Свадьба Пелея и Фетиды (из Катулла) — Журнальный зал

Сергей Кабаков (1953) — родился в Алапаевске Свердловской
области. Автор двух поэтических сборников, переводчик Катулла. Живет в
Саратове.

В прошлом, когда, на горе Пелионской возросши,

были отправлены сосны по водам
Нептуна

к устию
Фазиса, к дальним границам Аэта,

к тем временам возмужав, цвет
и юность Аргивцев,

жадно дерзая похитить руно из
Колхиды,

лёгкой и быстрой кормою вперёд
устремилась,

ловким веслом
разгребая лазури морские.

Даже богиня — оплот крепостей
и покоя —

киль укрепив, помогла им
просмаливать днище,

судно
создав дуновению ветра подобным,

всплеском нежданным отдавши
его Амфитрите.

Только корабль рассёк водяную
равнину

и забурлила вода, задыхаясь от
пены,

взглядов почуяли люди густое
сиянье

тех нереид, что дивились,
увидевши чудо;

здесь-то впервые узрели и очи
людские

нимф обнажённых в прозрачной
воде очертанья,

что от восторга всплывали по
самые груди.

Здесь-то Пелей
до безумья влюбился в Фетиду,

тут и Фетида решилась на узы
со смертным.

Зевсу осталось — отдать за Пелея Фетиду.

Мощью великих времён
порождённое племя,

племя героев, привет вам,
божественных племя, —

дети благих матерей — к вам
всегда моя песня!

Также она и к тебе —
похититель счастливый,

с факелом брачным, опора земли
фессалийской,

славный могучий Пелей, для кого сам Юпитер,

сам прародитель богов
поступился любимой.

Избран
не ты ли Фетидой — божественной нимфой?

И не тебе ль отдала свою
внучку Тефия,

и Океан, что объемлет всю
землю волною?

Радостный день засиял, и
дворцовые своды

приняли много народу земли фессалийской:

тут и даров, и веселия полная
чаша,

в счастье дворец загудел
веселящимся людом.

Скирос
оставлен, пусты Птиотийские
Темпы,

пусто в домах Крониона и стенах Лариссы,

все утаились в тенистых форсальных покоях.

Поле никто не растит, молодняк
не жирнеет,

и виноградник не чистят
граблями кривыми,

плугом тяжёлым волы не
ворочают землю,

не обрезает никто и теней у
деревьев,

брошенный плуг покрывается
ржавой корою.

Только дворец, в высоте и
просторе, повсюду

зренье слепит серебром и
сияющим златом;

трон из слоновой кости, и
столы, и бокалы —

всё во дворце воссияет
роскошеством буйным.

В центре строения брачное ложе
богини

бивнем индийским блестит, и на
ложе наброшен

полог, окрашенный кровью
пурпурных улиток.

Эта тончайшая ткань
разрисована дивно,

отображая деянья великих
героев.

Там на одной из картин: с побережия Дии,

гулко бурлящего белою пеной
прибоя,

нежною страстью горюя, душа
Ариадны,

веря, не верит себе, что
действительно верит,

словно от сна пробудившись
кошмарных видений:

верит, что видит себя на песке
позабытой,

видит беспамятство юноши в
бегстве проклятом,

слёзы признаний его, что
иссохли на ветре.

Словно средь водорослей жемчуг
бела Миноида,

ах,
как вакханка из камня, глядит исступлённо,

смотрит и в волнах забот
предаётся тревогам;

сброшен восточный убор с
головы белокурой,

спала повязка с грудей и сосцы
приоткрыла;

всё, что ниспало с её
белоснежного тела,

прямо у ног разъярённые волны
трепали.

Но позабыла она об упавших
одеждах,

в тайной надежде упрямо рвалась
за Тезеем

телом и сердцем, душою и
мыслью безумной.

Да, ей, несчастной, взморочила ум Эрицинна

плачем кромешным в шипах предзнамений терновых,

в тот самый день, как Тезей,
на себя понадеясь,

к хитрому прибыл царю под Гортинские кровли.

Как вспоминают, придавленный страшной чумою, —

долгой жестокою карой за
смерть Андрогея, —

город Кекропа
был должен дарить Минотавру

юношей цвет и девиц как
законную жертву.

Жутким тяжёлым гробом
оказалась округа,

волей судьбы ничего не оставив Тезею,

только отдать и себя за родные
Афины

иль навсегда прекратить
бесконечные жертвы

без похорон, приносимые где-то на Крите.

Скрипом снастей корабельных
свой гнев усмиряя,

прибыл он в город Миноса
воссевшего гордо.

Здесь-то, зажжённая страстью,
и вспыхнула дева,

царская дочь, что жила среди
благ и отрады

ложа девичьего в радостях
матери милой.

Словно струёю Эврота возвращённые мирты,

блеском и златом открытые
буйству цветенья

так чудотворно, что взор
оторвать невозможно,

жар затаённый, что ранее
мешкал и медлил,

полностью деве заполнил и
кости, и сердце.

Ах, потрясение сердца
священным ребёнком

с острым копьём для людей, что
все чувства мешает,

чьи Идалийские
дебри, чей царственный Голгос

пламя фантазий вселяют в
усталую деву

тяжестью вздохов кромешных о
путнике юном!

Сердце слабеет от страха в том
мощном потоке!

Золота стала темней красота её
лика

в миг, как Тезей, не замедлив,
пошёл против монстра

с тем, чтобы сгинуть в бою или
выиграть славу!

Как осторожно она подношенье
богам сотворяла,

тихо огонь
приближая к жертвенной чаше.

Но как вершиною Тавра
взращённые сосны

вместе с дубами неистовый
вихрь вырывает,

вместе с корнями бросает и
мчит по откосу,

всё что ни попадя, всё
сокрушая паденьем,

шишки смолистые, хвою и листья
мешая, —

так и Тезей сокрушил
первобытного монстра!

Тщетно в агонии монстр бодает
пространство.

Так, невредимый,
со славой, безмолвьем смятенный,

вышел Тезей по следам,
обозначенным нитью

в жутких изгибах тюрьмы, в
заблужденье вводящих

опустошеньем сквозным и
паническим страхом.

Но для чего мне повёртывать
песню к началу,

припоминая, как дом и родителя
бросив,

бросив заботы сестры, даже
матери милой,

смертно рыдавшей,
что дочка родная пропала,

что променяла семью на
пристрастье Тезея,

как полетела с ним к пенному
берегу Дии,

иль как её, погруженную в сон
наважденья,

ветреным сердцем покинул
супруг ускользнувший?

Как про неё вспоминали,
бушующим сердцем

тяжко она раздирающий окрик
роняла

или брела, поднимаясь в
отвесные горы,

и неотрывно глядела на моря
пустыню

или бежала в бессилье, подол
приподнявши,

белыми, в брызги, ногами волну
разбивая.

После, последней тоскою и
грустью усталой,

всхлипами вся исходя, еле молвила слово:

Так-то утратила я алтари и
отчизну,

после невиданных жертв ставши жертвой Тезея?

Так-то, богов позабыв, позабыв
обещанья,

ты, вероломный Тезей, жарких
клятв не исполнил?

Иль, опьянённый
сердечною ложью, не веришь

в благоразумье? Ужель не
найдёшь состраданья,

чтобы меня пощадить и
бесчувственным сердцем?

Словом чарующе нежным давая
обеты,

лестью сердечной ты предал
святые надежды,

знаки и зовы попрал на союз
Гименея,

сердце тоской искромсал и
ножом раздраженья.

Клятве непрочной пусть женщина
больше не верит,

лживому слову мужчин в
упованье на верность,

что так игриво и нежно её
будоражит

кротким и твёрдым признаньем
пустых обещаний;

ибо, как только чего они жадно
желают,

в клятвы бросаются, лгать им
нисколько не страшно,

но лишь чуть-чуть их фантазий
утешена похоть,

всё забывают они, даже
смертные клятвы.

Я же тебя из пучины крутящейся
смерти

вырвать смогла; и скорей
потеряла бы брата,

только б тебя, непутёвый, в
тот миг не покинуть.

В жертву зверям я достанусь за
всё, в растерзанье;

труп мой, изгнанницы, мир не
покроет землёю.

Львица ль тебя родила в
пустоте под скалою,

море ль
какое из пенистой бездны исторгло,

Сирт
ли коварный, злость Сциллы иль алчность Харибды;

так-то ты щедр за спасение
жизни цветущей?

Ты ж меня мог отвезти в свою
дальнюю землю,

хоть и седого отца ты заветов
страшился;

я бы в веселье была твоей
кроткой рабою,

чистой бы мыла водой твои
белые ноги,

ложе твоё
застилая пурпурным покровом.

Жалуюсь тщетно
зачем я ветрам безучастным —

жалобу ветры не в силах понять
и ответить

горьким стенаньям моим, не имеющи чувства.

Он оказался почти в центре
бурного моря.

Здесь — у прибрежной травы —
пустота и безлюдье.

Как на пределе свирепства глумлива
судьбина:

жаждет, чтоб скорби моей не
услышало ухо!

