберта Мида и других родственные мыслители (напр.г., Дьюи, Джеймс, Болдуин, Кули, Веблен, Сэпир), изд. Ллойд Гордон Уорд и Роберт Труп

Сборники средних стипендий по истории психологии

Сайты физических архивов

Мультимедийные ресурсы

ar: تاريخ علم النفس
de: Geschichte der Psychologie
это: Storia della psicologia
nl: Гешиденис ван де психология
sk: Dejiny psychoológie

{Источники WikiDoc}}
Шаблон: Источники WikiDoc

Ранние корни психологии

Многие культуры на протяжении всей истории размышляли о природе разума, сердца, души, духа и мозга.Философский интерес к поведению и разуму восходит к древним цивилизациям Египта, Греции, Китая и Индии. Психология была в значительной степени отраслью философии до середины 1800-х годов, когда она стала независимой и научной дисциплиной в Германии и Соединенных Штатах. Эти философские корни сыграли большую роль в развитии этой области.

Примерно с 600 по 300 год до нашей эры греческие философы исследовали широкий круг тем, относящихся к тому, что мы сейчас считаем психологией.Сократ и его последователи Платон и Аристотель писали на такие темы, как удовольствие, боль, знание, мотивация и рациональность. Они выдвинули теорию о том, являются ли человеческие черты врожденными или являются продуктом опыта, что по-прежнему является предметом дискуссий в психологии сегодня. Они также рассматривали истоки психических заболеваний, причем и Сократ, и Платон уделяли основное внимание психологическим силам как корню этих болезней.

Платон и Аристотель

Платон, Аристотель и другие древнегреческие философы исследовали широкий круг вопросов, относящихся к тому, что мы сейчас считаем психологией.

Рене Декарт, французский математик и философ 1600-х годов, предположил, что тело и разум — отдельные сущности, и эта концепция стала известна как дуализм. Согласно дуализму, тело — это физическая сущность, поведение которой можно измерить с научной точки зрения, а разум — это духовная сущность, которую невозможно измерить, поскольку она выходит за пределы материального мира. Декарт считал, что эти двое взаимодействуют только через крошечную структуру в основании мозга, называемую шишковидной железой.

Томас Гоббс и Джон Локк были английскими философами 17 века, которые не соглашались с концепцией дуализма. Они утверждали, что весь человеческий опыт — это физические процессы, происходящие в мозгу и нервной системе. Таким образом, их аргумент состоял в том, что ощущения, образы, мысли и чувства — все это допустимые объекты исследования. Поскольку эта точка зрения утверждает, что разум и тело — одно и то же, позже она стала известна как монизм. Сегодня большинство психологов отвергают жесткую дуалистическую позицию: многолетние исследования показывают, что физические и психические аспекты человеческого опыта глубоко взаимосвязаны.Области психонейроиммунологии и поведенческой медицины явно сосредоточены на этой взаимосвязи.

Первое использование термина «психология» часто приписывается немецкому философу-схоласту Рудольфу Гёкелю, который опубликовал Psychologia hoc est de hominis perfectione, anima, ortu в 1590 году. Однако этот термин, похоже, использовался больше. чем шестью десятилетиями ранее хорватским гуманистом Марко Маруличем в названии своего латинского трактата Psichiologia de ratione animae humanae. Этот термин не стал популярным до тех пор, пока немецкий философ-идеалист Кристиан Вольф не использовал его в своих Psychologia empirica и Psychologia Rationalis (1732–1734). В Англии термин «психология» обогнал «ментальную философию» в середине 19 века.

Вильгельм Вундт

Конец 19 века ознаменовал начало психологии как научного направления. Психология как самостоятельная область экспериментальных исследований началась в 1879 году, когда немецкий ученый Вильгельм Вундт основал первую лабораторию, посвященную исключительно психологическим исследованиям в Лейпциге.Часто считающийся отцом психологии, Вундт был первым человеком, который назвал себя психологом и написал первый учебник по психологии, озаглавленный Принципов Психологии Психологии.

Вундт считал, что изучение сознательных мыслей будет ключом к пониманию разума. Его подход к изучению психики был новаторским в том смысле, что он основывался на систематических и строгих наблюдениях, заложив основу для современных психологических экспериментов.Он систематически изучал такие темы, как продолжительность концентрации внимания, время реакции, видение, эмоции и восприятие времени. Основным методом исследования Вундта была «интроспекция», которая включает в себя обучение людей тому, как концентрироваться и сообщать о своем сознательном опыте, когда они реагируют на стимулы. Этот подход до сих пор используется в современных исследованиях нейробиологии; однако многие ученые критикуют использование интроспекции за отсутствие объективности.

Вильгельм Вундт

Многие считают Вильгельма Вундта основателем психологии.Он заложил основу того, что впоследствии стало теорией структурализма.

Структурализм

Эдвард Б. Титченер, английский профессор, ученик Вундта, расширил идеи Вундта и использовал их для основания теории структурализма. Эта теория попыталась понять разум как сумму различных основных частей и сосредоточилась на трех вещах: (1) отдельные элементы сознания; (2) как эти элементы организованы в более сложные переживания; и (3) как эти ментальные явления соотносятся с физическими событиями.

Титченер попытался классифицировать структуры разума во многом так же, как элементы природы классифицируются в периодической таблице — что неудивительно, учитывая, что исследователи добились больших успехов в области химии в его время. Он считал, что если можно определить и классифицировать основные компоненты разума, то можно будет определить структуру психических процессов и высшее мышление. Подобно Вундту, Титченер использовал интроспекцию, чтобы попытаться определить различные компоненты сознания; однако в его методе использовались очень строгие руководящие принципы для проведения интроспективного анализа.

Структурализм подвергался критике за то, что предмет его интереса — сознательный опыт — нелегко изучить с помощью контролируемых экспериментов. Его зависимость от самоанализа, несмотря на жесткие руководящие принципы Титченера, подверглась критике за недостаточную надежность. Критики утверждали, что самоанализ невозможен и что самоанализ может дать разные результаты в зависимости от предмета.

Функционализм

По мере того как структурализм изо всех сил пытался выжить при проверке научного метода, были предприняты поиски новых подходов к изучению психики.Одной из важных альтернатив был функционализм, основанный Уильямом Джеймсом в конце 19 века. Основанный на заботе структурализма об анатомии разума, функционализм привел к большему вниманию к функциям разума, а затем и к бихевиоризму.

Функционализм рассматривает психическую жизнь и поведение с точки зрения активной адаптации к окружающей среде человека. Подход Джеймса к психологии был менее озабочен составом разума и больше интересовался изучением способов, которыми разум приспосабливается к изменяющимся ситуациям и окружающей среде.В функционализме мозг, как полагают, развился с целью повышения шансов на выживание своего носителя, действуя как информационный процессор: его роль, по сути, заключается в выполнении функций, подобных тому, как это делает компьютер.

История психологии — Энциклопедия Нового Света

Многие древние культуры размышляли о природе человеческого разума, души и духа. Психология как научное исследование психики и поведения в Европе восходит к позднему средневековью.До середины девятнадцатого века он считался одним из направлений философии. Однако в последней четверти девятнадцатого века психология на Западе начала серьезно развиваться как научное направление.

В 1879 году Вильгельм Вундт основал первую лабораторию, посвященную исключительно психологическим исследованиям в Лейпциге, Германия. Другие важные ранние участники в этой области включают Германа Эббингауза (пионера в исследованиях памяти), Уильяма Джеймса и Ивана Павлова (разработавшего процедуры, связанные с классическим кондиционированием).Зигмунд Фрейд разработал свой психоаналитический метод, который произвел революцию в лечении психических расстройств.

Вскоре после развития экспериментальной психологии стали появляться различные виды прикладной психологии. Дж. Стэнли Холл привез научную педагогику в Соединенные Штаты из Германии в начале 1880-х годов. Образовательная теория Джона Дьюи 1890-х годов была еще одним ранним примером. В 1890-х Джеймс Маккин Кеттелл адаптировал антропометрические методы Фрэнсиса Гальтона для создания первой программы ментального тестирования.

В двадцатом веке фрейдовские теории разума отвергли как слишком ненаучные. Это привело к формулировке бихевиоризма Джоном Б. Уотсоном, который был популяризирован Б. Ф. Скиннером. Бихевиоризм предлагал эпистемологически ограничить психологическое исследование явным поведением, поскольку его можно было измерить количественно и легко измерить. Научное познание «разума» считалось слишком метафизическим, а значит, недостижимым.

Последние десятилетия двадцатого века ознаменовались появлением нового междисциплинарного подхода к изучению психологии человека, известного под общим названием когнитивная наука.Когнитивная наука снова рассматривала «разум» как объект исследования, используя инструменты эволюционной психологии, лингвистики, информатики, философии и нейробиологии. Этот подход предполагал, что возможно широкое понимание человеческого разума и что такое понимание может быть применено к другим областям исследования, таким как искусственный интеллект.

С наступлением двадцать первого века возник еще один новый подход к психологии, известный как позитивная психология.Первоначально развитие исследований счастья гуманистическими психологами и их сосредоточение на лечении психического здоровья, а не психических заболеваний, оно призвано дополнить, а не заменить традиционную психологию. Позитивная психология подчеркнула важность использования научного метода для понимания нормального развития, включая воспитание талантов и гений и изучение того, как каждый человек может реализовать свой человеческий потенциал.

Этимология

Первое использование термина «Психология» часто приписывают книге Yucologia hoc est de hominis perfectione, anima, ortu , написанной немецким философом-схоластом Рудольфом Гёкелем (1547-1628 гг., Часто называемым латинским языком). form Rudolph Goclenius) и опубликовано в Марбурге в 1590 году.Еще одно раннее использование этого термина было Отто Касманном (1562–1607). Среди его многочисленных работ в области философии, теологии и естественных наук есть одна, в названии которой есть слово «психология»: Psychologia anthropologica , напечатанная в Ханау в 1594 году. Филип Меланхтон часто упоминается как использовавший этот термин в своей книге. читает лекции примерно сорок лет назад (Krstic, 1964).

Однако этот термин был использован более чем шестью десятилетиями ранее хорватским гуманистом Марко Маруличем (1450-1524) в названии своего латинского трактата Psichiologia de ratione animae humanae .Хотя сам трактат не сохранился, его название фигурирует в списке работ Марулича, составленном его младшим современником Франьо Божичевич-Наталис в его Vita Marci Maruli Spalatensis . Это, конечно, могло быть не самым первым использованием, но в настоящее время это самое раннее задокументированное использование (Krstic, 1964).

Этот термин не вошел в обиход до тех пор, пока немецкий философ-идеалист Кристиан Вольф не использовал его в своих работах «Психология эмпирика » и «Психология рациональная » (1732-1734).Это различие между эмпирической и рациональной психологией было обнаружено в «Энциклопедии » Дени Дидро (1751–1784) и популяризировано во Франции Мэн де Биран (1766–1824). В Англии термин «психология» не вытеснял «ментальную философию» до середины девятнадцатого века в работах Уильяма Гамильтона (1788-1856) (Danziger 1997).

Ранняя психологическая мысль

Многие культуры на протяжении всей истории размышляли о природе разума, души и духа.В Древнем Египте Папирус Эдвина Смита (1550 — гг. До н. Э. г.) содержит раннее описание мозга и некоторые предположения о его функциях (хотя и в медицинском / хирургическом контексте). Хотя другие медицинские документы древних времен были полны заклинаний и применений, предназначенных для отпугивания болезнетворных демонов и других суеверий, Папирус Эдвина Смита дает лекарства почти от 50 состояний, и только одно содержит заклинания для отражения зла.

Древнегреческие философы из Фалеса (550 г.CE ) вплоть до римского периода разработали детально проработанную теорию того, что они назвали psuchẽ (от которого произошла первая половина «психологии»), а также другие (грубо говоря) «психологические» термины — nous , thumos , logistikon и т. Д. (Everson 1991; Green and Groff 2003). Наиболее влиятельными из них являются рассказы Платона, особенно в «Республике » , и Аристотеля, особенно в «Де Анима » .

