«Свадьба Кречинского» — комедия в трёх действиях Александра Сухово-Кобылина, написанная в 1854 году. Выходу произведения предшествовала драма: автор, обвинённый в убийстве своей гражданской жены, отдельные фрагменты пьесы создавал в тюрьме. Комедия предст

Свадьба Кречинского

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Петр Константиныч Муромский – зажиточный ярославский помещик, деревенский житель, человек лет под шестьдесят.

Лидочка – его дочь.

Анна Антоновна Атуева – ее тетка, пожилая женщина.

Владимир Дмитрич Нелькин – помещик, близкий сосед Муромских, молодой человек, служивший в военной службе. Носит усы.

Михаил Васильич Кречинский – видный мужчина, правильная и недюжинная физиономия, густые бакенбарды; усов не носит; лет под сорок.

Никанор Савич Бек – ростовщик.

Полицейский чиновник.

Слуги.

Действие происходит в Москве.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Утро. Гостиная в доме Муромских. Прямо против зрителя большая дверь на парадную лестницу; направо дверь в покои Муромского, налево – в покои Атуевой и Лидочки. На столе, у дивана, накрыт чай.

ЯВЛЕНИЕ I

Атуева ( выходит из левой двери, осматривает комнату и отворяет дверь на парадную лестницу). Тишка! эй, Тишка!

Тишка ( за кулисами). Сейчас-с. ( Входит в ливрее, с широкой желтой перевязью, нечесаный)

Атуева ( долго на него смотрит). Какая рожа!..

Молчание.

Отчего головы не чесал?

Тишка. Никак-с нет, Анна Антоновна, я чесал.

Атуева. И рожи не мыл?..

Тишка. Никак нет, мыл; как есть мыл. Как изволили приказать, чтоб мыть, так завсегда и мою.

Атуева. Колокольчик немец принес?

Тишка. Принес, сударыня; он его принес.

Атуева. Ну, теперь слушай…. Да ведь ты глуп: ты ничего не поймешь.

Тишка. Помилуйте, сударыня, отчего же не понять? Я милости вашей все понимаю.

Атуева. Коли приедет дама, ты звони два раза.

Тишка. Слушаю-с.

Атуева. Коли господин, ударь один раз.

Тишка. Слушаю-с.

Атуева. Коли так, какая-нибудь дама или женщина – не звонить.

Тишка.  Можно-с.

Атуева. Коли магазинщик или купец какой, тоже не звонить.

Тишка. И это, Анна Антоновна, можно.

Атуева. Понял?

Тишка. Я понял, сударыня, я оченно понял… А докладывать ходить уж не прикажете?

Атуева. Как не докладывать? непременно докладывать.

Тишка. Так перво прикажете звон сделать, а потом уж доложить?

Атуева. Этакий дурак! Вот дурак-то! Ну как же можно, глупая рожа, чтобы сперва звонить, а потом доложить!

Тишка. Слушаю-с.

Атуева. Ну, лезь прибивай.

Тишка с молотком и колокольчиком

лезет по лестнице.

Стой… так!

Тишка ( наставив гвоздь с колокольчиком). Так-с?

Атуева. Повыше.

Тишка ( подымаясь еще). Так-с?

Атуева. Повыше, тебе говорю.

Тишка ( вздергивает руку кверху). Так-с?

Атуева ( торопливо). Стой, стой… куда?.. ниже!

Тишка ( опускает руку вниз). Так-с?

Атуева ( начинает сердиться). Теперь выше! Ниже!! Выше!!! Ниже!! Ах ты, боже мой! А, да что ты, дурак, русского языка не понимаешь?. .

Тишка. Помилуйте, как не понимать!.. Я понимаю-с, я оченно, сударыня, понимаю.

Атуева ( нетерпеливо). Что́ ты там болтаешь?..

Тишка ( снимает колокольчик вовсе с места и поворачивается к Атуевой). Я, сударыня, на тот счет, как вы изволите говорить, что я не понимаю, то я, сударыня, очень, очень понимаю.

Атуева. Что́ ж, ты прибьешь или нет?

Тишка. Как, матушка, приказать изволите.

Атуева ( теряет терпение). Аааа-ах ты, боже мой!.. Да тут никакого терпенья не хватит!

Тишка. Помилосердуйте. Я только, сударыня, о том докладываю, что вы изволите говорить, что я не понимаю, а я оченно, сударыня, милости вашей понимаю.

Атуева ( складывая крестом руки). А! ты, разбойник, со мною шутку шутишь, что ли?.. Что ж, ты нарочно туда влез разговоры вести? Прибивай!..

Тишка. Где милости вашей…

Атуева ( выходит совершенно из себя и топает ногою). Прибивай, разбойник, куда хочешь прибивай… ну постой, постой, пьяная бутылка, дай мне срок: это тебе даром не пройдет.

Тишка ( немедленно наставляет гвоздь в первое попавшееся место и колотит его со всей мочи). Я понимаю… я оченно… Матушка… барын… ту, ту, ту… ууух!!! ( Свертывается с лестницы; она падает.)

Атуева ( кричит). Боже мой!.. Батюшки!.. Он себе шею сломит.

Тишка ( очутившийся на ногах, улыбается). Никак нет-с, помилуйте.

ЯВЛЕНИЕ II

Те же и Муромский, в халате, показывается из двери направо.

Муромский. Что это? что вы делаете?

Атуева. Колокольчик навешивали.

Атуева садится и  пьет чай.

Петр Константиныч! Надо будет вечеринку дать.

Муромский ( остановясь против Атуевой). Вечеринку? какую вечеринку? О какой вы вечеринке говорите?

Атуева. Обыкновенно о какой. Будто не знаете! ну балик, что ли… вот как намедни было.

Муромский. Да ведь вы мне говорили, что вот последняя будет, уж больше не будет.

Атуева. Нельзя, Петр Константиныч, совсем нельзя: приличия, свет того требуют. Это, сударь, ваш долг.

Муромский. Балы-то давать?

Атуева. Ваша обязанность.

Муромский. Балы-то давать?!!

Атуева. У вас дочь невеста! Из ваших капризов не сидеть же девочке в углу, без кавалеров. Вам вот только чтоб расходов не было. Без расходов, сударь, девочку замуж не отдашь.

Муромский. Вона!.. эка ведь им гиль в голову села: без расходов девочку замуж не отдашь! Сударыня! когда знают, что девочка скромная, дома хорошего, да еще приданое есть, так порядочный человек и так женится; а с расходами да с франдыбаченьем вашим так отдашь, что после наплачешься.

Атуева. Так, по-вашему, и упечь ее за какого-нибудь деревенского чучелу?

Муромский. Не за чучелу, сударыня, а за человека солидного…

Атуева ( перебивая его). Да, чтоб солидный человек ее в деревне и уморил? Уж вы насильно отдайте, свяжите по рукам и по ногам…

Муромский. Переведите-ка, матушка, дух.

ЯВЛЕНИЕ IV

Те же и Лидочка, очень разряженная,

подходит к отцу.

Лидочка. Здравствуйте, папенька!

Муромский ( повеселев). Ну вот и она. Кралечка ты моя! ( Берет ее за голову и целует.) Баловница!

Лидочка ( подходит к тетке). Здравствуйте, тетенька!

Муромский. Ну, что же ты делала, с кем танцевала вчера?

Лидочка. Ах, папа, много!..

Атуева. Мазурку с Михаилом Васильевичем!

Муромский. С Кречинским?

Лидочка. Да, папа.

Муромский. Помилуй, матушка! ему бы пора и бросить.

Атуева. Отчего это?

Муромский. Ну, уж человек в летах: ему ведь под сорок будет.

Атуева. С чего вы это взяли? Лет тридцать с небольшим.

Лидочка. А как он ловко танцует!.. это чудо!.. особливо вальс.

Атуева. И молодец уж какой!

Муромский. Не знаю, что вам дался этот Кречинский. Конечно, мужчина видный, – ну приятный человек; зато, говорят, как в карты играет!

Атуева. Это ваш все Нелькин жужжит. Ну кто нынче не играет? Нынче все играют.

Муромский. Игра игре рознь. А вот Нелькин карт в руки не берет.

Атуева. А вот вам Нелькин дался! Вы бы его в свете посмотрели, так, думаю, другое бы сказали. Ведь это просто срамота!

Муромский. Что делать! застенчив, свету мало видел. Это не порок.

Атуева. Не порок-то, не порок, а уж в высшем обществе ему не быть. Ведь непременно подцепит Лидочку вальсировать! Танцует плохо, того и гляди ляпнется он с нею со всего-то маху, – ведь осрамит!

Муромский ( вспыхнув). Сами-то… широко очень плывете… Не ляпнуться бы вам со всего-то маху…

Атуева. Ну уж не ляпнусь.

Муромский ( уходя). Посередь-то высшего общества не сесть бы в лужу.

Атуева. И в лужу не сяду!

Муромский ( уходя). То-то, не сядьте.

Атуева. Не сяду… не сяду.

ЯВЛЕНИЕ V

Те же без Муромского.

Лидочка. Что это, тетенька, вы все папеньку сердите!

Атуева. Не могу, право, не могу. Вот дался ему Нелькин!

Лида! а что ты это с Кречинским говорила за мазуркой? Вы что-то очень говорили?

Лидочка ( нерешительно). Так, тетенька.

Атуева. По-французски?

Лидочка. По-французски.

Атуева. До смерти люблю…

Лидочка. Тетенька! я, право, не знаю, как вам сказать…

Атуева. Что, милая, что?

Лидочка. Тетенька! он вчера за меня сватался.

Атуева. Кто? Кречинский? Неужели? Что ж он тебе говорил?

Лидочка. Право, тетенька, мне как-то совестно… только он говорил мне, что он меня так любит!.. ( Останавливается.)

Атуева. Ну ты что ж ему сказала?

Лидочка. Ах, тетенька, я ничего не могла сказать… я только спросила: точно ли вы меня любите?

Атуева. Ну а еще что?

Лидочка. Я больше ничего не могла сказать.

Ах, тетенька, мне плакать хочется.

Атуева. Плакать? Отчего? Разве он тебе не нравится?

Лидочка. Нет, тетенька, очень нравится. ( Кидается ей на шею и плачет.) Тетенька, милая тетенька! я его люблю!..

Атуева. Полно, мой друг, полно! ( Отирает ей платком глаза.) Ну что же? Он человек прекрасный… знакомство большое… Ведь он всех знает?

Лидочка. Всех, тетенька, всех; со всеми знаком: он на бале всех знает… Я только боюсь папеньки: он его не любит. Он все говорит, чтоб я вышла за Нелькина.

Атуева. И, мой друг, это все вздор. Ведь отцу потому хочется за Нелькина, что он вот сосед, живет в деревне, имение рядом.

Лидочка. Папенька говорит, что он очень добрый.

Атуева. Да, как же! И, моя милая, в свете все так: кто глуп, тот и добр … А если выйдешь за Кречинского – как он дом поставит, какой круг сделает!.. Ведь у него вкус удивительный…

Лидочка. Да, тетенька, удивительный!..

Атуева. Вот, никак, отец идет…. Да с кем он?

ЯВЛЕНИЕ VI

ЯВЛЕНИЕ VII

Те же и Нелькин, входит, раскланивается

и жмет Муромскому руку.

Муромский. Где же вы это, Владимир Дмитрич, пропали? Я уж стосковался по вас.

Нелькин. Да, Петр Константиныч ( махает рукой), загулял совсем: все вот балы…  Да вы как, собираетесь в Стрешнево?

Атуева. И не собираемся, батюшка! Разве после Масленицы, а прежде – что в деревне-то делать?

Муромский. Да, вон видишь! Что в деревне делать? Толкуй вот с ними!.. Распоряжение, сударыня, надобно сделать к лету – навоз вывезти; без навозу баликов давать не будете.

Атуева. Так что же у вас Иван-то Сидоров делает? Неужели он и навоз-то на воза покласть не может?

Муромский. Не может.

Атуева. Не знаю – чудно, право… Так неужели сам помещик должен навоз накладывать?

Муромский. Должен.

Атуева. Приятное занятие!

Муромский. Оттого все и разорились.

Атуева. От навозу.

Муромский. Да, от навозу. (раздраженно)

Атуева. Ха, ха, ха! Петр Константиныч, вы, батюшка, хоть другим-то этого не говорите: над вами смеяться будут.

Муромский. Я, матушка, об этом не забочусь, что…

ЯВЛЕНИЕ VIII

Те же и Кречинский, входит бойко, одет франтом, с тростью, в желтых перчатках и лаковых утренних ботинках.

Кречинский. Петр Константиныч, доброе утро! ( Поворачивается к дамам и раскланивается.) Mesdames! ( Идет, жмет им руки.)

Нелькин ( стоя в отдалении, в сторону). Во! ни свет ни заря, а уж тут…

(Кречинский что-то рассказывает с жестами и шаркает.)

Скоморох, право, скоморох. Что тут делать? забавляет, нравится…

Дамы смеются. Во!.. О женщины! Что вам, женщины, нужно? желтые нужны перчатки, лаковые сапоги, бакенбарды чтоб войлоком стояли и побольше трескотни!

Кречинский: Ах, Лидия, Лидия! ( Вздыхает.) ( очень развязно). Лидия Петровна! как вы отдохнули после вчерашнего бала?

Лидочка. У меня голова что-то болит.

Кречинский. А ведь чудо как было весело!

Лидочка. Ах, чудо как весело!

Кречинский ( бойко). Ну, Петр Константиныч, а какая Лидия Петровна была хорошенькая, да какая свеженькая, да какая миленькая… просто залюбоваться надо!

Лидочка ( несколько смутясь). Михайло Васильич! остерегитесь

Кречинский. А вот теперь не угодно ли пожаловать на двор да обсудить талант по другой части. ( Берет Муромского под руку.)

Муромский. Что, что такое? Куда на двор?

Кречинский ( любезничая). А забыли?

Муромский. Право, не знаю.

Кречинский. А бычка-то?

Муромский. А, да, да, да! Ну что ж? Вам его привели из деревни?

Кречинский. Да, уж он тут. Он у вас на дворе с полчаса бунтует.

Муромский ( берет шапку). Любопытно, любопытно взглянуть.

Кречинский. Mesdames, мы сейчас. ( Берет развязно Муромского под руку и уводит.)

Нелькин: Разрешите, дамы, и мне откланятся.

Атуева: Ах… Пойдем, Лидочка,  в сад, пошепчемся.

ЯВЛЕНИЕ XII

Кречинский один, потом Нелькин.

Кречинский ( думает). Эге! Вот какая шуточка! Ведь это целый миллион в руку лезет. Миллион! Эка сила! форсировать или не форсировать – вот вопрос! ( Задумывается и расставляет руки.) Пучина, неизведомая пучина. Банк! Теория вероятностей – и только. Ну, а какие здесь вероятности? Против меня: папаша – раз; хоть и тупенек. Нелькин – два. Ну этот, что говорится, ни швец, ни жнец, ни в дуду игрец. Теперь за меня: вот этот  колокол – раз; Лидочка – два и… да! мой бычок – три. О, бычок – штука важная: он произвел отличное моральное действие.

Нелькин выходит из боковой двери

и останавливается.

Кречинский надевает шляпу.

Как два к трем. Гм! надо полагать, женюсь… ( утвердительно) женюсь! ( Уходит. )

Нелькин ( в изумлении). Женюсь?!! Господи! не во сне ли я? На ком? на Лидии Петровне… Ну нет. Остряк! лихач! Постой, постой, я тебя отсюда выкурю! У тебя грешки есть; мне уж в клубе сказывали, что есть…

Муромский ( за кулисою). Напиши, сейчас напиши!

Нелькин ( уходя). То есть всю подноготную дознаю, да уж тогда прямо к старику: что, мол, вы, сударь, смотрите? себя-то берегите.

Муромский ( показывается в дверях). Владимир Дмитрич! у нас, что ли, обедаешь?

Нелькин ( из дверей). У вас, Петр Константиныч, у вас. ( Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XIII

Входит Атуева.

Атуева. Мне с вами надо словечко сказать: вы останьтесь.

Муромский. Во! теперь останьтесь. Что я вам как пешка дался: то ступай, то не езди.

Атуева. Мне до вас дело есть.

Муромский. Дело? какое дело? Опять пустяки какие-нибудь.

Атуева. Вот увидите. Положите-ка шляпу. Я сейчас имела продолжительный разговор с Михаилом Васильичем Кречинским.

Муромский. Да вы всякий день с ним имеете продолжительные разговоры – всего не перескажете.

Атуева. Однако человек ездит каждый день… прекрасный человек, светский, знакомство обширное…

Муромский. Ну, он с ним и целуйся.

Атуева. У вас, сударь, дочь.

Муромский ( смотря в потолок). Я двадцать лет знаю, что у меня дочь;

Атуева. И вы ничего не понимаете?

Муромский. Ничего не понимаю.

Атуева. Ох, господи!

Муромский ( спохватясь). Что такое? уж не сватовство ли какое?

Атуева. А разве Лида ему не невеста?

Муромский. Уж он человек в летах.

Атуева. Разумеется, не малолетка.

Муромский. Да Лидочка за него не пойдет.

Атуева. Не пойдет, так не отдадим, а если пойдет – что вы скажете?

Муромский. Кто? я?

Атуева. Да.

Муромский. Скажу я… ( посмотря на нее и скоро) таранта!

Атуева. Что ж это такое таранта?

Муромский. Бестолковщина, вздор, сударыня!

Атуева. Не вздор, сударь, а я у вас толком спрашиваю.

Муромский. А толком спрашиваете, так толком надо и подумать.

Атуева. Что ж тут думать? Вы думаньем дочь замуж не отдадите.

Муромский. Так что ж? Очертя голову, первому встречному ее и нацепить на шею? Надо знать, кто он такой, какое у него состояние…

Атуева. Что ж, у него пачпорт спрашивать?

Муромский. Не пачпорт, а знать надо…Какое состояние?

Атуева. Ведь он вам сейчас говорил, что у него в Симбирске имение, да и бычка подарил.

Муромский. Какое имение? имение имению рознь.

Атуева. Да уж видно, что хорошее имение.

Муромский. Какое у него имение?

Атуева. Да что вы, батюшка, ко мне пристали?

Муромский ( нетерпеливо). А вы что ко мне пристали?

Атуева. Что вы, батюшка, кричите? Я не глухая. Вы мне скажите, Петр Константиныч, чего вам-то хочется?.. Богатства, что ли?.. У Лидочки своего-то мало? Что это у вас, мой отец, за алчность такая? Копите – а все мало. Лишь бы человек был хороший.

Муромский. А хороший ли он?

Атуева. Могу сказать: прекрасный человек.

Муромский. Прекрасный человек! а послушаешь, так в карты играет, по клубам шатается, должишки есть…

Атуева.  Может, и есть; а у кого их нет?

Муромский. Кто в долгу, тот мне не зять.

Атуева. А дочери в девках сидеть?

Муромский. Делать нечего: сидеть. Не за козла же ее выдать… Так я вам вот что скажу: вам он нравится и Лидочке нравится, да мне не нравится – так и не отдам.

Атуева ( горячась). Ну вот, давно бы так: вот оно и есть! Так, по вашим капризам, дочери несчастной быть?.. Отец!.. Что же вы ей такое? злодей, что ли?

Муромский ( запальчиво). Кто это злодей? я, что ли?.. я-то?..

Атуева ( так же). Да, вы, вы!..

Муромский. Нет, так уж вы!..

Атуева ( указывая на него пальцем). Ан вы!..

Муромский ( указывая на нее пальцем). Нет, вы…

Атуева. Ан вы!.. Что же вы меня пальцем тычете?..

ЯВЛЕНИЕ IV

Кречинский ( один, ходит по комнате). Боже! как бывают иногда нужны деньги!.. ( Шевелит пальцами.) Какие бывают иногда минуты жизни, что решительно все понимаешь… ( Думает.) А коли их нет? И вот, как нарочно, подвертывается эта благословенная семейка Муромских. Дело ведено лихо: вчера дано слово, и через десять дней я женат! Делаю, что называется, отличную партию. У меня дом, положение в свете, друзей и поклонников куча… Просто начисто обобрать всю эту сытую семейку! Однако к этому старому дураку я в дом не перееду. Нет, спасибо! Лидочку мне надо будет прибрать покрепче в руки, задать, как говорится, хорошую дрессировку. Ну, да, кажется, это будет и нетрудно: ведь эта Лидочка – черт знает что такое! какая-то пареная репа, нуль какой-то!.. а самому махнуть в Петербург!

 Теперь, теперь, да, теперь надо написать письмо к Лидочке, чтоб было готово. Время дорого: за дело! ( Садится и начинает писать у бюро.)

Кречинский ( пишет письмо; останавливается). Не то! ( Рвет бумагу, опять пишет.) Не туда. ( Еще рвет, опять пишет.) Эка дьявольщина! Надо такое письмо написать, чтобы у мертвой жилки дрогнули, чтобы страсть была. Ведь страсть вызывает страсть. Ах, страсть, страсть! где она? ( Усмехается.) Моя страсть, моя любовь… в истопленной печи дров ищу… хе, хе, хе! А надо, непременно надо… ( Сочиняет письмо, перечитывает, марает, опять пишет. ) Вот работка: даже пот прошиб. ( Отирает лицо и пробегает письмо.) Гм… м… м… м… Мой тихий ангел… милый… милый сердцу уголок семьи… м… м… м… нежное созвездие… черт знает, какого вздору!.. черт в ступе… сапоги всмятку, и так далее. ( Запечатывает и надписывает адрес.) А вот что: мой тихий ангел! пришлите мне одно из ваших крылышек, вашу булавку с солитером ( пародируя), отражающим блеск вашей небесной отчизны. Надо нам оснастить ладью, на которой понесемся мы под четырьмя ветрами: бубновым, трефовым, пиковым и червонным, по треволненному житейскому морю. Я стану у руля… Скорей, скорей отправить надо.

ЗАНАВЕС ОПУСКАЕТСЯ.

ЯВЛЕНИЕ З

Муромский, Атуева, Лидочка, Кречинский и Расплюев. Кланяются и жмут друг другу руки.

Муромский (осматриваясь). Какая у вас прекрасная квартира!

Атуева. Да, прекрасная, прекрасная квартира! Какой у него вкус!.. во всем, во всем…

Лидочка. Да, очень хороша.

Кречинский. Для меня, mesdames, она только с этой минуты стала хороша. (Целует у Лидочки руку.)

Атуева. Как он всегда мило отвечает! Какой, право, милый человек…

Лидочка (отходит в сторону и манит Кречинского). Михайло Васильич! послушайте.

Кречинский. Что такое?

Лидочка. Секрет. (Отводит его еще.) Вы меня любите?

Кречинский. Люблю.

Лидочка. Очень?

Кречинский. Очень.

ЯВЛЕНИЕ 4

ЯВЛЕНИЕ 5

Те же и Нелькин, весьма расстроенный, входит скоро и осматривается.

Муромский. А, Владимир Дмитрич, друг милый! Раскланиваются.

Что ж вы, Владимир Дмитрич, так поздно?

Нелькин. Задержало одно дело.

Муромский. Полно, батюшка, в восемь часов вечера какие дела!..

Нелькин. Петр Константиныч, такое дело, просто горит (осматривается), жжет — вот какое дело!

Что ж это такое? Он совсем ослеп! Что делать? (Муромскому, решительным тоном.) Петр Константиныч! мне надо вам два слова сказать.

Муромский (встает). Что, батюшка, что? (Отходит в сторону.)

Нелькин. Где вы?

Муромский. Что-о-о? Недослышу, братец!

Нелькин. Я спрашиваю, где вы?

Муромский. Как где? здесь, ну вот здесь.

Нелькин. Где здесь?

Муромский (рассердившись). Фу-ты, пропасть! ну, здесь! Да что это, братец, с тобою ладу нет? Ну разве ты не знаешь, что мы теперь у Кречинского, у Михайла Васильича, в его дому… Ну?

Нелькин. Вы в дому воров!

Муромский. У, у! что ты, спятил… с ума сошел!..

Нелькин. Не я с ума сошел, а вы ослепли!.. Ведь у вас крадут дочь; вы не видите?.. а?..

Муромский (отводит его в сторону). Ну послушай, Владимир Дмитрич, ведь этих слов говорить нельзя: про моего будущего зятя говоришь ты это. Опомнись, братец!

Нелькин. Опомнитесь вы! Ведь вы стоите на краю пропасти. Осмотритесь: вас подымают на фуфу! у вас крадут дочь… в вашу семью, в вашу честную семью входит шулер и вор!..

Муромский. Однако послушайте, сударь! Какое вы имеете право?..

Нелькин. Стало имею… Слушайте меня…

Муромский. Что такое?

Нелькин. Где ваш солитер?

Муромский. Какой солитер? Это Лидочкина булавка?

Нелькин. Именно!

Муромский. У нее.

Нелькин. Верно вы знаете?

Муромский. Верно.

Нелькин. Ее у дочери вашей нет.

Муромский. Ну вот, вот и вышло вранье.

Нелькин. Стойте, Петр Константиныч, стойте! я вам говорю: солитера вашего в доме вашем нет. Он в других руках.

Муромский. Где ж он?

Нелькин. У ростовщика! в залоге!..

Муромский. Пустяки… Помилуйте!.. я его вчерашнего дня еще видел…

Нелькин. Вчера — не нынче.

Муромский. Послушай, Владимир Дмитрич…

Нелькин (перебивая его). А я вам говорю, что ваш солитер заложен Кречинским у ростовщика!..

Муромский. Как же он попал к Кречинскому?

Нелькин. Да разве вы не знаете, что нынче утром он его взял?

Муромский. Взял?.. Как взял?..

Нелькин. Ну, я вам говорю: заложил ее ростовщику.

Муромский. Да быть не может: тут что-нибудь не то.

Нелькин. Да я сейчас от него.

Муромский. От ростовщика?..

Нелькин. От ростовщика. Хотите, поедемте, он все скажет.

Муромский (в замешательстве). Что ж это такое?.. Господи!.. Что это такое? Лида! Лида! Лидочка!..Скажи мне, Лида, твой солитер цел… а?..

Лидочка. Цел, папа, цел. Ах, папа, ну можно ли?

Нелькин. Вы ошибаетесь, Лидия Петровна: он пропал!..

Лидочка. Как пропал?

Нелькин. Ведь вы его отдали…

Лидочка. Ну что же, папа? Он мне его и отдаст.

Нелькин. Ну, не думаю…

Лидочка (вспыхнув). Что вы говорите? Как вы, сударь, можете?..

Нелькин. Лидия Петровна! ради бога, не гневайтесь на меня. Что ж мне делать? Виноват ли я? Я готов умереть за вас… муки вынести… но я должен, честию моею клянусь, должен!..

Лидочка (в испуге). Боже мой! что это такое? Папенька! мне страшно! (Прижимаясь к Муромскому.) Папенька, папенька!

Муромский. Полно, мой друг, полно! Я сам не знаю, что это такое?

ЯВЛЕНИЕ 6

Нелькин. Да что тут, Петр Константиныч! начистоту так начистоту: милостивый государь! мы говорим о солитере.

Кречинский. О каком солитере, Петр Константиныч?

Муромский. Да о том солитере, что вы нам обделали в булавку. Вы его нынче… у дочери моей взяли?

Кречинский. Взял. Ведь она вам говорила, что взял.

Муромский. Ну, теперь он у вас или нет?

Кречинский. Ага… Вот что… (Обводит всех глазами и смотрит долго на Нелькина, потом повертывается к Муромскому.) Так вот что! Скажите мне, с кем я и где я?.. Скажите мне, какой глупец, какой враль… или какой бездельник…

.. Возьмите же ее! (Берет из бюро булавку.) Возьмите ее! (Отдает Лидочке булавку, другую руку протягивает к Муромскому.) Петр Константиныч! Теперь ваше слово.

Лидочка (отталкивает булавку). Нет… не мне…

Булавку берет Атуева. Все кидаются к ней. Общая суматоха, шум. Все говорят почти вместе.

Нелькин. Что это? Не может быть! я вам говорю! не может быть.

Атуева (показывает булавку Нелькину). Ну вот она! видите, батюшка, вот она!..

Кречинский. Петр Константиныч! ваше слово, говорю я; я требую, я хочу!. .