Зевс всемогущий, зачем с
сотворения мира

кормы Кекропа
к Гонзайской земле прикоснулись,

лучше б, когда перед боем со
зверем священным,

с тайною злобой на брег не
бросал бы каната

в заводи Критской красивый на
вид чужеземец

и не гостил бы у нас, замышляя
злодейство?

Брошусь куда? И на что уповать
мне, несчастной?

Кинусь к Идейским
горам? Но кипящего моря

бездна бескрайняя гулко прошла
между нами.

Ждать всепрощенья отца? Не его
ль я отвергла,

с юношей мчась, виноватым в
погибели брата?

Нежной с супругом, зачем не
забуду утехи?

Морем
не он ли бежит, загребая пространство?

Некуда деться: лишь солнечный
остров пустынный,

только вокруг и вдали
разлетаются волны,

быстро меняется всё, меркнут
ум и надежда,

видится гибель кругом — только
смерть и пустыня.

Всё же не раньше, чем ночь мои
очи покроет,

прежде, чем чувства покинут
усталое тело,

я испрошу у богов наказать за
измену,

в час мой
предсмертный взыскующи правды небесной.

Вы, что караете действа мужей,
Эвмениды,

волосы коих, как змеи, лицо
обвивают,

кто наперёд возвещает о гневе
надрывном,

вы соберитесь на вопли мои,
поглядите,

как я несчастна, и что я
должна поневоле

слезно просить из слепой
исступлённой корысти.

Коль справедливы души моей
вопли к измене,

вы не давайте совсем моей боли
утихнуть,

но, как Тезей меня бросил,
лишив разуменья,

так же и сам пусть узнает
кромешные муки».

Лишь из груди её тяжкой утихли
моленья,

в слёзном безумье моля о
правдивой защите, —

Зевс, в знак согласья кивнув, подал знак непреложный,

здесь задрожала земля,
всколыхнулось пространство

моря, и звёзд в небесах яркий
круг содрогнулся.

Тотчас надвинулся внутренний
мрак на Тезея,

память отшибло, и он позабыл
наставленья,

те, что до этой минуты
незыблемо помнил,

и не представил отцу он
условного знака

в том, что он жив, Эрехтейскую пристань увидев.

Ибо, когда из оплота священной
богини

сына Эгей отправлял, всем
ветрам доверяя,

юношу крепко обняв, дал ему
наставленья:

«Свет моей жизни, о сын мой, на радость рождённый,

я ль тебя снова в кошмары
судьбы отпускаю,

дар мой мгновенный, в конце
моей старости данный.

Так как мой рок и твоя
неуёмная смелость

нас разлучают, невольно тебя
отнимая, —

мне не дано наглядеться на
милый твой облик;

взором усталым без рвенья тебя
провожая,

я не хочу за тобой злого следа
фортуны,

но испустить мне сперва многотрудные вопли,

после по пыльной земле
разметать мне седины,

странствий чернеющий парус для
сына поднять мне,

в память о трауре этой
сжигающей скорби,

парус и ржавый, и чёрный Гибернского мрака.

Если ж позволит жилица святого
Итона,

та, что наш род сохраняет и
дом Эрехтея,

чтобы ты кровью быка обагрил
свои руки,

то постарайся своим твёрдо
помнящим сердцем

слово моё не забыть никогда и
повсюду;

только родные холмы ты из моря
увидишь,

полностью с мачты полотна
пусть чёрные снимут,

а по канатам витым вздымут белые ткани,

чтобы, едва посмотрев, знал я
славную новость —

что невредимый домой ты
отпущен судьбою».

Крепко усвоил Тезей суть
наказов отцовских,

после ж они растворились,
гонимые ветром,

как облака над сияющей горной
вершиной.

Ну, а родитель в тревоге по
башне дозорной

слезно метался, глядел, все уж
высмотрел очи —

и лишь возвидел
вдали цвета чёрного парус —

тут же, взойдя на скалу, с
выси кинулся в море,

думая твёрдо, что сын
уничтожен судьбою.

Так, возвратившись
домой в день кончины отцовской,

горе изведал Тезей, может,
большее горе,

чем он, бездушный и жёсткий,
принёс Миноиде.

Дева в заботе и грусти, в
обиде и боли

долго глядела меж тем на
корабль уходящий.

А от пределов иных Вакх
являлся в цветенье;

толпы сатиров смешных и
силенов из Ниссы

вёл он к тебе, Ариадна,
любовью пылая.

Радостный шаг ускоряя, хмелея
безумством,

возглас «эвое»
крича и тряся головами,

кто-то в жезле и копье знал
величие Вакха,

кто-то разбрасывал мясо, быка
разорвавши,

кто-то сплетёнными змеями стан
опоясал,

кто-то нёс таинство оргии в
тёмной шкатулке,

полной
божественных тайн, недоступных профанам.

Кистью руки мастера ударяли в
тимпаны,

медный кимвал волновал
очистительным звоном,

множество хриплых рогов
вольный звук издавали,

дудки, сливаясь, неслись
ужасающей песнью.

Да, вот такие картины украсили
ложе,

брачное ложе и тот над ним
полог изящный.

Этой красой насладившись,
народ фессалийский

стал расходиться, богам
оставляя пространство.

Как в дуновении ласковом, чуть
перед утром

зыбью зефир покрывает далёкое
взморье

и подымает
Аврору под блесками солнца,

волны же детски сначала играют
и бьются,

словно смеются слегка, полнясь
пенистым гулом,

после растут и растут и
становятся шире,

плавно на берег
идя и назад отбегая, —

так между тем из передней
дворца понемногу

весь по домам расходился народ
фессалийский.

После ухода людей с высоты Пелиона

первым спустился Хирон, с ним — все блага лесные:

все полевые цветы на земле фессалийской,

всё, что растёт на горах, или
в воздухе тёплом,

иль у реки в плодородном
дыханье Фавона,

все те цветы он смешал и
связал необычно.

Благоуханьем божественным дом
восхитился.

Тут появился
Пелей с зеленеющей Темпы,

Темпы, окутанный
лесом, свисающим сверху, —

хор Мнемонид
эти дебри прошёл, воспевая, —

он не пустым появился: великие
буки

вместе с корнями принёс и
стройнейшие лавры,

души в дрожащих платанах
сестер Фаэтона,

в пепел сгоревшего,
— нёс кипарис высоченный —

всё принесённое сплёл и
поставил у дома:

дом стал в листве утопать и
свежеть, зеленея.

Следом пришёл Прометей, тонко
мыслящий сердцем,

нёс он ещё на себе знаки казни
старинной,

был он в горах ко скале в те годины прикован

и одиноко свисал над пустынным
обрывом.

Также сам Зевс, и с детьми, и
с супругой священной

с неба сошёл, только не было
Феба с сестрою —

копией Феба, живущей на Идре гористом:

Феб и сестра его не признавали
Пелея,

корча презрение к факелам
брачным Фетиды.

Боги едва принагнулись у лож
белоснежных,

были даны на столы
всевозможные яства.

Слабое тело
качая движеньем размерным,

вещие песни запели дремучие
Парки.

Тело дрожало у них в слишком
тесной одежде

белой,
у стоп в окруженье полосок пурпурных,

лбы их краснелись, над ними
белели повязки,

руки искусно древнейшее дело
творили:

левая
прялку держала волнистой кудели,

правая
нитку сучила в подогнутых пальцах,

пальцем большим закрутивши её,
поправляла,

круг
веретённый держа и вертя вместе с диском.

Зуб всю работу ровнял, что не
нужно, срывая,

с губ их тончайших свисали
обрывки из шерсти,

те, что сбиваясь в комки,
сразу нить замедляли.

Прямо у ног их, напротив,
кудель возлежала,

та, что хранилась в красивых
лозовых корзинах.

Нити основу прядя, сёстры пели
протяжно,

в песне божественной тайну
судьбы открывая,

в песне, какую во лжи обвинить
невозможно:

«О, многих дел удивляющий высшим искусством,

ты — фессалийцев
оплот, не угодный Диане,

знай, что предскажут тебе
словом радостным сёстры,

истинно вещим,
а вы же судьбу открывайте,

вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

Вот пребывает знамение браков
желанных,

Геспер
восходит — звезда благотворная связей,

Та, что так трепетно светом
любви наполняет,

Сладким томлением, тайной того
ожиданья,

Где для свершенья закона
сплетаются руки.

Вейтесь быстрее, творящие нить
веретена!

Дом ни единый не ведал любови,
как эта,

сроду
любовь не была столь прочнейшим согласьем,

как это будет всегда у Пелея с Фетидой.

Вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

Сына родите — лишённого страха
— Ахилла:

только лицом, не спиной, он к
врагу повернётся,

будет он первым всегда в
атлетическом беге,

будет быстрее оленя, что
молнией мчится.

Вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

И никогда ни один с ним в бою
не сравнится,

кровию
Тевкров окрасит он Фригии землю,

третий наследник повергнет гнилого Пелопа,

Трои твердыню, сломив её
долгой осадой.

Вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

Доблесть его высочайшую, славу
деяний,

матери вспомнят слезами над
прахом сыновним.

Волосы станут срывать с головы
поседелой,

слабой рукою марать обнищалые
груди.

Вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

Словно косарь пред собою в
неистовом солнце

косит густые колосья по золоту
поля,

так же враждебным мечом он
покосит троянцев.

Вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

Станет свидетелем жертва,
вручённая смерти,

тело, как сон белоснежный,
загубленной девы

на возвышенье костра,
невозможно прекрасной.

Вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

Ибо, как только судьба даст
усталым ахейцам,

путы Нептуна порвав, до дорданцев добраться,

жертвенный холм потеплеет в
крови Поликсены:

словно двуострым
железом сражённая жертва,

разом падёт на колени безглавое
тело.

Вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

Будьте смелы и душевны в союзе
любовном:

крепкое счастье пусть свяжет
богиню и мужа,

пусть они бросятся разом в
объятья друг друга.

Вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

Чтобы кормилица, к деве придя
на восходе,

шею бы ей измеряла не ниткой
вчерашней,

вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!

Мать бы не знала тревог: в
несогласии девы

Внуков любимых рожать из-за
распрей с супругом,

вейтесь быстрее, творящие нить
веретёна!»

Так вот, на счастье когда-то Пелею пророча,

пели, вздыхающи
грудью божественной, Парки.

Ибо в то время в домах
непорочных героев,

дружбу даря, собирались
бессмертные боги,

чтоб, у застолья разувшись,
принять благочестье.

Часто богов прародитель в
сверкающем храме

днями святыми, радушно взирая
на жертвы,

сотню быков созерцал, на земле
распростёртых.

Часто блуждающий
Либер с вершины Парнаса

вёл разлохматых
Тиад, в тесноте и восторге,

толпы дельфийцев
из города скопом кричали

у алтарей, в дымной радости
бога встречая.

Часто и Марс, что в
смертельных боях состязался,

или Тритона хозяйка, иль дева Ромнунта

воинов толпы примером своим
вдохновляли.

Нынче ж земля обесчестилась подлою кровью

и справедливость из алчного
духа исчезла,

власть обагрила раздорами
братские узы,

дети не стали склоняться над
прахом отцовским,

жаждет отец умертвить
первородного сына,

дабы владеть без препятствий
цветущей невесткой,

мать, не боясь опозорить богов
преступленьем,

учит постельной любви
неумелого сына;

зло и добро помешались в распутстве позорном,

и отвернулись от нас
правосудные боги,

и не хотят появляться на
сборищах наших,

и не желают предстать в струях
света дневного.

Как оно было на самом деле. Добрые застольные беседы или свадьба Пелея и Фетиды

Эпиграф: Каллисто (греч. Καλλιστώ) – прекраснейшая (греческо-русский словарь)

Всё правильно говоришь, милочка, всё правильно, одна стыдоба, а не свадьба. Перед богами бы посовестились. Мне говорили, невеста – та ещё штучка. Наклонись, я тебе на ухо всё обскажу. Только без имён обойдёмся: ещё услышат, как их попусту поминают – прихлопнут как муху! Знающие люди говорят, что у молодой под хитоном весь низ чешуйчатый, как у рыбы, и что она верхом на другой рыбе за этими срамнюками аргонавтами половину пути гналась – ну, понятно зачем. А потом не постыдилась Знамо-Кому глазки строить, пока Знамо-Кто на неё глаз не положил: у него, благословенного, с этим быстро, сама знаешь… Знаешь ведь? Ну вот, и я тоже… Положил он, значит, глаз, подкатился, хвост распушает, уже и хитон снял, а она как испужается, как побежит! Тут я её, конечно, понимаю: сама помнишь, какой там…

Это мы, честные женщины, ко всему привычные, а любая неопытная молодуха со страху может и дёру дать. Бежит она, значит, бежит, аж до Кавказа добежала, а там Прикованный нашего загонщика вразумил, и тот обратно вернулся. Думаешь, она на этом успокоилась? Ха! Тут же начала перед Морским бёдрами крутить! Ежели б жена Знамо-Кого, наша матушка-хранительница не окоротила эту блудницу и не нашла ей наконец мужика – подрались бы братья из-за этой стервы, ей-ей, подрались бы. А той, представляешь, всё мало: орёт «Не хочу за него!» – и всё тут. То львицей рычит, то змеёй шипит, то водой растекается, лишь бы не замуж. Недогуляла ведь, ясное дело.

Матушка-хранительница еле её вразумила. Долго вразумляла, от души. Наотмашь. Знающие люди говорят, три штакетины из жениховского забора на невесте побили, на четвёртой сама сломалась. Вчера только последние синяки свела, а сейчас смотри, как рожа сияет. Подожди, там по-моему, кто-то тост говорит. Налей и мне красненького. За здоровье молодых! Счастья и достатку! Деточек вам побольше!

Ещё налей. Вкусное у них красненькое, ничего не скажешь… Подставляй ухо. Ну вот, так я ж и говорю: мало ей одного мужика. Хотя этого, может, и не мало будет, этот её стоит. Он ведь с другими срамнюками в Колхиду мотался – наверное, тогда её и распробовал. А сам, между прочим, когда-то Кузнеца ублажал. Точно-точно, мне такие люди рассказывали, что можно верить, им всё ведомо. Жених ещё похлеще невесты будет. Он ещё мальцом со своим братом сводного братца из зависти укокошил. Когда всё раскрылось, он сбежал во Фтию, тамошний царь его очистил от убийства и женил на своей дочери, а он в благодарность его взял и убил, а потом на другой женился. В утешенье, наверное. Так что эта дурочка Фетида у Пелея уже третья…

Передай-ка фруктов… Погоди, что это?! Неужто яблоко Гесперид? Вот повезло так повезло! Как оно в миску попало? Перепутал, наверное, кто-нибудь. Сейчас доченьку угощу. Эй, ты, как там тебя? Эрида? Чего стоишь у порога? Иди сюда. Ну и что, что не приглашенная? Тут и так всякой мелкоты отирается без счёта, одной больше, одной меньше… Короче, так: отнесёшь это яблочко вон той девушке через ряд, которая с луком за спиной, а я договорюсь, чтобы тебя за дальний стол посадили. Вон той, говорю, красивая такая, из свиты Артемиды, её Каллисто зовут. Запомнила? Кал-лис-то. Ну что за тупица. Давай я тебе запишу, чтоб не перепутала. На чём? Да хотя бы на самом яблоке. Не сопи над ухом, из-за тебя последняя буква смазалась… А, сойдёт. Читать, надеюсь, умеешь? Ничего, раз по слогам читаешь – как-нибудь разберёшь. Осторожней, дура, не споткнись!..

…

Ой, как нехорошо получилось…

источник: http://pelipejchenko.livejournal.com/434987.html

Забавная мифология: Троллиада и Идиссея. Часть 1

Забавная мифология: Троллиада и Идиссея. Часть 1

Предисловие автора Елены Кисель: Ну, вот оно, господа. Ахилл подкрался незаметно, так что начинаю я все-таки выкладывать наваянное о Трое и прочих сопутствующих долгоплавающих царях Итаки. В общем, горе тебе, Илион: начали!

Туда не женись, сюда женись!

Историю с многолетним вояжем героев под Трою аэды начинают кто с чего. Некоторые с яйца (не которое в утке-зайце-ларце, а из которого предположительно вылупилась прекрасная Елена), некоторые с “жил-был троянский царь Приам, и было у него много детей, но ему все было мало”, а кто-то так вообще порет модернизм в духе “Гнев, богиня, воспой, Ахиллеса, Пелеева сына” – а потом все вокруг дружно разбираются, кто там чей сын, почему сердится и вообще, что под этой Троей все эти люди делают.

На самом деле история началась с Прометея – ага-ага, того самого, который обладатель мощного покерфейса, не менее мощной мантры “всех спасу, не увернетесь” и попутно вор огня и источник ценной диетической пищи для орла Зевса. Прометей, как мы помним, за лютое человеколюбие был прикован к скале, где вскоре и выдал пророчество: он, мол, знает, кто сможет свергнуть Зевса. На предложение сказать, ху из зыс, Прометей ответил легендарным покерфейсом. После чего история пошла своим путем: орел летал, Зевс царствовал, Прометей в лучшем партизанском духе висел на скале, время от время вскрикивая: «Зевсен капут! Муахахахаха!» Зевс потел и слал гонцов, Прометей ржал и делал покерфейс, орел летал на работу, печально размышляя, что вот, крольчатинки бы, что ль.