Свитки Мертвого моря Руководство по дисциплине (ок. 21 г. до н. Э. –61 г. до н. Э. г.) отмечает разделение человеческой натуры на два темперамента.

В Азии, Китай имеет долгую историю проведения психологических тестов в рамках своей образовательной системы. В году н. Э. В году шестого века Линь Се провел ранний психологический эксперимент, в котором он просил людей нарисовать квадрат одной рукой и в то же время нарисовать круг другой, чтобы проверить уязвимость людей к отвлечению.

В Индии также была развитая теория личности в своих философских сочинениях Веданты (Paranjpe 2010).

В период Золотого века ислама (девятый – тринадцатый века). Исламские ученые разработали науку Nafs (Haque 2004). На мусульманскую науку сильно повлияли греческая и индийская философия, а также изучение Священных Писаний. В трудах мусульманских ученых термин Nafs (я или душа) использовался для обозначения индивидуальной личности и охватывал широкий спектр способностей, включая калб (сердце), рух (дух), aql (интеллект) и irada (будет).Изучение психических заболеваний было отдельной специальностью, известной как аль-‘иладж ан-нафс , что примерно переводится как «лечение / лечение идей / души» (Haque 2004). Иракский арабский ученый Ибн аль-Хайтам (Альхасен) провел ряд исследований зрительного восприятия, включая ощущения, вариации чувствительности, ощущение прикосновения, восприятие цветов, восприятие темноты, психологическое объяснение иллюзии луны и бинокулярное зрение. Optics Alhacen (1011-1021) утверждал, что зрение происходит в мозгу, а не в глазах.Новаторская работа Альхасена по психологии зрительного восприятия и оптических иллюзий заставила некоторых предположить, что его можно считать «основателем экспериментальной психологии» (Khaleefa 1999).

Начало западной психологии

Ранняя западная психология рассматривалась как исследование души (в христианском смысле этого слова). До середины девятнадцатого века психология широко рассматривалась как раздел философии и находилась под сильным влиянием работ Рене Декарта (1596-1650).

Философы школ британских эмпириков и ассоциаций оказали глубокое влияние на более поздний курс экспериментальной психологии. Особое влияние оказали «Эссе о человеческом понимании» (1689) Джона Локка, «Трактат о принципах человеческого знания» Джорджа Беркли (1710) и «Трактат о человеческой природе » Дэвида Юма (1739-1740), равно как и Давид. Наблюдения Хартли над Человеком (1749) и Джона Стюарта Милля Система логики (1843).Также примечательны были работы некоторых континентальных философов-рационалистов, особенно «» Баруха Спинозы «Об улучшении понимания» (1662 г.) и «Новые очерки человеческого понимания » Готфрида Вильгельма Лейбница (завершено в 1705 г., опубликовано в 1765 г.).

Также на зарождающуюся психологическую дисциплину повлияли дебаты, касающиеся эффективности месмеризма (гипноза) и ценности френологии. Первый был разработан в 1770-х годах австрийским врачом Францем Месмером, который утверждал, что использовал силу гравитации, а позже и «животный магнетизм», для лечения различных физических и психических заболеваний.По мере того, как Месмер и его лечение становились все более модными как в Вене, так и в Париже, они также стали попадать под пристальное внимание подозрительных официальных лиц. Несмотря на дискредитацию расследования, проведенного по заказу короля Людовика, в котором участвовали американский посол Бенджамин Франклин, химик Антуан Лавуазье и врач Жозеф-Игнас Гильотен (позже популяризатор гильотины), «магнетическая» традиция продолжалась среди учеников Месмера и других, возродившись в Англии. в девятнадцатом веке в работах врачей Джона Эллиотсона (1791-1868), Джеймса Эсдейла (1808-1859) и Джеймса Брейда (1795-1860), которые переименовали его в «гипноз».»Во Франции эта практика вернула себе широкое распространение после того, как ее исследовал врач из Нанси Ипполит Бернхейм (1840-1919) и применил для лечения истерии директор парижской больницы Сальпетриер Жан-Мартен Шарко (1825-1893).

Френология началась как «органология», теория строения мозга, разработанная немецким врачом Францем Йозефом Галлем (1758-1828). Галл утверждал, что мозг разделен на большое количество функциональных «органов», каждый из которых отвечает за конкретного человека. умственные способности и предрасположенности — надежда, любовь, духовность, жадность, язык, способности определять размер, форму и цвет предметов и так далее.Он утверждал, что чем больше каждый из этих органов, тем выше сила соответствующего умственного признака. Кроме того, он утверждал, что можно определить размеры органов у данного человека, пощупав поверхность черепа этого человека. Хотя Галль был серьезным (хотя и ошибочным) исследователем, его теория была принята его ассистентом Иоганном Гаспаром Спурцхеймом (1776-1832) и превратилась в прибыльное и популярное предприятие френологии, которое вскоре породило, особенно в Британии, процветающую индустрия независимых практиков.В руках шотландского религиозного лидера Джорджа Комба (1788-1858) френология прочно стала ассоциироваться с движениями политических реформ и принципами эгалитаризма. Вскоре френология распространилась и на Америку, где странствующие практические френологи оценивали психологическое благополучие желающих клиентов.

Возникновение немецкой экспериментальной психологии

С самого начала психология долгое время считалась отраслью философии. Иммануил Кант заявил в своем «Метафизических основаниях естествознания », (1786), что научная психология «собственно говоря» невозможна.Иоганн Фридрих Гербарт (1776-1841) не согласился с выводом Канта и попытался разработать математическую основу научной психологии. Хотя он не смог представить свою теорию эмпирически проверяемой, его усилия привели таких ученых, как Эрнст Генрих Вебер (1795-1878) и Густав Теодор Фехнер (1801-1887), к попытке измерить математические отношения между физическими величинами внешних стимулов и психологическая напряженность возникающих ощущений. Фехнер является создателем термина «психофизика».

Между тем индивидуальные различия во времени реакции стали критической проблемой в области астрономии под названием «личное уравнение». Девятнадцатый век был также периодом, когда физиология, в том числе нейрофизиология, приобрела профессионализм и сделала некоторые из своих наиболее значительных открытий. Чарльз Белл (1774-1843) и Франсуа Мажанди (1783-1855) независимо друг от друга открыли различие между сенсорными и двигательными нервами в позвоночнике, Иоганнес Мюллер (1801-1855) предложил доктрину специфических нервных энергий, Эмиль дю Буа-Реймон ( 1818-1896) изучал электрические основы сокращения мышц, Пьер Поль Брока (1824-1880) и Карл Вернике (1848-1905) идентифицировали области мозга, ответственные за различные аспекты речи, а Густав Фрич (1837-1927), Эдуард Хитциг (1839–1907) и Дэвид Феррье (1843–1924) локализовали сенсорные и моторные области мозга.

Один из основных основоположников экспериментальной физиологии Герман фон Гельмгольц (1821-1894) провел исследования по широкому кругу вопросов, которые впоследствии будут интересны психологам: скорость передачи нейронных сигналов, природа звука и цвета, и нашего восприятия их, и так далее. В 1860-х годах, когда он занимал должность в Гейдельберге, Гельмгольц нанял в качестве ассистента молодого врача по имени Вильгельм Вундт. Вундт использовал оборудование физиологической лаборатории для решения более сложных психологических вопросов, чем до тех пор рассматривалось экспериментально.В частности, его интересовала природа апперцепции — точка, в которой восприятие попадает в центр сознательного осознания.

В 1874 году Вундт стал профессором в Цюрихе, где он опубликовал свой знаменательный учебник, Grundzüge der Physiologischen Psychologie ( Принципы физиологической психологии , 1874). Получив более престижную профессуру в Лейпциге в 1875 году, Вундт основал в 1879 году лабораторию, специально посвященную оригинальным исследованиям в области экспериментальной психологии, — первую лабораторию такого рода в мире.В 1883 году он основал журнал, в котором публиковал результаты своих и своих учеников исследования Philosophische Studien (Philosophische Studien) . Вундт привлек большое количество студентов не только из Германии, но и из-за рубежа. Среди его самых влиятельных американских учеников были Гранвилл Стэнли Холл (который уже получил докторскую степень в Гарварде под руководством Уильяма Джеймса), Джеймс Маккин Кеттелл (который был первым помощником Вундта) и Фрэнк Энджелл. Самым влиятельным британским студентом был Эдвард Брэдфорд Титченер (впоследствии ставший профессором Корнельского университета).

Лаборатории экспериментальной психологии вскоре были основаны в Берлине Карлом Штумпфом (1848-1936) и в Геттингене Георгом Элиасом Мюллером (1850-1934). Другим крупным немецким психологом-экспериментатором того времени, хотя он и не руководил собственным исследовательским институтом, был Герман Эббингауз (1850–1909).

Экспериментирование было не единственным подходом к психологии в немецкоязычном мире в то время. Начиная с 1890-х годов, используя тематическое исследование (традиционное в медицине того времени), венский врач Зигмунд Фрейд разработал и применил методы гипноза, свободных ассоциаций и толкования сновидений, чтобы выявить предположительно бессознательные убеждения и желания, которые, как он утверждал, лежали в основе причины истерии его пациентов.«Он назвал этот подход психоанализом. Психоанализ особенно примечателен тем акцентом, который он уделяет курсу полового развития человека в патогенезе. Фрейд основывал свою модель развития ребенка на собственном опыте и воспоминаниях своих пациентов об их детстве. Он разработал этап модель развития, в которой либидо или сексуальная энергия ребенка сосредотачивается на различных «зонах» или областях тела по мере того, как ребенок становится взрослым. Хотя детали теории развития Фрейда подвергались широкой критике, его акцент на важности опыта раннего детства до пятилетнего возраста оказало долгосрочное влияние.Его психоаналитические концепции также оказали сильное и длительное влияние на западную культуру, особенно на искусство.

Ранняя американская психология

Примерно в 1875 году преподаватель физиологии из Гарварда Уильям Джеймс открыл небольшую демонстрационную лабораторию экспериментальной психологии для использования в своих курсах. В 1878 году Джеймс прочитал серию лекций в Университете Джонса Хопкинса под названием «Чувства и мозг и их отношение к мысли», в которых он утверждал, против Томаса Генри Хаксли, что сознание не является эпифеноменальным, но должно иметь эволюционную функцию. , иначе он не был бы естественным образом выделен у людей.В том же году Генри Холт нанял Джеймса на написание учебника по «новой» экспериментальной психологии. Если бы он написал его быстро, это был бы первый англоязычный учебник по этой теме. Однако прошло двенадцать лет, прежде чем его двухтомник Принципы психологии был опубликован. Тем временем учебники были опубликованы Джорджем Трамбаллом Лэддом из Йельского университета (1887 г.) и Джеймсом Марком Болдуином из колледжа Лейк-Форест (1889 г.).

В 1879 году Чарльз Сандерс Пирс был нанят преподавателем философии в Университет Джона Хопкинса.Хотя Пирс более известен своими астрономическими и философскими работами, он также провел, возможно, первые американские психологические эксперименты на предмет цветового зрения, опубликованные в 1877 году в American Journal of Science . Пирс и его ученик Джозеф Джастроу также опубликовали «О небольших различиях в ощущениях» в мемуарах Национальной академии наук в 1884 году. В 1882 году к Пирсу присоединился в Университете Джона Хопкинса Грэнвилл Стэнли Холл, открывший первое американское исследование. лаборатория экспериментальной психологии 1883 г.Пирс был вынужден покинуть свой пост из-за скандала, и Холл был удостоен единственной профессуры философии в Университете Джона Хопкинса. В 1887 году Холл основал Американский журнал психологии , в котором публиковались работы, в основном созданные в его собственной лаборатории. В 1888 году Холл оставил свою профессуру Джонса Хопкинса и стал президентом только что основанного Университета Кларка, где оставался до конца своей карьеры.

Вскоре лаборатории экспериментальной психологии были открыты в Пенсильванском университете (в 1887 году Джеймсом Маккином Кэттеллом), Университете Индианы (1888 год Уильямом Лоу Брайаном), Университете Висконсин-Мэдисон (1888 год Джозеф Джастроу), Университете Кларка ( 1889 Эдмунд Кларк Сэнфорд), Убежище Маклина (1889 Уильям Нойес) и Университет Небраски (1889 Гарри Кирк Вулф).