Муромский (потерявшись и расставив руки). Даю! (Нелькину.) Вот, сударь, что значит вранье! (Смотрит на булавку.) И сомнения нет: она!

Нелькин (как бы опомнясь). Боже мой! где я? Кто это играет мною? (Подходит к Лидочке и берет ее за рукав.) Лидия Петровна! выслушайте!

Кречинский. Прочь! (Отряхивает Лидочке платье.) Ты ее мараешь!..

Нелькин (берет себя за голову). Боже мой! что же это? Боже мой!..

Муромский (Нелькину). Да кто же вам такой вздор сказал? где вы его слышали?..

Кречинский (перебивая его). Позвольте, позвольте! Теперь уж расспросам не место. Разговоры кончены. Здесь дело, сударь, а не рассказы… Ваша ли это вещь?

Муромский (оторопев). Моя.

Кречинский (указывая Нелькину на дверь). Вон!..

Муромский (Нелькину). Что ж вам больше здесь делать? Ступайте вон.

Нелькин (берет шляпу и подходит к К репинскому). Я к вашим услугам…

Кречинский указывает на дверь. Нелькин подступает к нему ближе и кричит.

Сию минуту. .. и насмерть!..

Суматоха. Муромский, Лидочка, Атуева, Расплюев обступают Кречинского, Нелькин стоит один.

Говорят почти вместе.

Лидочка. Нет, нет, никогда! я не хочу. (Нелькину) Подите, подите!

Атуева. Подите, батюшка, господь с вами, подите.

Муромский. Оставьте, господа, прошу вас!

ЯВЛЕНИЕ 8

Бек. Вот он, разбойник! разбойник! Ох ты, разбойник; стекло заложил! под стекло деньги взял, разбойник! (Бегает.)

Полицейский чиновник. Никанор Савич! я вас прошу! успокойтесь!

Бек (кричит). Да ведь это зверь! ведь он зверь! уйдет! Держи! Моих шесть тысяч за стекло выдано, за фальшивую булавку! Подлог!.. В тюрьму его, в тюрьму!..

Лидочка (отделяется от группы, переходит всю сцену и подходит к Беку). Милостивый государь! оставьте его!.. Вот булавка… которая должна быть в залоге: возьмите ее… это была (заливается слезами) ошибка!

Муромский и Атуева. Лидочка, что ты? Лидочка!

Бек. А? что, сударыня? (Смотрит на булавку. ) Она, она! а? Господи! девушка-то! доброта-то небесная! ангельская кротость…

Лидочка закрывает лицо руками и рыдает.

Кречинский (в сторону, стоя к публике). А ведь это хорошо! (Прикладывает руку ко лбу.) Опять женщина!

Атуева. Батюшка Петр Константиныч! что ж нам-то делать?

Муромский. Бежать, матушка, бежать! от срама бегут!

Лидочка стремительно выходит вон, за нею Нелькин, Муромский и Атуева.

Занавес опускается.

Статья по литературе (11 класс) на тему: Драматургия Сухово-Кобылина и М.Е. Салтыкова-Щедрина

I. Введение.

Драматургия – род литературы, открывающий возможность непосредственного, активного контакта с адресатом (читатель и зритель). Драма изображает одно «бурно» развивающееся и завершающееся событие, один замкнутый цикл действия.

В 60 – е годы свой вклад в развитие русской драматургии внесли Михаил Евграфович Салтыков – Щедрин, Александр Васильевич Сухово – Кобылин, А. К. Толстой, А. Ф. Писемский, А. А. Потехин, А. Островский.

Активность творческого взаимодействия драматургов в 60 – е годы имело подлинное культурное значение именно потому, что участниками литературного процесса были первоклассные таланты. К ним принадлежат М. Е. Салтыков – Щедрин и А. В. Сухово – Кобылин.

Глубокий подход к социальным явлениям был в высшей степени присущ Салтыкову – Щедрину, который выдвинулся в число ведущих, наиболее читаемых, оказывающих огромное влияние на формирование общественного сознания. Салтыковым – Щедриным написаны две пьесы: «Смерть Пазухина» (1857) и «Тени» (1865). Они стали заметным явлением литературы 60 – х годов. Если «Смерть Пазухина» явно находится в русле «школы Островского», то «Тени» — одно из оригинальнейших произведений 60 – х годов.

В своей работе мы сравниваем драматургические произведения М. Е. Салтыкова – Щедрина и А. В. Сухово – Кобылина не случайно, так как и тот и другой обратились к теме разоблачения бюрократии и чиновничества.

Александр Васильевич Сухово – Кобылин (1817 – 1903), драматург – сатирик, стоял особняком в литературном процессе  XIX века, выражал ревнивую антипатию к творчеству Островского и других драматургов. Но в то же время он был тесными узами связан с литературой своей эпохи.

Его первая пьеса «Свадьба Кречинского» (1854) – бытовая комедия через изображение семейных отношений раскрывала социально – исторические процессы, происходившие в России после отмены крепостного права.

Усиление элементов экспрессии, трагедийного начала, с одной стороны, и острокомедийных, гротескных форм – с другой, в творчестве Сухово – Кобылина сопряжено с углублением драматурга в проблемные ситуации своей эпохи, поэтому стиль А. В. Сухово – Кобылина сближается с щедринским.

Творчество Сухово – Кобылина поныне остается малоизученным. Долгая жизнь писателя известна нам лишь в отрывочных эпизодах.

Драматургическое наследие Сухово – Кобылина, по праву вошедшее в золотой фонд отечественной классики, не получило должного внимания со стороны литературных критиков.

Высказывалось и дожило до нас мнение, будто пьесы А. В . Сухово – Кобылина явление случайное, спонтанное, не связанное с реальной жизнью русского общества и даже чуждое русской литературе. На протяжении многих лет Сухово – Кобылина пытались вывести за пределы большой русской литературы, упорно объявляли его творчество пустым и подражательным.

Трилогия живет вопреки всем наветам, и бессмертие ее может быть объяснено только ее самобытностью, жизненностью, правдивостью.

Трилогия пропитана горечью и гневом обличения. В образах ее героев – Кречинского, Расплюева, Варравина, Тарелкина и других – драматург с негодованием и болью вывел на всеобщее осмеяние самые характерные и самые отвратительные свойства промотавшихся дворян, пустившихся в разгул и в аферы, чиновников, которые, по его словам, раздирали в «одну сплошную рану великое тело России». Боль за Россию, тревога за ее историческую судьбу исторгала из груди писателя смех злобный, язвительный, жестокий, смех, бичевавший «воров, негодяев, скотов и бездельников», властвовавших над народом.

Сухово – Кобылин, как и М. Е. Салтыков – Щедрин, выступил суровым и беспощадным обличителем чиновничества.

Выбор темы определяется малоизученностью драматических произведений А. В. Сухово – Кобылина – «Свадьба  Кречинского», «Дело», «Смерть Тарелкина» и М. Е. Салтыкова – Щедрина – «Смерть Пазухина», «Тени».

Цель: подробно изучить художественные тексты; с помощью литературоведческих исследований установить их идейно – эстетическое своеобразие.

Сопоставить литературно – критические и литературоведческие оценки данных произведений с собственными наблюдениями над их идейно – эстетическим содержанием, определить место драматургического наследия А. В. Сухово – Кобылина и М. Е. Салтыкова – Щедрина в истории развития русской драматургии.

II. Типологическая общность идейно – эстетического содержания пьес А. В. Сухово – Кобылина и М. Е. Салтыкова – Щедрина.

     1. Трилогия А. В. Сухово – Кобылина – новое слово в русской           драматургии.

    Александр Васильевич Сухово – Кобылин прожил долгую жизнь, охватившую собой почти целое столетие (1817 – 1903). Его детство совпало с периодом формирования декабристского движения.

    А. В. Сухово – Кобылин родился 17 сентября 1817 года в селе Воскресенском Подольского уезда Московской губернии, в старинной и богатой дворянской семье. Его отец, Василий Александрович, был боевым участником Отечественной войны 1812 года. Однако главой дома была мать писателя – Мария Ивановна – хозяйка прославленного литературного салона Москвы. Она дала своим детям превосходное домашнее образование.

    В юности Сухово – Кобылин был связан узами тесной дружбы с Константином Аксаковым. С чувством почтительной дружбы относился к своим старшим товарищам – А. И. Герцену и Н. П. Огареву.

    Сухово – Кобылин утверждал, что под влиянием Герцена он с юных лет пристрастился к литературе и философии. Писатель не без влияния своего «друга детства» поступил в 1834 году на физико – математическое отделение философского факультета.

    В университете Сухово – Кобылин занимался очень серьезно и вскоре завоевал славу выдающегося студента. В студенческие годы началось страстное увлечение гегелевской философией.

    В 1838 году Сухово – Кобылин окончил Московский университет, а затем отправился в Берлин для усовершенствования в области философии. Он начинает переводить Гегеля, занимается музыкой, углубленно изучает русскую литературу, зачитываясь Гоголем «до упаду».

    1850 год был переломным в личной жизни Сухово – Кобылина. В Москве при таинственных обстоятельствах была убита гражданская жена писателя – француженка Луиза Симон – Деманш. В убийстве был обвинен Сухово – Кобылин. 16 ноября он был арестован. Началось сложное, до крайности запутанное «дело», длившееся более семи лет. В 1857 году Александр II утвердил решение государственного совета оправдать Сухово – Кобылина, а за «любодейную связь подвергнуть церковному покаянию для очищения совести». В тульской тюрьме была дописана пьеса «Свадьба Кречинского».

    В 1858 году Сухово – Кобылин уезжает в Берлин и женится на баронессе Мари де Буглон, а спустя год она умирает от чахотки.

    Успех «Свадьбы Кречинского» окрылил автора, и он с большим подъемом принялся за работу над пьесами «Дело» и «Смерть Тарелкина». Вся трилогия вышла отдельным изданием в 1869 году под общим названием «Картины прошедшего».

    Остались неопубликованные философские труды Сухово – Кобылина, большая часть которых была уничтожена пожаром в 1899 году в имении Кобылинка. В 1902 году он был избран в почетные академики разряда изящной словесности Академии наук.

    11 марта 1903 года А. В. Сухово – Кобылин скончался на юге Франции, в Болье.

    А. В. Сухово – Кобылин вошел в историю русской литературы и русского театра как создатель сатирической трилогии: в 1854 году он написал комедию в трех действиях «Свадьба Кречинского», затем драму в пяти действиях «Дело» (1861) и комедию – сатиру в трех действиях «Смерть Тарелкина» (1868).

    Эти три пьесы составляют единое художественное целое. Каждая из них имеет свою специфику, которая определяется как предметом изображения, так и своеобразием драматургического конфликта и жанровыми принципами: первая пьеса – это социально – психологическая комедия, вторая – сатирическая драма, третья – комедия – памфлет. Три пьесы связаны между собой не только действующими лицами, но и единым развитием сюжета: финал «Свадьбы Кречинского» является началом нового драматического действия, развернутого в «Деле» и «Смерти Тарелкина».

    Сухово – Кобылин выступил как драматург – новатор: он смело разрушает устоявшиеся драматургические каноны, опираясь на традиции русской реалистической школы. Уже в «Свадьбе Кречинского» обнаруживается следование гоголевскому драматическому принципу.

    Драматург нарисовал полнокровные художественные характеры различных сословий русского общества тех лет – поместного дворянства (Муромский, Атуева, Нелькин), купцов и ростовщиков (Щебнев и Бек), слуг и дворовых, полицейских и чиновников. Но главная заслуга Сухово – Кобылина состояла в создании образов Кречинского и Расплюева, олицетворявших новые капиталистические отношения. Ничего святого, ничего человеческого для таких людей не существует. По их понятиям, все подлежит денежному исчислению, и ради денег такие люди готовы растоптать человеческие представления о совести, чести, долге, порядочности.

    На протяжении многих лет Сухово – Кобылина старались вывести за пределы большой русской литературы, но трилогия живет вопреки всем наветам, благодаря своей самобытности, жизненной достоверности и обличительной направленности.

    Образы трилогии объективно призывали к борьбе против произвола и беззакония чиновничества.

    Первая пьеса А. В. Сухово – Кобылина «Свадьба Кречинского» сравнительно легко проникла на сцену и завоевала популярность.

    «Дело» и «Смерть Тарелкина» стали знакомы широкой русской аудитории только после многолетних цензурных мытарств.

    Разоблачения Сухово – Кобылина оставались актуальными, несмотря на все попытки переадресовать его сатиру в прошлое, превратить ее в «Картины прошедшего» (как он сам из тактических соображений, надеясь обмануть бдительность цензуры, назвал свою трилогию). Тем не менее Сухово – Кобылин , создавая свою трилогию, смог отрешиться от узкоклассовой точки зрения, правдиво воссоздать современную реальность и вынести ей суровый приговор.

2.Объекты критики и традиции «хорошо сделанной пьесы» комедии «Свадьба Кречинского».

    «Свадьба Кречинского» — наиболее популярная пьеса А. В. Сухово – Кобылина. Она была написана в 1852 – 1854 годах и дорабатывалась в то время, когда писатель был обвинен в убийстве и подвергался аресту. Однако обличительный пафос в ней еще не достигает той силы, которая проявится в последующих пьесах Сухово – Кобылина. В «Свадьбе Кречинского» настроения, порожденные судебным процессом, нашли уже свое выражение, хотя здесь они еще смягчаются юмором и изяществом стиля. «Разочарованность писателя в светской жизни, характерная для него в годы, когда обрушившиеся на него несчастья показали ему лживость и бессердечие высшего дворянского круга, выразилась в комедии в том, что Петербург рисуется в ней как город разврата хищничества, опасный для простых дум, а попытка приобщиться к высшему свету – как путь, ведущий к гибели».^[1]

    В сюжете первой комедии сказалось своеобразие литературных симпатий и интересов писателя. Зачитываясь «до упаду» Гоголем, Сухово – Кобылин во время пребывания за границей посещал парижские и римские театры. Еще Гоголь писал в «Театральном разъезде» (1842): «Все изменилось давно в свете. Теперь сильней завязывает драму стремление достать выгодное место, блеснуть и затмить, во что бы то ни стало, другого, отмстить за пренебрежение, за насмешку. Не более ли теперь имеют электричества чин, денежный капитал, выгодная женитьба, чем любовь?» ^[2]

    Это глубокое гоголевское наблюдение является ключом к пониманию первой пьесы Сухово – Кобылина «Свадьба Кречинского» (1854).

    В ней ярко отразилась эпоха упадка и разложения феодально – крепостного строя, породившая дворянских хищников, циничных искателей «денежного капитала», ради которого они совершают любые подлости и преступления. Пробивающие себе дорогу новые капиталистические порядки необычайно усилили власть золота, которое становится главным мерилом человеческих достоинств, высшим критерием ума, чести, благородства, любви, изначальной и конечной целью существования. В комедии эта тирания «чистогана» распространяется не только на дворянскую богему (Кречинский, Расплюев), но и на типичного представителя патриархально – помещичьего уклада (Муромский), который олицетворяет внутреннее бессилие, растерянность, практическую беспомощность «благородного сословия» накануне краха крепостной системы.

    Сюжет «Свадьбы Кречинского» по существу глубоко драматичен. Это история о том, как проходимец в дворянском фраке, стремясь ограбить богатый дом, завлекает в свои сети молодую, наивную девушку, безжалостно растаптывает ее первую любовь и разбивает ее сердце. Причем в этой истории повинны не только Кречинский и Расплюев, но и воспитатели Лидочки Муромской, коснеющие в сословных предрассудках, слепо преклоняющиеся перед мнением «света», видящие в браке лишь выгодную или бракопристойную сделку. Сухово – Кобылин облек эту тему в комедийную форму. Он беспощадно высмеял и разоблачил Кречинских и Расплюевых, указал на их социальную опасность и в то же время отметил, насколько убого и порочно дворянское воспитание, насколько низок уровень духовных запросов дворянского сословия, ограниченность и невежество помещичьей среды. Писатель сумел создать полнокровные художественные характеры, в которых выражена сущность той социальной среды, порождением которой они являются. Эти характеры при всей их неповторимой конкретности и индивидуальности художественно обобщены и подняты до типов, действующих в исторически обусловленных типических обстоятельствах.

    Тема дворянского хищничества и паразитизма с большой силой воплощена в образах Кречинского и Расплюева. Безудержная страсть к стяжательству, наживе, деньгам – основное свойство характера Кречинского. Ему безразличны те пути, которые ведут к обогащению. Карточная игра – только одно, но отнюдь не единственное средство для достижения цели. «Современник» в рецензии проницательно писал: «… шулерство, воровство или женитьба, ему все равно, — ему нужны богатство, блеск, значение… . Для Кречинского шулерство – средство жизни».^[3]

    Сухово – Кобылин, раскрывая в своем герое гораздо более явные и несомненные признаки деградации дворянства, рисует Кречинского с внутренней болью, с сознанием своего с ним родства. Можно сказать, что он придает этому явно отрицательному персонажу некоторые черты собственной личности. Сильный характер, обаяние, светские успехи, общение с золотой молодежью в университетские годы, разрыв со светским обществом и угроза ссылки в Сибирь – этот внешний очерк героя, его прошлого и настоящего положения, делающий Кречинского отчасти похожим на автора.

    Кречинский – дворянин, по своему происхождению связанный с состоятельными и родовитыми слоями дворянства. Воспитанный в среде богатого барства, Кречинский не привык стеснять свои потребности, ограничивать свои страсти: разнузданный разгул, увлечение кутежами, картами – вот в чем прошла его молодость. Студент Петербургского университета, блестящий франт и кутила, Кречинский вращался в кругу высшей аристократии Петербурга.

    «Кречинский – хищник крупного калибра, он наделен острым умом, сильным характером и неутомимой энергией. Он связан с титулованной знатью обеих столиц, он плоть от плоти «высшего общества». Дворянское происхождение и светский лоск открывают ему двери всех домов, где он нюхом чует золото»^[4]. У него даже на этот счет существует хлесткий афоризм: «В каждом доме есть деньги… непременно есть… надо только знать, где они лежат»^[5]. Кречинский знал, «где лежат» деньги богатого помещика Муромского, и проник в его дом под видом жениха. Разорившись, он со всей ясностью убедился в том, что и право на праздную, беззаботную жизнь, и положение в свете дают только деньги. Деньги становятся предметом его страстного стремления, добывание их – целью его жизни. В тот период своей жизни, который непосредственно изображен в комедии, Михаил Кречинский употребляет все усилия, чтобы через брак овладеть состоянием. Он уверен, что бесчестный поступок – прикрытый браком грабеж – вернет ему «честь» в высшем дворянском обществе.

    В молодости он разбивал сердца влюбленных в него женщин, глумился и потешался над ними. Затевая брачную авантюру с Лидочкой, клянясь ей в вечной любви, Кречинский в душе испытывает к ней ненависть, смешанную с презрением: «Какая – то пареная репа, нуль какой – то!» [C. 68]. Накануне свадьбы он с пиратской удалью говорит о том, как, завладев приданым Лидочки, вышвырнет за борт своей ладьи в «житейское море».

    Перед Муромским Кречинский разыгрывает роль солидного светского человека – в меру игрока и франта, несколько расстроившего свое состояние, но готового его исправить возвращением к жизни помещика, хозяина.

    Презирая Муромского, перед которым разыгрывает отвратительный фарс сыновней любви и почтительности, он с брезгливой насмешкой относится к Нелькину только лишь потому, что чувствует в нем честного человека.

    «Кречинский – «Наполеон», «великий богатырь», «маг и волшебник» эпохи, когда ростовщик делается одной из центральных фигур общества, а капитал – фетишем».^[6] С азартом, присущим его натуре, он ведет рискованную, острую интригу в последние часы перед своим разоблачением. Кредит и репутация его покачнулись, и он сознает, что любая случайность может нарушить шаткое равновесие его существования и низвергнуть его в бездну нищеты.

    Видя себя «Наполеоном», смелым и дерзким деятелем, Кречинский вместе с тем одержим страхом. За образом бессердечного Наполеона, демонического игрока, с улыбкой распоряжающегося судьбами людей, встает комическая к нему параллель – Хлестаков, завидующий богатым людям, мечтающий о «сытом миллионе» и выдающий себя провинциалом за важную персону. В отличие от Хлестакова, Кречинский создает себе маску по образцу своего же «утерянного» лица.

    Этот человек двулик и двоедушен. В первом акте пьесы он предстает перед нами как очень респектабельный, элегантный, остроумный и даже обаятельный человек, обвороживший семью Муромских. В последующих актах драматург показывает его подлинную сущность.

    Сухово – Кобылин замечательно изобразил «золотую лихорадку», которая бьет и треплет Кречинского. Ему грезятся горы золота, золотые оргии, приволье, могущество, почет и слава.

    Кречинскому с его жадной погоней за наживой «аккомпанируют» образы ростовщика Бека купца Щебнева – «капиталиста», готового из – за незначительной для него суммы прикончить «долбней по голове» должника. В сцене с купцом Щебневым Сухово – Кобылин показывает, как мирно уживаются в Кречинском дворянская спесь и наглость с подобострастием и угодливостью. «Гордый» Кречинский взывает к справедливости кредитора, впадает в слезливо – жалостливый тон, над которым он прежде потешался. В характере Кречинского крайнее лицемерие и лживость сочетаются с забубенной отвагой смелого авантюриста. Это с особенной полнотой раскрывается в финале. Тут и благородное негодование, и оскорбленная «невинность» мошенника, и холодное презрение к «клеветнику» Нелькину, который одним своим прикосновением «марает» Лидочку.

    Сухово – Кобылин рисует обеднение дворянства и обогащение ловких предпринимателей  как единый процесс. В его пьесе цинизм барина, жаждущего легкой наживы, вступает в своеобразное соревнование с хищничеством «именитых», уважаемых в обществе купцов. Сталкивая Кречинского с Щебневым, а затем с Беком, Сухово – Кобылин показывает, как изворачивается Кречинский, то оказываясь «прижатым к стене», то предчувствуя победу, выступая ловким, то обманщиком, то обманутым. Барская спесь Кречинского заставляет его презирать купцов и ростовщиков. Говоря о Щебневе, он упоминает о его «хамском почерке»; Расплюев, рассказывающий со слов Кречинского о Беке, называет ростовщика «хамом». Но драматург подчеркивает, что судьба Кречинского зависит от этих «предпринимателей», что их путь един. Кречинский многому учится у буржуазных дельцов новой эпохи.

    Хотя Кречинский и находится в конфликте с Беком и Щебневым, хотя субъективно он противопоставляет себя им как «благородного» человека и хотя Щебнев и Бек, со своей стороны, считают себя честными купцами, а Кречинского – несостоятельным должником, а затем мошенником, однако они принадлежат к одному миру. Кречинский называет своих кредиторов волками, которым надо «несытую глотку заткнуть», а Бек о Кречинском – как о «звере». Это хищники, которых объединяют стремление к наживе и циничная неразборчивость в средствах, которыми они хотят добиться обогащения, их звериная жестокость.

    Бывший дворянин Иван Антонович Расплюев – это ближайший сообщник Кречинского, его доверенное лицо и подручный. В Расплюеве на первый план выступает смешное и  жалкое. Это неудачник, постепенно скатившийся на дно жизни, где он терпит нищету, унижения и побои. Он стыдливо прячет от окружающих его бесчувственных людей свою большую тайну – любовь к своим детям: «Ведь у меня гнездо есть; я туда ведь пищу таскаю…»[C. 99]. В нем таятся огромные злые силы, неисчерпаемые запасы жестокости и бесстыдства, рвущиеся наружу. Расплюев с черной завистью взирает из своего преступного подполья на всех преуспевающих людей: «Родятся люди в счастии, в  довольстве… и  живут себе… пиршествуют»[C. 115]. Ему тоже страстно хочется «пиршествовать». Каждодневно испытывая унижения и оскорбления, он втайне мечтает о том, чтобы унижать и оскорблять других: «… сам бы рассылал других да свое неудовольствие им бы оказывал»[C.118]. Но для этого нужны деньги, погоня за которыми и составляет смысл и цель его существования.

    Расплюев выше всего ценит в людях способность к плутовству и обману. Он потрясен «гениальным» жульничеством Кречинского, при помощи которого был обманут ростовщик Бек. Сухово – Кобылин рядом выразительных художественных деталей подчеркивает хищническую сущность Расплюева, которая раскрывается в его лексике. Не случайно он сравнивает себя с ястребом: «как ястреб какой, через четверть часа тащу его [солитер] на двор» [C. 156]. Даже упоминания о детях облечено в «птичью метафору»: «… у меня гнездо есть». Расплюев – хищная, общипанная птица, но дайте ему нагулять жир, дорваться до власти, и он всех начнет безжалостно клевать.

    Вокруг Кречинского группируются персонажи, олицетворяющие хищничество и паразитизм: Расплюев, купец Щебнев, ростовщик Бек. Особое место в окружении Кречинского занимает Федор. Точнее Федор глубоко испорчен тлетворным влиянием крепостного уклада. Он лакей не столько по профессии, сколько по призванию и психике. Федор, мягко осуждая барина, испытывает к нему чувство искреннего восхищения и рабскую привязанность. Он перенял от Кречинского жестокость и цинизм.

    В борьбе за богатство Муромских Кречинский сталкивается с одним реальным противником – обедневшим помещиком Нелькиным, чья вражда к светскому шулеру осложнена любовным соперничеством. Нелькин, выступающий на защиту Муромских, обрисован автором с явной симпатией. Он честный человек, умный и наблюдательный, горячий правдолюбец, обличитель общественных пороков. Но оторванный от практической деятельности, он не способен к жизненной борьбе. Его речь дышит благородным негодованием, он полон благих порывов, но ему «свершить ничего не дано». Вот почему он терпит поражение в схватке с Кречинским, хотя на его стороне правда и честь. В Нелькине сильна патриархальная закваска, ненависть к нелепым новшествам дворянской псевдокультуры. И это особенно сближает его с Муромским, человеком старозаветных устоев, яростным противником «побродяг всесветных», европеизированных обычаев и мод.

    Однако недалекость и наивность помешали Муромскому разглядеть в Кречинском «всесветного побродягу», ибо он привык судить о людях только по их внешней благопристойности и богатству. Умный Кречинский сразу обнаружил эту слабую струнку и ловко на ней играет: породистый бычок, подаренный корыстолюбивому старику, сказался серьезным аргументом в пользу «щедрого» жениха. Образ Муромского, к которому автор относился с несомненным сочувствием, начисто лишен сусальных красок и нарисован с объективностью художника – реалиста. Сухово – Кобылин подчеркивает доброту и мягкость Муромского, прячущего эти чувства под видом наружной твердости, упрямства и старческой ворчливости. Он шумно спорит с Атуевой, мечет громы и молнии, петушится, но, не имея ни воли, ни убеждений, поступает так, как хочет эта вздорная дама. Горячую, всепоглощающую любовь к дочери Муромский стремится примерить с домостроевским семейным кодексом.

    «При всем своем добродушии Муромский – типичный помещик – крепостник, рачительный хозяин и скопидом. Он энергично выколачивает недоимки, грозит «упечь в изделье» оброчных крестьян».^[7]В разговоре с лакеем Тишкой он обнаруживает замашки рабовладельца.

    Духовные интересы Муромского крайне ограничены: все разговоры вертятся вокруг навоза, земли, скотного двора. Приверженность к патриархальной старине сочетается у Муромского с боязнью отстать от экономических и хозяйственных новшеств.