В общем, когда к Зевсу северным пушным зверем начала красться паранойя, пришел Геракл и все испортил: снял Прометея со скалы, избавил орла от мук однообразной пищи, внушительно сказал: «Миру – мир!» — и пошел себе дальше. Помиренный с Зевсом Прометей еще пару десятилетий выслушивал байки о том, что Громовержец наворотил за прошедшие века, и косился на Зевса (который уже давно заткнул бы за пояс Ивана Грозного, но не мог убить ни одного сына, ибо все олимпийцы были бессмертны). После чего пророку панически стукануло: а если тот, кто свергнет Зевса, будет ХУЖЕ? После чего пророк начал неудержимо вещать, что вот, грядет тот, кто сможет победить Темного Лорда, и тот отметит его как равного себе… коро

Обручение Пелея и Фетиды Картина Иоахима Эйтевала

Живопись маньеризма

Картина Иоахима Эйтевала «Обручение Пелея и Фетиды». Размер картины 90 х 105 см, дерево, масло.
Основой создания картины послужил знаменитый древнегреческий миф.
Пелей, в греческой мифологии являлся царем области Фтии в Фессалии.
Фетида, в греческой мифологии морская богиня, одна из нереид, мать Ахилла. Фетиду хотел взять в жены бог-громовержец Зевс, но узнав от Прометея тайну, что сын Фетиды будет превосходить могуществом отца, решил отдать Фетиду в жены смертному Пелею.
Условием для женитьбы Пелея на богине была его победа в единоборстве с невестой.
Пелей победил Фетиду, держа её своими могучими руками, несмотря на то, что Фетида принимала вид львицы, змеи и даже превращалась в воду.
Свадьба Пелея и Фетиды отмечалась в пещере кентавра Хирона при участии всех богов Олимпа, за исключением
богини Эриды, которая обидевшись, что её не пригласили на пир, решила отомстить богам и подбросила на стол золотое яблоко
из садов Гесперид, адресованное надписью на нём «Красивейшей». За титул «Прекраснейшей» разразился спор между тремя
богинями: Герой, Афиной и Афродитой. Ни одна из богинь не хотела уступать. Зевс отказался быть судьёй и отдал яблоко
Гермесу, чтобы тот сопроводил богинь в окрестности Трои, где спор должен был решить Парис, сын царя Трои Приама. Эта
история послужила причиной Троянской войны.
Оракулы предсказали, что от брака Пелея и Фетиды должен родиться простой смертный, но великий герой Ахилл.
Пелей получил на свадьбе от богов заколдованные доспехи, которые впоследствии отдал сыну Ахиллу.
По канонической версии Фетида искупала Ахилла в водах Стикса и сделала неуязвимым (исключая пятки).
Желая даровать Ахиллу бессмертие, Фетида держала сына в огне, когда вошел Пелей и думая, что ребенку угрожает смерть, вынул его из очага и прогнал жену.
Фетида скрылась, но продолжала заботиться о сыне. Вероятно, в доолимпийские времена Фетида играла более значительную роль: в «Илиаде» упоминается об услугах, которые она оказывала Дионису, Гефесту и самому Зевсу.

Перейти к следующей работе мастера ►

МИФ О ЯБЛОКЕ РАЗДОРА | Брак Пелея и Фетиды | Пророчество о сыне Фетиды | Оракул о сыне Приама | Миф о суде Париса

Нереида Фетида и ее брак с Пелеем. —
Эрида: миф о яблоке раздора. —
Пастух Парис — сын Приама, царя Трои. —
Суд Париса: яблоко раздора вручается Афродите. —
Смысл мифа о суде Париса.

Дополнения от преподавателя древнегреческого языка _{и сего сайта созидателя}

Древнегреческий писатель поздней античности Либаний в сочинении «Прогимнасмата» вкратце изложил миф о троянском царевиче Парисе и яблоке раздора так:

О похищении Парисом Елены

Зевс был в восхищении от красоты Фетиды, однако, услыхав от Ночи, что тот, кто родится от Фетиды, будет сильнее своего отца, не стал сочетаться с нею, а отдал в жены Пелею.
И праздновалась свадьба на горе Пелион, оглашаемой гимнами богам и песнею Аполлона.
Но Эрида, как не участвовавшая в пире, бросила на пиршественный стол золотое яблоко.
На нем было написано, что оно — дар красивейшей из богинь. Яблоко это сделалось причиной распри между супругой Зевса, Афродитой и Афиной. Зевс уклонился от судейства в споре, назначив им судьей Париса, сына Приама.
Когда богини явились к пастуху Парису, победа досталась Афродите, пообещавшей Парису брак с Еленой: сын Приама счел эту плату лучшей, а царствование над Азией, которое предлагала ему Гера, и превосходство в сражениях, обещавшееся Афиной, он отверг.
Парис построил корабль, поплыл в Спарту, взял Елену и — погубил Илион-Трою. {Либаний, «Прогимнасмата», 2, 27}

Нереида Фетида и ее брак с Пелеем

Нереида Фетида, прекрасная статуя которой находится в Луврском музее, была самая красивая из морских богинь.

Боги Зевс (Юпитер) и Посейдон (Нептун) — оба желали иметь Фетиду супругой.
Однако оракул объявил, что сын Фетиды будет могущественнее своего отца. Тогда и Зевс, и Посейдон отказались от своих притязаний на нее и решили отдать Фетиду в супруги Пелею, потомку славного Эака, одного из судей в царстве теней.

Прекрасная Фетида была очень оскорблена решением богов выдать ее за простого смертного.

Фетида обладала способностью превращаться в разных зверей и тем приводила в ужас Пелея, который сказал об этом кентавру Хирону.
Тот посоветовал Пелею не обращать внимания на то, в кого обратится Фетида, и храбро накинуть на нее цепи. Лишь только Фетида почувствовала на себе оковы Пелея, она покорно согласилась стать его женой и утратила способность превращаться в диких зверей.

На многих античных вазах изображена борьба Пелея с Фетидой, которая превращается то в льва, то в змею.

Сохранилось также несколько античных барельефов, изображающих различные превращения Фетиды, желавшей во что бы то ни стало отделаться от многочисленных претендентов на союз с нею.

На других же барельефах представлены боги, отправляющиеся на пир в честь брака Пелея и Фетиды.

Эрида: миф о яблоке раздора

Все боги были приглашены на пир к Пелею; позабыли только пригласить на этот пир Эриду — богиню раздора.

Оскорбленная этим невниманием, Эрида решилась отомстить. Сорвав в Гесперидском саду золотое яблоко, Эрида сделала на нем надпись: «Самой красивой» — и бросила яблоко среди пирующих; тотчас же мир и согласие были нарушены.
И золотое яблоко Гесперид превратилось в яблоко раздора.

Три богини — Гера, Афродита и Афина Паллада — заспорили, кому из них предназначалось яблоко, брошенное Эридой, и каждая доказывала свои права на него.
Зевс, несмотря на всю свою власть, не мог их помирить. Тогда Зевс послал бога Гермеса (Меркурия) за пастухом Парисом, чтобы тот присудил одной из богинь спорное яблоко.

Пастух Парис — сын Приама, царя Трои

Парис был сыном царя Трои Приама и Гекубы, которой приснилось за несколько дней до появления Париса на свет, что у нее родился вместо сына горящий факел и от этого факела сгорела Троя.

Спрошенный оракул ответил, что сон Гекубы означает, что ребенок, который родится, будет причиной погибели его родного города.

Царь Трои Приам решил умертвить сына. Тотчас же после рождения Париса Приам призвал пастуха и приказал ему отнести сына на верхушку горы Иды и там оставить Париса на произвол судьбы. (Такой же мифологический сюжет оставления царского сына-младенца в горной местности на произвол судьбы имеется в мифе об Эдипе.)

Согласно мифу, в продолжение восьми дней медведица приходила кормить брошенного ребенка. Пастух, пораженный этим чудом, взял ребенка к себе и воспитал Париса.

Став юношей, царский сын Парис, воспитанный пастухом, отличался от своих товарищей ловкостью и необыкновенной красотой.

Суд Париса: яблоко раздора вручается Афродите

Когда бог Гермес привел Париса на пир богов и объяснил ему, в чем дело, Парис стал рассматривать с большим вниманием богинь.

Прежде чем Парис пришел к какому бы то ни было решению, Афина Паллада (Минерва) обратилась к нему со следующими словами: «Приблизься, сын Приама! Ни супруга Зевса, ни богиня любви не достойны привлечь твоего взора, пусть только одна богиня доблести и храбрости, одна Афина Паллада заслужит твое внимание и твои похвалы.
Ты, говорят, предназначен к тому, чтобы защищать стены Трои; узнай же, что я могу способствовать освобождению твоего народа и защитить тебя от ярости Беллоны. Реши в мою пользу, и я обучу тебя военному искусству, и я сравняю тебя с самыми храбрыми воинами».

Едва Афина Паллада окончила, как заговорила богиня Гера (Юнона): «Если ты мне присудишь приз за красоту, я тебе обещаю владычество над всей Азией. На что тебе военное искусство? Что значит война для властелина? Цари повелевают одинаково и самыми храбрыми, и самыми трусливыми.
И не всегда любимцы Минервы занимают первые ряды».