В 1890 году наконец появились «Принципы психологии » Уильяма Джеймса «», которые быстро стали самым влиятельным учебником в истории американской психологии. Он заложил многие основы для вопросов, на которых американские психологи будут сосредоточивать свое внимание на долгие годы. Главы книги о сознании, эмоциях и привычках были особенно важны.

Одним из тех, кто почувствовал влияние Принципов Джеймса, был Джон Дьюи, в то время профессор философии в Мичиганском университете.Вместе со своими младшими коллегами Джеймсом Хайденом Тафтсом (который основал психологическую лабораторию в Мичигане), Джорджем Гербертом Мидом и его учеником Джеймсом Роулендом Энджеллом эта группа начала переформулировать психологию, уделяя больше внимания социальной среде и деятельности . разум и поведение, чем до сих пор была вдохновленная психофизикой физиологическая психология Вундта и его последователей. Тафтс уехал из Мичигана на другую должность младшего специалиста в только что основанном Чикагском университете в 1892 году.Год спустя старший философ из Чикаго ушел в отставку, и Тафтс рекомендовал президенту Чикаго Уильяму Рейни Харперу предложить Дьюи эту должность. После первоначального сопротивления Дьюи был принят на работу в 1894 году. Вскоре Дьюи заполнил отдел своими товарищами из Мичигана Мидом и Энджеллом. Эти четверо составили ядро ​​Чикагской школы психологии.

В 1892 году Дж. Стэнли Холл пригласил около 30 психологов и философов на встречу в Кларке с целью основания новой Американской психологической ассоциации (APA).Первое ежегодное собрание APA было проведено позже в том же году Джорджем С. Фуллертоном в Университете Пенсильвании. Почти сразу же возникла напряженность между экспериментально и философски настроенными членами АПА. Эдвард Брэдфорд Титченер и Лайтнер Уитмер предприняли попытку либо создать отдельную «Секцию» для философских презентаций, либо полностью исключить философов.

В 1894 году ряд психологов, недовольных узкой редакционной политикой American Journal of Psychology , обратились к Холлу с просьбой назначить редакционную коллегию и открыть доступ к журналу большему количеству психологов, не входящих в его ближайшее окружение.Холл отказался, поэтому Джеймс Маккин Кеттелл (тогда из Колумбии) и Джеймс Марк Болдуин (тогда из Принстона) стали соучредителями нового журнала, Psychological Review , который быстро стал основным изданием для американских психологов.

Начиная с 1895 года, Джеймс Марк Болдуин (Принстон) и Эдвард Брэдфорд Титченер (Корнелл) вступили во все более ожесточенный спор о правильной интерпретации некоторых данных об аномальном времени реакции, полученных из лаборатории Вундта (первоначально сообщенных Людвигом Ланге и Джеймсом). Маккин Кеттелл).В 1896 году Джеймс Роуленд Энджелл и Эддисон В. Мур (Чикаго) опубликовали серию экспериментов в журнале «Психологическое обозрение », , показав, что Болдуин был более правильным из двух. Однако они интерпретировали свои открытия в свете нового подхода Джона Дьюи к психологии, который отверг традиционное понимание рефлекторной дуги «стимул-реакция» в пользу «кругового» описания, в котором то, что служит «стимулом», а что — «ответ». зависит от того, как человек смотрит на ситуацию.Полная позиция была изложена в знаковой статье Дьюи «Концепция рефлекторной дуги в психологии», которая также появилась в Psychological Review в 1896 году. Титченер ответил в Philosophical Review (1898, 1899), выделив свой строгий «структурный» подход к психологии, основанной на том, что он назвал более прикладным «функциональным» подходом чикагской группы, и таким образом положил начало первому серьезному теоретическому разрыву в американской психологии между структурализмом и функционализмом.

Ранняя французская психология

Академическая философия во Франции в середине девятнадцатого века контролировалась членами эклектических и спиритуалистических школ во главе с такими фигурами, как Виктор Кузен (1792-1867), Теодор Жуффруа (1796-1842) , и Пол Джанет (1823-1899).Это были традиционные метафизические школы, противоположные тому, чтобы рассматривать психологию как естественную науку. Начиная с 1870 года, постоянно растущий интерес к позитивистским, материалистическим, эволюционным и детерминистским подходам к психологии развивался под влиянием, среди прочего, работ Ипполита Тэна (1828-1893) (например, De L’Intelligence , 1870). и Теодуль Рибо (1839-1916) (например, La Psychologie Anglaise Contemporaine , 1870).

В 1876 году Рибо основал Revue Philosophique (в том же году, когда в Великобритании был основан Mind ), который для следующего поколения стал фактически единственным французским выходом «новой» психологии.Хотя сам Рибо не был работающим экспериментатором, многие книги Рибо оказали глубокое влияние на следующее поколение психологов. К ним относятся, в частности, его Психология (1873) и Психология современности (1879). В 1880-х годах интересы Рибо обратились к психопатологии, написав книги о расстройствах памяти (1881), воле (1883) и личности (1885), и где он попытался привнести в эти темы идеи общей психологии.

Основная психологическая сила Франции лежит в области психопатологии. Главный невролог парижской больницы Сальпетриер Жан-Мартен Шарко (1825–1893) использовал недавно возрожденную и переименованную практику гипноза, чтобы «экспериментально» вызвать истерические симптомы у некоторых своих пациентов. Двое из его учеников, Альфред Бине (1857-1911) и Пьер Жане (1859-1947), переняли и расширили эту практику в своей собственной работе.

В 1889 году Бине и его коллега Анри Бони (1830-1921) совместно основали в Сорбонне первую во Франции лабораторию экспериментальной психологии.Всего пять лет спустя, в 1894 году, Бони, Бине и третий коллега Виктор Анри (1872-1940) стали соучредителями первого французского журнала, посвященного экспериментальной психологии, L’Année Psychologique . В первые годы двадцатого века французское правительство обратилось к Бине с просьбой разработать метод для недавно созданной системы всеобщего государственного образования для выявления учащихся, которым потребуется дополнительная помощь для освоения стандартизированной учебной программы. В ответ, вместе со своим сотрудником Теодором Симоном (1873-1961), он разработал тест интеллекта Бине-Саймона, впервые опубликованный в 1905 году (пересмотренный в 1908 и 1911 годах).После смерти Бине в 1911 году лаборатория Сорбонны и L’Année Psychologique перешли к Анри Пьерону (1881-1964), чья ориентация была более физиологической, чем у Бине.

Пьер Жане стал ведущим психиатром Франции, будучи назначенным в Сальпетриер (1890–1894), Сорбонну (1895–1920) и Коллеж де Франс (1902–1936). В 1904 году он вместе с коллегой профессором Сорбонны Жоржем Дюма (1866-1946), учеником и верным последователем Рибо, он стал соучредителем журнала Journale de Psychologie Normale et Pathologique .В то время как учитель Джанет, Жан-Мартен Шарко, сосредоточился на неврологических основах истерии, Джанет стремилась разработать научный подход к психопатологии как к психическому расстройству . Его теория о том, что психическая патология является результатом конфликта между бессознательной и сознательной частями разума и что бессознательное психическое содержимое может проявляться как симптомы с символическим значением, привела к публичному спору с Зигмундом Фрейдом.

Ранняя британская психология

Хотя первый научный журнал, посвященный теме психологии — Mind , основанный в 1876 году Александром Бэйном и отредактированный Джорджем Крумом Робертсоном — был британским, экспериментальная психология некоторое время не развивалась в нем из-за сильная традиция «ментальной философии».«Экспериментальные отчеты, появившиеся в Mind в первые два десятилетия его существования, были почти полностью написаны американцами, особенно Дж. Стэнли Холлом и его учениками (особенно Генри Гербертом Дональдсоном) и Джеймсом МакКином Кеттеллом.

В 1884 году Фрэнсис Гальтон (1822-1911) открыл свою антропометрическую лабораторию, где людей проверяли по широкому спектру физических (например, сила удара) и перцептивных характеристик (например, острота зрения). В 1886 году Гальтона посетил Джеймс Маккин Кеттелл, который позже адаптировался. Гальтона при разработке собственной исследовательской программы психологического тестирования в Соединенных Штатах.Однако Гальтон в первую очередь не был психологом. Данные, которые он накопил в антропометрической лаборатории, в первую очередь были направлены на поддержку его аргументов в пользу евгеники. Чтобы помочь интерпретировать массу данных, которые он накопил, Гальтон разработал ряд важных статистических методов, включая предвестники диаграммы рассеяния и коэффициент корреляции произведение-момент (позже усовершенствованный Карлом Пирсоном, 1857-1936).

Вскоре после этого Чарльз Спирмен (1863-1945) разработал основанную на корреляции статистическую процедуру факторного анализа в процессе обоснования своей двухфакторной теории интеллекта, опубликованной в 1901 году.Спирмен считал, что люди обладают врожденным уровнем общего интеллекта или g , который может быть кристаллизован в определенный навык в любой из ряда узких областей содержания ( s или определенный интеллект).

Хотя философ Джеймс Уорд (1843-1925) призывал Кембриджский университет создать психофизическую лабораторию с середины 1870-х годов, только в 1891 году они вложили до 50 фунтов стерлингов в базовый прибор (Bartlett 1937). В 1897 году при содействии кафедры физиологии была создана лаборатория, а также была организована лекция по психологии, которую впервые получил В.Х. Р. Риверс (1864-1922). Вскоре к Риверсу присоединились К.С.Майерс (1873-1946) и Уильям Макдугалл (1871-1938). Эта группа проявила такой же интерес к антропологии, как и к психологии, отправившись с Альфредом Кортом Хаддоном (1855-1940) в знаменитую экспедицию 1898 года через Торресов пролив. В 1901 году было основано Психологическое общество (которое в 1906 году переименовало себя в Британское психологическое общество) и в 1904 году Уорд и Риверс соучредили British Journal of Psychology .

К. Ллойд Морган (1852-1936) был одним из первых британских психологов, который придерживался экспериментального подхода к психологии животных и, таким образом, способствовал становлению психологии как науки.«Канон Моргана» (возможно, наиболее цитируемое утверждение в истории сравнительной психологии) гласит, что более высокие психологические процессы не должны использоваться для объяснения поведения, которое может быть объяснено процессами более низкого уровня эволюционной шкалы, без независимых свидетельств использования таких высших психологических процессов. процессы в других случаях. Этот канон, ошибочно представленный как особая форма бритвы Оккама, а именно, что простейший процесс всегда должен использоваться как объяснение поведения, сыграл решающую роль в принятии бихевиоризма в академической психологии двадцатого века.

Немецкая психология второго поколения

Вюрцбургская школа

В 1896 году Освальд Кюльпе (1862–1915), один из бывших лаборантов Вильгельма Вундта в Лейпциге, основал новую лабораторию в Вюрцбурге. Вскоре Кюльпе окружил себя рядом молодых психологов, в первую очередь Карлом Бюлером (1879-1963), Эрнстом Дюрром (1878-1913), Карлом Марбе (1869-1953) и шотландским психологом-экспериментатором Генри Джексоном Ваттом (1879-1925). Вместе они разработали новый подход к психологическим экспериментам, который бросил вызов многим ограничениям Вундта.Вундт провел различие между старым философским стилем самонаблюдения (Selbstbeobachtung) , в котором человек продолжал интросперировать высшие мыслительные процессы, и внутренним восприятием (innere Wahrnehmung) , в котором можно было немедленно осознать мгновенное ощущение, чувство или образ (Vorstellung) . Первое было объявлено невозможным Вундтом, который утверждал, что высшее мышление нельзя изучать экспериментально с помощью расширенного самоанализа: «мы мало узнаем о своем уме из случайного, случайного самонаблюдения…. Важно, чтобы наблюдения проводились обученными наблюдателями в тщательно определенных условиях с целью ответа на четко определенный вопрос »(Wundt 1904).