    В образе Атуевой Сухово – Кобылин зло высмеял распространенную в дворянской среде галломанию и слепое преклонение перед мнением «света». Колокольчик, повешенный в гостиной, является для нее символом хорошего тона и подлинного аристократизма. Светские причуды и ужимки Атуевой сочетаются с поразительным невежеством. Сухово – Кобылин показал сознательную обусловленность характера Атуевой. Ее природные свойства извращены паразитарным существованием помещицы – крепостницы, но в существе своем она незлобивый и даже добрый человек, горячо любящий свою племянницу; но это именно она напичкала Лидочку глупыми предрассудками и довела до катастрофы. Душевная драма Лидочки – прямой результат уродливого дворянского воспитания. Лидочка – обаятельная и наивная девушка, выросшая в оранжерейной атмосфере помещичьей усадьбы, искусственно огражденная от практической жизни, смотрела на людей глазами своей тетушки – Атуевой. Нет ничего удивительного в том, что она попала в сети прожженного сердцееда Кречинского. Сухово – Кобылин скупо и правдиво показывает зарождение первой любви Лидочки, радостно – тревожное смятение ее чувств, страстную жажду счастья. В финале пьесы драматург с замечательным мастерством воссоздает сложный комплекс духовных переживаний Лидочки: тут и крушение любви, и боль отчаяния, и чувство оскорбленного достоинства, и великодушие женщины, спасающей от гибели своего недостойного жениха. Беря под защиту мошенника Кречинского, она бессознательно защищает самое себя от той грязи, которая могла к ней пристать. Традиционная комедийная развязка – появление полицейского чиновника и разоблачение плута – приобретает в «Свадьбе Кречинского» новое значение. Представитель законности неожиданно выступает защитником нарушения закона, который порождает современные пороки.

    Так бытовая комедия о разоблаченной плутне игрока, пытавшегося поправит свои дела женитьбой на богатой невесте, превращалась под пером Сухово – Кобылина в социально – психологическую комедию о судьбах дворянства, его «сильных натур» и рядовых представителей, светских столичных франтов и патриархальных помещиков.

    В своем первом драматургическом опыте Сухово – Кобылин обнаружил удивительную художественную зрелость и силу. Социальная значимость «Свадьбы Кречинского», яркая типичность ее характеров, богатство и выразительность языка, мастерство композиции поразили современников.    

3. «Колеса, шкивы и шестерни» бюрократической машины в драме «Дело».

    Успех «Свадьбы Кречинского» окрылил Сухово – Кобылина, поверившего в свои творческие силы. «Кречинского» он рассматривал как начало обширного драматургического цикла. Летом 1856 года возникает замысел «Дела». В центре пьесы должна была находиться Лидочка Муромская, об этом свидетельствует первоначальное заглавие – «Лидочка».

    Драма «Дело» резко отличается от «Свадьбы Кречинского» своим содержанием и жанровыми особенностями. Однако сюжетные мотивы второй пьесы развивают проблемы, поставленные в первой комедии, и определившиеся в ней художественные принципы.

    В пьесе «Дело» драматург исследует процесс влияния погони за деньгами в дворянской среде, формируя тенденцию безнравственности и беспринципности дворянства, и защитить себя от посягательств хищников.

    В драме «Дело» драматург выступает как обличитель государственной системы, принципов социально – общественной структуры. Уже список действующих лиц, предпосланный драме «Дело», воспроизводит эту структуру. Персонажи разделены соответственно их положению в бюрократическом государстве на «начальства», «силы», «подчиненности» и «ничтожества», или «частные лица». Драматург помещает крепостного слугу Муромского – Тишку – в особый раздел, как «не лицо» в феодально – бюрократическом государстве. Носителем зла – хищничества и обмана – в драме оказывается государственная бюрократическая машина, она выступает как «обидчик», творящий беззакония, угнетающий беззащитных и обирающий доверчивых «частных» людей. Сухово – Кобылин делает целую социальную среду, целую политическую систему собирательным «носителем зла», над которым произносится суд. При этом драматург подчеркивает, что зло творится всей бюрократической системой, в которой отдельные лица – «начальства», «силы», «подчиненности», «колеса, шкивы и шестерни» — действуют соответственно заведенному стереотипу, исполняют свои функции чудовищного порабощения граждан. Не личные, индивидуальные качества того или другого чиновника, а место его в бюрократической машине имеет определяющее значение, и Сухово – Кобылин не дает подчас имен своим героям, ограничиваясь указанием на их служебное положение: «Весьма важное лицо», «Важное лицо», чиновник Омега.

    Чиновников, исполняющих сходные функции, драматург наделяет сходными фамилиями: Герц, Шерц, Шмерц, Чибисов, Ибисов. Черты сходства их характеров имеют большее значение, чем частные различия их личностей.

    Бюрократическая машина создает и воспитывает нужных ей людей. Добродушный Омега – «слаб и в жизни не состоятелен», он оказывается на низшей ступени служебной лестницы, потому что недостаточно рьяно выполняет свои обязанности чиновника – бюрократа. Его личная доброта и честность не оказывают влияния на дела и на положение «просителей».

    Продвигаются по служебной лестнице, делают карьеру и становятся «силами» бездушные и беспринципные карьеристы, готовые выполнить любые распоряжения или положения начальства, совершить или покрыть любое злоупотребление. Служба для них – источник дохода и жизненных благ, дающий тем более выгод и привилегий, чем более бесправны, безгласны их жертвы – граждане России.

    Сюжетным ядром  «Дела» является смертельная схватка «Ничтожеств, или Частных лиц» с «Начальствами» и «Силами», причем этой борьбе придано исключительное драматическое напряжение – она раскрывает характеры и обнажает их типическую сущность, она составляет идейный пафос пьесы. В качестве «Ничтожеств» выступают, наряду с Иваном Сидоровым, Муромский, Лидочка, Нелькин. Автор показывает, как в горниле страданий  закалились и возмужали их характеры катастрофа, разразившаяся над Муромским, пробудила дремавшие в нем силы. В столкновении человечества с варварством он неожиданно прозрел  и как бы впервые увидел тот страшный мир, который он всячески поддерживал и который ему казался вполне благоустроенным и справедливым, потому что он смотрел на него из окон барской усадьбы. Но когда этот благонамеренный патриархальный помещик почувствовал на своем горле железные пальцы самодержавного государства, когда он превратился в беззащитную, гонимую жертву произвола, с ним произошла разительная перемена: он стал страстным обличителем и борцом. Борьба эта носит морально – этический характер. Но Муромский, отстаивая свои права человека и любящего отца, объективно делается горячим поборником справедливости и врагом насилия.

    Муромский, яростно ненавидя правящую бюрократию царской России, не теряет веры в личность самого царя, к которому он взывает в порыве бессильного отчаяния.

    Взгляд на бюрократию как на носителя и организатора хищничества в современном обществе, как на силу, стоящую над гражданами подавляющую все сословия, определяет расстановку персонажей и особенность конфликта в пьесе. Все действующие лица в ней резко делятся на угнетателей и угнетаемых. Отношение автора к ним совершенно определенно: автор глубоко сочувствует жертвам бюрократии и ненавидит чиновников. Сухово – Кобылин не закрывает глаза на социальные корни бюрократии. Он видит тесную связь бюрократии с верхушкой столичного дворянства и не ограничивается, подобно либеральным драматургам, обличением мелкого или провинциального чиновника. В драме «Дело» действие переносится из Москвы в Петербург – административный центр России, в котором сосредоточивались все высшие бюрократические учреждения. Столица империи предстает в своем бездушно – холодном, бюрократическом облике, глубоко враждебном простому человеку. «В «капканы» и «волчьи ямы правосудия» попадает не только бесправный народ, но и такие люди, как Муромский, представляющий собой источник для безнаказанного грабежа».^[8]В первом акте выясняются подробности чудовищного судебного фарса, подготовляемого против Лидочки. Из рассказа Атуевой возникает галерея внесценических персонажей, стоящих между генералом Варравиным и Муромским. Это целый легион паразитов, сводников, стряпчих, помпадурш, стремящихся урвать кусок с бессильно барахтающейся жертвы.

    В последующих актах «Начальства»,  «Силы» и «Подчиненности» предстают в своей деловой, повседневной практике. Департамент генерала Варравина имеет на первый взгляд весьма благообразный и мирный вид. Но под этим невинным обличием скрываются грязь, гниль, звериная злоба, бешеная жажда наживы. В «дружной» чиновничьей семье царят взаимная зависть и ненависть. Тарелкин, Живец, Чибисов и Ибисов, Шерц и Шмерц похожи на пауков в банке, готовых пожрать друг друга. Каждый из чиновников наделен запоминающейся внешностью; у каждого своя индивидуализированная психика, свой говор, своя интонация и повадка. И вместе с тем они внутренне объединены одними пороками, они неисцелимо больны одним и тем же страшным социальным недугом.

    Среди второстепенных действующих лиц «Дела» выделяется необыкновенной выразительностью образ Живца. Это ехидная, злобная и удивительно пакостная личность. Живец – один из самых «усердствующих» чиновников. У Живца, «знающего службу», феноменальный нюх на любую гнусность. Чтобы угодить начальству, он сразу догадывается, что от умирающего Муромского пахнет «спиртуозностию». Раболепство уживается в нем с наглым хищничеством. При дележе украденных денег Муромского он по – шакальи визжит на матерого волка Варравина и силком вырывает «пук ассигнаций».

    К категории «Сил» принадлежит Кандид Касторович Тарелкин. По первоначальному замыслу Сухово – Кобылина Тарелкин был задуман как вариант гоголевского Хлестакова, действующего в новых социальных условиях. На всем облике этого дворянина – чиновника лежит нестираемая печать дегенератства и социального вырождения. Он, по словам Нелькина, похож на затасканную канцелярскую бумагу. Тарелкин – хищник, у которого выпали зубы, но остались все хищнические аппетиты и повадки. Все существование Тарелкина отмечено какой – то призрачной двойственностью. Этот влиятельный чиновник выманивает у Варравина жалкие подачки. Великолепно первое появление Тарелкина в доме Муромских: его выплеснула улица, по которой он пробирался невидимкой. Голос из – за сцены дает ему выразительную характеристику: «Я вас на дне помойной ямы достану, чтобы сказать вам, что вы свинья…» [C. 143].

    Место Тарелкина в помойной яме, а он мечтает дорваться до «выгодного» места. В нем клокочет целая буря вожделений, но он не обладает ни страшной хваткой Варравина, ни изворотливостью Живца. В «деле» Лидочки Тарелкин обнаруживает ту крайнюю степень цинизма и подлости, за которые его ценит Варравин. Никто лучше его не подстраивает капканы, но за все свои старания этот неудачник получает лишь обглоданную костью.

    Аморальность Тарелкина не имеет никаких пределов: он готов совершить любое преступление, но в его жизни отсутствуют «Сила да Случай», поэтому он не может воспользоваться плодами своих мерзких предприятий. Негодяй, страдающий от избытка подлости и не способный применить ее с максимальной для себя выгодой, — вот трагикомическое противоречие тарелкинского характера. На этом мотиве построен его «философский» монолог в финале пьесы. Оскорбленный, смертельно обиженный Тарелкин, готовый «запалить» весь «постылый» свет, тем не менее является верной опорой реакции. Он инстинктивно ненавидит вольнодумца и «карбонария» — чиновника Шило. В этой звериной вражде к честным, порядочным людям он не одинок. Его поддерживает вся департаментская клика: «Чибисов… с удовольствием бы повесил. – Ибисов. А я бы веревку купил» [C. 158].

    Но правду невозможно повесить. И Касьян Касьянович Шило высказывает свое презрение  к Тарелкиным. Шило —  критически мыслящий разночинец. Шило одинок, жизненный путь его тяжел и тернист, но он не свернет с него, несмотря на все трудности. Эта эпизодическая фигура знаменует собой зреющий протест и в самих недрах чиновничества.

    Категорию «Сил» возглавляет Максим Кузьмич Варравин. От одной его фамилии веет чем – то зловещим. Она связана с именем легендарного разбойника Варравы, и вместе с тем она воспринимается как анаграмма слова «варвар». Сухово – Кобылин сообщает, что «Природа при рождении одарила его кувшинным рылом. Судьба выкормила ржаным хлебом; остальное приобрел сам».^[9]Варравин медленно поднимался по иерархической лестнице и достиг генеральского чина. Для него идеалом житейской мудрости является Крек, который «никого не боялся», выжимал из пота и крови груды золота. Варравин, прошедший школу Крека, не только ни в чем не уступает своему наставнику, но даже превосходит его. Он такой же беспощадный изверг и кровосос, но его зверство приобрело более утонченный, изощренно – садистский характер. Эпоха реформ и либерализма принудила его грабить с элементарной «вежливостью».

    Грубое насилие Крека Варравин осложнил изуверским ханжеством и «деликатностью» обхождения.

    В сценах с Муромским Варравин с непостижимым цинизмом издевается над своей жертвой. Он лжет, фарисействует, впадает в фальшиво – задушевный тон, прикидывается ревностным служителем правосудия, озабоченный  «воплями угнетенных собратьев», опутывает несчастного старика паутиной мертвых слов: («обоюдострасть и качательность» дела), ставит ему капканы, глумится над ним. Паясничая и балагуря, Варравин неумолимо теснит старика, вымогая у него тридцатитысячную взятку. Непревзойденным образцом лицемерия и гнусного кривлянья Варравина являются его «поиски истины». В сценах с князем и министром Сухово – Кобылин раскрывает в своем герое лакейское пресмыкательство и трусость, всегда являющиеся оборотной стороной палачества.

    Варравин с находчивостью опытного провокатора фабрикует версию безумия Муромского: «несвязность в речах и черножелчие». «Этот убийца в генеральском мундире с радостью загнал бы всех честных и протестующих людей в сумасшедший дом, в варравинскую палату № 6».^[10] Сухово – Кобылин подчеркивает, что Варравин жесток не ради жестокости, что он грабит не из «любви к искусству»: этот бюрократ с инквизиторскими замашками накопляет золото для того, чтобы достойно завершить свою деятельность на ниве капиталистического предпринимательства. Дух времени показывает ему, что это и выгодней и спокойней.

    Сухово – Кобылин всем ходом драмы показывает, что Варравин, при всем своем уродстве, не представляет собой из ряда вон выходящее явление. В нем лишь нашли наиболее характерное воплощение волчьи законы самодержавного строя. На Варравиных, «рабочих колесах» государственной машины, держится вся система управления, возглавляемая «Весьма важными» и просто «Важными» лицами; варравинский разбой совершается с их полного одобрения и согласия, ибо он составляет сущность насильнического режима. Сухово – Кобылин с огромным сарказмом и злостью изобразил высших сановников империи. Это безмерно жестокие люди, которым совершенно недоступно ни чувство сострадания, ни чувство справедливости. Больше того, они бахвалятся своей бесчеловечностью. Когда князю говорят о страданиях, он отвечает, что их рассматривает «Врачебная управа»; когда ему говорят о молитве, он отвечает, что «молитва относится к богу»; когда ему доказывают свою невинность, он отвечает, что именно «невинному и оправдываться, а виновный не оправдается», когда ему говорят об ощущениях сердца, он отвечает: «Мы, сударь, обязаны не ощущать, а судить»[C. 162], когда он слышит голос протеста, он грозит «согнуть в бараний рог» и отправить за «бунт» в тюрьму. Глумление над человеческим достоинством является для князя критерием начальнического престижа. Всякий проситель, с точки зрения князя, — назойливая муха, ничтожество, нуль, над которым не только можно, но должно издеваться. Эту «теорию» твердо усвоила вся чиновничья клика, вплоть до курьера Парамонова, также берущего с просителей взятки и пускающего в ход кулаки. Ледяное равнодушие к судьбам миллионов людей сочетается у князя с патологическим себялюбием. Состоянием княжеского желудка озабочено все министерство. Воинствующая подлость часто прячется под маской лицемерия. Игрок, пресыщенный развратник выступает в качестве блюстителя морали.

    Еще большую жестокость, еще большее презрение к людям проявляет начальник князя – «Весьма важное лицо». В вопиющем деле Муромского его неприятно  поразили только лишь шум и беспорядок в департаменте. Для министра полицейского государства важнее всего внешняя форма, казарменный порядок, гробовая тишина. Раз она нарушена криком умирающего просителя, то виноват проситель. От него пахнет «спиртуозностию», следовательно, его надо выбросить за дверь, и порядок воцарится снова. Такова мораль насильника, стоящего у власти.

    Сухово – Кобылин через судьбу Муромских показал абсолютную беззащитность «Ничтожеств, или Частных лиц» перед государственной машиной, чьи законы также бесчеловечны, как и исполнители законов. Устами Нелькина он разоблачил мнимую «святость» законов: «… старый шут Закон, расшитый по швам, разряженный в ленты и повесивший себе на шею иудин кошель»[C. 142]. Иван Сидоров уже давно на практике постиг эту истину, а помещику Муромскому понадобились годы тяжелых мытарств, чтобы освободиться от многих иллюзий. Горе соскребло с него ржавчину предрассудков и самодовольства, и на первый план выступили хорошие свойства его натуры: человечность, бесхитростность, настойчивость.

    Сухово – Кобылин с большим искусством изобразил те глубокие перемены, которые произошли в физическом и духовном облике Муромского. Перед нами сломленный несчастьем, одряхлевший старик. Ничего не осталось от его дворянского гонора. Он с задушевной простотой относится к своему приказчику Ивану Сидорову и учится у него уму – разуму. В первой половине пьесы Муромский похож на забитого крестьянина, попавшего в чужой, враждебный город, кишащий разбойниками. Отсюда его беспомощность и комическая путаница в изложении «дела».

    Непосредственное столкновение с властями, борьба за спасение страстно любимой дочери, обличительные речи Нелькина, беседы Ивана Сидорова, дышащие гневом против насилия, — все это способствовало духовному росту Муромского.

    В сценах с Варравиным и князем развертывается поединок между представлением об элементарном законов справедливости и наглым попранием этих законов. Исход этого поединка, поднятого драматургом до высокого трагизма, предрешен уже тем, что носителем добра и справедливости является «Ничтожество, или Частное лицо», а воплощением зла – правящая бюрократия. Однако смерть Муромского означает в то же время его моральную победу. Этот старый суворовский солдат, принимавший «француза на грудь» умер как боец.

    Духом протеста отмечена жизнь Лидочки – одного из обаятельнейших женских образов классической драматургии. Сухово – Кобылин с тонким психологическим мастерством рисует ее духовное возмужание, растущие внутренние силы. Печальный жизненный опыт подсказал ей новый взгляд на светское общество, под оболочкой которого она увидела гниль и фальшь.

    Суровое опрощение Лидочки – это один из видов борьбы против культа внешней формы, к которому ее приучали с детства. Отсюда ее презрительное равнодушие к сословным предрассудкам, сплетням и толкам вокруг «дела». Если Муромский, Нелькин и Лидочка критикуют самодержавно – чиновничий строй с морально – этических позиций, то Иван Сидоров Разуваев обличает его с позиции разночинца и крестьянского демократа. Чрезвычайно велики идейная значимость и новизна образа Ивана Сидорова. Сухово – Кобылин рисует его как человека, вышедшего из народа и связанного с ним кровными узами (ходок от «общества, от миру»). Острая новизна образа Ивана Сидорова состоит в том, что в качестве критически мыслящей личности, учителя жизни, проповедника и обличителя выступает простой мужик, едва «поднявшийся от подошвы». Противоречия его характера обусловлены противоречивостью крестьянской массы, порождением которой он является. Перед нами живой, борющийся человек, наделенный изворотливостью, народной сметкой, крестьянским практицизмом. Великая народная ненависть к чиновничьему произволу нашла яркое выражение в речах Ивана Сидорова, насыщенных гневом, скорбью, язвительным остроумием. Он видит в представителях государственной власти лютых врагов родины, не менее опасных, чем полчища интервентов: «Было на землю нашу три нашествия: набегали татары, находил француз, а теперь чиновники облегли»[C. 141]. В сознании старообрядца Ивана Сидорова обобщенный тип чиновника – злодея «с пряжкой за беспорочную службу» — предстает в облике Антихриста. От него «все скорби наши, труды и болезни… глад и моры»[C. 143], то есть, государств

— виновник всех бед народных. Возмущение, клокочущее в массах и готовое каждую минуту вылиться наружу, принимает в устах Ивана Сидорова мистифицированную форму «светопреставления». Здесь под религиозной оболочкой таится мысль о неизбежной расплате за насилия и притеснения. Вместе с тем Иван Сидоров, отражая непоследовательность и слабость крестьянской идеологии, проповедует христианское смирение и кротость.

    Весь ход действия в драме «Дело» показывал, что попытки «лояльными» путями, обращаясь из одной в другую бюрократические инстанции, воздействовать на чиновников, разоблачить злоупотребление – безнадежны. «Дело» — это грозное обвинение всей правительственной системы полицейского, бюрократического государства, это сокрушительный удар по самим устоям режима.

4. Сатирическая символика и гротескная фантастика в комедии – шутке «Смерть Тарелкина».  

    «Смерть Тарелкина» была задумана Сухово – Кобылиным как непосредственное продолжение «Дела». Она имела «своим мотивом последний монолог Тарелкина» в драме «Дело».

    Сухово – Кобылин писал «Смерть Тарелкина» с перерывами около одиннадцати лет. Несколько раз менялись заглавия пьесы: «Хлестаков, или Долги», «Великий день», «Расплюевская механика», и только в 1869 году определилось окончательное заглавие – «Смерть Тарелкина» — мрачно интригующее и неожиданное в соединении с подзаголовком – «Комедия  — шутка в трех действиях». Этим подзаголовком драматург предупреждает, что будут представлены необычайные происшествия. Исключительность и невероятность сюжета подчеркивается вихревой стремительностью действия, детективной интригой, обилием фарсовых и гротескных эпизодов.

    Для «Смерти Тарелкина» характерно сочетание внешней анекдотичности с огромной внутренней правдой и трагизмом.

    В последней пьесе трилогии – «комедии – шутке» «Смерть Тарелкина» нет уже деления героев на «людей» и «нелюдей», преследуемых и преследователей, как это было в предыдущей драме. Все герои этой пьесы снова равны, но равны не своей человечностью, а своей бесчеловечностью: «людей нет – все демоны»[C. 229], по выражению Тарелкина. Бюрократическая машина давит здесь уже не только людей, но и свои «механические части». Если «Дело» концентрировало внимание на произволе чиновничества, то в «Смерти Тарелкина» объектом гневной сатиры становится полиция, причем не в лице одного или двух представителей, нет, полиция в целом, как учреждение, как государственный институт.

    Сюжет пьесы базируется на абсурдной формально – бюрократической логике этого мира: «людей и реальной жизни нет; вместо людей фигурируют бумаги, вместо жизни – канцелярское ее изложение и схоластические законы».^[11]

    Тарелкин действует в такой социальной среде, в которой давно потеряны всякие представления о нравственности. Столкновение Варравина с Тарелкиным, лежащие в основе пьесы, есть не что иное, как грызня двух хищников: сильного и слабого, и победа, естественно, остается за сильным. Сухово – Кобылин подчеркивает крупный изъян в варравинской силе, незыблемой только снаружи. Изнутри она не прочна, зыбка, призрачна. Лишившись бумаг, похищенных Тарелкиным, Варравин может лишиться всего: чина, почести, богатства. Не случайно обанкротившийся Тарелкин и стоящий на краю банкротства генерал Варравин пользуются в своей борьбе защитными масками: один принимает облик и фамилию надворного советника Копылова, другой превращается в инвалида, капитана Полутатаринова, заискивающего перед квартальным надзирателем. Это двойная трансформация характеризует внутреннее бессилие людей, чья жизнь связана с преступлением и страхом перед возмездием.

    Мнимая смерть Тарелкина и начатое по этому поводу следствие дали возможность Сухово – Кобылину показать с необыкновенной смелостью и талантом чудовищный механизм полицейского государства. Застенок пристава Оха и орудующий там Расплюев приобретают значение мрачного символа свирепой жестокости и необузданного произвола. Поистине гениален замысел драматурга сделать шулера Расплюева блюстителем законности и порядка! Насильнический режим нуждается в преступниках и проходимцах, облеченных полнотой власти. Карьера Расплюева закономерна и типична.

    Сухово – Кобылин с афористической яркостью определяет сущность деспотического строя, при котором пышным цветом расцветает «расплюевщина». Вот как Варравин объясняет Мавруше права генерала: «Генерал значит, что я могу тебя взять и в ступе истолочь»[C. 231]. Не менее обширны права следователя. Пристав Ох торжественно провозглашает: «Следователь может всякого, кто он не будь, взять и посадить в секрет». Этот варварский кодекс приводит в восторг Расплюева, всю жизнь боявшегося попасть в «секрет» и получившего неограниченную возможность сажать туда других: «…вот этих петличек дрожал, а теперь меня дрожать будут!» [C. 238].

    Генерал Варравин с первого взгляда оценил в Расплюеве человека, не знающего удержа в своих низменных инстинктах, лютой жестокости и страсти к насильничеству. Эти черты были свойственны Расплюеву и в период его упадка («Свадьба Кречинского»). Шулер, получавший в «двадцать четыре часа по две трепки», мог только в тайне мечтать о том, чтобы «пиршествовать». В «Смерти Тарелкина» Расплюев, дорвавшийся до власти, раскрыл свой характер во всей его гнусной наготе.

    Портрет Расплюева поражает яркостью и сочностью красок, острой выразительностью каждой детали. В сцене «поминок» по Тарелкину драматург с неподражаемым юмором изобразил патологическое обжорство Расплюева, причем эта сцена, насыщенная элементами народного фарса, введена не для внешнего комизма. Сказочный аппетит Расплюева – один из определяющих стимулов его жизненного поведения: он раб своего ненасытного желудка «особой конструкции», не то что волк, а волкан, то есть три волка». Тем не менее интересы «волкана» не могут поглотить всю бешеную энергию, обуревающую квартального надзирателя. Он жаждет наград, богатства и славы охранителя общественного спокойствия. И драматург показывает, с какой сокрушительной силой развернулся Расплюев в роли следователя. С каким упоением он позвякивает кандалами, загоняет в «темную», «арканит зверя», «держит в томлении», командует экзекуцией, производимой мастерами Качалой и Шаталой. Расплюев и Ох поверили в то, что Тарелкин «оборотень, упырь, вурдалак» потому, что они сами и их покровители – не кто иные, как вурдалаки в чиновничьих мундирах. Им везде чудятся оборотни: «Все наше отечество – это целая стая волков, змей и зайцев, которые вдруг обратились в людей» [C. 239]. Расплюев, вошедший в раж, хочет «вкатить предложение правительству» о поголовной проверке «всех лиц: кто они таковы? Откуда? Не оборачивались ли? Нет ли при них жал и ядов? Полицейский энтузиазм Расплюева, несмотря на его абсурдно – комическую форму, выражает сокровенные намерения правительства и охранительной прессы в их борьбе с «крамолой».

    Истошный расплюевский вопль: «Все наше! Всю Россию потребуем!» — представляет собой реальную угрозу для всех честных и порядочных людей России. Расплюев с кнутом в руках вырастает в зловещий символ беспощадного насильника, которому отдана на поток и разграбление вся страна. Не случайно к инквизиторскому следствию «оборотня Тарелкина Расплюев привлекает представителей различных сословий. Тут и помещик средней руки Чванкин, с которого Качала и Шатала быстро сбивают дворянскую спесь. Свой гнев драматург обрушивает не только на чиновников, творящих беззакония, но и на их безгласные жертвы. Бессмысленно покорные, принимающие побои и издевательства как должное дворник Пахомов и прачка Брандахлыстова, с готовностью дающий взятку чиновникам – вымогателям купец Попугайчиков и помещик Чванкин, соединяющий гонор с полной беспомощностью, вызывает не столько сочувствие, сколько негодование и горький смех Сухово – Кобылина.

    Для того, чтобы внушить простому люду страх и трепет перед полицией, в расплюевском застенке садистски глумятся над прачкой Людмилой, мучают и избивают дворника Пахомова, причем допрос о том, «оборачивался ли Копылов в зверя или скота какого?», может смело соперничать с процессом ведьм в эпоху средневековья. Это имеет глубокий разоблачительный смысл. Трагикомическая нелепость допроса вызывает одновременно чувство негодования и смеха. Смешное рождается из столкновения инквизиторской мистики следователей со здравым смыслом «свидетелей». Отсюда яркий комизм реплик Пахомова и Людмилы, наивная по форме, но уничтожающая насмешка над властями, разыскивающими «вурдалаков». Трагизм этих сцен заключается в том, что в условиях государственного произвола горячечный бред полицейских провокаторов становится «законным» поводом для разнузданной травли беззащитных людей.

    Образ Расплюева – высшее достижение драматургического гения А. В. Сухово – Кобылина. Этот образ, ставший нарицательным, отличается широкой социальной типичностью.