Вслед за ней подошла богиня Афродита (Венера) и, желая показаться Парису во всем блеске своей красоты, расстегнула пряжки своей туники и, гордясь собой, произнесла: «Смотри и любуйся всеми прелестями, которые ты видишь перед собой. Не заслуживают ли они предпочтения перед всеми военными доблестями? Обладание ими не ценнее ли всех скипетров и царств Азии? И какое мне дело до всех шлемов и щитов? Женщина должна прежде всего отличаться красотой. Я не дам тебе доблести, но дам тебе самую красивую женщину в подруги; я не дам престола, зато дам тебе Елену».

Едва богиня любви умолкла, как Парис присудил ей приз за красоту, и Афродита получила из его рук яблоко, которое стало источником раздора и жестоких битв.

Смысл мифа о суде Париса

Суд Париса изображался очень часто художниками, но благодаря различию трактовки античных и новейших художников смысл этого мифа совершенно изменился.

По примитивным источникам, идея, вложенная в миф о суде Париса, была чисто нравственная и моральная: она указывала на презрение, с которым относились древние греки к своим соседям-азиатам, считая их за изнеженных людей, неспособных даже понимать мужества и доблестей.

Фригиец Парис, присудив яблоко раздора Афине Палладе, мог бы получить взамен военную доблесть и благодаря ей упрочить независимость своей страны. Дав яблоко богине Гере, фригиец Парис мог бы получить владычество над Азией.
Но Парис предпочел страсть и наслаждения, предлагавшиеся ему Афродитой, и вот почему Троя пала и почему Греция, которой покровительствовали Афина Паллада и Гера, стояла неизмеримо выше Азии.

Хотя Колуф и другие античные писатели упоминают о том, что богиня Афродита раскрыла свои одежды перед Парисом, тем не менее художники античности всегда изображали всех трех богинь на суде Париса совершенно одетыми.

В период римского владычества искусство продолжает изображать богинь одетыми. Сохранилось много произведений искусства на тему суда Париса от этого периода.

Новейшее искусство, напротив, постоянно изображало и изображает всех трех богинь на суде Париса лишенными всяких признаков одежды. У Флаксмана одна только Венера обнажена, зато Рубенс, Рафаэль и многие другие художники изображают всех трех богинь обнаженными, так что Парис как бы присуждает приз за пластическую красоту.

Рубенс в своей прекрасной картине «Суд Париса», для того чтобы еще больше подчеркнуть чувственный характер, который он желал придать своему произведению, поместил на своей картине сатиров, и они, пользуясь случаем,
глядят во все глаза на обнаженных богинь. Между тем, если строго придерживаться мифологических традиций, ни один сатир не осмелился бы смотреть с такой наглостью на Афину Палладу, опасаясь навлечь на себя гнев этой строгой и целомудренной богини.

Дополнения от преподавателя древнегреческого языка _{и сего сайта созидателя}

Миф о яблоке раздора и Парисовом суде на древнегреческом языке

А теперь коснёмся античности в первоисточнике — прочтём рассказ ритора Либания о свадьбе Пелея и Фетиды, яблоке раздора и Парисовом суде в древнегреческом подлиннике.

Περὶ τῆς τοῦ Πάριδος ἁρπαγῆς (Libanii Progymnasmata 2, 27)

Θέτιν ὁ Ζεὺς ἐθαύμασε τοῦ κάλλους, παρὰ δὲ τῆς Νυκτὸς ἀκούσας ὡς ὁ τικτόμενος ἐκ Θέτιδος ἀμείνων ἔσται τοῦ πατρὸς αὐτὸς μὲν οὐ μίγνυται, Πηλεῖ δὲ δίδωσι.
καὶ δέχεται μὲν τοὺς γάμους τὸ Πήλιον καὶ θεῶν ὕμνον καὶ Ἀπόλλωνος ᾠδήν. ἡ δὲ Ἔρις, οὐ γὰρ μετεῖχε τῆς θοίνης, μῆλον χρυσοῦν ἀφίησιν εἰς τὴν τράπεζαν.
δῶρον εἶναι τῇ καλλίστῃ θεῶν τούτῳ ἐπεγέγραπτο.
γίνεται οὖν ἀμφισβήτησις τὸ μῆλον τῇ τοῦ Διὸς γυναικὶ καὶ Ἀφροδίτῃ καὶ Ἀθηνᾷ.
ὁ δὲ Ζεὺς φεύγει μὲν αὐτὸς τὴν κρίσιν, ποιεῖ δὲ αὐταῖς Πάριν τὸν Πριάμου κριτήν.
ὡς οὖν ἧκον παρὰ τὸν βουκόλον, νικᾷ μὲν Ἀφροδίτη τῷ τῆς Ἑλένης γάμῳ, τοῦτο γὰρ ἄμεινον ὁ Πάρις ἡγήσατο, βασιλείαν δὲ ἣν ἐδίδου τῆς Ἀσίας ἡ Ἥρα, καὶ τὸ μαχόμενον κρατεῖν, ὃ ἦν τῆς Ἀθηνᾶς ὑπόσχεσις, παρῃτήσατο.
ναυπηγεῖται οὖν καὶ πλεῖ καὶ λαμβάνει τὴν Ἑλένην καὶ ἀπόλλυσι τὸ Ἴλιον.

© ЗАУМНИК.РУ, Егор А. Поликарпов — научная редактура, ученая корректура, оформление, подбор иллюстраций, добавления, пояснения, переводы с древнегреческого и латыни; все права сохранены.

Пелей — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Пелей (др.-греч. Πηλεύς, лат. Peleus) — в древнегреческой мифологии сын мудрого эгинского правителя Эака, отец Ахилла. Неоднократно упомянут в «Илиаде» и «Одиссее» (XI 467). На его свадьбе с Фетидой разгорелся спор богинь Афродиты, Афины и Геры за звание прекраснейшей (см. яблоко раздора), с чего исчисляют историю Троянской войны^[2][3][⇨].

Мифология

Сын эгинского царя Эака и Эндеиды, по версии — дочери кентавра Хирона, по отцу внук Зевса.
Братом Пелея был Теламон, друг величайшего из героев — Геракла. Пелей — аргонавт, сидел на носовых вёслах с братом^[4]. Выступал в погребальных играх по Пелию в борьбе^[5], победил^[6], или же его победила Аталанта. Участвовал во взятии Трои Гераклом^[7][8]. Принимал участие в битве кентавров с лапифами^[9]. Царь мирмидонян во Фтии (греч.)русск., что в Фессалии.

На Эгине братья из зависти погубили своего сводного брата Фока, превосходившего их в атлетических состязаниях, и были изгнаны^[10]. Пелей бежал во Фтию, где был радушно принят её царём Евритионом, который очистил его от скверны убийства. Пелей женился на его дочери Антигоне и получил третью часть царства. Вместе с Евритионом Пелей участвовал в Калидонской охоте, во время которой случайно убивает Евритиона. Он снова должен искать очищения и бежал в Иолк к царю Акасту^{[8][11][12][13]}.

По другой версии, его очистил царь Фтии Актор, который был бездетным и передал власть Пелею^[14]. Либо бежал к Кеику из Трахина^[15], но очистил его царь Акаст^[16]. Позже царь Акаст пытался погубить Пелея, так как его жена Астидамия оклеветала героя, но неудачно^[17]. Астидамия воспылала страстью к Пелею, но будучи отвергнута обвинила его, что он насильно её домогался^[8]. Супруга Пелея Антигона в отчаянии повесилась^[12]. Акаст по навету своей супруги решает погубить Пелея, для чего (не желая прямо поднимать руку на него и тем самым нарушить законы гостеприимства) приглашает Пелея охотиться на гору Пелион, обиталище кентавров, где оставляет Пелея им на растерзание, похитив у него оружие. Однако его спас Хирон (приходившийся ему дедом по матери). Впоследствии Пелей отомстил, завоевав Иолк и жестоко казнив жену Акаста^[8][12][13].

Затем Пелей женился на Полидоре, в других источниках она называется дочерью Пелея и Антигоны^[10].
По некоторым источникам Пелей именуется возлюбленным Гефеста^{[18][прояснить]}.

Пелей и нереида Фетида

По замечанию М. Л. Гаспарова, это один из самых популярных греческих мифов^[19].

Когда от Прометея Зевсу стало известно, что от его брака с богиней Фетидой должен родиться сын, который станет могущественнее своего отца и свергнет его с престола, Зевс решил отдать Фетиду в жёны Пелею, от этого брака должен был родиться великий герой (у Пелея и Фетиды родится Ахилл). Условием для женитьбы Пелея на богине была его победа в единоборстве с невестой. Пелей победил её, держа своими могучими руками, несмотря на то, что она принимала вид львицы, змеи и даже превращалась в воду и огонь^[20][13].