Вюрцбургцы, напротив, разработали эксперименты, в которых испытуемому представляли сложный стимул (такой как афоризм Ницше или логическая проблема) и после его обработки в течение некоторого времени (интерпретации афоризма или решения проблемы) ретроспективно сообщил экспериментатору обо всем, что прошло через его сознание в течение этого интервала.В процессе Вюрцбургцы утверждали, что открыли ряд новых элементов сознания (помимо ощущений, чувств и образов Вундта), включая Bewußtseinslagen (сознательные наборы), Bewußtheiten (осознания) и Gedanken ( мысли). В англоязычной литературе их часто называют «мыслями без образов», а споры между Вундтом и вюрцбургцами — «спорами о мыслях без образов». Часто говорят, что эти дебаты сыграли важную роль в подрыве легитимности всех интроспективных методов в экспериментальной психологии и, в конечном итоге, привели к бихевиористской революции в американской психологии.

Гештальт-психология

Гештальт-психология, зародившаяся в Германии в начале двадцатого века, была радикальным изменением психологии Вильгельма Вундта, который стремился понять человеческий разум, идентифицируя составные части человеческого сознания так же, как химические вещества. соединение разбито на различные элементы. Он также предлагал альтернативу подходу Зигмунда Фрейда, который был сложным, но чреват осложнениями психопатологии. Эту группу не интересовали психические заболевания; они стремились понять процессы, происходящие в здоровом человеческом разуме, причем научным, но целостным образом.Они утверждали, что психологическое «целое» имеет приоритет и что «части» определяются структурой целого, а не наоборот. Таким образом, школа получила название Gestalt , немецкий термин, примерно означающий «форма» или «конфигурация». Его возглавляли Макс Вертхаймер (1880-1943), Вольфганг Кёлер (1887-1967) и Курт Коффка (1886-1941).

Ключевой аргумент в гештальт-психологии состоит в том, что природа частей и целого взаимозависимы — целое — это не просто сумма его частей.Целое должно быть исследовано, чтобы обнаружить, каковы его части, а не пытаться абстрагироваться от анализа частей. Например, когда кто-то слушает музыку, он сначала слышит мелодию, а только потом может воспринимать ее разделение на ноты. Мы непосредственно осознаем конфигурацию как целостную структуру, ее свойства воспринимаются впоследствии и вторично по отношению к восприятию целого; таким образом, мелодия может быть транспонирована в другую тональность с использованием совершенно разных нот, но при этом быть мгновенно узнаваемой для слушателя.

Начав с наблюдения за видимым движением, иллюзией, известной как «фи-феномен», Вертхаймер и его коллеги, Коффка и Кёлер, которые были его первыми подопытными, разработали многочисленные эксперименты по зрительному восприятию, обращаясь не только к физиологическим возможностям человека. человеческие глаза и мозг, но сложность нашей интерпретации сенсорной информации. В 1912 году Вертхаймер опубликовал основополагающую статью о Experimentelle studien über das Sehen von Bewegung («Экспериментальные исследования восприятия движения»), которую его ученики неофициально называли его Punkerbeit или «точечной бумагой», потому что ее иллюстрации были абстрактные узоры из точек.

Совместная работа трех гештальт-психологов была прервана Первой мировой войной. И Вертхаймер, и Коффка были назначены на исследования, связанные с войной, а Келер был назначен директором исследовательской станции антропоидов на Тенерифе, на Канарских островах. В 1917 году Келер опубликовал результаты четырехлетних исследований обучения шимпанзе. Он показал, вопреки утверждениям большинства других теоретиков обучения, что животные могут учиться «внезапным пониманием» «структуры» проблемы, помимо ассоциативного и инкрементального способа обучения, который Иван Павлов (1849-1936) и Эдвард Ли Торндайк (1874-1949) участвовал в демонстрациях с собаками и кошками соответственно.

После войны Коффка вернулся во Франкфурт, а Кёлер стал директором Психологического института Берлинского университета, где Вертхаймер уже работал на факультете. Используя заброшенные комнаты Императорского дворца, они основали теперь известную аспирантуру в тандеме с журналом под названием Psychologische Forschung (Психологические исследования: журнал психологии и соседних областей) , в котором они публиковали своих учеников. и их собственные исследования.

С помощью американского психолога Роберта Огдена Коффка представил гештальт-точку зрения американской аудитории в 1922 году в статье в Psychological Bulletin . Огден также перевел « Рост разума» Коффки в 1924 году и в том же году договорился с Коффкой провести год в Корнелле. Коффка остался в Соединенных Штатах и ​​в конце концов поселился в Смит-колледже в 1927 году. В 1930-х годах, с подъемом Адольфа Гитлера и нацизма, все основные члены гештальт-движения были изгнаны из Германии в Соединенные Штаты.

В 1935 году Коффка опубликовал свои Принципы гештальт-психологии . Этот учебник изложил видение Gestalt , систематизируя и продвигая идеи в академическом сообществе. После переезда в Соединенные Штаты Вертхаймер продолжил исследования по решению проблем, которые он предпочитал называть «продуктивным мышлением», чтобы отличить его от «репродуктивного» мышления, простого ассоциативного обучения или обучения методом проб и ошибок, которое не требует понимания. Такое решение проблем включает переход от ситуации, которая бессмысленна или непонятна, к ситуации, в которой смысл ясен, и Вертхаймер утверждал, что это больше, чем просто создание новых связей, это включает в себя структурирование информации по-новому, формирование нового Гештальт .Он поддерживал контакт с Коффкой и Кёлером, чья ранняя работа с шимпанзе над инсайтами была аналогичной.

В 1940 году Келер опубликовал еще одну книгу, Динамика в психологии , но после этого гештальт-движение потерпело ряд неудач. Коффка умер в 1941 году, а Вертхаймер — в 1943 году. Долгожданная книга Вертхаймера по решению математических задач « Продуктивное мышление » была опубликована посмертно в 1945 году, но Келер остался руководить движением без двух своих давних коллег.

Психология развития

Научное изучение детей началось в конце девятнадцатого века и расцвело в начале двадцатого века, когда психологи-первопроходцы стремились раскрыть секреты человеческого поведения, изучая психологическое развитие.

Granville Stanley Hall, около 1910 г.

Три ранних ученых, Джон Локк, Жан-Жак Руссо и Чарльз Дарвин предложили теории человеческого поведения, которые являются «прямыми предками трех основных теоретических традиций» (Vasta et al 1998, 10) психологии развития сегодня.Локк, британский эмпирик, придерживался строгой позиции экологов , согласно которой разум новорожденного представляет собой tabula rasa («чистый лист»), на которой знания записываются посредством опыта и обучения. Руссо, швейцарский философ, который провел большую часть своей жизни во Франции, предложил в своем знаменитом романе Эмиль нативистскую модель , в которой развитие происходит в соответствии с врожденными процессами, проходящими через три стадии: младенцев, (младенчество), пуэр (детство) и юность.Наконец, работа Дарвина, британского биолога, известного своей теорией эволюции, подтолкнула других к предположению, что развитие происходит через эволюционное повторение , причем многие человеческие поведения проистекают из успешных адаптаций в прошлом, поскольку «онтогенез повторяет филогенез».

Г. Стэнли Холлу, которого называют «отцом» психологии развития, приписывают проведение первых систематических исследований детей. Это включало вопросники, которые, к сожалению, не были структурированы таким образом, чтобы давать полезные данные.Ему также не удалось добиться успеха в исследованиях, которые пытались показать, что развитие ребенка повторяет эволюцию вида. Его главный вклад в эту область состоит в том, что он преподавал первые курсы по развитию детей, несколько его учеников стали ведущими исследователями в этой области, а также он основал научные журналы для публикации исследований в области развития детей.

Фотография фонда Жана Пиаже с Пьером Бове (1878-1965) в первом ряду (с большой бородой) и Жаном Пиаже (1896-1980) в первом ряду (справа, в очках) перед Институтом Руссо (Женева), 1925

Арнольд Гезелл, ученик Г.Стэнли Холл провел первое крупномасштабное детальное исследование поведения детей. Его исследования выявили последовательные модели развития, подтверждая его точку зрения о том, что человеческое развитие зависит от биологического «созревания», при этом окружающая среда дает лишь незначительные вариации в возрасте, в котором может появиться навык, но никогда не влияет на последовательность или модель. В ходе исследования Гезелла были выработаны нормы, такие как порядок и нормальный возрастной диапазон, в котором проявляются различные виды раннего поведения, такие как сидение, ползание и ходьба.Проводя свои исследования, Гезелл разработал сложные методы наблюдения, в том числе односторонние экраны и методы записи, которые не беспокоили ребенка.

Теория этапов когнитивного развития швейцарского психолога Жана Пиаже произвела революцию в нашем взгляде на детское мышление и обучение. Его работа вдохновила на большее количество исследований, чем любой другой теоретик, и многие из его концепций лежат в основе психологии развития. Его интересовали знания детей, их мышление и качественные изменения в их мышлении по мере его развития.Теория Пиаже является «интеракционистской» — придавая значение и «природе», и «воспитанию» — он назвал свою область «генетической эпистемологией», подчеркивая роль биологического детерминизма, но также подчеркивал роль опыта. По его мнению, дети «конструируют» свои знания посредством процессов «ассимиляции», в ходе которых они оценивают и пытаются понять новую информацию на основе имеющихся у них знаний о мире, и «приспособления», в котором они расширяют и изменяют свои познавательные способности. структуры, основанные на новом опыте.Помимо влияния на направление психологии развития, плодотворные работы Пиаже также стимулировали развитие области когнитивной психологии, в значительной степени теми, кто стремился опровергнуть его теорию.

Возникновение бихевиоризма в Америке

В результате сочетания ряда событий в начале двадцатого века бихевиоризм постепенно превратился в доминирующую школу в американской психологии. Первым среди них был растущий скептицизм, с которым многие относились к концепции сознания: хотя она по-прежнему считается существенным элементом, отделяющим психологию от физиологии, ее субъективная природа и ненадежный интроспективный метод, который, казалось, требовал, многих беспокоили.Знаменитый «Канон» К. Ллойда Моргана, утверждающий, что высшие психологические процессы не должны использоваться для объяснения поведения, которое может быть объяснено процессами более низкого уровня эволюции, без независимых свидетельств использования таких высших процессов в других случаях (Morgan 1894), по всей видимости, поддерживает точку зрения, согласно которой сущность должна считаться сознательной только в том случае, если не существует другого объяснения ее поведения. Статья Уильяма Джеймса 1904 года «Существует ли сознание?» ясно изложил свои заботы; и Роберт М.Статья Йеркса 1905 года «Психология животных и критерии психического» подняла общий вопрос о том, когда можно приписывать сознание организму.

Вторым было постепенное усиление строгой психологии животных. Эдвард Ли Торндайк работал с кошками в коробках-головоломках в 1898 году, и исследование, в котором крысы учатся перемещаться по лабиринтам, было начато Уиллардом Смоллом, который опубликовал две статьи в American Journal of Psychology (1900, 1901). Работа русского Ивана Павлова по кондиционированию собак начала публиковаться на английском языке в 1909 году.

Третий фактор — рост Джона Б. Уотсона до положения значительной власти в психологическом сообществе. В 1908 году Джеймс Марк Болдуин предложил Уотсону занять младшую должность в Johns Hopkins. Помимо главы отдела Джонса Хопкинса, Болдуин был редактором влиятельных журналов Psychological Review и Psychological Bulletin . Спустя всего несколько месяцев после прибытия Уотсона Болдуин был вынужден оставить свою профессуру из-за скандала. Уотсон внезапно стал главой отдела и редактором журналов Болдуина.В 1913 году он опубликовал в журнале « Psychological Review » статью, которую часто называют «манифестом» движения бихевиористов: «Психология с точки зрения бихевиористов». Там он утверждал, что психология «является чисто объективной экспериментальной отраслью естествознания», «интроспекция не составляет существенной части ее методов …» и «бихевиорист … не признает границы между человеком и животным». В следующем, 1914 году, его первый учебник, Поведение , был выпущен в печать.