    Беспощадно бичуя насилие в его неприкрытой форме, Сухово – Кобылин наносит также удар пособникам полицейского режима, рядящимся в либеральные одежды. «В «Смерти Тарелкина» драматург с памфлетной злостью высмеивает либералов 60 – х годов, которые славословили реформы, прикрывали пустопорожними фразами всяческие гнусности, творившиеся в стране, и в конечном итоге идеологически оправдывали правительственный террор».^[12] Драматург гениально пародирует высокопарный стиль либеральствующих краснобаев, издевается над их пошлыми разглагольствованиями о гуманности, прогрессе, эмансипации женщин. А. В. Сухово – Кобылин очень тонко уловил свойство либералов – стремление приспособиться к «новым веяниям», крикливо их рекламировать, забегать вперед, выказывать ревность и энтузиазм». Всегда и везде Тарелкин был впереди, едва заслышит он, бывало, шум совершающегося преобразования или треск от ломки совершенствования, как он уже тут и кричит вперед! … Когда несли знамя, то Тарелкин всегда шел перед знаменем ; когда объявили прогресс, то он стал и пошел перед прогрессом – так, что уже Тарелкин был впереди, а прогресс сзади! …» [C. 239]. Характерно, что в образе либерала выступает такая растленная личность, как Тарелкин. Его заупокойная речь является подлинным сатирическим шедевром. Ее герой прибегает к совершенно необычайному избавлению от долгов: он объявляет себя мертвым, причем сам стоит над своим гробом, сам произносит себе надгробную речь. Гипербола несомненная, смелая, дерзкая. Смысл ее прост: Сухово – Кобылин говорит, что ненавистное ему чиновничество, жадное, злобное, гадкое, по сути дела – мертво, сто оно обречено на гибель, что его сила, его могущество обманчивы, внешни, что под их оболочкой – смерть. «Протухлое тело» мнимого покойника – это безобразное воплощение протухшего, разложившегося, ядовитого и злоносного чиновника.

    Сцена «складчины» — великолепный образец сатирической гиперболы в пьесе. Эта сцена становится настоящим апофеозом воровства. Всеобщее воровство показано тут во всей его выразительной сущности. Чиновник гроша не отдаст, но украдет охотно  — украдет у самого себя.

    «Крокодиловы слезы» чиновников, плачущих от умиления, что друг у друга украли, а вовсе не от того, что помогли «меньшему брату».

    Мрачный колорит «Смерти Тарелкина», отсутствие в ней положительного героя, безнаказанность Варравина и Расплюева дали повод некоторым исследователям упрекать Сухово – Кобылина в скептицизме и в отсутствии гуманности. Это большое заблуждение. Если бы автор «наградил добродетель» и «наказал порок», он отступил бы от жизненной правды. В реальной действительности Варравины и Расплюевы еще долго продолжали благоденствовать. Драматург нанес им, так же как и породившему их строю, сокрушительный удар. Гневный, сатирический смех, казнящий «расплюевщину», — вот положительный герой «Смерти Тарелкина».

    Рисуя покорность, отсутствие протеста против насилия, безволие и ограниченность, страдающих от бюрократии лиц, Сухово – Кобылин в «Смерти Тарелкина» изображает каждый случай притеснения не как трагедию страдающего человека, а как абсурдный, отвратительный фарс, имеющий в общественном плане трагическое значение. «Мотив козней мертвецов – оборотней является одним из кардинальных мотивов пьесы. Чиновники – бюрократы превращают в мертвечину все, к чему прикоснутся».^[13]

    «Смерть Тарелкина» явилась логическим завершением трилогии Сухово – Кобылина.

    Пьесы А. В. Сухово – Кобылина вошли в число художественных произведений, наносивших наиболее чувствительные удары по бюрократии – главной опоре правительственной реакции.

    Любители парадоксов нередко пишут, что в «Свадьбе Кречинского» нет свадьбы, в «Деле» нет дела, а в «Смерти Тарелкина» нет смерти, и пытаются рассуждать о «призрачности» сухово – кобылинской сатиры. Что касается «Смерти Тарелкина», то смерть героя в ней, конечно, мнимая, призрачная, но зато в ней содержится вполне реальный и отчетливо высказанный смертный приговор царскому чиновничеству и царской полиции.

5.М. Е. Салтыков – Щедрин – драматург:

       А) тема духовного омертвения в комедии «Смерть Пазухина»;

    Первоначальное заглавие пьесы – «Губернские очерки. Царство смерти. Комедия в 4 – х действиях». Пьеса тесно связана с «Губернскими очерками» не только первоначальным заглавием, но и местом действия (Крутогорск) и рядом персонажей (Фурначев, Пазухин).

    Переработка «Царства смерти» в «Смерть Пазухина» сопровождалась значительными сокращениями текста. Были значительно сжаты сцены  бытового характера, замедляющие действие. Исключены были упоминания о государе, о пьянстве и воровстве в армии, о роли третьего сословия, о мошенничестве откупщиков.

    М. Е . Салтыков – Щедрин был убежден, что развитие страны, требующее коренных перемен в ее социально – общественной структуре, столкнет в  историческую могилу, вместе с помещиками – рабовладельцами и дореформенным приказным чиновничеством, также и других «ветхих людей» крепостнической России. Неизбегнет этой участи и патриархальное купечество – один из столпов той же изжившей себя крепостнической системы.

    «В «Смерти Пазухина» Салтыков – Щедрин решительно опровергает утверждение, что купеческое сословие – это сословие соков. Купеческая среда предстает в его пьесе средоточием невежества, семейственной грызни, обмана, наших преступлений». Той же печатью разложения и деградации отмечены и другие социальные силы – чиновничество (образ взяточника и лицемера Фурначева) и опустившееся , ни на что не годное барство (генерал в отставке Лобастов, приживалка из «благородных» Живоедова).

    Это произведение – одно из наиболее художественно ярких и глубоких у Салтыкова – Щедрина. Сатирик вывел на сцену три поколения купцов Пазухиных и показал их хищничество, неутолимую жажду накопления. Они не останавливаются ни перед какими преступлениями, пожирая все принципы человеческой морали. Старик Пазухин, самодур и развратник, умирает, лежа на сундуке с деньгами. Он готов уничтожить все накопленное, лишь бы ничего не досталось сыну. Порфирий в свою очередь страстно ждет смерти старика. Также относится к своему отцу и внук Пазухина Гаврила.

    У них нет других интересов, кроме стремления к наживе. «И о деньгах они мечтают не ради каких – либо сознательных целей, а ради удовлетворения низменных страстей».^[14]

    Человеконенавистниками и хищниками изображаются также и представители правящей бюрократии: статский советник Фурначев – вор и пустослов, генерал Лобастов – закоренелый бюрократ, Живновский и Живоедиха – мелкие алчные стяжатели.

    В пьесе нет ни одного положительного героя, в облике действующих лиц нет ни одной положительной черты. Автор подводит читателя к мысли о неизбежной гибели царства пазухиных и фурначевых.

    Салтыков – Щедрин рисует здесь жуткую картину семейных отношений в мире собственников, борьбу за наследство, доходящую до прямой уголовщины. Старик, изображая патриархального купца Прокофия Пазухина и противостоящих ему хищников новой формации Фурначева, Лобастова и других, показывает, что и в поддевке дореформенного торгаша и в сюртуке «культурного» негоцианта они в равной мере хищники.

    Сюжет пьесы интересный и сложный. Вначале действие разворачивается в доме купеческого сына Прокофия Ивановича Пазухина. Ведется разговор между Баевым (старик, не помнящий своих лет, пестун старого Пазухина) и Василисой Парфеньтьевной о старике Пазухине и о том, почему Иван Прокофьич Пазухин отверг сына Прокофия. А произошло это из – за того, что Прокофий женился на Мавре Григорьевне против воли своего отца. Все действующие лица пытаются помирить отца и сына, но у них ничего не получается. Старик Пазухин говорит: «И не смейте мне про подлеца Прокопку поминать! он меня антихристом назвал, он желает жить, как дедушки жили, так пущай же вместе с дедушками за пестрою свиньей в поросятках ходит!» «Он супротив моей воли на поганке женился…»^[15] и предупреждает о том, что вместо сына Порфирия наследником сделает внука Гаврилу.

    Прокофий очень – то и не переживает из – за разлада с отцом. Для него важны только деньги.

    Затем в дом Прокофия приезжает отставной генерал Андрей Николаевич Лобастов, друг старого Пазухина; происхождением из сдаточных. Лобастов сообщает, что старик очень плох и «не сегодня, так завтра богу душу отдаст» и предлагает Прокофию сделку, то есть овладение капиталами старика хитростью, а дочка Лобастова – Леночка должна выйти замуж за Гаврилу Прокофьича. Это первый уговор. А второй заключался в том, что Гавриле, когда он женится, должна отойти часть всего капитала.

    После Лобастова к Прокофию приходит Живновский – отставной подпоручик. Живновский рассказывает о том, что духовную Ивану Прокофьичу написали и что старик Пазухин «шесть недель нищих кормить приказал, чтобы за душу – то его бога молили» [т.4, с. 46] и что часть имения старик оставит внуку своему Гавриле, часть на построение храмов, а сыну Прокофию родительское благословение.

    Даже родная дочь Пазухина, Настасья Ивановна желала смерти своему отцу, говорит: «… целый вот век умирает, и все не умрет!» [т. 4, с. 22]. Фурначев, муж Настасьи, статский советник, 55 лет, также, как и все остальные, ждет, чтобы старик Пазухин духовную оставил в их пользу.

    Анна Петровна Живоедиха, 40 лет, сирота, из благородных, живущая в доме старика Пазухина в качестве экономки, тоже хочет хоть что – нибудь урвать из наследства Ивана  Пазухина. Фурначев предлагает Живоедихе выкрасть сундук с деньгами и разделить капитал поровну. Но Живоедиха предупреждает Фурначева, что сделать это не совсем просто, так как сундук находится под кроватью в опочивальней и старик каждый день пересчитывает деньги: утром и на сон грядущий. Живоедиха сообщает также, что денег много, миллиона два.

    Фурначев дает задание Живоедихе сделать слепок с ключа или замка для начала, а потом дело за малым.

    В доме Фурначева появляется Порфирий Иванович Пазухин. Он пришел за советом по поводу наследства. Но Фурначев решил припугнуть его, сообщив, что папенька уже завещание написал.

    Действие стремительно набирает обороты. Фурначев и Лобастов пытаются обмануть друг друга с помощью Живоедихи. В доме старика собираются все, кто любыми способами пытается его обобрать, но лицемерно интересуются здоровьем Ивана Прокофьича. Старик действительно настолько плох, что не узнает свою экономку Живоедиху. Хищники выжидают и ведут «приличную» беседу о жизни. Неожиданно к дому Ивана Пазухина подъезжает бричка. Это приехал сын – Прокофий, чтобы попросить у отца прощение за свое ослушание. По этому случаю даже сбрил бороду и одел сюртук. «Батюшка! Прости ты меня! Согрубил, власть твою родительскую преступил». Но вмешивается Фурначев и рассказывает старику Пазухину, как Прокофий собирался овладеть его наследством: «устройте, говорит, чтобы папенька духовной не оставлял, так я вам полтораста тысяч подарю». Услышав это, Иван Прокофьич выгоняет сына из дома.

    В четвертом действии сообщается о смерти Ивана Прокофьича. Живоедиха посылает Маврушу к Лобастову и Фурначеву, чтобы сообщить им эту новость, чтобы успеть украсть деньги Пазухина и поделить их на троих поровну. Но сын Прокофий с Баевым и Живновским наблюдают за процессом похищения денег и ценных бумаг. Они становятся свидетелями грабежа, и Прокофий ловит преступников на месте преступление. Фурначев разоблачен, а в права наследования вступает Прокофий Пазухин. «Господа! представление кончилось! Добродетель… тьфу бишь! Порок наказан, а добродетель… да где ж тут добродетель – то!» [т. 4, с. 64]

    «Смерть Пазухина», утверждавшая в русской драматургии поэтику реалистической комедии, резко противостояла либерально – обличительной драматургии конца 50 – х годов. Развивая традиции гоголевского «Ревизора», Салтыков – Щедрин не представил в своей комедии ни одного положительного образа.

    М. Е. Салтыков – Щедрин хотел видеть «Смерть Пазухина» на сцене. В некоторых либеральных кругах пьеса оценивалась положительно, но при этом оказались непонятными обобщающий смысл ее образов, особенности ее драматического конфликта. «Смерть Пазухина» — очерк явлений из современной русской жизни. Пьеса замечательна в том отношении, что впервые на суд общественности представлены генералы и статские советники, обрисованные настоящими ворами, забирающимися в чужой сундук.

  Б) «Тени» — политическая сатира в драматической форме.        

При жизни Салтыкова – Щедрина пьеса «Тени» напечатана не была. Впервые она появилась в печати по копии с автографа в журнале «Заветы».

    Остается до конца не выясненным вопрос, оканчивается ли пьеса последними словами чернового автографа, поскольку в его подзаголовке число действий не обозначено.

    Точная дата начала работы неизвестна. Есть основание полагать, что к  написанию пьесы «Тени» он приступил не ранее лета 1862 года. Время действия пьесы отнесено к кануну реформы 1861 года, о чем свидетельствует реплика одного из персонажей: «Мы накануне революции: ведь мне мои мужики совсем оброка не платят!» В пьесе говорится о некоем бароне Клаузе, подавшем «какую – то записку, которою взывал к милосердию и просил ни более ни менее, как чтобы ничего этого не было…». Об отмене крепостного права идет речь в одной из реплик молодого князя Тараканова: «За обедом зашел разговор об этой эмансипации, ну, и дядя, по обыкновению, начал проповедовать, что все это затеяли красные».^[16]

    Примечательно, однако, что в пьесе, время действия которой приурочено к предреформенной поре, персонажи упоминают факты, относящиеся к пореформенному общественному быту. По – видимому, Салтыков – Щедрин намеренно ввел в текст пьесы детали 1862 года, добиваясь расширения хронологических рамок, более обобщенного изображения эпохи.

    Черновой автограф показывает, что первоначально пьеса была задумана как комедия о коррупции государственного аппарата, процветающем карьеризме, чинопочитании и сводничестве. Возможно, сюжет комедии Салтыков – Щедрин предполагал сначала строить на том, как супруги Бобыревы добиваются «места» в столице. Были опущены, например, следующие реплики Клаверова и Набойкина после «… с своей стороны, что могу». Отброшенный вариант свидетельствует и о том, что у Клаверова еще не возникает мысль использовать Софью Александровну для собственной карьеры. Начиная со второго акта М. Е. Салтыков – Щедрин заменил откупщиком Обтяжновым Нарукавникова – отца. В связи с этим в несколько ином плане подаются далее сцены устройства на службу молодого Нарукавникова, ослабляется интрига вокруг борьбы за «место».

    Завязкой служит история с обогащением на строительных подрядах. В аферах князя Тараканова и его любовницы Клары Федоровны, откупщика Обтяжнова, возможно, отражены некоторые детали реальных событий. Однако эта тема стала в сюжете пьесы лишь введением, фоном для ее основной проблематики – разоблачения идеологии и морали правящей верхушки. Стремлением углубить обобщающий смысл сатирического повествования объясняется, по – видимому, и замена названия города, из которого приезжает Бобырев,  — реальной Пензы условным Семиозерском.

    Рукопись обнаруживает значительную работу автора над текстом. Так, в некоторых случаях изменены имена действующих лиц. Например, Бобырев вначале назван не Николаем, а Михаилом, Апрянин и Камаржинцев назывались просто «первый молодой человек» и «второй молодой человек». В ремарках определялись некоторые черты героев, например, Софья Александровна – «развязная», Ольга Дмитриевна – «богомольная».

    Салтыков – Щедрин строит конфликт пьесы, имея ввиду проявление антагонизма современных ему общественных сил – лагеря либерально – крепостнического и демократического. Карьера Клаверова, служебные и семейные дела Бобыревых, другие бытовые коллизии находятся в зависимости от этого главного конфликта эпохи. Это подчеркнуто и такой особенность композиции пьесы, как введение «внесценических» образов Шалимова и старого князя Тараканова, которые воплощают враждебные друг другу системы миропонимания, политических взглядов и действий морали. Непримиримо осуждена в пьесе сановная бюрократия («святилище старчества»). Бесконечно далекие от понимания подлинных интересов и нужд страны, народа, сановные Таракановы используют власть в целях личного обогащения, защиты привилегий имущих; они деградируют социально и нравственно сами, калечат и губят все подлинно человеческое, что соприкасается с их миром корысти, разврата, бездушия (драматическая судьба Софьи Александровны). Название пьесы соотнесено с этой группой персонажей: Таракановы, вольные и невольные проводники их политики, их принципов, — это «тени человеческие», они обречены на историческое исчезновение, у них нет никаких «залогов будущего».

    Напротив, Шалимовы – враги крепостничества и самодержавного произвола, общественные деятели, вдохновляющиеся демократическими идеалами, способны взять в свои руки историческую судьбу страны.

    Не случайно в пьесе либеральный политикан Клаверов, усматривающий житейскую мудрость в интригах, лавировании, отыскании силы, к которой выгодно «прилепиться», приноровиться, говорит о том, что Шалимовы вскоре станут хозяевами положения («вся штука в том, что Шалимовы пошли несколько дальше и что в пользу их уже не старцы, а мы должны будем расчистить ряды свои»).

    С другой стороны, Бобырев, порвавший с кружком Шалимова, надеющийся служить правде и добру в рамках «системы», где правят Таракановы и Клаверовы, становится жертвой крайней беспринципности, предает и жену и себя самого, и свои либеральные идеалы.

    Салтыков – Щедрин заменил первоначальное жанровое определение пьесы «комедия» подзаголовком «драматическая сатира». «Тени» предназначались и для постановки на сцене, и для обычного чтения.

    Первая постановка «Теней» была осуществлена в 1914 году – к двадцатипятилетию со дня смерти сатирика.

III. Заключение.

    Одной из характерных особенностей литературы 60 – х годов XIX века является расцвет драматургии. Преобладал жанр комедии. Комедия 60 – х годов выразила общественную активность людей этой эпохи в сатирическом аспекте. Сатирические пьесы были воплощением духа критики, неприятия авторами современных политических установлений. Острота социальных конфликтов стала содержанием такого общественно активного жанра как драматургия и получила свое отражение даже в форме трагических фарсов. Это особенно отчетливо проявилось в сатирической драматургии М. Е. Салтыкова – Щедрина и А. В. Сухово – Кобылина.

    «Смерть Пазухина» Салтыкова – Щедрина —  это особый тип общественной комедии, своеобразный и глубоко театральный. Образцами общественной комедии, послужившими отправными пунктом, от которого шел Щедрин, создавая свою драматургическую систему, были пьесы Гоголя и Островского.

    Салтыков – Щедрин в «Смерти Пазухина» показал в семейных отношениях отражение социальных проблем. Он оценивал поступки героев, исходя из их отношения к своему гражданскому долгу. За бесчеловечностью стяжателя, превратившего «семейные счеты» в попрание достоинства и прав слабого сильным, в грабеже и циничном лицемерии великий сатирик видел государственную систему управления страной.

    Не случайно носителем хищничества в наиболее агрессивных формах в «Смерти Пазухина» является бюрократ – статский советник Фурначев. Салтыков придал этому герою такое характерное качество, как пустословие.

    Проанализировав произведения Салтыкова – Щедрина, можно сделать следующие выводы:

    — Салтыков – Щедрин в «Смерти Пазухина» использовал прием обращенного к публике монолога. Одолев врагов, покушавшихся отнять у него наследство отца, осилив их преступные хитрости тем же оружием, посмеявшись над их лицемерной игрой и обманув их тонким притворством, Прокофий Пазухин, победитель, декларирует свою силу дельца и власть капитала: «Никого не забуду! Всех наделю! Хромых, слепых, убогих – всех накормлю!»

    — М. Е. Салтыков – Щедрин не питает иллюзий относительно душевных качеств героев. Рисуя посрамление статского советника Фурначева и торжество Прокофия Пазухина, писатель комментирует развязку пьесы словами одного из действующих лиц: «Господа! представление кончилось! Добродетель… тьфу бишь! Порок наказан, а добродетель… да где ж тут добродетель – то?»

    —  В пьесах Салтыкова – Щедрина отражен процесс ломки привычных, веками складывавшихся устоев, глубокий консерватизм всей бюрократической системы. Особенно это ярко выражено в пьесе «Тени». До Салтыкова – Щедрина такого прямого изображения высшей бюрократии в русской литературе не было.

    — Герои и Салтыкова – Щедрина и Сухово – Кобылина  попадают в среду высших правительственных администраторов и встают на путь большой карьеры. В «Тенях» М. Е. Салтыкова – Щедрина циничные признания Клаверова и других сановных бюрократов обличают правительственную политику, принципами которой является лицемерие и ложь, охраняющие омертвевшие формы правления.

    Тот же стиль жизни и жизненную

Читать книгу Свадьба Кречинского (сборник) Александра Сухова-Кобылина : онлайн чтение

Александр Васильевич Сухово-Кобылин

Свадьба Кречинского. Пьесы

Свадьба Кречинского

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Петр Константиныч Муромский – зажиточный ярославский помещик, деревенский житель, человек лет под шестьдесят.

Лидочка – его дочь.

Анна Антоновна Атуева – ее тетка, пожилая женщина.

Владимир Дмитрич Нелькин – помещик, близкий сосед Муромских, молодой человек, служивший в военной службе. Носит усы.

Михаил Васильич Кречинский – видный мужчина, правильная и недюжинная физиономия, густые бакенбарды; усов не носит; лет под сорок.

Иван Антоныч Расплюев – маленький, но плотненький человечек; лет под пятьдесят.

Никанор Савич Бек – ростовщик.

Щебнев – купец.

Федор – камердинер Кречинского.

Тишка – швейцар в доме Муромских.

Полицейский чиновник.

Слуги.

Действие происходит в Москве.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Утро. Гостиная в доме Муромских. Прямо против зрителя большая дверь на парадную лестницу; направо дверь в покои Муромского, налево – в покои Атуевой и Лидочки. На столе, у дивана, накрыт чай.

ЯВЛЕНИЕ I

Атуева (выходит из левой двери, осматривает комнату и отворяет дверь на парадную лестницу). Тишка! эй, Тишка!

Тишка (за кулисами). Сейчас-с. (Входит в ливрее, с широкой желтой перевязью, нечесаный и несколько выпивши.) ^[1]

Атуева (долго на него смотрит). Какая рожа!..

Молчание.

Отчего головы не чесал?

Тишка. Никак-с нет, Анна Антоновна, я чесал.

Атуева. И рожи не мыл?..

Тишка. Никак нет, мыл; как есть мыл. Как изволили приказать, чтоб мыть, так завсегда и мою.

Атуева. Колокольчик немец принес?

Тишка. Принес, сударыня; он его принес.

Атуева. Подай сюда да принеси лестницу.

Тишка несет колокольчик и лестницу.

Ну, теперь слушай. Да ведь ты глуп: ты ничего не поймешь.

Тишка. Помилуйте, сударыня, отчего же не понять? Я милости вашей все понимаю.

Атуева. Коли приедет дама, ты звони два раза.

Тишка. Слушаю-с.

Атуева. Коли господин, ударь один раз.

Тишка. Слушаю-с.

Атуева. Коли так, какая-нибудь дама или женщина – не звонить.

Тишка. Можно-с.

Атуева. Коли магазинщик или купец какой, тоже не звонить.

Тишка. И это, Анна Антоновна, можно.

Атуева. Понял?

Тишка. Я понял, сударыня, я оченно понял… А докладывать ходить уж не прикажете?

Атуева. Как не докладывать? непременно докладывать.

Тишка. Так перво прикажете звон сделать, а потом уж доложить?

Атуева. Этакий дурак! Вот дурак-то! Ну как же можно, глупая рожа, чтобы сперва звонить, а потом доложить!

Тишка. Слушаю-с.

Атуева. Ну, лезь прибивай.

Тишка с молотком и колокольчиком

лезет по лестнице.

Стой… так!

Тишка (наставив гвоздь с колокольчиком). Так-с?

Атуева. Повыше.

Тишка (подымаясь еще). Так-с?

Атуева. Повыше, тебе говорю.

Тишка (вздергивает руку кверху). Так-с?

Атуева (торопливо). Стой, стой… куда?.. ниже!

Тишка (опускает руку вниз). Так-с?

Атуева (начинает сердиться). Теперь выше! Ниже!! Выше!!! Ниже!! Ах ты, боже мой! А, да что ты, дурак, русского языка не понимаешь?..

Тишка. Помилуйте, как не понимать!.. Я понимаю-с, я оченно, сударыня, понимаю.

Атуева (нетерпеливо). Что́ ты там болтаешь?..

Тишка (снимает колокольчик вовсе с места и поворачивается к Атуевой). Я, сударыня, на тот счет, как вы изволите говорить, что я не понимаю, то я, сударыня, очень, очень понимаю.

Атуева. Что́ ж, ты прибьешь или нет?

Тишка. Как, матушка, приказать изволите.

Атуева (теряет терпение). Аааа-ах ты, боже мой!.. Да тут никакого терпенья не хватит! ты пьян!!!

Тишка. Помилосердуйте. Я только, сударыня, о том докладываю, что вы изволите говорить, что я не понимаю, а я оченно, сударыня, милости вашей понимаю.

Атуева (складывая крестом руки). А! ты, разбойник, со мною шутку шутишь, что ли?.. Что ж, ты нарочно туда влез разговоры вести? Прибивай!..

Тишка. Где милости вашей…

Атуева (выходит совершенно из себя и топает ногою). Прибивай, разбойник, куда хочешь прибивай… ну постой, постой, пьяная бутылка, дай мне срок: это тебе даром не пройдет.

Тишка (немедленно наставляет гвоздь в первое попавшееся место и колотит его со всей мочи). Я понимаю… я оченно… Матушка… барын… ту, ту, ту… ууух!!! (Свертывается с лестницы; она падает .)

Шум. Вбегают слуги.

Атуева (кричит). Боже мой!.. Батюшки!.. Он себе шею сломит.

Тишка (очутившийся на ногах, улыбается). Никак нет-с, помилуйте.

Слуги подставляют лестницу

и устраивают колокольчик.

ЯВЛЕНИЕ II

Те же и Муромский, в халате, с трубкою, показывается из двери направо.

Муромский. Что это? что вы делаете?

Атуева. Ничего не делаем. Вот Тишка опять пьян.

Муромский. Пьян?

Атуева. Да! Воля ваша, Петр Константиныч: ведь он с кругу спился.

Тишка. Помилуйте, батюшка Петр Константиныч! Изволят говорить: пьян. Чем я пьян? Когда б я был пьян, где б мне с этакой махинницы свалиться да вот на ноги стать?.. Стал, сударь, гвоздь вгонять, обмахнулся, меня эдаким манером и вернуло.

Муромский (смотрит на него и качает головою). Вернуло, тебя вернуло?.. Пошел, болван, в свое место.

Тишка выходит с крайнею осторожностию;

слуги выносят лестницу.

ЯВЛЕНИЕ III

Муромский и Атуева.

Муромский (смотря вслед уходящему Тишке). Разумеется, пьян… Да что тут за возня у вас?

Атуева. Колокольчик навешивали.

Муромский (с беспокойством). Еще колокольчик? Где? что такое?.. (Увидев навешенный колокольчик .) Что́ это? здесь? в гостиной!..

Атуева. Да.

Муромский. Да что́ ж, здесь в набат бить?..

Атуева. Нынче везде так.

Муромский. Да помилуйте, ведь это глупость! ведь это черт знает что такое!.. А, да что и говорить!.. (Ходит.) Тут человеческого смысла нет… Ведь это всякий раз себе язык прикусишь!..

Атуева. И, полноте, батюшка, пустяки выдумывать! Отчего же тут язык прикусить?.. Пожалуйста, уж оставьте меня: я лучше вас знаю, как дом поставить.

Молчание. Муромский ходит по комнате.

Атуева пьет чай.

Петр Константиныч! Надо будет вечеринку дать.

Муромский (остановясь против Атуевой). Вечеринку? какую вечеринку? О какой вы вечеринке говорите?