Свадьба Фетиды и Пелея отмечалась в пещере Хирона на горе Пелионе в присутствии всех олимпийских богов, за исключением неприглашённой богини раздора Эриды, которая обидевшись на то, подбросила на пир золотое яблоко из садов Гесперид, адресованное надписью на нём «Прекраснейшей». За это звание разразился спор между тремя богинями: Герой, Афиной и Афродитой, и ни одна из них не хотела уступать. Зевс отказался быть судьёй и отдал яблоко Гермесу, чтобы тот сопроводил их в окрестности Трои, где спор решит Парис, сын троянского царя Приама, см. Суд Париса. (Соблазненный обещаниями Афродиты дать ему в жены прекраснейшую из женщин, Парис отдал яблоко ей, а она помогла ему похитить жену спартанского царя Менелая прекрасную Елену, что послужило поводом для похода ахейцев на Трою.) Эта история послужила завязкой к Троянской войне.

Пелей получил на свадьбе от богов доспехи, которые отдал сыну Ахиллу. Ахиллес сам дал Патроклу доспехи, чтобы тот с мирмидонцами отбил троянцев от кораблей ахейцев (греко

Свадьба Пелея и Фетиды

Свадьба Пелея и Фетиды

Троянская война

, автор: JJ 11.02.15

Первый: Фетида

Зевс был влюблен в морскую нимфу Фетиду, но получил пророчество, что
Сын Фетиды станет более великим, чем его отец, точно так же, как Зевс сверг его с престола.
отец возглавить последующий пантеон богов.Во избежание такого
результат Зевс устроил для нее брак с человеком, Пелей. Пелей был очень
Тем не менее, Фетида отказалась от такого решения.

Протей, древний морской бог, посоветовал Пелею найти морскую нимфу, когда она была
спать и крепко свяжите ее, чтобы она не сменила форму и не сбежала. Он сделал
так, но ей удалось изменить формы, превратившись в пламя, воду, бушующую львицу,
и змей. Пелей крепко держался, и в конце концов нимфа была покорена и
согласился выйти за него замуж.

Свадьба Фетиды и Пелея праздновалась на горе Пелион, за пределами
пещера кентавра Хирона, и посещали божества. На свадьбе
пир Аполлон играл на лире и пели музы. Хирон подарил Пелею
пепельное копье, отполированное Афиной, с лезвием, выкованным
Гефест и Посейдон подарили бессмертных лошадей.Эрис, богиня
рознь, однако не был приглашен. Так назло она бросила золотой
яблоко посреди богинь, которое должно было быть вручено только »
самый справедливый. «

Это приводит к первому искусственному конкурсу красоты. На яблоко претендовали три богини:
Афродита, Гера и Афина. Зевс, как главный олимпиец, должен был
выступил посредником в споре, но, зная, что лучше, он велел Гермесу привести трех богинь в Париж, пастырского принца Трои,
решить вопрос. Перед молодым принцем предстали три богини, каждая
тайно предлагая ему подарки за то, что он будет выбран победителем.Он выбрал Афродиту, покачнулся
своим обещанием подарить ему самую красивую женщину в мире. А
смешанное благословение, мягко говоря.

От брака Фетиды и Пелея родится сын Ахиллес.Фетида пыталась сделать Ахилла неуязвимым, окунув младенца в воду.
реки Стикс. Но пятки, за которые она держала его, не тронули.
воды Стикса и не смогли полностью защитить его. Позже Пелей отдал мальчика на воспитание кентавру Хирону. В пророчестве сказано, что
сын Фетиды прожил бы либо долгую, но скучную жизнь, либо славную, но
короткая жизнь. Второе пророчество подтверждается.

Секунда: Хелен

Зевс, принявший облик лебедя, преследовался орлом и искал
Убежище с Ледой.Лебедь завоевал ее расположение, и они соединились. Леда тогда
произвел два синих яйца: одно содержало

Кастор и Поллукс; другой с Хелен и

Клитемнестра. Леда также имела половые отношения с Зевсом и ее мужем Тиндареем.
той же ночью. Итак, Кастор был смертным сыном
Тиндарей,
царь Спарты и Поллукс, божественный сын
Зевс, а Елена была
божественная дочь и Клитемнестра были смертны.

Когда пришло время Хелен, самой красивой девушке в мире, выйти замуж как
около сорока королей и князей со всего греческого мира пришли просить ее руки.Тиндарей боялся выбрать мужа для дочери или
отправить любой из
женихи уезжают из боязни обидеть их и дать повод для крупной ссоры.
Одиссей был одним из женихов, но чувствовал, что у него нет шансов на победу, поэтому он пообещал решить проблему, если Тиндарей, в свою очередь, поддержит его в его
ухаживания за Пенелопой, дочерью Икария. Тиндарей согласился, и
Одиссей предложил, чтобы до принятия решения все женихи
поклясться самой торжественной клятвой защищать избранного мужа от тех, кто
попытка разрушить брак.После того, как женихи поклялись отомстить
против любого незваного гостя Менелай был
выбран в мужья Хелен из-за соломинок или, по другой версии,
победа в пешей гонке. Елена и Менелай стали правителями
Спарта после отречения Тиндарея и Леды. Менелай и Елена правят в
Спарта несколько лет, пока в Спарте не прибудет специальный гость: Париж, часть
троянская делегация в Спарту.

Пэрис обнаружила Елену женщину
обещал Афродита. Хелен, застреленная золотой стрелой Эроса, сбежала с Пэрис в Трою.
В то время Менелай был на Крите на похоронах, а когда вернулся домой и
обнаружив неверность жены, он был зол, мягко говоря. Он пошел к брату,
Агамемнон, король Микен, просит помочь вернуть Елену из Трои.
Агамемнон, давший присягу, затем послал посланников к нескольким ахейским царям и князьям на помощь.
вернуть Хелен.Все ахейские цари и князья были женихами и
тот же самый договор о помощи победителю, если кто-то встанет между мужем и женой.

Многие из этих королей и принцев пытались нарушить свое обещание
последовавшая война. Одиссей симулировал безумие, вспахивая поля
во время посева
соли, но его план был сорван, когда Паламед, эмиссар Агамемнона, поставил
Сын Одиссея Телемах на пути плуга, заставив Одиссея раскрыться
его рассудок. Фетида спрятала Ахилла, замаскированного под девушку, при дворе Ликомеда.Когда Одиссей,
кто был отправлен туда, обнаружил, что один из
у девушки при дворе не было девушки, он поднял тревогу, что на них напали
и Ахилл инстинктивно побежал за своим оружием и доспехами, тем самым
раскрывая себя.

Следующая страница

Свадьба Пелея и Фетиды, Еврипид

stories.html

Свадьба Пелея и
Фетида

В греческом мифе жизнь Пелея отмечена
война и трагедия. Когда он убивает своего сводного брата, своего отца
изгоняет его в Пифию, где он очищается за убийство и
женится на дочери короля.Пелей в конечном итоге становится королем
Пифия.

Позже, во время охоты на кабана, он
случайно убивает кого-то важного и снова изгнан. В
эту новую землю он отвергает ухаживания замужней женщины,
Asytrdameia; она отправляет письмо его жене в Пифию и рассказывает
ей, что Пелей любит другую женщину. С разбитым сердцем,
Жена Пелея вешается.

Зевс вмешивается в жизнь Пелея и
устраивает свадьбу Пелея и Фетиды, прекрасной морской богини.Зевс сам любит эту богиню, но боится пророчества о том, что сын
рожденный от брака с Фетидой был бы сильнее, чем он
(тайна Фетиды, которую Прометей
знает). Брак Фетиды со смертным уверяет, что
сын будет смертным и, следовательно, не представляет угрозы для Зевса.
суверенитет.

Сын Пелея и Фетиды — Ахилл.

Зевс не хочет, чтобы что-то пошло не так
во время церемонии бракосочетания; поэтому он отказывается приглашать
Эрис — олицетворение раздора и диссонанса —
свадьба.Она, конечно, все равно появляется, по своему характеру,
и закатывает на свадьбу яблоко, «яблоко раздора»
партия. Три богини — Гера, Афина и Афродита — см. Слова
«Для самых прекрасных» начертано на кожуре яблока. Эти божественные женщины
каждый желает получить этот приз; Зевс выбрасывает яблоко с Олимпа и
Париж, блуждающий по равнинам Трои, поднимает его. Когда он читает
при словах «для прекраснейшего» появляются три богини. Париж
должен выбрать один из трех, и его решение приводит к троянскому
Война — Афродита выигрывает состязание, а в обмен на Пэрис получает
любовь к Елене, самой красивой женщине в мире, жене к
Греческий царь Менелай, брат Агамемнона.Когда Пэрис забирает Елену
в цитадель своего отца Приама, сыновья Атрея — Агамемнона
и Менелай — сплотите греков на войну и спустите тысячу кораблей
на Эгейском море, чтобы вернуть Хелен.