Центральный постулат раннего бихевиоризма заключался в том, что психология должна быть наукой о поведении, а не о разуме, и отвергала внутренние психические состояния, такие как убеждения, желания или цели.В книге Уотсона 1928 года « Психологическая помощь младенцу и ребенку » изложена его точка зрения о том, что любое поведение является продуктом окружающей среды и опыта без значительного вклада биологических факторов, и что все обучение происходит через процесс ассоциации или «обусловливания», «по предложению Павлова.

Сам Ватсон, однако, был вынужден уйти из Джонса Хопкинса из-за скандала в 1920 году. Хотя он продолжал публиковаться в течение 1920-х годов, в конце концов он перешел к карьере рекламщика.Однако бихевиоризм как основополагающая психологическая теория был охвачен и расширен такими людьми, как Эдвард Торндайк, Кларк Л. Халл, Эдвард К. Толмен, а позднее Б. Ф. Скиннер. На протяжении первой половины двадцатого века бихевиоризм был доминирующей моделью в американской психологии, создавая теории обусловливания как научные модели человеческого поведения и успешно применяя их на рабочем месте и в таких областях, как реклама и военная наука.

Когнитивизм

Когнитивная психология развивалась как отдельная область внутри дисциплины в конце 1950-х — начале 1960-х годов после «когнитивной революции», вызванной критикой бихевиоризма и эмпиризма в целом Ноамом Хомским в 1959 году.Хомский рассмотрел книгу Скиннера Verbal Behavior (цель которой — объяснить овладение языком в рамках бихевиористской модели), показав, что язык не может быть изучен исключительно с помощью оперантного обусловливания, которое постулировал Скиннер. Аргумент Хомского заключался в том, что люди могут создавать бесконечное множество предложений, уникальных по структуре и значению, и что они не могут быть созданы исключительно на основе опыта естественного языка. В качестве альтернативы он пришел к выводу, что должны быть внутренние ментальные структуры — состояния ума, которые бихевиоризм отвергал как иллюзорные.

Ульрик Нейссер ввел термин «когнитивная психология» в своей книге Cognitive Psychology , опубликованной в 1967 году, в которой он охарактеризовал людей как системы динамической обработки информации, умственные операции которых можно описать в терминах вычислений. Развитие компьютерных технологий и искусственного интеллекта также способствовало метафоре психической функции как обработки информации. Это, в сочетании с научным подходом к изучению психики, а также верой во внутренние психические состояния, привело к росту когнитивизма как доминирующей модели разума.

Связи между мозгом и нервной системой также стали обычным явлением, отчасти благодаря экспериментальной работе таких людей, как Чарльз Шеррингтон и Дональд Хебб, а отчасти благодаря исследованиям людей с травмами головного мозга. С развитием технологий точного измерения функций мозга нейропсихология и когнитивная нейробиология стали одними из самых активных областей психологии. С увеличением вовлеченности этих других дисциплин в поисках понимания разума была создана общая дисциплина когнитивная наука как средство конструктивного сосредоточения таких усилий.

Гуманистическое движение

Однако не все психологи были довольны тем, что они считали механическими моделями разума и человеческой природы, связанными с подходом бихевиористов («первая сила»). Их не удовлетворила и область «глубинной психологии» («вторая сила»), которая выросла из психоаналитического подхода Фрейда и работ Альфреда Адлера, Эрика Х. Эриксона, Карла Юнга, Эриха Фромма, Отто Ранка, Мелани Кляйн, и другие. Эти теоретики сосредоточились на «глубине» или бессознательной сфере человеческой психики, которая, как они подчеркивали, должна быть объединена с сознательным разумом, чтобы создать здоровую человеческую личность.

Гуманистическая психология, которую иногда называют «третьей силой» в психологии, возникла в конце 1950-х годов в результате двух встреч в Детройте, штат Мичиган, на которых присутствовали психологи, которые были заинтересованы в создании профессиональной ассоциации, посвященной новому видению человеческого развития: полной описание того, что значит быть человеком, особенно уникальных человеческих аспектов опыта, таких как любовь и надежда. Таким образом, они также были недовольны почти современным когнитивистским взглядом на человеческий разум как на компьютер, просто обрабатывающий информацию.

Гуманистический подход подчеркивает феноменологический взгляд на человеческий опыт и стремится понять людей и их поведение путем проведения качественных исследований. Многие психологи-гуманисты полностью отвергают научный подход, утверждая, что попытка превратить человеческий опыт в измерения лишает его всякого смысла и актуальности для живого существования. Некоторые из теоретиков-основателей этой школы мысли — Абрахам Маслоу, сформулировавший иерархию человеческих потребностей; Карл Роджерс, создавший и разработавший терапию, ориентированную на клиента; и Фриц Перлз, который помог создать и развить гештальт-терапию.Дальнейшим развитием гуманистической психологии, появившейся в 1970-х годах, стала трансперсональная психология, изучающая духовное измерение человечества.

На заре двадцать первого века возникла позитивная психология, первоначально являвшаяся развитием исследований счастья гуманистическими психологами и их сосредоточением на лечении психического здоровья, а не психических заболеваний. Термин «позитивная психология» происходит от Маслоу, последняя глава книги «Мотивация и личность » (Маслоу, 1970) озаглавлена ​​«К позитивной психологии».«Тем не менее, именно Мартин Селигман считается отцом современного движения позитивной психологии после того, как он представил его в качестве темы своего срока в качестве президента Американской психологической ассоциации. Этот подход призван дополнить, а не заменить традиционную психологию. поскольку он фокусируется на воспитании гения и понимании нормального роста и развития: «Мы считаем, что возникнет психология позитивного человеческого функционирования, которая приведет к научному пониманию и эффективному вмешательству для построения благополучия в отдельных лицах, семьях и сообществах» (Селигман и Чиксентмихайи 2000).

Ссылки

• Эш, Митчелл Г. 1998. Гештальт-психология в немецкой культуре, 1890-1967 гг. . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета. ISBN 978-0521646277
• Бартлетт, ФК 1937. Кембридж, Англия: 1887-1937. Американский журнал психологии 50: 97-110.
• Брингманн У.Г. и Р.Д. Твени (ред.) 1980. Вундт изучает . Торонто: Hogrefe & Huber Publishing. ISBN 978-0889370012
• Cadwallader, T.C. 1974 г.Чарльз С. Пирс (1839-1914): первый американский психолог-экспериментатор. Журнал истории поведенческих наук 10: 291-298.
• Хомский, Ноам. 1967. «Обзор вербального поведения Б. Ф. Скиннера». В Леон А. Якобовиц и Мюррей С. Мирон (ред.), чтений по психологии языка . Прентис-Холл. Включает «Обзор вербального поведения Б. Ф. Скиннера», опубликованный в 1959 г. на языке Language 35 (1): 26-58. Проверено 13 апреля 2012 г.
• Danziger, K.1997. Именование разума: как психология нашла свой язык. Лондон: Мудрец. ISBN 978-0803977631
• Эванс, Рэнд Б., Вирджиния Стаудт Секстон и Томас К. Кадвалладер (ред.). 1992. Американская психологическая ассоциация: историческая перспектива . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. ISBN 978-1557981363
• Эверсон, Стивен. (ред.) 1991. Спутники древней мысли 2: Психология. Издательство Кембриджского университета. ISBN 978-0521358613
• Фехнер, Густав Т.1860. Elemente der psychophysik . Thoemmes Continuum. ISBN 978-1855066571
• Фро, Джеффри Дж. 2004. История позитивной психологии: правда должна быть открыта. Психолог штата Нью-Йорк (май / июнь): 18-20. Проверено 13 апреля 2012 г.
• Грин, Кристофер Д. 2000. Введение в «Восприятие: введение в гештальт-теорию» Курта Коффки (1922). Классика по истории психологии . Проверено 18 апреля 2012 г.
• Грин, Кристофер Д. и Филип Р.Грофф. 2003. Ранняя психологическая мысль: древние отчеты о разуме и душе. Вестпорт, Коннектикут: Praeger. ISBN 978-0313318450
• Грин, Кристофер Д. и Марлен Г. Шор (ред.). 2001. Трансформация психологии: влияние философии, технологий и естествознания XIX века . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. ISBN 978-1557987761
• Хак, Янтарь. 2004. Психология с исламской точки зрения: вклад ранних мусульманских ученых и вызовы современным мусульманским психологам. Журнал религии и здоровья 43 (4): 357-377. Проверено 11 апреля 2012 г.
• Хенле, Мэри. 1978. Один человек против нацистов: Вольфганг Кёлер. Американский психолог 33: 939-944.
• Хенле, Мэри. 1984. Роберт М. Огден и гештальт-психология в Америке. Журнал истории поведенческих наук 20: 9-19.
• Халифа, Омар. 1999. Кто является основоположником психофизики и экспериментальной психологии? Американский журнал исламских социальных наук (16) (2): 1-26.Проверено 17 апреля 2012 года.
• Кох, Зигмунд и Дэвид Э. Лири (ред.) 1992. Век психологии как науки . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. ISBN 155798171X
• Коффка, Курт. 1922. Восприятие: Введение в гештальт-теорию. Психологический бюллетень (19): 531-585. Проверено 17 апреля 2012 года.
• Koffka, Kurt. [1924] 2007 г. Рост разума (Р. М. Огден, пер.). Кессинджер Паблишинг, ООО. ISBN 978-0548102435
• Коффка, Курт.[1935] 1963. Принципы гештальт-психологии . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Harcourt, Brace, & World. ASIN B0007DEO70
• Кёлер, Вольфганг. [1917] 1976. Психология обезьян . W. W. Norton. ISBN 0871401088
• Келер, Вольфганг. [1940] 1996. Динамика в психологии . Liveright Publishing Corporation. ISBN 0871402777
• Крстич, К. 1964. Марко Марулич — автор термина «Психология» Acta Instituti Psychologici Universitatis Zagrabiensis 36: 7-13.Проверено 11 апреля 2012 г.
• Maslow, A.H. [1970] 1987. Мотивация и личность . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Харпер Коллинз. ISBN 978-0060419875
• Месмер, Антон. 1779. Предложения о животном магнетизме. Проверено 17 апреля 2012 г.
• Морган, К. Ллойд. [1894] 2000. Введение в сравнительную психологию . Адамант Медиа Корпорация. ISBN 978-1421227757
• Neisser, Ulrich. 1967. Когнитивная психология . Прентис Холл. ISBN 978-0131396678
• Paranjpe, A.С. 2010. Самость и идентичность в современной психологии и индийской мысли . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Спрингер. ISBN 978-1441932952
• Пиаже, Жан и Барбель Инхельдер. [1969] 2000. Психология ребенка . Основные книги. ISBN 978-0465095001
• Пирс, Чарльз С. и Джозеф Джастроу. 1884. О небольших различиях ощущений. Мемуары Национальной академии наук (3): 75-83. Проверено 17 апреля 2012 года.
• Рибер, Роберт В. и Дэвид К. Робинсон (ред.). 2001. Вильгельм Вундт в истории: создание научной психологии . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Kluwer & Plenum. ISBN 978-0306465994
• Селигман, Мартин Э.П. и Михай Чиксентмихайи. 2000. Позитивная психология: Введение. Американский психолог (55) (1): 5–14.
• ван Вайе, Дж. 2004. Френология и истоки научного натурализма . Олдершот, Хантс, Великобритания: Ashgate Pub Ltd. ISBN 978-0754634089
• Васта, Росс, Маршалл М. Хейт и Скотт А.Миллер. 1998. Детская психология: современная наука . Третье издание. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Джон Вили. ISBN 047119221X
• Уотсон, Джон Б. 1913. Психология с точки зрения бихевиористов. Психологический обзор 20: 158-177. Проверено 17 апреля 2012 г.
• Уотсон, Джон Б. [1928] 1976. Психологическая помощь младенцам и детям . Арно Пресс. ISBN 0405038763
• Вертхаймер, Макс. 1912. Experimentelle Studien über das Sehen Bewegung. Zeitschrift für Psychologie 61: 247-250.
• Вертхаймер, Макс. [1945] 1982. Продуктивное мышление . Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета. ISBN 978-0226893761
• Зима, Элисон. 2000. Очарованный: сила разума в викторианской Британии . Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета. ISBN 978-02264
• Возняк, Роберт Х. 1997. Экспериментальные и сравнительные корни раннего бихевиоризма: введение. Проверено 14 апреля 2012 г.
• Вундт, Вильгельм М. 1904. Принципы физиологической психологии .Перевод Э. Титченер. Анн-Арбор, Мичиган: Библиотека Мичиганского университета. ASIN B0037NX8EC

Внешние ссылки

Все ссылки получены 11 января 2018 г.