Атуева. Обыкновенно о какой. Будто не знаете! ну балик, что ли… вот как намедни было.

Муромский. Да ведь вы мне говорили, что вот последняя будет, уж больше не будет.

Атуева. Нельзя, Петр Константиныч, совсем нельзя: приличия, свет того требуют.

Муромский. Хорош ваш сахар – свет требует!.. Да, как же, провались он в преисподнюю… требует!.. у кого? у меня, что ли, требует?.. Полно вам, сударыня, егозить! Что вы это как умом рехнулись?

Атуева. Я умом рехнулась?..

Муромский. Да! Вытащили меня в Москву, пошли затеи, балы да балы, денежная трата всякая, знакомство… суетня, стукотня!.. Дом мой поставили вверх дном; моего казачка Петрушку – мальчик хороший был – сорокой одели. Вот этого дурака Тишку, башмачника, произвели в швейцары, надели на него епанчу какую-то; вот (указывает на колокольчик) колоколов навесили, звон такой идет по всему дому!..

Атуева. Разумеется, звон. Я вам говорю, сударь: у всех людей так…

Муромский. Матушка! ведь у людей дури много – всего не переймете!.. Ну что вы тут наставили! (показывает на вазу с карточками) какую кружку? какое благо собираете?

Атуева. Это?.. Визитные карточки.

Муромский (покачав головою). Поголовный список тараторок, болтунов…

Атуева. Визитные-то карточки?

Муромский. Праздношатаек, подбродяг всесветных, людей, которые, как бухарцы какие, слоняются день-деньской из дому в дом и таскают сор всякий, да не на сапогах, а на языке.

Атуева. Это светские люди?

Муромский. Да!

Атуева. Ха, ха, ха! и смех и горе!..

Муромский. Нет! горе.

Атуева. Ну что вы, Петр Константиныч, судите да рядите: ведь вы свету не знаете?

Муромский. И знать его не хочу!

Атуева. Ведь вы век целый торчали у себя в Стрешневе.

Муромский. Торчал, сударыня, торчал. Не вам жаловаться; на мое торчанье балики-то даете.

Атуева. Это, сударь, ваш долг.

Муромский. Балы-то давать?

Атуева. Ваша обязанность.

Муромский. Балы-то давать?!!

Атуева. У вас дочь невеста!

Муромский. Сзывать людей. (Машет руками .) Сюда! Сюда!.. И они же, благодетели, наедут, объедят, обопьют да нас же на смех подымут!..

Атуева. Так с мужиками толковать лучше?

Муромский. Лучше. Когда с мужиком толкуешь, так или мне польза, или ему, а иное дело – обоим. А от вашего звону кому польза?

Атуева. Нельзя же все для пользы жить.

Муромский. Нельзя?.. Надо!

Атуева. Мы не нищие.

Муромский. Так будем нищие… (Махнув рукой .) Да что с вами говорить!

Атуева. А вам бы вот забиться в захолустье да там и гнить в болоте с какими-нибудь чудаками!

Муромский. Э, матушка! такие же чудаки, как и мы.

Атуева. Ну уж я не знаю. Понатерпелась я от них муки на прошедшем нашем бале! Ваша Степанида Петровна такой чепец себе взбрякала… сама-то толстая, сидит на диване, что на самую ведь средину забилась. Как взгляну, так мне сердце-то и щемит, так и щемит!..

Муромский. Что ж? она прилично была одета; она женщина хорошая.

Атуева. Да что в том, сударь, что хорошая? Об этом не спрашивают… Прилично!.. Да о ней всякий спрашивал, кто, говорят, такая? Просто, я хоть бы сквозь землю провалилась.

Муромский. Что ж тут худого, что спрашивают, кто такая? Я тут худого не вижу. А вот что худо: девочка молоденькая – чему она учится? что слышит? Выйдет в двенадцатом часу из спальни – пойдет визитные карточки вертеть… Вот тебе и занятие! Потом: гонять по городу; там в театр, там на бал. Ну какая это жизнь? К чему вы ее готовите? чему учите? а? вертушкой быть? шуры-муры, коман ву порте ву? ^[2]

Атуева. Так как же, по-вашему, надо ее воспитывать? Чему учить?

Муромский. Делу, сударыня, порядку.

Атуева. Так возьмите немку.

Муромский. В своем доме занятию…

Атуева. Чухонку!

Муромский. Экономии…

Атуева. Экономку!.. шлюху!!

Муромский (расставив руки). Помилосердуйте, сударыня!..

Атуева. Что? правда-то глаза колет?.. то-то. А вы скажите-ка мне решительно, хотите дать вечеринку или нет?

Муромский. Не хочу!

Атуева. Так я на свои деньги дам: свое состояние имею!

Муромский. Давайте! Я вам не указчик!

Атуева. Из ваших капризов не сидеть же девочке в углу, без кавалеров. Вам вот только чтоб расходов не было. Без расходов, сударь, девочку замуж не отдашь.

Муромский. Вона!.. эка ведь им гиль в голову села: без расходов девочку замуж не отдашь! Сударыня! когда знают, что девочка скромная, дома хорошего, да еще приданое есть, так порядочный человек и так женится; а с расходами да с франдыбаченьем вашим так отдашь, что после наплачешься.

Атуева. Так, по-вашему, и упечь ее за какого-нибудь деревенского чучелу?

Муромский. Не за чучелу, сударыня, а за человека солидного…

Атуева (перебивая его). Да, чтоб солидный человек ее в деревне и уморил? Уж вы насильно отдайте, свяжите по рукам и по ногам…

Муромский. Переведите-ка, матушка, дух.

Атуева. Что-с?..

Муромский. Духу, духу возьмите!..

Атуева. Что же вы это, сударь…

ЯВЛЕНИЕ IV

Те же и Лидочка, очень разряженная,

подходит к отцу.

Лидочка. Здравствуйте, папенька!

Муромский (повеселев). Ну вот и она. Кралечка ты моя! (Берет ее за голову и целует.) Баловница!

Лидочка (подходит к тетке). Здравствуйте, тетенька!

Муромский. Ну, что же ты делала, с кем танцевала вчера?

Лидочка. Ах, папа, много!..

Атуева. Мазурку с Михаилом Васильевичем!

Муромский. С Кречинским?

Лидочка. Да, папа.

Муромский. Помилуй, матушка! ему бы пора и бросить.

Атуева. Отчего это?

Муромский. Ну, уж человек в летах: ему ведь под сорок будет.

Атуева. С чего вы это взяли? Лет тридцать с небольшим.

Лидочка. А как он ловко танцует!.. это чудо!.. особливо вальс.

Атуева. И молодец уж какой!

Муромский. Не знаю, что вам дался этот Кречинский. Конечно, мужчина видный, – ну приятный человек; зато, говорят, как в карты играет!

Атуева. И, мой отец, всего не переслушаешь. Это ваш все Нелькин жужжит. Ну он где слышит, где бывает? Ну кто нынче не играет? Нынче все играют.

Муромский. Игра игре рознь. А вот Нелькин карт в руки не берет.

Атуева. А вот вам Нелькин дался! Вы бы его в свете посмотрели, так, думаю, другое бы сказали. Ведь это просто срамота! Вот вчера выхлопотала ему приглашение у княгини – стащила на бал. Приехал. Что ж, вы думаете? Залез в угол, да и торчит там, выглядывает оттуда, как зверь какой: никого не знает. Вот что значит в деревне-то сидеть!

Муромский. Что делать! застенчив, свету мало видел. Это не порок.

Атуева. Не порок-то, не порок, а уж в высшем обществе ему не быть. Ведь непременно подцепит Лидочку вальсировать! Танцует плохо, того и гляди ляпнется он с нею со всего-то маху, – ведь осрамит!

Муромский (вспыхнув). Сами-то… широко очень плывете… Не ляпнуться бы вам со всего-то маху…

Атуева. Ну уж не ляпнусь.

Муромский (уходя). Посередь-то высшего общества не сесть бы в лужу.

Атуева. И в лужу не сяду!

Муромский (уходя). То-то, не сядьте.

Атуева. Не сяду… не сяду.

ЯВЛЕНИЕ V

Те же без Муромского.

Лидочка. Что это, тетенька, вы все папеньку сердите!

Атуева. Не могу, право, не могу. Вот дался ему Нелькин!

Молчание.

Лида! а что ты это с Кречинским говорила за мазуркой? Вы что-то очень говорили?

Лидочка (нерешительно). Так, тетенька.

Атуева. По-французски?

Лидочка. По-французски.

Атуева. До смерти люблю. Вот сама-то я не очень, а ужасно люблю. Ну, а ты теперь порядочно?

Лидочка. Да, порядочно, тетенька!

Атуева. А какой у него – хороший выговор?

Лидочка. Да, очень хороший.

Атуева. У него это как-то ловко выходит, и он этак говорит часто, часто, так и сыплет! А как он это говорит: parbleu ^[3], очень хорошо! Отчего это ты, Лидочка, никогда не говоришь parbleu?

Лидочка. Нет, тетенька, я иногда говорю.

Атуева. Это очень хорошо! Да что ты такая скучная?

Лидочка. Тетенька! я, право, не знаю, как вам сказать…

Атуева. Что, милая, что?

Лидочка. Тетенька! он вчера за меня сватался.

Атуева. Кто? Кречинский? Неужели? Что ж он тебе говорил?

Лидочка. Право, тетенька, мне как-то совестно… только он говорил мне, что он меня так любит!.. (Останавливается .)

Атуева. Ну ты что ж ему сказала?

Лидочка. Ах, тетенька, я ничего не могла сказать… я только спросила: точно ли вы меня любите?

Атуева. Ну а еще что?

Лидочка. Я больше ничего не могла сказать.

Атуева. То-то я видела, что ты все какую-то ленту вертела. Что ж? Неужто ты ему так-таки ничего больше и не сказала? Ведь я же тебе говорила, как надо сказать.

Лидочка. Да, тетенька, я ему сказала: parlez ́а ma tante et ́а papa ^[4].

Атуева. Ну, вот так. Ты, Лидочка, хорошо поступила.

Молчание.

Лидочка. Ах, тетенька, мне плакать хочется.

Атуева. Плакать? Отчего? Разве он тебе не нравится?

Лидочка. Нет, тетенька, очень нравится. (Кидается ей на шею и плачет.) Тетенька, милая тетенька! я его люблю!..

Атуева. Полно, мой друг, полно! (Отирает ей платком глаза .) Ну что же? Он человек прекрасный… знакомство большое… Ведь он всех знает?

Лидочка. Всех, тетенька, всех; со всеми знаком: он на бале всех знает… Я только боюсь папеньки: он его не любит. Он все говорит, чтоб я вышла за Нелькина.

Атуева. И, мой друг, это все вздор. Ведь отцу потому хочется за Нелькина, что он вот сосед, живет в деревне, имение рядом, что называется, борозда к борозде: вот почему ему хочется за Нелькина.

Лидочка. Папенька говорит, что он очень добрый.

Атуева. Да, как же! И, моя милая, в свете все так: кто глуп, тот и добр; у кого зубов нет, тот хвостом вертит… А если выйдешь за Кречинского – как он дом поставит, какой круг сделает!.. Ведь у него вкус удивительный…

Лидочка. Да, тетенька, удивительный!..

Атуева. Как он наш солитер ^[5] обделал – это прелесть! Вот лежала вещь у отца в шкатулке; а ведь теперь кто увидит, все просто в восхищении… Я вот переговорю с отцом.

Лидочка. Он мне говорил, тетенька, что ему надо ехать из Москвы.

Атуева. Скоро?

Лидочка. На днях.

Атуева. Надолго?

Лидочка. Не знаю, тетенька.

Атуева. Так, стало, ему надо ответ дать?

Лидочка (со вздохом). Да, непременно надо.

Атуева. Ну, так я с отцом переговорю.

Лидочка. Тетенька! не лучше ли, чтобы он сам? Вы знаете, какой он ловкий, умный, милый… (Задумывается.)

Атуева (обидясь). Ну, делай, как хочешь. Ведь я тебе не мать.

Лидочка. Ах, тетенька, что вы это? Не оставляйте меня. Вы мне – мать, вы мне – сестра, вы мне – всё. Вы знаете, что я его люблю… (целует ее) как я его люблю… (Останавливается .) Ах, тетенька, какое это слово – люблю!

Атуева (усмехаясь). Ну, полно, полно.

Лидочка. Я даже не знаю, что со мною делается. У меня сердце бьется, бьется и вдруг так и замрет. Я не знаю, что это такое.

Атуева. Это ничего, мой друг, это пройдет… Вот, никак, отец идет. Мы сейчас и за дело.

ЯВЛЕНИЕ VI

Те же и Муромский.

Муромский. Ну что вы? Вот тащит меня ваш Михаил Васильич на бег. Ну что мне там делать? До рысаков я не охотник.

Атуева. Ну что ж? Вы хоть людей посмотрите.

Муромский. Каких людей? лошадей едем смотреть, а не людей.

Атуева. Что это, Петр Константиныч, ничего вы не знаете! Там теперь весь бомонд ^[6].

Муромский. Да провались он, ваш бом… (Здоровый удар звонка .) Ай!.. Ах ты, черт возьми! что за попущение такое. Я этому Тишке все руки обломаю: терпенья нет. Матушка, я вам говорю (указывая на колокольчик), извольте эти звонки уничтожить.

Атуева. Нельзя, Петр Константиныч, воля ваша, нельзя: во всех домах так.

Муромский (кричит). Да что же вы, в самом деле? Ну не хочу, да и только!

Атуева. Ах, батюшка, что вы это кричите? Господи! (Указывая на дверь, тихо.) Чужих-то людей постыдились бы.

Муромский оглядывается.

ЯВЛЕНИЕ VII

Те же и Нелькин, входит, раскланивается

и жмет Муромскому руку.

Муромский. Где же вы это, Владимир Дмитрич, пропали? Я уж стосковался по вас.

Нелькин. Да, Петр Константиныч (махает рукой), загулял совсем: все вот балы… (Оглядываясь на дверь .) Ну, Анна Антоновна, какой вы резкий колокольчик-то повесили… ого!..

Муромский. Ну вот, видите: не я один говорю.

Нелькин. А впрочем, Петр Константиныч, я вам скажу: вчера на бале, у княгини, тоже того… (вертит головой) только что подымаюсь на лестницу… освещено, знаете, как день; дома-то я не знаю; прислуги гибель – все это в галунах… подымаюсь, знаете, на лестницу, да и посматриваю: куда, мол, тут? Как звякнет он мне над самым ухом, так меня как варом обдало! Уж не чувствую, как меня в гостиную ноги-то вкатили.

Атуева. Зато они вас хорошо и вкатили…

Муромский (перебивая). А я вам, сударыня, говорю, что вы меня этими колоколами выгоните из дому.

Нелькин. Да вы, Петр Константиныч, как, собираетесь в Стрешнево?

Атуева. И не собираемся, батюшка! Разве после Масленицы, а прежде – что в деревне-то делать?

Муромский. Да, вон видишь! Что в деревне делать? Толкуй вот с ними!.. Распоряжение, сударыня, надобно сделать к лету – навоз вывезти; без навозу баликов давать не будете.

Атуева. Так что же у вас Иван-то Сидоров делает? Неужели он и навоз-то на воза покласть не может?

Муромский. Не может.

Атуева. Не знаю – чудно, право… Так неужели сам помещик должен навоз накладывать?

Муромский. Должен.

Атуева. Приятное занятие!

Муромский. Оттого все и разорились.

Атуева. От навозу.

Муромский. Да, от навозу.

Атуева. Ха, ха, ха! Петр Константиныч, вы, батюшка, хоть другим-то этого не говорите: над вами смеяться будут.

Муромский. Я, матушка, об этом не забочусь, что…

Такой же удар колокольчика. Все вздрагивают. Муромский перегибается назад и вскрикивает

пуще прежнего.

Ай!.. Ах, царь небесный! Да ведь меня всего издергает. Я этак жить не могу… (Подходя к Атуевой .) Понимаете ли, сударыня, я этак жить не могу! Что ж, вы меня уморить хотите?..

ЯВЛЕНИЕ VIII

Те же и Кречинский, входит бойко, одет франтом, с тростью, в желтых перчатках и лаковых утренних ботинках.

Кречинский. Петр Константиныч, доброе утро! (Поворачивается к дамам и раскланивается .) Mesdames! (Идет, жмет им руки .)

Нелькин (стоя в отдалении, в сторону). Во! ни свет ни заря, а уж тут…

Кречинский что-то рассказывает с жестами

и шаркает.

Скоморох, право, скоморох. Что тут делать? забавляет, нравится…

Дамы смеются.

Во!.. О женщины! Что вам, женщины, нужно? желтые нужны перчатки, лаковые сапоги, бакенбарды чтоб войлоком стояли и побольше трескотни!

Кречинский идет к углу, кладет шляпу и палку, снимает перчатки и раскланивается молча

с Нелькиным.

Ах, Лидия, Лидия! (Вздыхает.)

Кречинский (показывая на колокольчик). Анна Антоновна! а это что у вас за вечевой колокол повесили?

Атуева (робко). Вечевой? как вечевой?

Кречинский. Громогласный какой-то.

Муромский (идет к Кречинскому и берет его за руку). Батюшка, Михайло Васильич! отец родной! спасибо, от души спасибо! (К Атуевой .) Что, Анна Антоновна, а? Да я уж и сам чувствую, что не в меру.

Кречинский. Что такое?

Муромский. Помилуйте! как что? Да ведь это напущение адское! болен сделался. Именно вечевой. Вот здесь как вече какое собирается.

Кречинский (идет к колокольчику, все идут за ним и смотрят.) Да, велик, точно велик… А! да он с пружинкой, ́а marteau… ^[7] знаю, знаю!..

Нелькин (в сторону). Как тебе колоколов не знать: это по твоей части.

Атуева (утвердительно). Это мне немец делал.

Кречинский. Да, да, он прекрасный колокольчик; только его надо вниз, на лестницу… его надо вниз.

Муромский. Ну вот оно! как гора с плеч… (Отворяет дверь на лестницу .) Эй, ты, Тишка! епанча! пономарь пустой колокольни! поди сюда!..

Является Тишка.

Поди сюда! сымай его, разбойника!

Тишка снимает колокольчик и уносит.

Кречинский (очень развязно). Лидия Петровна! как вы отдохнули после вчерашнего бала?

Лидочка. У меня голова что-то болит.

Кречинский. А ведь чудо как было весело!

Лидочка. Ах, чудо как весело!

Кречинский (бойко). Ну, Петр Константиныч, а какая Лидия Петровна была хорошенькая, да какая свеженькая, да какая миленькая… просто залюбоваться надо!

Лидочка (несколько смутясь). Михайло Васильич! остерегитесь: вы ведь себя немного хвалите.

Муромский. Как себя? Вота!..

Лидочка. Разумеется, папенька! Ведь Михайло Васильич весь мой туалет придумывал. Мы ведь его с тетенькой к совету брали.

Муромский. Что ты? неужели? Скажите, батюшка! Как это вас на все станет? И дело вы всякое знаете, и пустяк всякий знаете!

Кречинский. Что делать, Петр Константиныч! такой уж талант. А вот теперь не угодно ли пожаловать на двор да обсудить талант по другой части. (Берет Муромского под руку.)

Муромский. Что, что такое? Куда на двор?

Кречинский (любезничая). А забыли?

Муромский. Право, не знаю.

Кречинский. А я вот даром что туалеты советую, а помню. А бычка-то?

Муромский. А, да, да, да! Ну что ж? Вам его привели из деревни?

Кречинский. Да, уж он тут. Он у вас на дворе с полчаса бунтует.

Муромский (берет шапку). Любопытно, любопытно взглянуть.

Кречинский. Mesdames, мы сейчас. (Берет развязно Муромского под руку и уводит.)

ЯВЛЕНИЕ IX

Атуева, Лидочка и Нелькин.

Атуева (указывая на уходящего Кречинского). Вот что называется, Владимир Дмитрич, светский человек!.. Charmant, charmant ^[8].

Нелькин. Да, он человек, того… разбитной, веселый… Ну, а уж хорошего о нем мало слышно.

Атуева. Где, батюшка, слышно? в какой щели слышно?

Нелькин. Страшный, говорят, игрок.

Атуева (с досадой). Ну уж вы, батюшка, с вашими рассказами и понаскучили мне… извините меня. Кроме сплетней городских, ничего от вас и не слышно. Ведь вы Москву не знаете: ведь что вам первый встречный скажет, то и несете. Так, батюшка, жить в городе нельзя. Вы человек молодой; вы должны осмотрительно говорить, да и в знакомстве быть поразборчивее. Ну с кем вы это намедни в театре сидели? Кто такой?

Нелькин. Это так, Анна Антоновна, один здешний купец.

Атуева. Купец?! Извольте, вот с купцом знакомство свели!

Нелькин. Помилуйте, Анна Антоновна! он очень богатый купец… у него дом какой!..

Атуева. А что, что у него дом? И у мещанина дом. Разве купец вам компания? да и в публике! Ну теперь из высшего общества-то кто вас увидит, вот вас принимать-то и не станут.

Нелькин. Да ведь я, Анна Антоновна, за этим не гонюсь.

Лидочка (вспыхнув). К чему же вы это говорите? Кто за этим гонится?

Нелькин (спохватясь). Лидия Петровна! позвольте: я это так сказал, уверяю вас; я не хотел что-нибудь сказать…

Атуева. Ну хорошо, хорошо! Бог с вами, мой отец! а вы уж лучше перестаньте о людях дурное говорить. Таков свет, батюшка: хороши вы, так скажут, что не в меру глуп; богаты – урод; умны – объявят негодяем или чем и краше того. Таков уж свет. Бог с ними! что человек есть, то он и есть.

ЯВЛЕНИЕ X

Те же, Кречинский и Муромский

входят скоро.

Муромский. Любезный мой Михайло Васильич! (Берет его за руку .) Благодарю, благодарю! Да того… мне, право, совестно.

Кречинский. Полноте, пожалуйста!

Муромский. Ей-ей, совестно… Как же это? Лида, Лидочка!..

Лидочка. Что, папенька?

Муромский. Да вот, смотри, ведь мне Михайло Васильич бычка-то подарил…

Лидочка (ласкаясь к отцу). Что ж, хорош, папенька?

Муромский (зажмуривается). Уди-ви-тельный!.. Вообрази себе: голова, глаза, морда, рожки!.. (Опять зажмуривается .) Удивительный… Так он из вашего симбирского имения?

Кречинский. Да, из моего симбирского имения.

Муромский. Так у вас в Симбирске имение!

Кречинский. Да, имение.

Муромский. И скотоводство хорошее?

Кречинский. Как же, отличное.

Муромский. Вы и до скотины охотники?

Кречинский. Охотник.

Муромский. О господи! и насчет укопу таки тово…

Кречинский (усмехаясь). Таки тово.

Муромский. А вот уж до деревни, кажется, нет…

Кречинский (горячо). Кто вам сказал? Да я обожаю деревню… Деревня летом – рай. Воздух, тишина, покой!.. Выйдешь в сад, в поле, в лес – везде хозяин, все мое. И даль-то синяя и та моя! Ведь прелесть.

Муромский. Вот так-то я сам чувствую.

Кречинский. Встал рано, да и в поле. В поле стоит теплынь, благоухание… Там на конный двор, в оранжереи, в огород…

Муромский. А на гумно?

Кречинский. И на гумно… Все живет; везде дело, тихое, мирное дело.

Муромский (со вздохом). Именно тихое, мирное дело… Вот, Анна Антоновна, умные-то люди как говорят!

Кречинский. Занялся, обошел хозяйство, аппетиту добыл – домой!.. Вот тут что нужно, Петр Константиныч, а? скажите, что нужно?

Муромский (весело). Чай, решительно, чай.

Кречинский. Нет, не чай: нужнее чаю, выше чаю?

Муромский (в недоумении). Не знаю.

Кречинский. Эх, Петр Константиныч! вы ли не знаете?

Муромский (подумав). Право, не знаю.

Кречинский. Жена нужна!..

Муромский (с увлечением). Правда, совершенная правда!

Кречинский (продолжая). Да какая жена? (Смотрит на Лидочку .) Стройная, белокурая, хозяйка тихая, безгневная. Пришел, взял ее за голову, поцеловал в обе щеки… «Здравствуй, мол, жена! давай, жена, чаю!..»

Атуева. Ах, батюшка! Вот манеры-то! Этак жене-то хоть и не причесываться.

Кречинский. Полноте, Анна Антоновна! Жены не сердятся, когда им мужья прически мнут; когда не мнут – вот обида.

Муромский смеется.

А самовар уж кипит. Смотришь, вот и старик отец идет в комнату; седой как лунь, костылем подпирается, жену благословляет; тут шалунишка внучек около него вьется, – матери боится, а к дедушке льнет. Вот это я называю жизнь! Вот это жизнь в деревне… (Оборачиваясь к Лидии .) Что ж, Лидия Петровна, вы любите деревню?

Лидочка. Очень люблю.

Атуева. Да когда же ты деревню любила?

Лидочка. Нет, тетенька, я люблю. Я, Михайло Васильич, очень люблю голубей. Я их сама кормлю.

Кречинский. А цветы любите?

Лидочка. Да, и цветы люблю.

Атуева. Ах, мой создатель! теперь она все любит.

Кречинский. Однако мы заболтались. (Смотрит на часы .) Уж час, Петр Константиныч! Нам пора: опоздаем. Да вы принарядитесь: народу ведь гибель будет.

Муромский (в духе). А что?.. Ну что ж, пожалуй, и мы тряхнем деревенщиной… Отказать-то нельзя: человек любезный.

Лидочка (подбегая к отцу). И точно, принарядитесь, папашенька, право, принарядитесь. Что вы в самом деле стариком прикинулись!.. Ангельчик вы мой (целует его)… пойдемте… Душенька моя… (еще целует).

Кречинский (почти в то же время). Браво, Лидия Петровна, браво!.. так его, так… хорошенько… Что он, в самом деле…

Муромский (смеется и ласкает дочь). Я-то прикинулся… а?.. какова шалунья?..

Лидочка его уводит. Нелькин выходит за ними

в покои Муромского.

ЯВЛЕНИЕ XI

Атуева и Кречинский.

Кречинский (осматривается). Как же вам, Анна Антоновна, нравится моя картина деревенской жизни?

Атуева. Неужто вы точно любите деревню?

Кречинский. Кто? я? что вы! Да я нарочно.

Атуева. Как нарочно?

Кречинский. Да почему же не повеселить старика?

Атуева. Да это ему такое удовольствие, когда деревню хвалят.

Кречинский. Вот видите! А я желаю, Анна Антоновна, чтоб вы узнали истинную причину моих слов.

Атуева. Какую же это причину?

Кречинский. Анна Антоновна! Кто вас не оценит, кто не оценит воспитания, какое вы дали Лидии Петровне?

Атуева. Вот, Михайло Васильич, представьте себе, а Петр Константиныч все бранит меня.

Кречинский. Кто? старик-то? Ну, Анна Антоновна, его извинить надо: ведь он хозяин; а эти хозяева, кроме скотных дворов и удобрений, ничего не видят.

Атуева. А ведь действительно, он мне вот нынче утром говорил, что все разорились оттого, что о навозе не хлопочут.

Кречинский. Ну так и есть! видите, какие понятия! Теперь ваш дом ведь прекрасный дом. В нем все есть; одного нету – мужчины. Будь теперь у вас мужчина, знаете, этакий ловкий, светский, совершенный comme il faut ^[9], – и дом ваш будет первый в городе.

Атуева. Я это сама думаю.

Кречинский. Я долго жил в свете и узнал жизнь. Истинное счастие – это найти благовоспитанную девочку и разделить с ней все. Анна Антоновна! прошу вас… дайте мне это счастие… В ваших руках судьба моя…

Атуева (жеманно). Каким же это образом? Я вас не понимаю.

Кречинский. Я прошу руки вашей племянницы, Лидии Петровны.

Атуева. Счастие Лидочки для меня всего дороже. Я уверена, что она будет с вами счастлива.

Кречинский (целуя у Атуевой руки). Анна Антоновна! как я благодарен вам!

Атуева. Вы еще не говорили с Петром Константинычем?

Кречинский. Нет еще.

Атуева. Его согласие необходимо.