Некоторые говорят, что Пелей и Фетида любили
друг друга. Но поскольку Фетида бессмертна, а Пелей смертен,
брак заканчивается разлукой, символизируя продолжающийся диссонанс
между божественным и смертным. Фетида — интересное существо
частично определяется ее архетипическими характеристиками.Она
оборотень, хамелеон, богиня волн. В эпосе Овидия
стихотворение Метаморфозы , Пелей ловит Фетиду спящей в
морская пещера и связывает ее всякими петлями и ловушками. Проводится
быстро, она принимает сотни различных форм и говорит
сотни разных историй. Она олицетворяет непрозрачность снов.
В конце концов она уступает дорогу. Пелей берет ее, и она зачинает их
сын великий Ахиллес. Мы видим похожую историю в Книге IV.
Гомер Одиссея , где Менелаю помогает богиня
Эйдотея; она говорит ему, что древний из моря, ее отец
Протей — еще один оборотень — знает «все до глубины души» и может
ответьте на любой вопрос Менелая.Язык дает силу
и влияние снов на восприятие будущего героя.
Менелай и его люди держат морского бога в плену, потому что только тогда
он дает «курс и расстояние для… плавания». Древний
подменыши, несомненно, являются источником таинственного и
неверный оборотень, помогающий капитану Кирку и доктору
Побег Маккоя из исправительной колонии на далекой планете / острове в
Звезда
Trek VI , «Неизвестные»
Страна.«

Суждение
Парижа и троян
Война

Париж сталкивается с божественным
прототип: «Давайте заключим сделку». Он должен выбрать богиню номер один,
богиня номер два или богиня номер три. За каждой дверью
есть другой приз и другие последствия.
(Юнгианский
Женщине-психологу есть о чем рассказать
что.)

«… по одной из этих причин раздор
бросил яблоко в награду за красоту, за которую Гера поспорила,
Афина и Афродита; и Зевс приказал Гермесу отвести их
Александр [Пэрис] на Иде, чтобы быть судимым им.А также
они обещали сделать Александру подарки. Гера сказала, что если бы она была
предпочитал всем женщинам, она отдала бы ему царство над всем
мужчины; Афина обещала победу в войне, а Афродита — руку
Хелен. И он решил в пользу Афродиты. . . «(Аполлодор,
Эпитом 3.2).

События в
Аулис

Аулис — город в центральной Греции,
известен как место, откуда греки начали свой
кампания против Трои и где Агамемнон принес в жертву свою дочь
Ифигения с Артемидой в союзе с противоположными ветрами.Провидец Калхас
заявил, что Артемида требует жертвоприношения Ифигении.
Агамемнон послал за ней под предлогом, что она должна быть
замужем за Ахиллом. Версии здесь разные, но она была убита в
Орестея , в то время как другие говорят, что ее унесла
Артемида. В Илиаде Гомер говорит нам, что события в
Аулис оставил Агамемнона с горечью в душе по отношению к Калхасу.
Агамемнон, его глаза были подобны обжигающему огню, пылающий гневом на
Калхас: «Провидец страданий! Ни одно слово не поможет мне.
преимущество! »

Птицы.

Дом
Атрей

Атрей и Фиест были сыновьями Пелопса.
Пелопс был проклят умирающим Миртилусом, и поэтому каждый
поколение его семьи погибло; Пелопс продолжает
жить хорошей жизнью, но проклятие в конце концов падает на его двоих
сыновья. Фиестес соблазняет жену своего брата, Аэропу, стремясь
царствование Микен. Атрей узнает о соблазнении и
изгоняет его, но позже делает вид, что помирился, и приглашает его
на пир, на котором Атрей подает Фиесту собственное мясо
дети.Когда Фиест понимает, что он ел, он убегает в
фильм ужасов. Позже Фиест женится на собственной дочери Пелопии и
отцы Эгиста; этот наследник будет дальнейшим агентом
проклятие на дом. В день своего триумфа возвращение из
Троянская война, Эгист убивает своего кузена царя Агамемнона,
сын Атрея. Око за око, зуб за зуб. Но это
продолжается; не может уйти. Пиратство, женщины как будки. Правда в том
что Клитимнестра действительно главный.Эгистус — просто головорез
катается в кресле Агамемнона.

Свадьба Пелея и Фетиды

Пелей, князь из Фтии, южнее Пагасийского залива, был еще одним аргонавтом.

Жена Акаста, Кретеида, влюбилась в него и, когда он отказал ей, обвинила его в изнасиловании. Вместо того, чтобы казнить его, Акастус взял Пелея на охоту на горе Пелион, надеясь найти предлог, чтобы убить его. В жесткой конкуренции, эти двое совершили чудовищную добычу, но на закате, чтобы спровоцировать драку, Акастус забрал все трофеи Пелея как свои собственные. .- возмутился Пелей. Он вырезал всем своим жертвам языки и теперь показал их в качестве доказательства. После непростого пиршества Пелей заснул. Когда он проснулся, Акаст исчез, забрав оружие Пелея, и теперь его окружало стадо кентавров, жаждущих мести за вчерашнюю бойню. Лишь вовремя подскочил Хейрон и разогнал ситуацию.

Свадьба Пелея и Фетиды Фотогалерея

Хейрон знал, что Зевс желал, чтобы Пелей женился на морской нимфе Фетиде.(Единственная причина, по которой Зевс сам не спал с ней, заключалась в том, что сыну Фетиды суждено было быть сильнее, чем его отец.) Но Фетида не желала вступать в брак с простым смертным, и когда Пелей обнаружил, что она греется в пещере, она сделала все возможное. противостоять ему, превратившись сначала в огонь, затем в воду, змею, льва и каракатицу. Пелей цеплялся за нее, пока Фетида не признала поражение.

Их брак был отмечен недалеко от пещеры Хейрон. Это была пышная церемония. Музы пели, Нереиды танцевали, а кентавры смотрели с удивлением.Но когда праздник достиг своего пика, спустился ледяной холод. Одетая во все черное, фигура вышла на поляну. Это была Эрида, богиня раздора, которую Пелей забыл пригласить. Теперь она отомстила. Вынув из-под плаща золотое яблоко, она покатила его по танцполу. Затем, не говоря ни слова, она повернулась и зашагала прочь.

Битва между кентаврами и лапифами стала предметом изучения метопов на южной стороне V в. До н. Э.

Парфенон в Афинах.

На яблоке была надпись: «Самым красивым». Теперь каждая женщина, нимфа или богиня претендовала на это как на свое, и пир перерос в ненависть. Только по прошествии многих лет яблоко обретет хозяина, когда Зевс повелел Парису вынести приговор на горе Ида, следствием чего должно было стать падение Трои.

Может быть, они вам тоже нравятся

Свадьба Пелея и Фетиды

Свадьба Пелея и Фетиды

Дата:

1636

Автор:

Питер Пауль Рубенс
Фламандский, 1577–1640

Об этом произведении

Сейчас отключено Просмотр

Живопись и скульптура Европы

Художник

Питер Пауль Рубенс

Название

Свадьба Пелея и Фетиды

Происхождение

Фландрия

Дата

1636

Средний

Масло на панели

Размеры

10 5/8 × 16 3/4 дюйма(27 × 42,6 см)

Кредитная линия

Коллекция Чарльза Х. и Мэри Ф. С. Вустер

Регистрационный номер

1947 г.108

Расширенная информация об этой работе

Информация об объекте находится в стадии разработки и может обновляться по мере появления новых результатов исследований.Чтобы помочь улучшить эту запись, напишите нам. Информация о загрузке изображений и лицензировании доступна здесь.

Об Илиаде

О Илиаде

Введение в поэму

Илиада касается лишь небольшой части Троянской войны; фактически, он охватывает всего несколько месяцев десятого года войны.Однако древнегреческая публика была знакома со всеми событиями, предшествовавшими этому десятому году, и в течение Илиады Гомер делает много ссылок на различные прошлые события.

История Илиады имеет свое фактическое начало в создании Великой стены в Трои. Троянцы заручились помощью морского бога Посейдона, чтобы построить стену. Однако после того, как стена была построена, Посейдон потребовал справедливой компенсации, но троянцы отказались.Следовательно, Троя была без божественной защиты, и фактически Посейдон стал ее врагом.

Во время Троянской войны Троей правил царь Приам, который был женат на Гекубе. Согласно легенде, у Приама и Гекубы было сорок девять детей, включая воина Гектора, пророчицу Кассандру и юного любовника Париса (также известного как Александрос). Деифоб также является одним из детей Приама и Гекубы.

Когда Гекуба была беременна Пэрис, ей приснился сон, что Пэрис станет причиной разрушения Трои.Оракул и провидец подтвердили, что этот сын действительно станет причиной полного разрушения благородного города Трои. Поэтому ради города Гекуба согласилась бросить своего новорожденного ребенка, чтобы умереть от воздействия на гору Ида, но Париж был спасен пастухами и вырос пастырем, не зная о своем королевском происхождении.

Начало Илиады : : Суд Парижа

С греческой стороны, история Илиады начинается со свадьбы Пелея, смертного, и Фетиды, богини.Эти двое стали родителями Ахилла. На их свадьбе Эрис, богиня раздора, бросает золотое яблоко с надписью «Для самых справедливых». Гера, Афина и Афродита — все пытаются претендовать на приз, и ни один бог, включая Зевса, не желает разрешить спор.