• The History of Psychology — электронный текст об исторической и философской подоплеке психологии К. Джорджа Бори
• Mind and Body: René Descartes to Электронный текст Уильяма Джеймса Роберта Х. Возняка
• Классика по истории психологии — онлайн-полные тексты 250+ исторически значимых первоисточников статей, глав и книг, под ред.Кристофер Д. Грин
• Фонд Жана Пиаже — Собрание первичных и вторичных источников Жана Пиаже (на французском языке; под редакцией Жан-Жака Дюкре и Вольфганга Шахнера)
• Проект Мид — собрание сочинений Джорджа Герберта Мид и другие родственные мыслители (например, Дьюи, Джеймс, Болдуин, Кули, Веблен, Сэпир), изд. Ллойд Гордон Уорд и Роберт Труп
• Сэр Фрэнсис Гальтон, F.R.S.
• Сайт Уильяма Джеймса
• Центр истории психологии — Большая коллекция документов и предметов в Университете Акрона

Кредиты

Энциклопедия Нового Света писателей и редакторов переписали и завершили статью Википедия
в соответствии со стандартами New World Encyclopedia .Эта статья соответствует условиям лицензии Creative Commons CC-by-sa 3.0 (CC-by-sa), которая может использоваться и распространяться с указанием авторства. Кредит предоставляется в соответствии с условиями этой лицензии, которая может ссылаться как на участников Энциклопедии Нового Света, участников, так и на самоотверженных добровольцев Фонда Викимедиа. Чтобы процитировать эту статью, щелкните здесь, чтобы просмотреть список допустимых форматов цитирования. История более ранних вкладов википедистов доступна исследователям здесь:

История этой статьи с момента ее импорта в Энциклопедию Нового Света :

Примечание. могут применяться ограничения на использование отдельных изображений, на которые распространяется отдельная лицензия.

История, подходы и вопросы — Введение в психологию

В отличие от Вундта, который пытался понять природу сознания, целью Уильяма Джеймса и других членов школы функционализма было понять, почему животные и люди развили определенные психологические аспекты, которыми они обладают в настоящее время (Hunt, 1993). Для Джеймса мышление было связано только с его поведением. Как он написал в своем учебнике психологии: «Мое мышление — первое и последнее, и всегда ради моих поступков» (Джеймс, 1890).

Джеймс и другие представители школы функционализма находились под влиянием теории естественного отбора Чарльза Дарвина (1809–1882) , в которой предполагалось, что физические характеристики животных и людей эволюционировали, потому что они были полезными или функциональными. Функционалисты считали, что теория Дарвина применима и к психологическим характеристикам. Подобно тому, как у некоторых животных развились сильные мускулы, позволяющие им быстро бегать, человеческий мозг, по мнению функционалистов, должен был адаптироваться для выполнения определенной функции в человеческом опыте.

Психодинамическая психология

Возможно, наиболее известной широкой публике школой психологии является психодинамический подход к пониманию поведения, который отстаивали Зигмунд Фрейд (1856–1939) и его последователи. Психодинамическая психология — это подход к пониманию человеческого поведения, который фокусируется на роли бессознательных мыслей, чувств и воспоминаний . Фрейд разработал свои теории поведения на основе обширного анализа пациентов, которых он лечил в своей частной клинической практике.Фрейд считал, что многие проблемы, с которыми сталкивались его пациенты, включая тревогу, депрессию и сексуальную дисфункцию, были результатом болезненных детских переживаний, которые человек больше не мог вспомнить.

Рисунок 1.10

Зигмунд Фрейд и другие психодинамические психологи считали, что многие наши мысли и эмоции бессознательны. Психотерапия была разработана, чтобы помочь пациентам восстановиться и противостоять своим «потерянным» воспоминаниям.

Идеи Фрейда были расширены другими психологами, на которых он оказал влияние, включая Карла Юнга (1875–1961), Альфреда Адлера (1870–1937), Карен Хорни (1855–1952) и Эрика Эриксона (1902–1994). Те и другие, кто следует психодинамическому подходу, считают, что можно помочь пациенту, если можно вспомнить бессознательные влечения, в частности, путем глубокого и тщательного исследования ранних сексуальных переживаний человека и текущих сексуальных желаний. Эти исследования раскрываются посредством разговорной терапии и анализа сновидений в процессе, называемом психоанализ .

Основатели школы психодинамики были в основном практиками, которые работали с людьми, чтобы помочь им понять свои психологические симптомы и противостоять им. Хотя они не проводили большого количества исследований своих идей, и хотя позднее более сложные проверки их теорий не всегда подтверждали их предложения, психодинамика, тем не менее, оказала существенное влияние на область психологии и, действительно, на размышления о человеческом поведении в более общем плане ( Мур и Файн, 1995).Важность бессознательного в человеческом поведении, идея о том, что переживания в раннем детстве имеют решающее значение, и концепция терапии как способа улучшения человеческой жизни — все это идеи, которые происходят из психодинамического подхода и остаются центральными для психологии.

Бихевиоризм и вопрос свободы воли

Хотя они и различались подходами, и структурализм, и функционализм, по сути, были исследованиями разума. С другой стороны, психологи, связанные со школой бихевиоризма , отчасти реагировали на трудности, с которыми столкнулись психологи, когда они пытались использовать интроспекцию для понимания поведения.Бихевиоризм — это школа психологии, основанная на предпосылке, что невозможно объективно изучить разум, и поэтому психологи должны ограничивать свое внимание изучением самого поведения . Бихевиористы считают, что человеческий разум — это «черный ящик», в который отправляются стимулы и из которого принимаются ответы. Они утверждают, что нет смысла пытаться определить, что происходит в коробке, потому что мы можем успешно предсказать поведение, не зная, что происходит внутри разума.Более того, бихевиористы считают, что можно разработать законы обучения, которые могут объяснить любое поведение.

Первым бихевиористом был американский психолог Джон Б. Уотсон (1878–1958). На Уотсона в значительной степени повлияла работа русского физиолога Ивана Павлова (1849–1936), который обнаружил, что у собак выделяется слюна при звуке тона, который ранее ассоциировался с подачей пищи. Уотсон и другие бихевиористы начали использовать эти идеи, чтобы объяснить, как события, которые люди и другие организмы пережили в своей среде ( стимула, ), могут вызывать определенное поведение ( реакции, ).Например, в исследовании Павлова стимул (либо еда, либо, после обучения, тон) вызывает у собак ответ слюноотделения.

В своем исследовании Уотсон обнаружил, что систематическое воздействие на ребенка пугающих стимулов в присутствии объектов, которые сами по себе не вызывают страха, может привести к тому, что ребенок будет реагировать пугающим поведением на присутствие стимула (Watson & Rayner, 1920; Beck, Левинсон и Айронс, 2009 г.). В самом известном из его исследований в качестве испытуемого использовался 8-месячный мальчик по имени Маленький Альберт.Вот краткое изложение результатов:

Мальчика поместили посреди комнаты; Рядом с ним поместили белую лабораторную крысу, и ему разрешили поиграть с ней. Ребенок не боялся крысы. В более поздних испытаниях исследователи издавали громкий звук за спиной Альберта, ударяя молотком по стальному стержню всякий раз, когда ребенок касался крысы. Ребенок заплакал, когда услышал шум. После нескольких таких сочетаний двух стимулов ребенку снова показали крысу. Однако теперь он заплакал и попытался отойти от крысы.

В соответствии с бихевиористским подходом мальчик научился ассоциировать белую крысу с громким шумом, в результате чего он плакал.

Рисунок 1.11

Б. Ф. Скиннер был членом бихевиористской школы психологии. Он утверждал, что свобода воли — это иллюзия и что любое поведение определяется факторами окружающей среды.

Самым известным бихевиористом был Бурхус Фредерик (Б. Ф.) Скиннер (1904–1990), который расширил принципы бихевиоризма, а также привлек к ним внимание широкой публики.Скиннер использовал идеи стимула и реакции, а также применение наград или подкреплений для обучения голубей и других животных. И он использовал общие принципы бихевиоризма для разработки теорий о том, как лучше всего обучать детей и как создавать общества, которые были бы мирными и продуктивными. Скиннер даже разработал метод изучения мыслей и чувств с использованием бихевиористского подхода (Skinner, 1957, 1968, 1972).

В центре внимания исследования: есть ли у нас свобода воли?

Программа бихевиористских исследований имела важные последствия для фундаментальных вопросов о природе и воспитании, а также о свободе воли.Что касается дебатов о природе и воспитании, бихевиористы согласились с подходом воспитания, полагая, что мы формируемся исключительно нашей средой. Они также утверждали, что свободы воли не существует, а наше поведение определяется событиями, которые мы пережили в прошлом. Короче говоря, этот подход утверждает, что организмы, в том числе люди, очень похожи на марионеток в шоу, которые не осознают, что другие люди контролируют их. Более того, хотя мы не являемся причиной наших собственных действий, мы, тем не менее, верим в это, потому что не осознаем всех влияний, действующих на наше поведение.

Недавнее исследование в области психологии показало, что Скиннер и бихевиористы вполне могли быть правы, по крайней мере в том смысле, что мы переоцениваем нашу свободную волю, реагируя на события вокруг нас (Libet, 1985; Matsuhashi & Hallett, 2008; Wegner, 2002). В одной из демонстраций неправильного восприятия нашей собственной свободной воли нейробиологи Сун, Брасс, Хайнце и Хейнс (2008) поместили своих участников исследования в сканер мозга с функциональной магнитно-резонансной томографией (фМРТ) и показали им серию писем. на экране компьютера.Буква на экране менялась каждые полсекунды. Участников просили, когда они решали, нажать любую из двух кнопок. Затем их попросили указать, какая буква отображалась на экране, когда они решили нажать кнопку. Исследователи проанализировали изображения мозга, чтобы увидеть, могут ли они предсказать, какую из двух кнопок собирался нажать участник, даже до буквы, на которой он или она указали решение нажать кнопку. Предполагая, что намерение действовать возникло в мозгу до того, как участники исследования узнали об этом, исследователи обнаружили, что область префронтальной коры головного мозга показала активацию, которую можно использовать для прогнозирования нажатия кнопки за 10 секунд до того, как участники сказали что они решили, какую кнопку нажимать.

Исследования показали, что мы с большей вероятностью думаем, что контролируем свое поведение, когда желание действовать возникает непосредственно перед результатом, когда мысль согласуется с результатом и когда нет других очевидных причин для поведения. Аартс, Кастерс и Вегнер (2005) попросили участников исследования управлять быстро движущимся квадратом вместе с компьютером, который также управлял квадратом независимо. Участники нажали кнопку, чтобы остановить движение.Когда участники слышали слова, связанные с местоположением квадрата, непосредственно перед тем, как они остановили его движение, они с большей вероятностью думали, что они управляют движением, даже когда на самом деле это был компьютер. А Дейкстерхейс, Престон, Вегнер и Аартс (2008) обнаружили, что участники, которые только что познакомились с местоимениями первого лица единственного числа, такими как «я» и «меня», с большей вероятностью полагали, что они управляют своими действиями, чем люди. кто видел слова «компьютер» или «Бог».”

Мысль о том, что в одних случаях мы с большей вероятностью возьмем на себя ответственность за свои действия, чем в других, также прослеживается в нашей атрибуции успеха и неудачи. Поскольку мы обычно ожидаем, что наше поведение увенчается успехом, когда мы добиваемся успеха, мы легко верим, что успех является результатом нашей собственной свободной воли. С другой стороны, когда действие завершается неудачей, мы с меньшей вероятностью воспримем этот результат как результат нашей свободной воли и с большей вероятностью виним в этом удачу или нашего учителя (Wegner, 2003).