Кречинский. Знаю, знаю. (В сторону .) Оно мне колом в горле стало.

Атуева. Как вы говорите?

Кречинский. Я говорю… благословение родительское – это такой… как бы вам сказать?.. камень, на котором все строится.

Атуева. Да, это правда.

Кречинский. Как же нам с ним сделать?

Атуева. Я, право, в нерешимости.

Кречинский. А вот что: теперь, кажется, минута хорошая; я сейчас еду на бег: меня там теперь дожидается все общество; с князем Владимиром Бельским у меня большое пари. А вы его задержите здесь, да и введите в разговор. Скажите ему, что я спешил, боялся опоздать, что меня там все дожидаются. Да к этому-то и объясните мое предложение. (Берет шляпу .)

Атуева. Хорошо, понимаю.

Кречинский (жмет ей руку). Прощайте! Поручаю вам судьбу мою.

Атуева. Будьте уверены; я все сделаю. Прощайте! (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XII

Кречинский один, потом Нелькин.

Кречинский (думает). Эге! Вот какая шуточка! Ведь это целый миллион в руку лезет. Миллион! Эка сила! форсировать или не форсировать – вот вопрос! (Задумывается и расставляет руки .) Пучина, неизведомая пучина. Банк! Теория вероятностей – и только. Ну, а какие здесь вероятности? Против меня: папаша – раз; хоть и тупенек, да до фундаменту охотник. Нелькин – два. Ну этот, что говорится, ни швец, ни жнец, ни в дуду игрец. Теперь за меня: вот этот вечевой колокол – раз; Лидочка – два и… да! мой бычок – три. О, бычок – штука важная: он произвел отличное моральное действие.

Свадьба Кречинского — это… Что такое Свадьба Кречинского?



Свадьба Кречинского

Свадьба Кречинского может значить:

См. также

Категория:

• Многозначные термины

Wikimedia Foundation.
2010.

• Читая мысли (фильм)
• Схватка

Смотреть что такое «Свадьба Кречинского» в других словарях:

• СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО —   1974, 2 серии, 1 с. 65 мин., 2 с. 63 мин., цв., тво. жанр: музыкальная комедия.   реж. Владимир Воробьев, сц. Владимир Воробьев, Ким Рыжов (по мотивам одноименной пьесы Александра Сухово Кобылина), опер. Генрих Маранджян, худ. Грачия Мекинян,… …   Ленфильм. Аннотированный каталог фильмов (1918-2003)

• Свадьба Кречинского (фильм — Свадьба Кречинского (фильм, 1908) Свадьба Кречинского Жанр Комедия Режиссёр Александр Дранков Продюсер Александр Дранков В главных ролях …   Википедия

• Свадьба Кречинского (фильм, 1908) — Свадьба Кречинского Жанр Комедия Режиссёр Александр Дранков Продюсер Александр Дранков В главных ролях …   Википедия

• Свадьба Кречинского (фильм, 1974) — Свадьба Кречинского Постер фильма Жанр Мюзикл, музыкальная комедия[1] Режиссёр Владимир Воробьев …   Википедия

• СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО (1908) — «СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО», Россия, ателье А. Дранкова, 1908, ч/б. Сцены из комедии. По одноименной пьесе А. Сухово Кобылина. Фильм представляет собой второй акт одноименной пьесы по мизансценам Александринского театра. Великосветский игрок и шулер… …   Энциклопедия кино

• СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО (1953) — «СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО», СССР, киностудия им. М. Горького, 1953, ч/б, 162 мин. Фильм спектакль, комедия. По одноименной пьесе А. В. Сухово Кобылина. Спектакль Московского драматического театра имени А.С.Пушкина. В ролях: Михаил Названов (см.… …   Энциклопедия кино

• СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО (1974) — «СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО», СССР, Ленфильм, 1974, цв., 128 мин. Музыкальный телефильм. По мотивам одноименной пьесы А. В. Сухово Кобылина. В ролях: Виктор Костецкий (см. КОСТЕЦКИЙ Виктор Александрович), Алла Семак, Лев Петропавловский, Зоя Виноградова …   Энциклопедия кино

• СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО (1975) — «СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО», СССР, Экран (Останкино), 1975, цв., 150 мин. Телеспектакль по одноименной пьесе А. Сухово Кобылина. Телевизионная запись спектакля Малого театра в Москве. В ролях: Владимир Кенигсон (см. КЕНИГСОН Владимир Владимирович),… …   Энциклопедия кино

• Свадьба Кречинского (пьеса) — У этого термина существуют и другие значения, см. Свадьба Кречинского. Свадьба Кречинского Автор: Александр Сухово Кобылин Язык оригинала: русский Год написания: 1854 «Свадьба Кречинского»  комедия …   Википедия

• Свадьба Кречинского (фильм) — У этого термина существуют и другие значения, см. Свадьба Кречинского. Экранизации одноимённой комедии А. В. Сухово Кобылина. «Свадьба Кречинского»  русский немой короткометражный кинофильм 1908 года (реж. Александр Дранков).… …   Википедия

КРЕЧИНСКИЙ — это… Что такое КРЕЧИНСКИЙ?

КРЕЧИНСКИЙ — герой комедии А.В.Сухо-во-Кобылина «Свадьба Кречинского» (18S4). Образ К. есть своеобразная рефлексия русской литературы 50-х г. XIX в. на романтизм, расчет с романтическим мироощущением, «адаптация» романтического героя к новым эстетическим веяниям, к условиям социальной действительности. Отсюда это «неожиданное и чудное», по словам А.Блока, соединение в пьесе и в характере К. Островского с Лермонтовым. К.- личность избранная, демоническая. Человек умный, сильный, смелый, одаренный, он имеет власть над людьми. Натура страстная: азартный игрок, прожигатель жизни, шулер высокого полета, К. полон цинизма и презрения к людям. Деньги, миллионное приданое — лишь средство. Игра — вот цель, смысл жизни, риск и вызов судьбе. И наконец — абсолютная свобода. Однако «избранность» К. сниженная, гравестированная, переведенная из философско-этического плана романтиков в житейский. Демоническая тема раскрывается Сухово-Кобылиным в пространстве комедии, в структуре реальной бытовой истории и потому теряет патетичность, высоту и сложность проблематики романтиков. К. — «мелкий бес», вырождение мистического романтического героя. «Духовный предел» романтиков в пьесе заменяется «жирным миллионом».

К. начинает с фарса, с открытой водевильной игры, не предвещавшей катастрофы. Блестящий щеголь, опытный сердцеед, К. легко увлекает Лидочку, молниеносно завоевывает симпатии Атуевой, хитро и умно добивается доверия Муромского (рассказ о деревенской идиллии, подаренный бычок). Однако драматург неожиданно ломает логику «хорошо сделанной пьесы» и переключает произведение в иной стилистический и жанровый строй. Демонический эгоизм К., стремление к самоутверждению разбивает жизненный покой, гармонию, любовь всей семьи Муромских, ввергает ее в ад «Дела». При этом любопытно, что зло в пьесе полно очарования и силы, а добро, по словам Ап.Григорьева, немощно и хило. Слабость, безликость «добра» в «Свадьбе…» настолько очевидна, что «зло» К. не получает традиционного противостояния. Особенности конфликта кроются непосредственно в образе главного героя.

На первый взгляд, активное, разрушительное, «стремительное» начало жизни противостоит в лице К. «закиси и застою» обыденности, духовному мещанству общества. На самом деле — традиционную для романтиков оппозицию Сухово-Кобылин рассматривает в ином идеологическом ракурсе. Жизнь К. — это утверждение мнимых ценностей, «перевернутых» критериев; он поставил себя вне и над ориентирами обыкновенных людей: добропорядочность, покой, внутренняя гармония, семейное счастье и т.д. Авантюрист и экспериментатор, противопоставивший себя усердности, в реальной жизни ломает человеческие судьбы. К. утверждает права «сильной» личности, Сухово-Кобылин — ценность каждой индивидуальной жизни. Правда, К. не может до конца расстаться с достоинством порядочного человека, и потому в «Деле» появляется его письмо к Муромскому. Образ К.- светского человека, незаменимого во всех столичных развлечениях, был хорошо знаком современникам. Автор выводит на сцену его «закулисную жизнь», о которой мало кто подозревал. Сюжетная основа персонажа — кульминационная ситуация К. на грани краха. Центральный, второй, акт пьесы — это напряженные поиски выхода. К. — в отчаянии затравленного зверя. Если в первом действии он ведет уверенную игру, легко меняя лики, он почти не ощущает опасности в разоблачении Нелысина, то теперь перед нами уставший, постаревший, испуганный К. без маски. По сути, он — человек-актер, постоянно играющий нужную роль. Перспектива интриги просчитана им с режиссерской тщательностью, он выстраивает спектакль рационально и жестко, без сантиментов и снисходительности к людям. Перед Расплюевым и слугой Федором нет необходимости играть. Во втором акте он «скидывает» блестящие манеры, меняется лексика, поведение, раскрывается истинное нутро К. Автор создает модель социально-ролевого поведения человека. Если раньше молодежь без него и «дыхнуть не могла», если он никогда не добивался «бабьих денег», то теперь водит дружбу со всякой швалью, типа Расплюева, и стремится завладеть миллионным приданым Лидочки. С подменой бриллиантовой булавки светский щеголь оборачивается уголовником. Но, показав нам такого К., драматург опять меняет направление интриги. И вот К. — победитель, Наполеон, как скажет Расплюев. Он берет на себя роль иллюзиониста. Новая маска потребует перевоплощения всего жизненного пространства: преображения внешнего облика, «костюмировки» квартиры и т.д. Однако «спектакль» не удастся доиграть до конца. Костюмированная идиллия семейного вечера обернется разнузданным скандалом и разоблачением.

К. — стержень пьесы, ее идеолог, двигатель сюжета, основа конфликта, он доминанта жанрового и стилистического контрапункта «Свадьбы…». В первом акте К. водевильный герой, во втором — центральный персонаж социально-бытовой комедии и, наконец, в третьем — драматургическая пружина перехода комедии в драму. Все герои раскрываются через К., отражаются в нем, точнее — К., постоянно манипулируя людьми, моделирует время, пространство, поведение, чувства других персонажей. У К. нет своего пространства, своего дома. Он органично существует в чужом пространстве. Его самосознание позволяет ему быть всегда и везде хозяином. И в этом его социальная опасность. Если пушкинский Германн и лермонтовский Арбенин в финале сходят с ума, если Чацкий бежит из Москвы, то К., у которого «сорвалось», проигравший большую игру, остается непотопляемым. Его спасает Лидочка («опять женщина»), отдавая настоящий солитер ростовщику Беку. К. больше не появится в пьесах Сухово-Кобыли-на; его «исчезновение» из сюжетного пространства трилогии симптоматично. Время таких героев проходит. Способность отличать добро от зла, наличие каких-либо принципов — привилегия людей «прошлого». На историческую авансцену стремительно выдвигались Расплюевы и Тарелкины.

Впервые роль К. была сыграна С.В.Шум-ским (18SS). Другие исполнители: В.В.Самойлов (1856), Ю.М.Юрьев (1917).

Лит.: Гроссман Л. Театр Сухово-Кобылина. М.; Л., 1940; Рудницкий К.Л. В.А. Сухово-Кобылин. М., 1957; Клейнер И. Драматургия Сухово-Кобылина. М., 1961; Рассадин С.Б. Гений и злодейство, или Дело Сухово-Кобылина. М., 1989; Koschmal W. Zur Poetik den Dramentrilogie A.V.Suchovo-Kobylins «Bilder den Vergangenheit». Fr. am Main, 1993.

Н.С.Пивоварова

Литературные герои. — Академик.
2009.

Свадьба Кречинского (Сухово-Кобылин)/Действие первое — Викитека

Утро. Гостиная в доме Муромских. Прямо против зрителя большая дверь на парадную лестницу; направо дверь в покои Муромского, налево — в покои Атуевой и Лидочки. На столе, у дивана, накрыт чай.

Явление 1

Атуева (выходит из левой двери, осматривает комнату и отворяет дверь на парадную лестницу). Тишка! эй, Тишка!

Тишка (за кулисами). Сейчас-с. (Входит в ливрее, с широкой желтой перевязью, нечесаный и несколько выпивши.)

Атуева (долго на него смотрит). Какая рожа!..

Молчание.

Отчего головы не чесал?

Тишка. Никак-с нет, Анна Антоновна, я чесал.

Атуева. И рожи не мыл?..

Тишка. Никак нет, мыл; как есть мыл. Как изволили приказать, чтоб мыть, так завсегда и мою.

Атуева. Колокольчик немец принес?

Тишка. Принес, сударыня; он его принес.

Атуева. Подай сюда да принеси лестницу.

Тишка несет колокольчик и лестницу.

Ну, теперь слушай. Да ведь ты глуп: ты ничего не поймешь.

Тишка. Помилуйте, сударыня, отчего же не понять? Я милости вашей все понимаю.

Атуева. Коли приедет дама, ты звони два раза.

Тишка. Слушаю-с.

Атуева. Коли господин, ударь один раз.

Тишка. Слушаю-с.

Атуева. Коли так, какая-нибудь дама или женщина — не звонить.

Тишка. Можно-с.

Атуева. Коли магазинщик или купец какой, тоже не звонить.

Тишка. И это, Анна Антоновна, можно.

Атуева. Понял?

Тишка. Я понял, сударыня, я оченно понял… А докладывать ходить уж не прикажете?

Атуева. Как не докладывать? непременно докладывать.

Тишка. Так перво прикажете звон сделать, а потом уж доложить?

Атуева. Этакий дурак! Вот дурак-то! Ну как же можно, глупая рожа, чтобы сперва звонить, а потом доложить!

Тишка. Слушаю-с.

Атуева. Ну, лезь прибивай.

Тишка с молотком и колокольчиком лезет по лестнице.

Стой… так!

Тишка (наставив гвоздь с колокольчиком). Так-с?

Атуева. Повыше.

Тишка (подымаясь еще). Так-с?

Атуева. Повыше, тебе говорю.

Тишка (вздергивает руку кверху). Так-с?

Атуева (торопливо). Стой, стой… куда?.. ниже!

Тишка (опускает руку вниз). Так-с?

Атуева (начинает сердиться). Теперь выше! Ниже!! Выше!!! Ниже!! Ах ты, боже мой! А, да что ты, дурак, русского языка не понимаешь?..

Тишка. Помилуйте, как не понимать!.. Я понимаю-с, я оченно, сударыня, понимаю.

Атуева (нетерпеливо). Что ты там болтаешь?..

Тишка (снимает колокольчик вовсе с места и поворачивается к Атуевой). Я, сударыня, на тот счет, как вы изволите говорить, что я не понимаю, то я, сударыня, очень, очень понимаю.

Атуева. Что ж, ты прибьешь или нет?

Тишка. Как, матушка, приказать изволите.

Атуева (теряет терпение). Аааа-ах ты, боже мой!.. Да тут никакого терпенья не хватит! ты пьян!!!

Тишка. Помилосердуйте. Я только, сударыня, о том докладываю, что вы изволите говорить, что я не понимаю, а я оченно, сударыня, милости вашей понимаю.

Атуева (складывая крестом руки). А! ты, разбойник, со мною шутку шутишь, что ли?.. Что ж, ты нарочно туда влез разговоры вести? Прибивай!..

Тишка. Где милости вашей…

Атуева (выходит совершенно из себя и топает ногою). Прибивай, разбойник, куда хочешь прибивай… ну постой, постой, пьяная бутылка, дай мне срок: это тебе даром не пройдет.

Тишка (немедленно наставляет гвоздь в первое попавшееся место и колотит его со всей мочи). Я понимаю… я оченно… Матушка… барын… ту, ту, ту… ууух!!! (Свертывается с лестницы; она падает).

Шум. Вбегают слуги.

Атуева (кричит). Боже мой!.. Батюшки!.. Он себе шею сломит.

Тишка (очутившийся на ногах, улыбается). Никак нет-с, помилуйте.

Слуги подставляют лестницу и устраивают колокольчик.

Явление 2

Те же и Муромский, в халате, с трубкою, показывается из двери направо.

Муромский. Что это? что вы делаете?

Атуева. Ничего не делаем. Вот Тишка опять пьян.

Муромский. Пьян?

Атуева. Да! Воля ваша, Петр Константиныч: ведь он с кругу спился.

Тишка. Помилуйте, батюшка Петр Константиныч! Изволят говорить: пьян. Чем я пьян? Когда б я был пьян, где б мне с этакой махинницы свалиться да вот на ноги стать?.. Стал, сударь, гвоздь вгонять, обмахнулся, меня эдаким манером и вернуло.

Муромский (смотрит на него и качает головою). Вернуло, тебя вернуло?.. Пошел, болван, в свое место.

Тишка выходит с крайнею осторожностию; слуги выносят лестницу.

Явление 3

Муромский и Атуева.

Муромский (смотря вслед уходящему Тишке). Разумеется, пьян… Да что тут за возня у вас?

Атуева. Колокольчик навешивали.

Муромский (с беспокойством). Еще колокольчик? Где? что такое?.. (Увидев навешенный колокольчик.) Что это? здесь? в гостиной!..

Атуева. Да.

Муромский. Да что ж, здесь в набат бить?..

Атуева. Нынче везде так.

Муромский. Да помилуйте, ведь это глупость! ведь это черт знает что такое!.. А, да что и говорить!.. (Ходит.) Тут человеческого смысла нет… Ведь это всякий раз себе язык прикусишь!..

Атуева. И, полноте, батюшка, пустяки выдумывать! Отчего же тут язык прикусить?.. Пожалуйста, уж оставьте меня: я лучше вас знаю, как дом поставить.

Молчание. Муромский ходит по комнате. Атуева пьет чай.

Петр Константиныч! Надо будет вечеринку дать.

Муромский (остановясь против Атуевой). Вечеринку? какую вечеринку? О какой вы вечеринке говорите?

Атуева. Обыкновенно о какой. Будто не знаете! ну балик, что ли… вот как намедни было.

Муромский. Да ведь вы мне говорили, что вот последняя будет, уж больше не будет.

Атуева. Нельзя, Петр Константиныч, совсем нельзя: приличия, свет того требуют.

Муромский. Хорош ваш сахар — свет: требует!.. Да, как же, провались он в преисподнюю… требует!.. у кого? у меня, что ли, требует?.. Полно вам, сударыня, егозить! Что вы это как умом рехнулись?

Атуева. Я умом рехнулась?..

Муромский. Да! Вытащили меня в Москву, пошли затеи, балы да балы, денежная трата всякая, знакомство… суетня, стукотня!.. Дом мой поставили вверх дном; моего казачка Петрушку — мальчик хороший был — сорокой одели. Вот этого дурака Тишку, башмачника, произвели в швейцары, надели на него епанчу какую-то; вот (указывает на колокольчик) колоколов навесили, звон такой идет по всему дому!..

Атуева. Разумеется, звон. Я вам говорю, сударь: у всех людей так…

Муромский. Матушка! ведь у людей дури много — всего не переймете!.. Ну что вы тут наставили! (показывает на вазу с карточками) какую кружку? какое благо собираете?

Атуева. Это?.. Визитные карточки.

Муромский (покачав головою). Поголовный список тараторок, болтунов…

Атуева. Визитные-то карточки?

Муромский. Праздношатаек, побродяг всесветных, людей, которые, как бухарцы какие, слоняются день-деньской из дому в дом и таскают сор всякий, да не на сапогах, а на языке.

Атуева. Это светские люди?

Муромский. Да!

Атуева. Ха, ха, ха! и смех и горе!..

Муромский. Нет! горе.

Атуева. Ну что вы, Петр Константиныч, судите да рядите: ведь вы свету не знаете?

Муромский. И знать его не хочу!

Атуева. Ведь вы век целый торчали у себя в Стрешневе.

Муромский. Торчал, сударыня, торчал. Не вам жаловаться; на мое торчанье балики-то даете.

Атуева. Это, сударь, ваш долг.

Муромский. Балы-то давать?

Атуева. Ваша обязанность.

Муромский. Балы-то давать?!!

Атуева. У вас дочь невеста!

Муромский. Сзывать людей. (Машет руками.) Сюда! Сюда!.. И они же, благодетели, наедут, объедят, обопьют да нас же на смех подымут!..

Атуева. Так с мужиками толковать лучше?

Муромский. Лучше. Когда с мужиком толкуешь, так или мне польза, или ему, а иное дело — обоим. А от вашего звону кому польза?

Атуева. Нельзя же все для пользы жить.

Муромский. Нельзя?.. Надо!

Атуева. Мы не нищие.

Муромский. Так будем нищие… (Махнув рукой.) Да что с вами говорить!

Атуева. А вам бы вот забиться в захолустье да там и гнить в болоте с какими-нибудь чудаками!

Муромский. Э, матушка! такие же чудаки, как и мы.

Атуева. Ну уж я не знаю. Понатерпелась я от них муки на прошедшем нашем бале! Ваша Степанида Петровна такой чепец себе взбрякала… сама-то толстая, сидит на диване, что на самую ведь средину забилась. Как взгляну, так мне сердце-то и щемит, так и щемит!..

Муромский. Что ж? она прилично была одета; она женщина хорошая.

Атуева. Да что в том, сударь, что хорошая? Об этом не спрашивают… Прилично!.. Да о ней всякий спрашивал, кто, говорят, такая? Просто, я хоть бы сквозь землю провалилась.

Муромский. Что ж тут худого, что спрашивают, кто такая? Я тут худого не вижу. А вот что худо: девочка молоденькая — чему она учится? что слышит? Выйдет в двенадцатом часу из спальни — пойдет визитные карточки вертеть… Вот тебе и занятие! Потом: гонять по городу; там в театр, там на бал. Ну какая это жизнь? К чему вы ее готовите? чему учите? а? вертушкой быть? шуры-муры, коман ву порте ву?^[1]

Атуева. Так как же, по-вашему, надо ее воспитывать? Чему учить?

Муромский. Делу, сударыня, порядку.

Атуева. Так возьмите немку.

Муромский. В своем доме занятию…

Атуева. Чухонку!

Муромский. Экономии…

Атуева. Экономку!.. шлюху!!

Муромский (расставив руки). Помилосердуйте, сударыня!..

Атуева. Что? правда-то глаза колет?.. то-то. А вы скажите-ка мне решительно, хотите дать вечеринку или нет?

Муромский. Не хочу!

Атуева. Так я на свои деньги дам: свое состояние имею!

Муромский. Давайте! Я вам не указчик!

Атуева. Из ваших капризов не сидеть же девочке в углу, без кавалеров. Вам вот только чтоб расходов не было. Без расходов, сударь, девочку замуж не отдашь.

Муромский. Вона!.. эка ведь им гиль в голову села: без расходов девочку замуж не отдашь! Сударыня! когда знают, что девочка скромная, дома хорошего, да еще приданое есть, так порядочный человек и так женится; а с расходами да с франдыбаченьем вашим так отдашь, что после наплачешься.

Атуева. Так, по-вашему, и упечь ее за какого-нибудь деревенского чучелу?

Муромский. Не за чучелу, сударыня, а за человека солидного…

Атуева (перебивая его). Да, чтоб солидный человек ее в деревне и уморил? Уж вы насильно отдайте, свяжите по рукам и по ногам…

Муромский. Переведите-ка, матушка, дух.

Атуева. Что-с?..

Муромский. Духу, духу возьмите!..

Атуева. Что же вы это, сударь…

Явление 4

Те же и Лидочка, очень разряженная, подходит к отцу.

Лидочка. Здравствуйте, папенька!

Муромский (повеселев). Ну вот и она. Кралечка ты моя! (Берет ее за голову и целует.) Баловница!

Лидочка (подходит к тетке). Здравствуйте, тетенька!

Муромский. Ну, что же ты делала, с кем танцевала вчера?

Лидочка. Ах, папа, много!..

Атуева. Мазурку с Михаилом Васильевичем!

Муромский. С Кречинским?

Лидочка. Да, папа.

Муромский. Помилуй, матушка! ему бы пора и бросить.

Атуева. Отчего это?

Муромский. Ну, уж человек в летах: ему ведь под сорок будет.

Атуева. С чего вы это взяли? Лет тридцать с небольшим.

Лидочка. А как он ловко танцует!.. это чудо!.. особливо вальс.

Атуева. И молодец уж какой!

Муромский. Не знаю, что вам дался этот Кречинский. Конечно, мужчина видный, — ну приятный человек; зато, говорят, как в карты играет!

Атуева. И, мой отец, всего не переслушаешь. Это ваш все Нелькин жужжит. Ну он где слышит, где бывает? Ну кто нынче не играет? Нынче все играют.

Муромский. Игра игре рознь. А вот Нелькин карт в руки не берет.

Атуева. А вот вам Нелькин дался! Вы бы его в свете посмотрели, так, думаю, другое бы сказали. Ведь это просто срамота! Вот вчера выхлопотала ему приглашение у княгини — стащила на бал. Приехал. Что ж, вы думаете? Залез в угол, да и торчит там, выглядывает оттуда, как зверь какой: никого не знает. Вот что значит в деревне-то сидеть!

Муромский. Что делать! застенчив, свету мало видел. Это не порок.

Атуева. Не порок-то, не порок, а уж в высшем обществе ему не быть. Ведь непременно подцепит Лидочку вальсировать! Танцует плохо, того и гляди, ляпнется он с нею со всего-то маху, — ведь осрамит!

Муромский (вспыхнув). Сами-то… широко очень плывете… Не ляпнуться бы вам со всего-то маху…

Атуева. Ну уж не ляпнусь.

Муромский (уходя). Посередь-то высшего общества не сесть бы в лужу.

Атуева. И в лужу не сяду!

Муромский (уходя). То-то, не сядьте.

Атуева. Не сяду… не сяду.

Явление 5

Те же без Муромского.

Лидочка. Что это, тетенька, вы все папеньку сердите!

Атуева. Не могу, право, не могу. Вот дался ему Нелькин!

Молчание.

Лида! а что ты это с Кречинским говорила за мазуркой? Вы что-то очень говорили?

Лидочка (нерешительно). Так, тетенька.

Атуева. По-французски?

Лидочка. По-французски.

Атуева. До смерти люблю. Вот сама-то я не очень, а ужасно люблю. Ну, а ты теперь порядочно?

Лидочка. Да, порядочно, тетенька!

Атуева. А какой у него — хороший выговор?

Лидочка. Да, очень хороший.

Атуева. У него это как-то ловко выходит, и он этак говорит часто, часто, так и сыплет! А как он это говорит: parbleu, очень хорошо! Отчего это ты, Лидочка, никогда не говоришь parbleu?^[2]

Лидочка. Нет, тетенька, я иногда говорю.

Атуева. Это очень хорошо! Да что ты такая скучная?

Лидочка. Тетенька! я, право, не знаю, как вам сказать…

Атуева. Что, милая, что?

Лидочка. Тетенька! он вчера за меня сватался.

Атуева. Кто? Кречинский? Неужели? Что ж он тебе говорил?

Лидочка. Право, тетенька, мне как-то совестно… только он говорил мне, что он меня так любит!.. (Останавливается.)

Атуева. Ну ты что ж ему сказала?

Лидочка. Ах, тетенька, я ничего не могла сказать… я только спросила: точно ли вы меня любите?

Атуева. Ну а еще что?

Лидочка. Я больше ничего не могла сказать.

Атуева. То-то я видела, что ты все какую-то ленту вертела. Что ж? Неужто ты ему так-таки ничего больше и не сказала? Ведь я же тебе говорила, как надо сказать.

Лидочка. Да, тетенька, я ему сказала: parlez a ma tante et a papa.^[3]

Атуева. Ну, вот так. Ты, Лидочка, хорошо поступила.

Молчание.

Лидочка. Ах, тетенька, мне плакать хочется.

Атуева. Плакать? Отчего? Разве он тебе не нравится?

Лидочка. Нет, тетенька, очень нравится. (Кидается ей на шею и плачет.) Тетенька, милая тетенька! я его люблю!..

Атуева. Полно, мой друг, полно! (Отирает ей платком глаза.) Ну что же? Он человек прекрасный… знакомство большое… Ведь он всех знает?

Лидочка. Всех, тетенька, всех; со всеми знаком: он на бале всех знает… Я только боюсь папеньки: он его не любит. Он все говорит, чтоб я вышла за Нелькина.