После долгого совещания на горе Ида в Париже бедный, но королевский пастырь был избран судьей в споре между тремя богинями. Все они предлагают взятки Парижу. Гера предлагает ему править всей Азией. Афина предлагает победу в битве и высшую мудрость.Но Афродита, зная своего мужчину, предлагает самую красивую женщину в мире, Елену, жену Менелая, правителя Спарты. Париж объявляет Афродиту прекраснейшей из всех и ожидает своей награды.

Возникновение раздора в виде Эриды и ее яблока на свадьбе Пелея и Фетиды вводит идею, которая проходит через Илиаду . Раздор, образно воплощенный в образе богини в легенде, является мотивирующим фактором в большинстве основных событий эпоса. Раздор провоцирует войну.Раздор с Агамемноном из-за рабыни заставляет Ахилла отступить от битвы. Споры между различными группами и отдельными людьми обостряют действие поэмы. Наконец, разрешение спора дает конец стихотворению. Эрида редко упоминается в Илиаде , но ее присутствие почти ощутимо.

Перед тем, как отправиться ко двору Менелая за Еленой, Парис утверждает, что он законный сын царя Трои Приама. Только после этого Париж отправляется в Спарту, где в течение десяти дней его принимают по-царски как гостя Менелая и Елены.Через десять дней Менелай должен отправиться на Крит по делам. В отсутствие Менелая Пэрис похищает Хелен и возвращается с ней в Трою. Различные рассказы об этом событии делают Хелен либо добровольной соучастницей схемы Пэрис, либо сопротивляющейся жертвой похищения. В Илиаде , постоянные ссылки Хелен на себя как на стерву и проститутку не оставляют сомнений в том, что Гомер видит в ней виновного соучастника похищения.

Весть о похищении Елены достигает Менелая на Крите.Он немедленно отправляется к своему брату Агамемнону, великому правителю Микен. Сначала два брата пробуют дипломатию с Троей, чтобы обеспечить возвращение Хелен. Когда это не удается, они решают заручиться помощью многих других правителей небольших греческих королевств. Нестор Пилосский, старый друг семьи, сопровождает Менелая, когда он отправляется в каждое государство в поисках поддержки. Греческая армия, которую помогают собрать Менелай и Нестор, представляет собой греческое или микенское представление о взаимности. Действия совершались с ожиданием ответного действия.По некоторым сведениям, все греческие правители ухаживали за Еленой и чувствовали себя обязанными Менелаю. Но даже в этом случае они идут в набег с пониманием, что получат долю добычи, которая будет получена от разрушения Трои и других близлежащих государств. Фактически, первый спор между Агамемноном и Ахиллом заключается в том, что каждый из них считает несправедливостью в распределении своих военных призов.

Некоторые из греческих руководителей очень хотели разграбить Трою; но двое, Одиссей и Ахилл, были предупреждены оракулами об их судьбах, если они участвуют в войне.Одиссея предупредили, что его путешествие домой продлится двадцать лет, и он симулировал безумие; но его уловка была быстро раскрыта, и он наконец согласился на войну. Греки знали, что им никогда не захватить Трою без помощи Ахилла, который был величайшим воином в мире. Он был практически неуязвим как боец, потому что при рождении мать окунула его в реку Стикс, сделав бессмертным повсюду, кроме пятки, где она держала его. (Позже Пэрис обнаруживает эту уязвимость и стреляет отравленной стрелой в ахиллесовую пяту — таким образом, у нас есть термин «ахиллесова пята», означающий уязвимость.) Ахилла предупредили, что, если он пойдет на войну, он обретет великую славу, но он умрет молодым. Затем его мать замаскировала его в женскую одежду, но хитрый Одиссей обнаружил уловку, и Ахилл в конце концов согласился.

Через несколько месяцев греческое войско собирается в Авлиде на Эвбее. По некоторым данным, они немедленно атакуют Тевфранию, союзника Трои, терпят поражение и отбрасываются. Большая часть армии расходится. В этот же период пророк Калхас предсказывает, что пройдет десять лет, прежде чем стены Трои падут.Греки, или ахейцы, как они себя называли, не предпринимают повторных попыток массового нападения на Трою около восьми лет. Они не провели, как многие думают, девять лет под стенами Трои, как тогда, когда открывается Илиада . Некоторые ученые считают эту историю первой экспедиции разновидностью более распространенной истории, но многие другие считают, что экспедиция на Трою на самом деле состояла из двух далеко разделенных экспедиций.

История второго (или, возможно, первого) собрания в Авлиде является более известным рассказом.На этом собрании ахейских сил они не могут ходить из-за береговых ветров. На этот раз Калхас сообщает, что Артемида, богиня охоты, оскорблена тем, что Агамемнон убил священного для нее оленя. Единственный способ уйти ахейцам — это принесение Агамемноном в жертву своей дочери Ифигении Артемиде. Агамемнон обманывает Ифигению, говоря ей, что она выходит замуж за Ахилла. Когда она приезжает на свадьбу, ей затыкают рот, чтобы она не могла произнести предсмертное проклятие, и приносят в жертву Артемиде.Ветры меняются, и ахейцы (греки) плывут в Трою.

Ахейцы высаживаются на защищенном берегу недалеко от Трои. Они строят стену из земли, камня и дерева, чтобы защитить свои корабли. Эта стена является центром атаки троянцев в Книгах XII и XIII. После возведения стены ахейцы начинают осаду Трои. Некоторые из их войск совершают набеги на близлежащие государства. Ахиллес атакует города на юге, в то время как Теламонианский Айас (Аякс) захватывает Тевфранию.

Год спустя, на десятый год с момента первоначального предсказания Калхаса, все ахейцы собираются возле Трои, чтобы начать то, что, как они надеются, станет последней атакой.Вот где начинается Илиада , когда между Ахиллом и Агамемноном развивается вражда. В стихотворении рассказывается о событиях этой вражды, которые происходят в течение нескольких дней. Эпопея заканчивается смертью и похоронами троянского воина Гектора.

После Илиада : Падение Трои

События после Илиады , которые привели к падению Трои, не являются частью стихотворения. После захоронения Гектора троянцы обращаются за помощью к внешним силам, и греки теряют много воинов.В одном из сражений Ахилл встречает Пэрис, который стреляет стрелой, направляемой Аполлоном, и попадает в правую пятку Ахилла — единственное место, где он уязвим. Айас (Аякс) и Одиссей с огромным трудом могут спасти тело Ахилла, и тут же возникает спор о том, кто получит великолепные доспехи Ахилла. Когда его получают Одиссей, Айас (Аякс) приходит в такую ​​ярость, что угрожает убить некоторых греческих лидеров. Когда он понимает отсутствие чести в своих угрозах, он совершает самоубийство.

После смерти своих двух величайших и самых храбрых воинов, Айаса и Ахилла, греки стали беспокоиться о том, чтобы когда-либо взять Трою. Посоветовавшись с различными провидцами и оракулами, они получили указание обезопасить лук и стрелы Геракла, которые находятся в руках князя Филоктета, грека, который был брошен ранее из-за отвратительной незаживающей раны. Одиссей и Диомед отправляются к Филоктету, и они убеждают его вернуться с луком и стрелами. В своей первой битве он может убить Пэрис.Однако эта смерть никак не повлияла на ход войны.

Затем грекам дается ряд задач, которые они должны выполнить, чтобы обеспечить победу: они должны вернуть кости Пелопса в Грецию из Азии, привести сына Ахилла на войну и украсть священный образ Афины из троянского святилища. . Эти задачи выполнены, но ни одна из них не меняет ход войны. Затем Одиссей придумывает план, согласно которому греки могут проникнуть внутрь стен Трои: большой деревянный конь построен с полым животом, в котором может поместиться много воинов.В темноте ночи коня выводят на Троянскую равнину. Одиссей и некоторые из его людей спрятаны внутри лошади. Остальные ахейцы сжигают свои лагеря и плывут за ближайший остров.

На следующее утро троянцы обнаруживают, что греки ушли, а огромный загадочный конь сидит перед Троей. Они также обнаруживают грека по имени Синон, которого берут в плен. Одиссей предоставил Синон правдоподобные истории об уходе греков, деревянном коне и своем собственном присутствии там, чтобы рассказать троянцам.Синон говорит Приаму и другим, что Афина покинула греков из-за кражи ее изображения из ее храма. Без ее помощи они потерялись и ушли. Но чтобы благополучно добраться домой, им пришлось принести человеческую жертву. Была выбрана Синон, но он сбежал и спрятался. Лошадь была оставлена, чтобы умилостивить разгневанную богиню, и греки надеялись, что троянцы осквернят ее, чем вызовет ненависть Афины. Эта ложь убеждает Приама и многих других троянцев, поэтому они тянут гигантского коня внутрь ворот, чтобы почтить память Афины.

В ту ночь солдаты выползают из коня, убивают часовых и открывают ворота, чтобы впустить ахейскую армию. Ахейцы поджигают город, истребляют жителей и грабят город. Троянское сопротивление безрезультатно. Царь Приам убит, и к утру все, кроме нескольких троянцев, мертвы. Только Эней со своим старым отцом, маленьким сыном и небольшой группой троянцев спасаются.