Бихевиористы внесли существенный вклад в психологию, определив принципы обучения . Хотя бихевиористы ошибались в своих убеждениях, что невозможно измерить мысли и чувства, их идеи дали новые идеи, которые помогли углубить наше понимание дебатов о природе и воспитании, а также вопроса о свободе воли. Идеи бихевиоризма являются фундаментальными для психологии и были разработаны, чтобы помочь нам лучше понять роль предыдущего опыта в различных областях психологии.

Когнитивный подход и когнитивная неврология

Наука всегда находится под влиянием технологий, которые ее окружают, и психология не исключение. Поэтому неудивительно, что начиная с 1960-х годов все большее число психологов начали думать о мозге и человеческом поведении с точки зрения компьютера, который в то время разрабатывался и становился общедоступным. Аналогия между мозгом и компьютером, хотя отнюдь не идеальная, отчасти послужила толчком для новой школы психологии под названием когнитивная психология .Когнитивная психология — это область психологии, изучающая психические процессы, включая восприятие, мышление, память и суждения . Эти действия хорошо соответствуют процессам, выполняемым компьютерами.

Хотя когнитивная психология всерьез зародилась в 1960-х годах, более ранние психологи также придерживались когнитивной ориентации. Некоторые из важных участников когнитивной психологии включают немецкого психолога Германа Эббингауза (1850–1909), изучавшего способность людей запоминать списки слов в различных условиях, и английского психолога сэра Фредерика Бартлетта (1886–1969), который изучал когнитивные и социальные процессы запоминания.Бартлетт создавал рассказы, которые были в некотором роде логичными, но также содержали некоторые очень необычные и неожиданные события. Бартлетт обнаружил, что людям очень трудно вспомнить истории в точности, даже после того, как им разрешили изучать их многократно, и он предположил, что истории были трудными для запоминания, потому что они не соответствовали ожиданиям участников относительно того, как должны развиваться истории. Идея о том, что на нашу память влияет то, что мы уже знаем, также лежала в основе модели стадий когнитивного развития швейцарского психолога Жана Пиаже (1896–1980).Среди других важных когнитивных психологов — Дональд Э. Бродбент (1926–1993), Дэниел Канеман (1934–), Джордж Миллер (1920–), Элеонора Рош (1938–) и Амос Тверски (1937–1996).

Война призраков

Война призраков — это рассказ, использованный сэром Фредериком Бартлеттом для проверки влияния предшествующих ожиданий на память. Бартлетт обнаружил, что даже когда его британским участникам исследования разрешалось читать историю много раз, они все равно не могли хорошо ее запомнить, и он полагал, что это произошло потому, что она не соответствовала их предыдущим знаниям.

Однажды ночью двое молодых людей из Эгулака спустились к реке поохотиться на тюленей, и пока они были там, стало туманно и тихо. Потом они услышали боевые кличи и подумали: «Может, это военный отряд». Они убежали на берег и спрятались за бревном. Подошли каноэ, и они услышали шум весел, и увидели, что к ним приближается одно каноэ. В лодке было пять человек, и они сказали:
«Как вы думаете? Мы хотим взять вас с собой. Мы идем вверх по реке, чтобы вести войну с людьми.
Один из молодых людей сказал: «У меня нет стрел».
«Стрелы в каноэ», — сказали они.
«Я не пойду. Меня могут убить. Мои родственники не знают, куда я уехал. Но вы, — сказал он, обращаясь к другому, — можете пойти с ними.
Итак, один из молодых людей ушел, а другой вернулся домой.
И воины пошли вверх по реке в город на другой стороне Каламы. Люди спустились к воде и начали драться, и многие были убиты. Но вскоре молодой человек услышал, как один из воинов сказал: «Скорее, пойдем домой: этого индейца ранили.Теперь он подумал: «О, это призраки». Он не чувствовал себя плохо, но сказали, что в него стреляли.
Итак, каноэ вернулись в Эгулак, и молодой человек сошел на берег к своему дому и развел костер. И он рассказал всем и сказал: «Вот, я сопровождал призраков, и мы пошли сражаться. Многие из наших товарищей были убиты, и многие из напавших на нас были убиты. Они сказали, что меня ударили, и меня не тошнило ».
Он все рассказал, а потом замолчал. Когда взошло солнце, он упал. Что-то черное вышло из его рта.Его лицо исказилось. Люди вскочили и заплакали.
Он был мертв. (Бартлетт, 1932)

В своем аргументе о том, что наше мышление оказывает сильное влияние на поведение, когнитивный подход представляет собой отличную альтернативу бихевиоризму. По мнению когнитивных психологов, игнорирования самого разума никогда не будет достаточно, потому что люди интерпретируют стимулы, которые они испытывают. Например, когда мальчик поворачивается к девушке на свидании и говорит: «Ты такая красивая», бихевиорист, вероятно, посчитал бы это подкрепляющим (положительным) стимулом.И все же девушку не так-то легко одурачить. Она может попытаться понять, почему мальчик делает именно это заявление именно в этот конкретный момент, и задаться вопросом, не пытается ли он повлиять на нее посредством комментария. Когнитивные психологи утверждают, что, когда мы принимаем во внимание то, как стимулы оцениваются и интерпретируются, мы более глубоко понимаем поведение.

Когнитивная психология остается чрезвычайно влиятельной и сегодня, она руководила исследованиями в таких различных областях, как язык, решение проблем, память, интеллект, образование, человеческое развитие, социальная психология и психотерапия.Когнитивная революция получила еще больше жизни за последнее десятилетие в результате недавних достижений в нашей способности видеть мозг в действии с помощью методов нейровизуализации . Нейровизуализация — это использование различных методов для получения изображений структуры и функций живого мозга (Ilardi & Feldman, 2001). Эти изображения используются для диагностики заболеваний и травм головного мозга, но они также позволяют исследователям наблюдать за обработкой информации в том виде, в каком она происходит в головном мозге, поскольку обработка заставляет задействованную область мозга увеличивать метаболизм и обнаруживаться при сканировании.Мы уже обсуждали использование одного метода нейровизуализации, функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ), в фокусе исследования ранее в этом разделе, и мы обсудим использование методов нейровизуализации во многих областях психологии в следующих главах.

Социально-культурная психология

Выпускную школу, требующую более высокого уровня анализа и оказавшую существенное влияние на психологию, в широком смысле можно назвать социокультурным подходом .Область социокультурной психологии — это исследование того, как социальные ситуации и культура, в которой люди находятся, влияют на мышление и поведение . Социально-культурные психологи особенно озабочены тем, как люди воспринимают себя и других и как люди влияют на поведение друг друга. Например, социальные психологи обнаружили, что нас привлекают те, кто похож на нас с точки зрения взглядов и интересов (Бирн, 1969), что мы развиваем свои собственные убеждения и отношения, сравнивая наши мнения с мнениями других (Фестингер, 1954). ), и что мы часто меняем свои убеждения и поведение, чтобы стать похожими на те, которые нам небезразличны, — процесс, известный как соответствие .

Важным аспектом социокультурной психологии являются социальные нормы — способы мышления, чувств или поведения, которые разделяются членами группы и воспринимаются ими как соответствующие (Asch, 1952; Cialdini, 1993). Нормы включают обычаи, традиции, стандарты и правила, а также общие ценности группы. Многие из наиболее важных социальных норм определены культурой , , в которой мы живем, и эти культуры изучаются психологами-кросс-культурными .Культура представляет собой общий набор социальных норм, включая религиозные и семейные ценности и другие моральные убеждения, разделяемые людьми, живущими в географическом регионе (Fiske, Kitayama, Markus, & Nisbett, 1998; Markus, Kitayama, & Heiman , 1996; Мацумото, 2001). Культуры влияют на каждый аспект нашей жизни, и будет правильным сказать, что наша культура определяет нашу жизнь так же, как и наш эволюционный опыт (Mesoudi, 2009).

Психологи обнаружили фундаментальную разницу в социальных нормах между западными культурами (в том числе в США, Канаде, Западной Европе, Австралии и Новой Зеландии) и восточноазиатскими культурами (в том числе в Китае, Японии, Тайване, Корее). , Индия и Юго-Восточная Азия).Нормы в западных культурах в первую очередь ориентированы на индивидуализм , который заключается в оценке себя и независимости от других. Детей в западных культурах учат развивать и ценить чувство собственного достоинства, а также видеть себя в значительной степени отдельными от других людей вокруг них. Дети в западных культурах чувствуют себя особенными; им нравится получать золотые звезды за свои проекты и лучшую оценку в классе. Взрослые в западных культурах ориентированы на достижение собственного индивидуального успеха, часто по сравнению с другими (или даже за их счет).

Нормы в восточноазиатской культуре, с другой стороны, ориентированы на взаимозависимость или коллективизм . В этих культурах детей учат сосредотачиваться на развитии гармоничных социальных отношений с другими. Преобладающие нормы относятся к групповой сплоченности и связанности, а также долгу и ответственности перед семьей и другими группами. Когда их просят описать себя, представители восточноазиатских культур с большей вероятностью, чем представители западных культур, укажут, что они особенно озабочены интересами других, включая своих близких друзей и коллег.

Дэвид Амслер — Прогулка в одиночестве — CC BY 2.0; Аманда — Семья — CC BY-NC 2.0.

В западных культурах социальные нормы способствуют сосредоточению на себе ( индивидуализм ), тогда как в восточных культурах основное внимание уделяется семье и социальным группам ( коллективизм ).

Еще одно важное культурное различие — это степень, в которой люди в разных культурах связаны социальными нормами и обычаями, вместо того, чтобы иметь возможность свободно выражать свою индивидуальность без учета социальных норм (Chan, Gelfand, Triandis, & Tzeng, 1996).Культуры также различаются с точки зрения личного пространства, например, насколько близко люди стоят друг к другу во время разговора, а также стилей общения, которые они используют.

Важно знать о культурах и культурных различиях, потому что люди с разным культурным происхождением все чаще контактируют друг с другом в результате увеличения количества поездок и иммиграции, а также развития Интернета и других форм общения. В Соединенных Штатах, например, есть много разных этнических групп, и доля населения, которое происходит из групп меньшинств (небелых), увеличивается из года в год.Социально-культурный подход к пониманию поведения снова напоминает нам о трудности общих обобщений о человеческой природе. Разные люди воспринимают вещи по-разному, и они по-разному переживают их в разных культурах.

Множество дисциплин психологии

Психология — это не одна дисциплина, а скорее совокупность множества субдисциплин, которые имеют по крайней мере некоторые общие подходы и работают вместе и обмениваются знаниями, чтобы сформировать согласованную дисциплину (Yang & Chiu, 2009).Поскольку область психологии настолько широка, студенты могут задаться вопросом, какие области наиболее подходят для их интересов и какие типы карьеры могут быть им доступны. Таблица 1.3 «Некоторые направления карьеры в психологии» поможет вам найти ответы на эти вопросы. Вы можете узнать больше об этих различных областях психологии и связанных с ними профессиях на http://www.apa.org/careers/psyccareers/.

Таблица 1.3 Некоторые направления карьеры в психологии

Психология в повседневной жизни: как эффективно учиться и помнить

Один из способов, которым результаты психологического исследования могут быть для вас особенно полезны, — это улучшение ваших навыков обучения и учебы.Психологические исследования предоставили значительный объем знаний о принципах обучения и памяти. Эта информация может помочь вам добиться большего успеха в этом и других курсах, а также может помочь вам лучше изучить новые концепции и методы в других областях вашей жизни.

Самое важное, чему вы можете научиться в колледже, — это как лучше учиться, учиться и запоминать. Эти навыки помогут вам на протяжении всей жизни, когда вы осваиваете новую работу и берете на себя другие обязанности. Существуют существенные индивидуальные различия в обучении и памяти, так что некоторые люди учатся быстрее, чем другие.Но даже если на обучение уходит больше времени, чем вы думаете, дополнительное время, которое вы тратите на обучение, стоит затраченных усилий. И вы можете научиться учиться — научиться эффективно учиться и запоминать информацию — это как освоить любой другой навык, например, заниматься спортом или видеоиграми.