Атуева. И, мой друг, это все вздор. Ведь отцу потому хочется за Нелькина, что он вот сосед, живет в деревне, имение рядом, что называется, борозда к борозде: вот почему ему хочется за Нелькина.

Лидочка. Папенька говорит, что он очень добрый.

Атуева. Да, как же! И, моя милая, в свете все так: кто глуп, тот и добр; у кого зубов нет, тот хвостом вертит… А если выйдешь за Кречинского — как он дом поставит, какой круг сделает!.. Ведь у него вкус удивительный…

Лидочка. Да, тетенька, удивительный!..

Атуева. Как он наш солитер обделал — это прелесть! Вот лежала вещь у отца в шкатулке; а ведь теперь кто увидит, все просто в восхищении… Я вот переговорю с отцом.^[4]

Лидочка. Он мне говорил, тетенька, что ему надо ехать из Москвы.

Атуева. Скоро?

Лидочка. На днях.

Атуева. Надолго?

Лидочка. Не знаю, тетенька.

Атуева. Так, стало, ему надо ответ дать?

Лидочка (со вздохом). Да, непременно надо.

Атуева. Ну, так я с отцом переговорю.

Лидочка. Тетенька! не лучше ли, чтобы он сам? Вы знаете, какой он ловкий, умный, милый… (Задумывается.)

Атуева (обидясь). Ну, делай, как хочешь. Ведь я тебе не мать.

Лидочка. Ах, тетенька, что вы это? Не оставляйте меня. Вы мне — мать, вы мне — сестра, вы мне — всё. Вы знаете, что я его люблю… (целует ее) как я его люблю… (Останавливается.) Ах, тетенька, какое это слово — люблю!

Атуева (усмехаясь). Ну, полно, полно.

Лидочка. Я даже не знаю, что со мною делается. У меня сердце бьется, бьется и вдруг так и замрет. Я не знаю, что это такое.

Атуева. Это ничего, мой друг, это пройдет… Вот, никак, отец идет. Мы сейчас и за дело.

Явление 6

Те же и Муромский.

Муромский. Ну что вы? Вот тащит меня ваш Михаил Васильич на бег. Ну что мне там делать? До рысаков я не охотник.

Атуева. Ну что ж? Вы хоть людей посмотрите.

Муромский. Каких людей? лошадей едем смотреть, а не людей.

Атуева. Что это, Петр Константиныч, ничего вы не знаете! Там теперь весь бомонд.

Муромский. Да провались он, ваш бом… (Здоровый удар звонка.) Ай!.. Ах ты, черт возьми! что за попущение такое. Я этому Тишке все руки обломаю: терпенья нет. Матушка, я вам говорю (указывая на колокольчик), извольте эти звонки уничтожить.

Атуева. Нельзя, Петр Константиныч, воля ваша, нельзя: во всех домах так.

Муромский (кричит). Да что же вы, в самом деле? ну не хочу, да и только!

Атуева. Ах, батюшка, что вы это кричите? Господи! (Указывая на дверь, тихо.) Чужих-то людей постыдились бы.

Муромский оглядывается.

Явление 7

Те же и Нелькин, входит, раскланивается и жмет Муромскому руку.

Муромский. Где же вы это, Владимир Дмитрич, пропали? Я уж стосковался по вас.

Нелькин. Да, Петр Константиныч (махает рукой), загулял совсем: все вот балы… (Оглядываясь на дверь.) Ну, Анна Антоновна, какой вы резкий колокольчик-то повесили… ого!..

Муромский. Ну вот, видите: не я один говорю.

Нелькин. А впрочем, Петр Константиныч, я вам скажу: вчера на бале, у княгини, тоже того… (вертит головой) только что подымаюсь на лестницу… освещено, знаете, как день; дома-то я не знаю; прислуги гибель — все это в галунах… подымаюсь, знаете, на лестницу, да и посматриваю: куда, мол, тут? Как звякнет он мне над самым ухом, так меня как варом обдало! Уж не чувствую, как меня в гостиную ноги-то вкатили.

Атуева. Зато они вас хорошо и вкатили…

Муромский (перебивая). А я вам, сударыня, говорю, что вы меня этими колоколами выгоните из дому.

Нелькин. Да вы, Петр Константиныч, как собираетесь в Стрешнево?

Атуева. И не собираемся, батюшка! Разве после масленицы, а прежде — что в деревне-то делать?

Муромский. Да, вон видишь! Что в деревне делать? Толкуй вот с ними!.. Распоряжение, сударыня, надобно сделать к лету — навоз вывезти; без навозу баликов давать не будете.

Атуева. Так что же у вас Иван-то Сидоров делает? Неужели он и навоз-то на воза покласть не может?

Муромский. Не может.

Атуева. Не знаю — чудно, право… Так неужели сам помещик должен навоз накладывать?

Муромский. Должен.

Атуева. Приятное занятие!

Муромский. Оттого все и разорились.

Атуева. От навозу.

Муромский. Да, от навозу.

Атуева. Ха, ха, ха! Петр Константиныч, вы, батюшка, хоть другим-то этого не говорите: над вами смеяться будут.

Муромский. Я, матушка, об этом не забочусь что…

Такой же удар колокольчика. Все вздрагивают. Муромский перегибается назад и вскрикивает пуще прежнего.

Ай!.. Ах, царь небесный! Да ведь меня всего издергает. Я этак жить не могу… (Подходя к Атуевой.) Понимаете ли, сударыня, я этак жить не могу! Что ж, вы меня уморить хотите?..

Явление 8

Те же и Кречинский, входит бойко, одет франтом, с тростью, в желтых перчатках и лаковых утренних ботинках.

Кречинский. Петр Константиныч, доброе утро! (Поворачивается к дамам и раскланивается.) Mesdames! (Идет, жмет им руки.)

Нелькин (стоя в отдалении, в сторону). Во! ни свет ни заря, а уж тут…

Кречинский что-то рассказывает с жестами и шаркает.

Скоморох, право, скоморох. Что тут делать? забавляет, нравится…

Дамы смеются.

Во!.. О женщины! Что вам, женщины, нужно? желтые нужны перчатки, лаковые сапоги, бакенбарды чтоб войлоком стояли и побольше трескотни!

Кречинский идет к углу, кладет шляпу и палку, снимает перчатки и раскланивается молча с Нелькиным.

Ах, Лидия, Лидия! (Вздыхает.)

Кречинский (показывая на колокольчик). Анна Антоновна! а это что у вас за вечевой колокол повесили?

Атуева (робко). Вечевой? как вечевой?

Кречинский. Громогласный какой-то.

Муромский (идет к Кречинскому и берет его за руку). Батюшка, Михайло Васильич! отец родной! спасибо, от души спасибо! (К Атуевой.) Что, Анна Антоновна, а? Да я уж и сам чувствую, что не в меру.

Кречинский. Что такое?

Муромский. Помилуйте! как что? Да ведь это напущение адское! болен сделался. Именно вечевой. Вот здесь как вече какое собирается.

Кречинский (идет к колокольчику, все идут за ним и смотрят). Да, велик, точно велик… А! да он с пружинкой, à marteau… знаю, знаю!..^[5]

Нелькин (в сторону). Как тебе колоколов не знать: это по твоей части.

Атуева (утвердительно). Это мне немец делал.

Кречинский. Да, да, он прекрасный колокольчик; только его надо вниз, на лестницу… его надо вниз.

Муромский. Ну вот оно! как гора с плеч… (Отворяет дверь на лестницу.) Эй, ты, Тишка! епанча! пономарь пустой колокольни! поди сюда!..

Является Тишка.

Поди сюда! сымай его, разбойника!

Тишка снимает колокольчик и уносит.

Кречинский (очень развязно). Лидия Петровна! как вы отдохнули после вчерашнего бала?

Лидочка. У меня голова что-то болит.

Кречинский. А ведь чудо как было весело!

Лидочка. Ах, чудо как весело!

Кречинский (бойко). Ну, Петр Константиныч, а какая Лидия Петровна была хорошенькая, да какая свеженькая, да какая миленькая… просто залюбоваться надо!

Лидочка (несколько смутясь). Михайло Васильич! остерегитесь: вы ведь себя немного хвалите.

Муромский. Как себя? Вота!..

Лидочка. Разумеется, папенька! Ведь Михайло Васильич весь мой туалет придумывал. Мы ведь его с тетенькой к совету брали.

Муромский. Что ты? неужели? Скажите, батюшка! Как это вас на все станет? И дело вы всякое знаете, и пустяк всякий знаете!

Кречинский. Что делать, Петр Константиныч! такой уж талант. А вот теперь не угодно ли пожаловать на двор да обсудить талант по другой части. (Берет Муромского под руку.)

Муромский. Что, что такое? Куда на двор?

Кречинский (любезничая). А забыли?

Муромский. Право, не знаю.

Кречинский. А я вот даром что туалеты советую, а помню. А бычка-то?

Муромский. А, да, да, да! Ну что ж? Вам его привели из деревни?

Кречинский. Да, уж он тут. Он у вас на дворе с полчаса бунтует.

Муромский (берет шапку). Любопытно, любопытно взглянуть.

Кречинский. Mesdames, мы сейчас. (Берет развязно Муромского под руку и уводит.)

Явление 9

Атуева, Лидочка и Нелькин.

Атуева (указывая на уходящего Кречинского). Вот что называется, Владимир Дмитрич, светский человек!.. Charmant, charmant.^[6]

Нелькин. Да, он человек, того… разбитной, веселый… Ну, а уж хорошего о нем мало слышно.

Атуева. Где, батюшка, слышно? в какой щели слышно?

Нелькин. Страшный, говорят, игрок.

Атуева (с досадой). Ну уж вы, батюшка, с вашими рассказами и понаскучили мне… извините меня. Кроме сплетней городских, ничего от вас и не слышно. Ведь вы Москву не знаете: ведь что вам первый встречный скажет, то и несете. Так, батюшка, жить в городе нельзя. Вы человек молодой; вы должны осмотрительно говорить, да и в знакомстве быть поразборчивее. Ну с кем вы это намедни в театре сидели? Кто такой?

Нелькин. Это так, Анна Антоновна, один здешний купец.

Атуева. Купец?! Извольте, вот с купцом знакомство свели!

Нелькин. Помилуйте, Анна Антоновна! он очень богатый купец… у него дом какой!..

Атуева. А что, что у него дом? И у мещанина дом. Разве купец вам компания? да и в публике! Ну теперь из высшего общества-то кто вас увидит, вот вас принимать-то и не станут.

Нелькин. Да ведь я, Анна Антоновна, за этим не гонюсь.

Лидочка (вспыхнув). К чему же вы это говорите? Кто за этим гонится?

Нелькин (спохватясь). Лидия Петровна! позвольте: я это так сказал, уверяю вас; я не хотел что-нибудь сказать…

Атуева. Ну хорошо, хорошо! Бог с вами, мой отец! а вы уж лучше перестаньте о людях дурное говорить. Таков свет, батюшка: хороши вы, так скажут, что не в меру глуп; богаты — урод; умны — объявят негодяем или чем и краше того. Таков уж свет. Бог с ними! что человек есть, то он и есть.

Явление 10

Те же, Кречинский и Муромский входят скоро.

Муромский. Любезный мой Михайло Васильич! (Берет его за руку.) Благодарю, благодарю! Да того… мне, право, совестно.

Кречинский. Полноте, пожалуйста!

Муромский. Ей-ей, совестно… Как же это? Лида, Лидочка!..

Лидочка. Что, папенька?

Муромский. Да вот, смотри, ведь мне Михайло Васильич бычка-то подарил…

Лидочка (ласкаясь к отцу). Что ж, хорош, папенька?

Муромский (зажмуривается). Уди-ви-тельный!.. Вообрази себе: голова, глаза, морда, рожки!.. (Опять зажмуривается.) Удивительный… Так он из вашего симбирского имения?

Кречинский. Да, из моего симбирского имения.

Муромский. Так у вас в Симбирске имение!

Кречинский. Да, имение.

Муромский. И скотоводство хорошее?

Кречинский. Как же, отличное.

Муромский. Вы и до скотины охотники?

Кречинский. Охотник.

Муромский. О господи! и насчет укопу таки тово…

Кречинский (усмехаясь). Таки тово.

Муромский. А вот уж до деревни, кажется, нет…

Кречинский (горячо). Кто вам сказал? Да я обожаю деревню… Деревня летом — рай. Воздух, тишина, покой!.. Выйдешь в сад, в поле, в лес — везде хозяин, все мое. И даль-то синяя и та моя! Ведь прелесть.

Муромский. Вот так-то я сам чувствую.

Кречинский. Встал рано, да и в поле. В поле стоит теплынь, благоухание… Там на конный двор, в оранжереи, в огород…

Муромский. А на гумно?

Кречинский. И на гумно… Все живет; везде дело, тихое, мирное дело.

Муромский (со вздохом). Именно тихое, мирное дело… Вот, Анна Антоновна, умные-то люди как говорят!

Кречинский. Занялся, обошел хозяйство, аппетиту добыл — домой!.. Вот тут что нужно, Петр Константиныч, а? скажите, что нужно?

Муромский (весело). Чай, решительно, чай.

Кречинский. Нет, не чай: нужнее чаю, выше чаю?

Муромский (в недоумении). Не знаю.

Кречинский. Эх, Петр Константиныч! вы ли не знаете?

Муромский (подумав). Право, не знаю.

Кречинский. Жена нужна!..

Муромский (с увлечением). Правда, совершенная правда!

Кречинский (продолжая). Да какая жена? (Смотрит на Лидочку.) Стройная, белокурая, хозяйка тихая, безгневная. Пришел, взял ее за голову, поцеловал в обе щеки… «Здравствуй, мол, жена! давай, жена, чаю!..»

Атуева. Ах, батюшка! Вот манеры-то? Этак? жене-то хоть и не причесываться.

Кречинский. Полноте, Анна Антоновна! Жены не сердятся, когда им мужья прически мнут; когда не мнут — вот обида.

Муромский смеется.

А самовар уж кипит. Смотришь, вот и старик отец идет в комнату; седой как лунь, костылем подпирается, жену благословляет; тут шалунишка внучек около него вьется, — матери боится, а к дедушке льнет. Вот это я называю жизнь! Вот это жизнь в деревне… (Оборачиваясь к Лидии.) Что ж, Лидия Петровна, вы любите деревню?

Лидочка. Очень люблю.

Атуева. Да когда же ты деревню любила?

Лидочка. Нет, тетенька, я люблю. Я, Михайло Васильич, очень люблю голубей. Я их сама кормлю.

Кречинский. А цветы любите?

Лидочка. Да, и цветы люблю.

Атуева. Ах, мой создатель! теперь она все любит.

Кречинский. Однако мы заболтались. (Смотрит на часы.) Уж час, Петр Константиныч! Нам пора: опоздаем. Да вы принарядитесь: народу ведь гибель будет.

Муромский (в духе). А что?.. Ну что ж, пожалуй, и мы тряхнем деревенщиной… Отказать-то нельзя: человек любезный.

Лидочка (подбегая к отцу). И точно, принарядитесь, папашенька, право, принарядитесь. Что вы в самом деле стариком прикинулись!.. Ангельчик вы мой (целует его)… пойдемте… Душенька моя… (еще целует).

Кречинский (почти в то же время). Браво, Лидия Петровна, браво!.. так его, так… хорошенько… Что он, в самом деле…

Муромский (смеется и ласкает дочь). Я-то прикинулся… а?.. какова шалунья?..

Лидочка его уводит. Нелькин выходит за ними в покои Муромского.

Явление 11

Атуева и Кречинский.

Кречинский (осматривается). Как же вам, Анна Антоновна, нравится моя картина деревенской жизни?

Атуева. Неужто вы точно любите деревню?

Кречинский. Кто? я? что вы! Да я нарочно.

Атуева. Как нарочно?

Кречинский. Да почему же не повеселить старика?

Атуева. Да это ему такое удовольствие, когда деревню хвалят.

Кречинский. Вот видите! А я желаю, Анна Антоновна, чтоб вы узнали истинную причину моих слов.

Атуева. Какую же это причину?

Кречинский. Анна Антоновна! Кто вас не оценит, кто не оценит воспитания, какое вы дали Лидии Петровне?

Атуева. Вот, Михайло Васильич, представьте себе, а Петр Константиныч все бранит меня.

Кречинский. Кто? старик-то? Ну, Анна Антоновна, его извинить надо: ведь он хозяин; а эти хозяева, кроме скотных дворов и удобрений, ничего не видят.

Атуева. А ведь действительно, он мне вот нынче утром говорил, что все разорились оттого, что о навозе не хлопочут.

Кречинский. Ну так и есть! видите, какие понятия! Теперь ваш дом ведь прекрасный дом. В нем все есть; одного нету — мужчины. Будь теперь у вас мужчина, знаете, этакий ловкий, светский, совершенный comme il faut, — и дом ваш будет первый в городе.

Атуева. Я это сама думаю.

Кречинский. Я долго жил в свете и узнал жизнь. Истинное счастие — это найти благовоспитанную девочку и разделить с ней все. Анна Антоновна! прошу вас… дайте мне это счастие… В ваших руках судьба моя…

Атуева (жеманно). Каким же это образом? Я вас не понимаю.

Кречинский. Я прошу руки вашей племянницы, Лидии Петровны.

Атуева. Счастие Лидочки для меня всего дороже. Я уверена, что она будет с вами счастлива.

Кречинский (целуя у Атуевой руки). Анна Антоновна! как я благодарен вам!

Атуева. Вы еще не говорили с Петром Константинычем?

Кречинский. Нет еще.

Атуева. Его согласие необходимо.

Кречинский. Знаю, знаю. (В сторону.) Оно мне колом в горле стало.

Атуева. Как вы говорите?

Кречинский. Я говорю… благословение родительское — это такой… как бы вам сказать?.. камень, на котором все строится.

Атуева. Да, это правда.

Кречинский. Как же нам с ним сделать?

Атуева. Я, право, в нерешимости.

Кречинский. А вот что: теперь, кажется, минута хорошая; я сейчас еду на бег: меня там теперь дожидается все общество; с князем Владимиром Бельским у меня большое пари. А вы его задержите здесь, да и введите в разговор. Скажите ему, что я спешил, боялся опоздать, что меня там все дожидаются. Да к этому-то и объясните мое предложение. (Берет шляпу.)

Атуева. Хорошо, понимаю.

Кречинский (жмет ей руку). Прощайте! Поручаю вам судьбу мою.

Атуева. Будьте уверены; я все сделаю. Прощайте! (Уходит.)

Явление 12

Кречинский один, потом Нелькин.

Кречинский (думает). Эге! Вот какая шуточка! Ведь это целый миллион в руку лезет. Миллион! Эка сила! форсировать или не форсировать — вот вопрос! (Задумывается и расставляет руки.) Пучина, неизведомая пучина. Банк! Теория вероятностей — и только. Ну, а какие здесь вероятности? Против меня: папаша — раз; хоть и тупенек, да до фундаменту охотник. Нелькин — два. Ну этот, что говорится, ни швец, ни жнец, ни в дуду игрец. Теперь за меня: вот этот вечевой колокол — раз; Лидочка — два и… да! мой бычок — три. О, бычок — штука важная: он произвел отличное моральное действие.

Нелькин выходит из боковой двери и останавливается. Кречинский надевает шляпу.

Как два к трем. Гм! надо полагать, женюсь… (утвердительно) женюсь! (Уходит.)

Нелькин (в изумлении). Женюсь?!! Господи! не во сне ли я? На ком? на Лидии Петровне… Ну нет. Хороша ягодка, да не для тебя зреет… Давеча уж и голубя пустил… «Жена, говорит, нужна жена», и черт знает чего не насказал. Остряк! лихач! Разудаль проклятая!.. А старика все-таки не сшибешь: он, брат, на трех сваях сидит, в четвертую уперся, да вот я помогу; так не сшибешь. Что ты нам с парадного-то крыльца рысаков показываешь, — мы вот на заднее заглянем, нет ли там кляч каких. Городская птица — перед кармазинный, а зад крашенинный. Постой, постой, я тебя отсюда выкурю! У тебя грешки есть; мне уж в клубе сказывали, что есть…

Муромский (за кулисою). Напиши, сейчас напиши!

Нелькин (уходя). То есть всю подноготную дознаю, да уж тогда прямо к старику: что, мол, вы, сударь, смотрите? себя-то берегите.

Муромский (показывается в дверях). Владимир Дмитрич! у нас, что ли, обедаешь?

Нелькин (из дверей). У вас, Петр Константиныч, у вас. (Уходит.)

Явление 13

Муромский, во фраке, со шляпою в руке, входит скоро, с озабоченным видом; потом Атуева.

Муромский. Я их знаю: им только повадку дай — копейки платить не будут. (Идет к двери и кричит.) Кондратий! Слышишь? так и напиши: всех в изделье! Михаил Васильич! Где же он? Я так и знал. (опять идет к двери) Ты Акиму-то напиши. Я и его в изделье упеку. Он чего смотрит? Брюхо-то ростит! Брюхо на прибыль, а оброк на убыль — порядок известный… Михайло Васильич!

Входит Атуева.

Вот вам, сударыня, и московское житье!

Атуева. Что такое?

Муромский. А вот что: по Головкову семь тысяч недоимки!

Атуева. Серебром?

Муромский. Во, во, серебром! (Кричит.) Что вы! совсем уже рехнулись!

Атуева. Да что ж у вас Иван Сидоров-то делает?

Муромский. А вот вы съездите к нему, да и спросите (пискливо): что ты, Иван Сидоров, делаешь?.. У — вы!! (Оборачивается.) Михайло Васильич! Да где же он?

Атуева. Он уехал, заспешил так; говорит: опоздаю.

Муромский. На бег уехал?

Атуева. Да, на бег. Его там все дожидаются: рысаки, члены. У него пари какое-то…

Муромский. Ну, я его там найду.

Атуева. Мне с вами надо словечко сказать: вы останьтесь.

Муромский. Во! теперь останьтесь. Что я вам как пешка дался: то ступай, то не езди.

Атуева. Мне до вас дело есть.

Муромский. Дело? какое дело? Опять пустяки какие-нибудь.

Атуева. Вот увидите. Положите-ка шляпу. Я сейчас имела продолжительный разговор с Михаилом Васильичем Кречинским.

Муромский. Да вы всякий день с ним имеете продолжительные разговоры — всего не перескажете.

Атуева. Очень ошибаетесь. Я удивляюсь, что вы ничего не понимаете.

Муромский. Ни черта не понимаю.

Атуева. Однако человек ездит каждый день… прекрасный человек, светский, знакомство обширное…

Муромский. Ну, он с ним и целуйся.

Атуева. У вас, сударь, дочь.

Муромский (смотря в потолок). Я двадцать лет знаю, что у меня дочь; мне ближе знать, чем вам.

Атуева. И вы ничего не понимаете?

Муромский. Ничего не понимаю.

Атуева. Ох, господи!

Муромский (спохватясь). Что такое? уж не сватовство ли какое?

Атуева. А разве Лида ему не невеста?

Муромский. Уж он человек в летах.

Атуева. Разумеется, не молокосос.

Муромский. Да Лидочка за него не пойдет.

Атуева. Не пойдет, так не отдадим, а если пойдет — что вы скажете?

Муромский. Кто? я?

Атуева. Да.

Муромский. Скажу я… (посмотря на нее и скоро) таранта!

Атуева. Что ж это такое таранта?

Муромский. Бестолковщина, вздор, сударыня!

Атуева. Не вздор, сударь, а я у вас толком спрашиваю.

Муромский. А толком спрашиваете, так толком надо и подумать.

Атуева. Что ж тут думать? Вы думаньем дочь замуж не отдадите.

Муромский. Так что ж? Очертя голову, первому встречному ее и нацепить на шею? Надо знать, кто он такой, какое у него состояние…

Атуева. Что ж, у него пачпорт спрашивать?

Муромский. Не пачпорт, а знать надо…

Атуева. А вы не знаете? Ездит человек в дом зиму целую, а вы не знаете, кто он такой. Видимое, сударь, дело: везде принят… в свете известен… князья да графы ему приятели.

Муромский. Какое состояние?

Атуева. Ведь он вам сейчас говорил, что у него в Симбирске имение, да и бычка подарил.

Муромский. Какое имение? имение имению рознь.

Атуева. Да уж видно, что хорошее имение. Вон его нынче целое общество дожидается: без имения общество дожидаться не будет.

Муромский. Вы говорите, а не я.

Атуева. Да что ж вы-то говорите?

Муромский. Какое у него имение?

Атуева. Да что вы, батюшка, ко мне пристали?

Муромский (нетерпеливо). А вы что ко мне пристали?

Атуева. Что вы, батюшка, кричите? Я не глухая. Вы мне скажите, Петр Константиныч, чего вам-то хочется?.. Богатства, что ли?.. У Лидочки своего-то мало? Что это у вас, мой отец, за алчность такая? Копите — а все мало. Лишь бы человек был хороший.

Муромский. А хороший ли он?

Атуева. Могу сказать: прекрасный человек.

Муромский. Прекрасный человек! а послушаешь, так в карты играет, по клубам шатается, должишки есть…

Атуева. Может, и есть; а у кого их нет?

Муромский. Кто в долгу, тот мне не зять.

Атуева. Право? Ну так поищите.

Муромский. Что ж делать! поищу!

Атуева. Уж сами и поищите.

Муромский. Сам и поищу.

Атуева. А дочери в девках сидеть?

Муромский. Делать нечего: сидеть. Не за козла же ее выдать.

Атуева. Ну Михайло-то Васильич козел, что ли?

Муромский. Переведите, матушка, дух!

Атуева. Что-о-о?

Муромский. Духу, духу возьмите.

Атуева. Что же это, сударь! я вам шутиха досталась, что ли? Говорить-то вам нечего… то-то.

Муромский. Нечего?.. мне говорить нечего?.. Так я вам вот что скажу: вам он нравится и Лидочке нравится, да мне не нравится — так и не отдам.

Атуева (горячась). Ну вот, давно бы так: вот оно и есть! Так, по вашим капризам, дочери несчастной быть?.. Отец!.. Что же вы ей такое? злодей, что ли?

Муромский (запальчиво). Кто это злодей? я, что ли?.. я-то?..

Атуева (так же). Да, вы, вы!..

Муромский. Нет, так уж вы!..

Атуева (указывая на него пальцем). Ан вы!..

Муромский (указывая на нее пальцем). Нет, вы…

Атуева. Ан вы!.. Что же вы меня пальцем тычете?..

Явление 14

Те же и Лидочка, вбегает.

Лидочка. Тетенька, тетенька!..

Атуева (с тем же жаром). Нету, нету моего терпения!.. Делай, матушка, как хочешь.

Лидочка. Что это, что, папенька?

Муромский (присмирев). Ничего, мой дружочек: мы так с теткой говорили…

Атуева (с новым жаром). Что тут — дружок? Какой дружок! Вы дружку-то своему скажите, что вы такое говорили… Что ж вы стихли?

Муромский. Я, сударыня, не стих, мне стихать нечего.

Лидочка. Тетенька! милая тетенька! пожалуйста, прошу вас…

Атуева. Да что ты меня, матушка, уговариваешь? Ведь я не дура… Ну что же вы, сударь, стали? спрашивайте!.. Ведь он ответу ждет!

Лидочка смотрит на обоих и начинает плакать.

Муромский. Ну вот я и спрошу: скажи мне, Лида, пойдешь ли ты замуж против моей воли?

Лидочка. Я, папенька?.. Нет… нет!.. никогда!.. (Бросается к Атуевой на шею.) Тетенька! видите?.. (Сквозь слезы.) Я, тетенька, в монастырь пойду… к бабушке… мне там лучше будет… (Плачет.)

Муромский. В монастырь?.. Господь с тобой!.. что ты это!.. (Хлопочет около нее.) Ну вот, погоди, мы подумаем… (Обтирает ей слезы.) Не плачь… мы подумаем… Господи! что это такое?..

Явление 15

Те же и Кречинский, быстро входит.

Муромский. О боже мой! Михайло Васильич!

Кречинский (развязно). Ну, Петр Константиныч, бег мы прогуляли… (Останавливается.)