Чтобы хорошо учиться, нужно быть готовым учиться. Вы не можете хорошо учиться, если вы устали, находитесь в состоянии стресса или злоупотребляете алкоголем или наркотиками. Постарайтесь придерживаться постоянного режима сна и еды.Ешьте умеренно и питательно и избегайте наркотиков, которые могут ухудшить память, особенно алкоголя. Нет никаких доказательств того, что стимуляторы, такие как кофеин, амфетамины или любой из множества имеющихся на рынке «препаратов для улучшения памяти», помогут вам в обучении (Gold, Cahill, & Wenk, 2002; McDaniel, Maier, & Einstein, 2002). Добавки для памяти обычно не более эффективны, чем баночка сахарной газировки, которая также выделяет глюкозу и, таким образом, немного улучшает память.

Психологи изучили способы, которые лучше всего позволяют людям получать новую информацию, сохранять ее в течение долгого времени и извлекать информацию, которая была сохранена в нашей памяти.Один важный вывод заключается в том, что обучение — это активный процесс. Чтобы получать информацию наиболее эффективно, мы должны активно ею манипулировать. Один из активных подходов — это репетиция — повторение информации, которую нужно усвоить снова и снова. Хотя простое повторение действительно помогает нам учиться, психологические исследования показали, что мы получаем информацию наиболее эффективно, когда мы активно размышляем или уточняем ее значение и соотносим материал с чем-то еще.

Когда вы изучаете, постарайтесь уточнить, соединив информацию с другими вещами, которые вы уже знаете.Если вы хотите вспомнить, например, разные школы психологии, попробуйте подумать о том, чем каждый из подходов отличается от других. При сравнении подходов определите, что наиболее важно в каждом из них, а затем соотнесите это с особенностями других подходов. В важном исследовании, показывающем эффективность подробного кодирования, Роджерс, Койпер и Киркер (1977) обнаружили, что студенты лучше всего усваивают информацию, когда связывают ее с аспектами себя (явление, известное как эффект самоотнесения ).Это исследование показывает, что представление о том, как материал соотносится с вашими интересами и целями, поможет вам усвоить его.

Подход, известный как метод локусов , включает связывание каждой части информации, которую вам нужно запомнить, с местами, с которыми вы знакомы. Вы можете подумать о доме, в котором вы выросли, и о комнатах в нем. Затем вы можете поместить бихевиористов в спальню, структуралистов в гостиную и функционалистов на кухню.Затем, когда вам нужно запомнить информацию, вы восстанавливаете мысленный образ своего дома и должны иметь возможность «видеть» каждого из людей в каждой из областей.

Один из самых фундаментальных принципов обучения известен как эффект интервала . И людям, и животным легче запоминать или усваивать материал, когда они изучают материал в течение нескольких более коротких периодов обучения в течение более длительного периода времени, а не изучают его только один раз в течение длительного периода времени. Подготовка к экзамену — особенно неэффективный способ обучения.

Психологи также обнаружили, что производительность улучшается, когда люди ставят перед собой сложные, но реалистичные цели (Locke & Latham, 2006). Вы можете использовать эти знания, чтобы учиться. Установите реалистичные цели в отношении времени, которое вы собираетесь посвятить учебе, и того, что вы собираетесь изучать, и старайтесь придерживаться этих целей. Делайте небольшое количество каждый день, и к концу недели вы добьетесь многого.

Наша способность адекватно оценивать собственные знания известна как метапознание .Исследования показывают, что наше метапознание может сделать нас излишне самоуверенными, заставляя нас думать, что мы усвоили материал, даже если мы этого не сделали. Чтобы решить эту проблему, не просматривайте записи снова и снова. Вместо этого составьте список вопросов и посмотрите, сможете ли вы на них ответить. Изучите информацию еще раз, а затем снова проверьте себя через несколько минут. Если вы допустили какие-то ошибки, учитесь снова Затем подождите полчаса и снова проверьте себя. Затем повторите тест через 1 день и через 2 дня.Тестировать себя, пытаясь найти информацию активным образом, лучше, чем просто изучать материал, потому что это поможет вам определить, действительно ли вы это знаете.

Таким образом, каждый может научиться лучше учиться. Обучение — важный навык, и следование ранее упомянутым рекомендациям, вероятно, поможет вам лучше учиться.

Основные выводы

• Первые психологи были философами, но эта область стала более эмпирической и объективной по мере разработки и применения более сложных научных подходов.
• Некоторые основные вопросы, которые задают психологи, включают вопросы о природе против воспитания, свободы воли против детерминизма, точности против неточности и сознательной и бессознательной обработки.
• Структуралисты попытались проанализировать природу сознания с помощью интроспекции.
• Функционалисты основывали свои идеи на работах Дарвина, и их подходы привели к области эволюционной психологии.
• Бихевиористы объяснили поведение с точки зрения стимула, реакции и подкрепления, отрицая при этом наличие свободы воли.
• Когнитивные психологи изучают, как люди воспринимают, обрабатывают и запоминают информацию.
• Психодинамическая психология фокусируется на бессознательных влечениях и потенциале улучшения жизни с помощью психоанализа и психотерапии.
• Социокультурный подход фокусируется на социальной ситуации, в том числе на том, как культура и социальные нормы влияют на наше поведение.

Упражнения и критическое мышление

1. На какие вопросы могут ответить психологи, на которые философы не смогут ответить так полно или точно? Объясните, почему, по вашему мнению, психологи могут ответить на эти вопросы лучше, чем философы.
2. Выберите один из основных вопросов психологии и представьте несколько свидетельств из собственного опыта, поддерживающих ту или иную сторону.
3. Выберите две из областей психологии, обсуждаемых в этом разделе, и объясните, чем они различаются в своих подходах к пониманию поведения и уровню объяснения, на котором они сосредоточены.

Список литературы

Аартс, Х., Кастерс, Р., и Вегнер, Д. М. (2005). О выводе личного авторства: Усиление опытной воли за счет информации о первичном эффекте. Сознание и познание: Международный журнал, 14 (3), 439–458.

Аш, С. Э. (1952). Социальная психология . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис-Холл; Чалдини, Р. Б. (1993). Влияние: наука и практика (3-е изд.). Нью-Йорк, Нью-Йорк: Колледж Харпер Коллинз.

Бартлетт, Ф. К. (1932). Вспоминая . Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

Бенджамин, Л. Т. младший, и Бейкер, Д. Б. (2004). От сеанса к науке: история профессии психолога в Америке .Бельмонт, Калифорния: Уодсворт / Томсон.

Бусс, Д. М. (2000). Опасная страсть: почему ревность так же необходима, как любовь и секс . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Свободная пресса.

Бирн, Д. (1969). Отношение и влечение. В Л. Берковиц (ред.), Успехи экспериментальной социальной психологии (том 4, стр. 35–89). Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Academic Press.

Чан, Д. К. С., Гельфанд, М. Дж., Триандис, Х. С., и Ценг, О. (1996). Еще раз о герметичности-рыхлости: некоторые предварительные анализы в Японии и США. Международный журнал психологии, 31 , 1–12.

Деннетт, Д. (1995). Опасная идея Дарвина: эволюция и смысл жизни . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Саймон и Шустер; Туби Дж. И Космидес Л. (1992). Психологические основы культуры. В Дж. Х. Барков и Л. Космидес (ред.), Адаптированный разум: эволюционная психология и формирование культуры (стр. 666). Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Дейкстерхейс, А., Престон, Дж., Вегнер Д. М. и Аартс Х. (2008). Влияние подсознательного прайминга себя и Бога на самоатрибуцию авторства событий. Журнал экспериментальной социальной психологии, 44 (1), 2–9.

Фестингер, Л. (1954). Теория процессов социального сравнения. Human Relations, 7 , 117–140.

Фиске, С. Т. (2003). Социальные существа . Хобокен, Нью-Джерси: Джон Уайли и сыновья.

Фиске А., Китайма С., Маркус Х. и Нисбетт Р. (1998). Культурная матрица социальной психологии.В D. Gilbert, S. Fiske, & G. Lindzey (Eds.), Справочник по социальной психологии (4-е изд., Стр. 915–981). Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Голд, П. Э., Кэхилл, Л. и Венк, Г. Л. (2002). Гинкго билоба: усилитель когнитивных функций? Психологическая наука в интересах общества, 3 (1), 2–11.

Гулд, С. Дж., И Левонтин, Р. С. (1979). Spandrels Сан-Марко и парадигма Panglossian: критика адаптационистской программы. В издании Proceedings of the Royal Society of London (Series B, Vol.205, с. 581–598).

Харрис, Дж. (1998). Предположение о воспитании: почему дети такие же, как и они . Нью-Йорк, Нью-Йорк: книги Touchstone; Пинкер, С. (2002). Чистый лист: современное отрицание человеческой природы . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Penguin Putnam.

Хант, М. (1993). Рассказ о психологии . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: якорные книги.

Иларди, С. С., & Фельдман, Д. (2001). Парадигма когнитивной нейробиологии: объединяющая метатеоретическая основа для науки и практики клинической психологии. Журнал клинической психологии, 57 (9), 1067–1088.

Джеймс, У. (1890). Основы психологии . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Дувр.

Либет Б. (1985). Бессознательная церебральная инициатива и роль сознательной воли в произвольных действиях. Behavioral and Brain Sciences, 8 (4), 529–566; Мацухаши М. и Халлетт М. (2008). Время осознанного намерения двигаться. Европейский журнал нейробиологии, 28 (11), 2344–2351.

Локк, Э.А., и Лэтэм, Г. П. (2006). Новые направления в теории целеполагания. Текущие направления психологической науки, 15 (5), 265–268.

Маркус, Х. Р., Китайма, С., и Хейман, Р. Дж. (1996). Культура и «основные» психологические принципы. В Э. Т. Хиггинс и А. В. Круглански (ред.), Социальная психология: Справочник основных принципов (стр. 857–913). Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.

Мацумото, Д. (Ред.). (2001). Справочник по культуре и психологии .Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Макдэниел, М.А., Майер, С.Ф., и Эйнштейн, Г.О. (2002). «Специфические для мозга» питательные вещества: лекарство от памяти? Психологическая наука в интересах общества, 3 (1), 12–38.

Месуди, А. (2009). Как теория культурной эволюции может повлиять на социальную психологию и наоборот. Психологический обзор, 116 (4), 929–952.

Мур Б. Э. и Файн Б. Д. (1995). Психоанализ: основные концепции . Нью-Хейвен, Коннектикут: Издательство Йельского университета.

Роджерс, Т. Б., Койпер, Н. А., и Киркер, В. С. (1977). Самостоятельная ссылка и кодирование личной информации. Журнал личности и социальной психологии, 35 (9), 677–688.

Soon, C. S., Brass, M., Heinze, H.-J., & Haynes, J.-D. (2008). Бессознательные детерминанты свободных решений в человеческом мозгу. Nature Neuroscience, 11 (5), 543–545.

Скиннер, Б. (1957). Вербальное поведение . Актон, Массачусетс: Копли; Скиннер, Б. (1968). Технология обучения . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Appleton-Century-Crofts; Скиннер, Б. (1972). За пределами свободы и достоинства . Нью-Йорк, Нью-Йорк: старинные книги.

Уотсон, Дж. Б., Рейнер, Р. (1920). Условные эмоциональные реакции. Журнал экспериментальной психологии, 3 (1), 1–14; Бек, Х. П., Левинсон, С., и Айронс, Г. (2009). В поисках маленького Альберта: путешествие в детскую лабораторию Джона Б. Ватсона. Американский психолог, 64 (7), 605–614.

Вегнер, Д.М. (2002). Иллюзия сознательной воли . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Вегнер, Д. М. (2003). Лучший трюк ума: как мы переживаем сознательную волю. Тенденции в когнитивных науках, 7 (2), 65–69.