Муромский шепчется с Лидочкой.

(Тихо, Атуевой.) Что такое?

Атуева. Да вот все говорит: хочу подумать.

Кречинский. А вы рассердились?

Атуева (поправляет чепец). Нет, ничего.

Кречинский. Петр Константиныч! скажите, что это у вас?.. Позвольте с вами поговорить откровенно; ведь это лучше. Я человек прямой: дело объяснится просто, и никто из нас в претензии не будет. Ведь это ваш суд, ваша и воля.

Муромский. Да мы это промеж себя; у нас так, разговор был совсем о другом.

Кречинский (смотря на всех). О другом? не думаю и не верю… По-

партнерство церкви и государства

ЗОВНІШНЄ НЕЗАЛЕЖНЕ ОЦІНУВАННЯ З АНГЛІЙСЬКОЇ МОВИ

Французские СМИ раскрывают личные данные ножа, который якобы снимал обезглавливание учителя

Европа

11:57 GMT 17.10.2020 (обновлено 12:10 GMT 17.10.2020) Получить короткий URL-адрес

https: // cdn1.img.sputniknews.com/img/07e4/0a/11/1080800105_0:126:3181:1915_1200x675_80_0_0_8ccca72fa7be709f1205dc721ee0be66.jpg

Спутник Интернешнл

ev.com/

Sputnikya

. . Sputnik International

https://sputniknews.com/europe/202010171080799870-french-media-reveals-personal-details-of-suspect-in-paris-suburb-decapitation-attack/

Нападение с обезглавливанием в парижском пригороде потрясло Франция в пятницу вечером, побудив прокурора по борьбе с терроризмом присоединиться к расследованию ужасного убийства.По сообщениям, полиция задержала девять человек в связи с этим делом, в том числе семью подозреваемого, застреленного сотрудниками правоохранительных органов.

Подозреваемым в убийстве учителя французского языка в коммуне Конфлан-Сент-Онорин к северо-западу от Парижа был 18-летний чеченец, уроженец Москвы, сообщает Le Figaro со ссылкой на неназванный судебный источник.

Согласно источнику, подозреваемый, имя которого выяснилось как Абадуллах А., входил в состав преступной группировки в соседней коммуне Эраньи.

В пятницу вечером французские СМИ сообщили, что человек, выкрикивающий «Аллаху Акбар», обезглавил мужчину, который, как позже выяснилось, был учителем французской истории, возле колледжа в коммуне Конфлан-Сент-Онорин. Полиция застрелила преступника примерно в 600 метрах от места происшествия в коммуне Эраньи. The Daily Star сообщила, что злоумышленник заснял на камеру происшествие и выложил его в Twitter.

Сообщается, что учитель показал карикатуры на пророка Мухаммеда во время одного из его уроков о свободе слова в начале месяца.

Президент Макрон решительно осудил нападение, квалифицировав его как террористический акт.

Премьер-министр Жан Кастекс пообещал принять решительные меры в связи с инцидентом.

«Через одного из своих защитников именно Республика была поражена в самое сердце исламистским терроризмом. В знак солидарности со своими учителями государство отреагирует самым решительным образом, чтобы Республика и ее граждане были свободны! Мы будем никогда не сдавайся. Никогда », — написал Кастекс.

Полиция начала расследование убийства, к которому быстро присоединилась антитеррористическая прокуратура.

Фразовые глаголы в пассивном залоге

обдув — обдув

Прошлой ночью шторм повалил несколько деревьев.

призыв — приказ (кому) в армию

Был призван в 1996г.

сдаться — перестать верить, что кого-то можно спасти, особенно от смерти

Мальчика сочли пропавшим.

задержка — задержка

Строительство новой дороги задержали непогода.

knock down — разрушить здание (мост) ударами

Наш дом сносят, чтобы уступить дорогу новой.

подвел — вызвать разочарование в своей лояльности, не выполнить обещание, данное кому-то

Трудно было поверить, что его подвел друг.

указать — привлечь внимание к чему-то или кому-либо

Не все ошибки в письменном тесте Боба были отмечены.

вытащить — разбить на части и что-то разрушить

Половину домов на улице сносят, чтобы освободить место для нового почтового отделения.

отложить — перенести на более поздний срок, отложить

Их свадьба отложена.

пробежать (транспортного средства или его водителя) — сбить и проехать через верх

У них была собака, но ее сбило.

проводы — ехать в аэропорт, вокзал и др.

Когда он уезжал, его провожали все друзья в аэропорту.

Фразеологические единицы в пассивном залоге

покончить с — прекратить, отменить

Следует отменить все эти глупые ограничения.

придираться к — жаловаться, может быть, слишком много или слишком часто

Бедному ребенку всегда придирают.

упустить из виду — перестать видеть, забыть

Наконец-то корабль пропал из виду.

использовать — хорошо использовать, использовать

Это хорошие примеры. Они должны были использоваться в отчете.

посмеяться над — посмеяться или вызвать недобрый смех других

Над ней часто смеются, потому что она носит такие странные шляпы.

обратить внимание на — обратить внимание на

На все его замечания обращали мало внимания.

положить конец — чтобы больше не происходило

Такому положению вещей будет положен конец.

мириться с — принять неприятную ситуацию или человека без жалоб

С ее отношением к своим обязанностям можно мириться.

поджечь — зажечь (что-то) не предназначенное для горения, поджечь что-то

Дом подожгли посреди ночи.

позаботиться (хорошо) о — быть ответственным за кого-то или что-то

/ надеюсь, о ребенке будут хорошо заботиться.

обратить внимание на — обратить внимание на

Она что-то сказала, но ее слова не заметили.

Практика

1. Проанализировать использование пассивных форм. Составьте диалог по

аналог.

Мэри только что пришла с работы. Нил уже там.

МЭРИ: Привет! Я вернулся.Извините, я опоздал.

НИЛ: Здравствуйте. Что удерживало вас?

МЭРИ: Мне пришлось ехать по кольцевой дороге и я застрял в пробке

варенье за ​​сорок минут.

НИЛ: Почему вы не использовали обычный маршрут?

МЭРИ: Потому что дорога закрыта до работы на подъезде

Дорога к новой больнице завершена.

НИЛ: Когда это должно быть закончено?

МЭРИ: Что ж, на следующей неделе мэр откроет подъездную дорогу, сообщает газета, и министру здравоохранения было предложено открыть больницу в тот же день, но они еще не знают, приедет ли она точно.

НЕЙЛ: Если она не придет, будет потрачено много денег.

МЭРИ: Почему?

NEIL: Разве вы не видели все те кусты роз, которые были посажены вокруг больницы?

МЭРИ: Итак? Они милы для пациентов.

Нейл: Но пациенты не смогут их видеть, потому что они вокруг входа, а палаты смотрят в другую сторону. Многие люди протестовали по этому поводу, но все их жалобы игнорировались, пока не стало слишком поздно.

МЭРИ: Если бы у них были лишние деньги, их следовало бы потратить на помещения для пациентов, а не на то, чтобы выглядеть красиво для министра.

НИЛ: Совершенно верно. Это типично для местного совета. Их выбрали для экономии денег, но они поступают наоборот.

МЭРИ: Возможно, они будут выброшены на следующих выборах.

Нейл: Надеюсь. Теперь ты готов к ужину?

2. Выберите правильный вариант активный или пассивный. Обсудить же

ситуация в вашей группе (коллективе, обществе).

Синди и Петра — члены волейбольной команды.

СИНДИ: Почему не было Клэр на тренировке?

ПЕТРА: Разве вы не слышали? Ее бросили / выбросили за воровство.

СИНДИ: Нет! В самом деле?

ПЕТРА: Да. Ее видели / видели, как она брала деньги из чьей-то сумки в раздевалке, когда она увидела / увидела Клэр с сумкой Карен.

СИНДИ: О боже. Это ужасно!

ПЕТРА: Клэр сказала, что ей сказали / сказали принести

денег Карен, но когда Карен спросили / спросили об этом, она сказала, что не знает / была известна, о чем Клэр говорила.

СИНДИ: Но как глупо со стороны Карен оставлять деньги в раздевалке!

ПЕТРА: Да. Об этом ей сказал / сказал и менеджер.

СИНДИ: Во всяком случае, она не будет делать этого снова.

ПЕТРА: Думаю, нет. Как вы думаете, что Клэр будет делать / что делать сейчас?

СИНДИ: Не знаю. Это второй клуб, который ее попросили покинуть, не так ли?

ПЕТРА: Да. Трудно понять, что можно сделать / сделать для кого-то вроде Клэр.

3. Приведите все возможные способы перевода следующих предложений.

1. Столы обычно изготавливаются из дерева.2. Статья переведена со словарем. 3. Встреча будет организована в большом зале. 4. Все студенты нашей группы были опрошены экзаменатором до 3 часов. 5. Когда я вошел в класс, учитель спросил моего друга. 6. Детям запрещается играть на асфальте. 7.1 ненавижу, когда меня беспокоят во время работы. 8.1 никогда не просили о встрече. 9. Сообщите мне, если потребуется моя помощь. 10. Молодому врачу помог его учитель. 11. Людям, изучающим иностранные языки, рекомендуется читать иностранную литературу в оригинале.12. В этот момент его вызвали из комнаты. 13. В музеях посетителей просят не трогать экспонаты. 14. Послали за доктором. 15. Над ним всегда смеялись. 16. За моими детьми присматривает бабушка. 17. Об этом фильме много говорили. 18. Ей подарили симпатичного кота. 19. Ее искали везде. 20. Славится лучшим рабочим завода.

4. Завершите следующие предложения пассивного голоса в предложенных временах.

1.Этой картиной восхищаюсь всегда. (Присутствует Ind.) 2. Его нога повредилась в результате аварии. (Прошлый Инд.) 3. Это упражнение выполняйте очень осторожно. (Настоящее продолжение) 4. Ящик, который ты не открывал последние сто лет. (Присутствует Perf.) 5. Лондонский Тауэр официально используется как тюрьма. (Прошлая Индиана) 6. Две мои тарелки ломаются. (Настоящее перф.) 7. Здесь 200 лет назад произошла большая битва. (Прошлое инд.) 8. Приглашаешь на обед завтра. (Future Ind.) 9. На английском говорят во всем мире. (Настоящее время) 10. Мост построен в прошлом году. (Прошлое.Ind.) 11. Мой брат никогда не бил в теннис. (Присутствует Perf.) 12. Я наказываю за то, что не делал. (Прошлый Инди)

5. Преобразуйте предложения, используя пассивный залог.

1. Машина автоматически заворачивает хлеб. 2. Они не повредили технику. 3. Мы отправили газеты в Шотландию поездом. 4. Они отменили встречу. 5. Завтра к 5 часам мы уберем гаражи.6. Компания будет экспортировать этот компьютер в семьдесят стран мира. 7. Полиция допрашивает мистера и миссис Дэвидсон. 8. Мы не разрешаем курить в этом ресторане. 9. Кто-то сейчас берет интервью у доктора Джонсона. 10. Я рассказала детям о вечеринке. 11. Мы ожидаем, что студенты не будут разговаривать во время экзамена. 12. Вы не должны касаться этой кнопки во время эксперимента. 13. Держите цветы в теплом солнечном месте. 14. Вы должны чистить эту машину каждый раз, когда вы ее используете.15. Им пришлось оплатить счет перед тем, как покинуть отель.

6. Перефразируйте следующие предложения. Если возможно, дайте два варианта.

Модель:

Мне предложили работу в больнице.

Мне предложили работу в больнице.

Мне предложили работу.

1. Королева преподнесла ему медаль. 2. Мистер Смит преподает нам английский на курсах.3. Рассказывал детям сказки. 4. Врач прописал мне много лекарств. 5. Они покажут нам драгоценности Короны. 6. Мы отправим приглашение Дику. 7. Они оставили детям только несколько конфет. 8. Они дали ему шанс. 9. Моя сестра посоветовала мне посетить эту выставку. 10. Учитель объяснил ученикам новое правило грамматики. 11. Они заплатили мне много денег за работу. 12. Народ сердечно приветствовал министра. 13.1 вчера одолжил Биллу 5 долларов. 14. Кто-то должен сказать ему правду.15. Мы должны дать всем детям наилучшее образование.

7. Используйте пассивный инфинитив, чтобы сказать, что должно (может, может, должно, должно …) быть сделано.

Модель. Мы должны чистить бассейны каждые два дня. Бассейны необходимо чистить каждые два дня.

1. Кормить щенков надо четыре раза в день.

2. Мы можем держать здесь поврежденный тюлень на несколько месяцев.

3.Люди должны держать собак в парке на поводке.

4. Дополнительную информацию о почте можно получить по телефону 2637645.

5. Жалобы следует направлять в головной офис.

6. Встречу пришлось отложить из-за болезни.

7. Мы можем изменить речь, если она вам не нравится.

8. Я должен вернуть эти книги в библиотеку.

9. Наш сосед должен красить гараж.

10.Вы должны починить свет.

11. Претенденты должны отправить бланки заявки на должность сотруднику отдела кадров до 15 ^-го августа.

12. Мы не могли пользоваться телефоном.

8. Начните эти предложения с это, там или имя I существительное +

пассивное строительство.

Модель: … , что в этом месяце цены снова вырастут (ожидайте). Ожидается, что в этом месяце цены снова вырастут.

1 ……. будет падение цен на жилье, но я этого не заметил. (предположим)

2 ……. что в компьютерной индустрии будут созданы тысячи новых рабочих мест, (надеюсь)

3 ……. чтобы тысячи людей ждут своих паспортов, (скажем)

4 ……. если честно и надежно. (знаю)

5 ……. чтобы в Антарктике много угля. (верю)

6 ……. что уровень моря поднимается.(думаю)

7 ……. совершил преступление. (рассмотрим)

8 ……. быть экспертом в финансовых вопросах. (предположим)

9 ……. что все пассажиры погибли в аварии. (страх)

9. Перепишите каждое предложение активным глаголом и упомяните

имен людей.

Модель: Казино закрылось.

Власти закрыли казино.

1. Квартира взломана на прошлой неделе.

2. На английском говорят во всем мире.

3. Открыт новый бассейн.

4. Этот кошелек вчера оставили в классе.

5. Запрещено движение из центра города.

6. Избрано новое правительство.

7. Матч перенесен.

8. Строится новый мост через реку.

9. Ничего не будет решено до следующей субботы.

10. Вся еда на вечеринке была съедена.

10. Выберите наиболее подходящее подчеркнутое слово.

1. Аварийный выход был скрыт за / из красной занавеской.

2. В стоимость экскурсии включено в / с в стоимость отдыха.

3. В течение января поля были покрыты снегом / из снега.

4. Комната была забита / мебелью всех типов.

5. Двое из альпинистов получили травмы в результате падения камней.

6. На острове проживает человек / из человек преимущественно китайского происхождения.

7. Банк был быстро окружен вооруженной полицией.

8.Окно было разбито от / с молотком, взятым из сарая.

9. Стадион был заполнен из болельщиков.

11. Отвечайте на вопросы, используя пассивную форму глаголов в скобках вместе с подходящей наречной частицей (выкл, вкл, вход, выход, вверх, вниз и т. Д.).

Модель: Что обычно происходит с непригодными для проживания домами? (тянуть)

Их вообще снесли.

1. Что делать с больным зубом? (тянуть)

2 . Что делать с грязной посудой и столовыми приборами в конце еды? (стирка)

3. Что делать, если в работе студента появляются ошибки? (точка)

4. Что может случиться, если вы, не глядя, переходите оживленную дорогу? (стук)

5. Что произойдет с зажженной свечой, если возникнет внезапный порыв ветра? (удар)

6.Что может случиться с человеком, совершившим свое первое преступление? (пусть)

7. Что часто происходит, если переговоры кажутся неудачными? (перерыв)

8. Что происходит с движением в пробке? (удерживать)

12. Поставьте соответствующие предлоги.

1. Хотя вопрос долго обсуждался, решения не было …. 2. Визит этой делегации широко комментируется … в газетах.3. Он уехал в Австралию пять лет назад, и с тех пор о нем никто не слышал. 4. Я уверен, что ваша идея провести выходные в городе будет категорически против … 5. К сожалению, нашей работе постоянно мешали …. 6. Его присутствие на собрании будет требоваться …. 7. Не говори глупостей. Вы будете смеяться …. 8. Мистер Браун такой опытный лектор. Я уверен, что его выслушают … с большим вниманием, когда он прочитает лекцию о современном искусстве. 9.1 почувствовал, что на меня смотрят … и обернулся.10. Дети должны выглядеть … лучше. Они выглядят такими грязными. 11. Ключ искали … с утра, но нигде не нашли. 12. Магазин был сломан … прошлой ночью. Был замечен мужчина, выходящий из него 13. Его сбил … автобус и доставили в больницу. 14. Крышу сорвало … порывом ветра. 15. Дело будет рассмотрено … как можно скорее. 16. Старые правила были отменены … 17. Мистера Сак-сына послали … и он скоро приедет. 18. Ребенку нравится, когда его читают …. 19.Эта газетная статья часто упоминается … 20. На него нельзя положиться … Когда он дает обещание, он всегда его нарушает. 21. Прошлой ночью произошло ДТП. Пожилого человека сбила … машина, и он был тяжело ранен. 22. Где ты был все это время? Вас спрашивали … не раз. 23. Когда поняли, что у ребенка высокая температура, сразу отправили к врачу. 24. Маленькая Джейн была очень расстроена, потому что с ней никогда раньше не говорили плохо … в присутствии незнакомцев.25. Он был удивлен, обнаружив письмо в почтовом ящике. Его никогда не писали … и это письмо пришло так неожиданно. 26. Никто не любит, когда на него кричат ​​….

13. Выразите пассивно вторую из следующих пар предложений.

Модель: Он редко сдерживает обещание. На него нельзя положиться. На него нельзя положиться.

1. Ребенок очень болен. Кто-то должен послать за доктором.

2. Эта старая машина в отличном состоянии. Владелец хорошо за ним ухаживал.

3. Премьер-министр говорил очень долго. Народ слушал его в полной тишине.

4. Завтра в больницу. Доктора и медсестры позаботятся о ней.

5. Этот маленький мальчик очень худой и всегда грязный. Никто не воспитывает его должным образом.

6. Новая служанка всегда ломает вещи на кухне.Кто-то должен поговорить с ней о ее беспечности.

7. Шекспир родился около 400 лет назад. Люди смотрят на него как на величайшего из английских поэтов.

8. Воры ворвались в банк в полночь и украли 20 000 долларов. В полицию никто не звонит до 8 часов утра.

14. В четырех газетных статьях есть двенадцать примеров форм пассивных глаголов, но они не в том месте. Найдите их и поместите в нужное место.

Моцарт делает запись

Рукопись Моцарта, арестованная на 40 лет, вчера была выбита на аукционе. Подписанные фортепианные произведения были задержаны австрийской библиотекой на рекордную сумму в £. 880 000.

Изъятие наркотиков в аэропорту

40-летний бизнесмен из Бирмингема был продан вчера вечером в аэропорту Хитроу.В его чемодане было обнаружено вещество, которое, как предполагалось, было кокаином. Его короновали таможенники перед тем, как доставить в Акронское отделение милиции.

Стипендиаты проиграли бой

Бывший чемпион Ларри Феллоуз проиграл свой бой в Далласе прошлой ночью, когда Джо Уиллер сошел с рельсов в восьмом раунде. После боя Джо был признан чемпионом мира в супертяжелом весе. Бой был поставлен под сомнение во втором раунде, когда толпа начала закидывать рефери, которого толпа считала несправедливым по отношению к бывшему чемпиону.

Крушение поезда на скорости 80 миль / ч

Экспресс Лондон-Эдинбург пропал вчера утром, проезжая через вокзал Йорк. Четыре человека были доставлены в больницу, но никто серьезно не пострадал. Поезда ходили до конца дня.

15. Посмотрите расписание работы маяка Мотель. Напишите восемь таких предложений.

Модель: Купюры обычно готовятся в 7 часов.

Lighthouse Motel Галф Шорс, Алабама 36143

График работы

7.00 подготовить счета

8.00 чистка бассейна

9.00 подавать завтрак

9.30 застелить грядки

10.00 очистить столы

10.30 убрать кофейню

11.00 введите обеденное меню

11.45 накрыть столы на обед

12.00 проверить бронирование

16.

а) Разверните заголовки газет. Составляйте предложения в пассивном, используя соответствующее время (было / было, будет, будет).

б) Выберите один из заголовков и по возможности напишите рассказ, используя пассивные времена.

Модель: За трансфер футболисту предложили миллион фунтов стерлингов.

1. Футболист предложил миллион за трансфер.

2.Детей в бары не пускают.

3. Детям «промывают мозги» по телевидению.

4. Планета разрушается из-за загрязнения.

5. В саду старушки обнаружена бомба.

6. В музей запрещены камеры.

7. Животные используются для тестирования косметических товаров.

8. Картины Пикассо выставляются в Национальной галерее в следующий понедельник.

9. Майкл Джексон вчера попросил спонсировать благотворительную акцию.

17.Перевести на английский.

) 1.. 2.. 3.. 4.. 5.,. 6.,. 7.? 8.? 9.,. 10.. 11.,. 12.. 13.. 14.. 15.. 16.. 17.. 18.? 19.. . 20.,.

) 1.? 2.. 3.. 4.. 5.. 6.. 7.. 8..

18. В скобках укажите правильную форму глагола.

1. Еды не осталось. Все это (ешь)! 2.1 не смогла надеть свой костюм в прошлое воскресенье. Он (чистый). 3. Вино (продукция) во многих частях Франции. 4.1 нигде не могу найти свою машину. Думаю, это (украсть). 5. На скольких языках (говорят) в Швейцарии? 6. Лондонский Тауэр (постройка) начала XI века. 7. Вчера утром мы не могли воспользоваться копировальным аппаратом. Это (ремонт). 8. Компас (использовать) для указания направления. 9. Миллионы автомобилей (экспорт) из Японии каждый месяц.10. На прошлой неделе я (предлагал) работу в местном банке, но не согласился. 11. Матчи чемпионата мира по футболу (по телевидению) во всем мире. 12. Знание языков (преподаю) в каждой школе страны. 13. Несчастный случай (см.) Несколькими людьми. 14. Документы (тип) к моменту возврата. 15. Прямо сейчас тест (дать) в соседней комнате. 16. Новости (анонс) завтра. 17. Эта пьеса (написание) Шекспира. 18. Новая идея (предложение) Ширли. 19. Библиотекарь сказала, что книга (вернулась) в библиотеку несколько дней назад.20. К этому времени завтра анонс (сделать). 21.1 был очень взволнован, я (интервью) помощник менеджера. 22. Америка (открытие) Христофора Колумба.

19. Приведите глаголы в правильную форму.

1. Собрал все документы, которые … (нужны) для продажи дома. Можешь отвести их в офис юриста, чтобы … (спеть)?

2. Послушайте, это секрет. Заходите в сад, где мы …(не / подслушивать).

3. Если бы ты не опоздал на работу, ты … (мешок).

4. Этот офис очень неэффективен. Телефон … (никогда / не отвечаю) быстро, никаких надлежащих записей … (храните), и, что хуже всего, никаких отчетов … (написанных) в течение нескольких недель.

5. Я так волновался за свой сад, пока лежал в больнице, но у меня очень хорошие соседи. Когда я пришел домой, я увидел, что овощи … (вода) каждый день и трава … (стрижка) регулярно.

6.Вы можете прийти в полицейский участок? Человек, который … (подозревается) в краже вашего кошелька … (арест) и … (вопрос) на данный момент. Полиция надеется, что он … (идентифицировать) либо вами, либо другим свидетелем. 7 . Мы надеялись увидеть несколько известных картин, но галерея … (реорганизована) во время нашего визита, а большинство действительно ценных работ … (перемещено) на хранение.

20. Прочтите это письмо Мориса, который находится в отпуске в Великобритании, его сестре Салли в Новой Зеландии.Поместите глаголы в подходящее время, активное или пассивное. Напишите письмо своему жареному. Используйте формы пассивного голоса.

Дорогая Салли,

Как дела? Мы прекрасно провели время. Наши хозяева очень хорошо заботятся о нас. Мы … (берем) осмотр достопримечательностей и … (знакомим) некоторых из их друзей, которые … (заставляют) нас чувствовать себя желанными гостями. Вчера вечером мы …… (показываем) вокруг замка, владельцем! Большая часть земли в этой области … (принадлежит) его семье около пятисот лет.

Очевидно, земля …… (отдать) им после одного из его предков …… (убить), пытаясь спасти жизнь короля. Довольно романтично, не правда ли?

Сам замок немного разочаровал, если честно. Владелец сказал нам, что он … (получил) серьезные повреждения в результате пожара около тридцати лет назад. Когда это … (восстанавливают) они … (добавляют) центральное отопление и тому подобное. Итак, как только вы окажетесь внутри него … (не чувствую) сильно отличаться от любого другого большого старого дома.Но хозяин настоящий персонаж. Он рассказал нам много историй о вещах, которые … (случались) с ним, когда он был молод. Он … (отправил) за границу, чтобы работать в банке, но он ненавидел это, поэтому он … (вел себя) очень плохо, чтобы … (увольнять). Он заставлял нас смеяться часами. Я надеюсь, он … (пригласит) сюда, прежде чем мы уйдем.

Я скажу вам еще много, когда мы вернемся. Береги себя.

С уважением,

Морис

21.Приведите глаголы в правильную форму и объясните, почему Томас решил не останавливаться в Бринмуте на каникулах.

Дорогой Винс,

Я думаю, вы удивлены, что я пишу не из Бринмута. Я пошел туда, но почти сразу же ушел. Вы помните, какое это было тихое красивое место? Что ж, когда я туда попал, я обнаружил, что он полностью изменился.

Некоторые мальчики (катаются) ехали на мотоциклах по песку. Гостиница (заменить) была заменена на новой гостиницей.Станция .. …. Набережная …… как парк для туристических автобусов. Аркада аттракционов …… в парке. Дети …… видеоигры в аркаде. Никто … не строит замки из песка на автомагистрали … над холмом. Море …… с промышленными отходами три года назад. Никакой рыбы … с тех пор.

Тебе не кажется, что это печально?

До скорой встречи,

Томас

22. а) Поместите глаголы в скобки в правильной пассивной форме.Перескажите отрывок, используйте пассив.

б) Расскажите о своем университете или факультете, используя пассивные структуры.

Экскурсия в колледж

«Я рад, что вы все приехали в наш колледж. Я надеюсь, что многие из вас поступят в него в следующем году. Во-первых, давайте посетим некоторые из наших классов. В этой комнате обучаются студенты Французский Мы в Гринвилльском колледже считаем, что все студенты должны (преподавать)…… говорить на иностранном языке.

Студенты в соседней комнате изучают историю. Уроки истории обычно проходят очень оживленно, но сегодня ученики (сдают) … … экзамен.

Это класс естественных наук. Вы можете остаться и послушать. Уверен, много интересных идей (обсудим) …… щас.

Через некоторое время мы пойдем в кафетерий, где (готовят) всю школьную еду ……. Мы считаем, что молодые люди должны (кормить)……хорошая еда. Вот почему мы посадили огород, который вы видите рядом с кафетерием. Овощи, которые наши студенты едят сегодня (растут) … в нашем саду.

Следующей остановкой на экскурсии будет больница колледжа. Оно (построено) …… в прошлом году и является самым современным зданием школы. Пациенты в больнице колледжа (берут на себя) … заботу у отличных медсестер и врачей, которые (обучаются) … в лучших университетах.

Студенты Greenville College хорошо подготовлены к жизни.Многие из наших бывших студентов (нанимают) … прекрасными компаниями, где они (дают) … важные рабочие места.

Надеемся, вам понравилась экскурсия по Гринвиллскому колледжу ».

23. Прочтите текст и выберите правильный ответ.

1. Почему нефтяную компанию оштрафуют?

а) Он сбросил в реку 150 тонн сырой нефти.

б) Произошла утечка нефти из одного из трубопроводов в реку.

в) Нефть случайно вылилась из танкера в реку.

2. Какой ущерб будет нанесен дикой природе?

а) Совсем немного, если палку вовремя очистить.

б) Продовольственные товары будут повреждены.

в) На данном этапе сказать невозможно.