Русские поэты XX века о духовной красоте человека (На примере творчества Е. А. Евтушенко)

1. Личность Е. А. Евтушенко.
2. Творческий путь.
3. Духовно и душевно чистые люди в лирике поэта.
4. «Свадьбы» — сильный характер русского народа.
5. «Настя Карпова» — пример чистого и сильного женского образа.

Людей неинтересных в мире нет
Е. А. Евтушенко

Е. А. Евтушенко — лидер молодой волны поэзии 50—60-х годов. Для него как для поэта характерны неординарность мышления, самостоятельность в разработке и создании тем, особенные поэтические интонации. Многое из того, что есть в его творчестве, возникло под влиянием известных поэтов-классиков и поэтов-современников: Н. А. Некрасов, С. А. Есенин, А. П. Межиров, М. К. Луконин, Е. М. .Винокуров, Я. В. Смеляков оказали воздействие на становление поэта. Много его произведений посвящено человеческим судьбам — мужским и женским, простым и сложным. В стихотворениях «Спутница», «Свадьбы», «Играла девка на гармошке…», «По ягоды», «Кассирша», «В магазине», «Мама», «Настя Карпова», «Памяти» Евтушенко выступает не только как поэт, но и как публицист, блестящей летописец судьбы человеческой. Женские образы, созданные лириком, прошли через года, сохранившись в памяти читателя. Через них он постигает нравственный облик России, прошлой и сегодняшней. Часть его ранних стихотворений Д. Д. Шостакович использовал при создании 13-ой симфонии. В эпоху возвращения сталинского режима с приходом к власти Л. И. Брежнева гражданская поэзия начинает затухать, то уходя в подполье, то не находя своих последователей. Ее нишу занимает так называемая «тихая поэзия», на приход которой поэт отвечает следующими строками:

Поэзия, будь громкой или тихой,
Не будь тихоней лживой никогда!

Сам он, не примкнувший к диссидентскому движению тех лет, несмотря ни на что, остался инакомыслящим по отношению к официальной идеологии Советского Союза. Он остается верным своим нравственным и моральным идеалам и не собирается примерять на себя чужую веру. Под действием таких внешних сил меняется стихотворная форма поэта — интонации становятся более мягкими, ритм смягчается и успокаивается, но мысль становится ярче и острее, нежели это было в ранней лирике. В программных стихотворениях этого периода — «Пушкинский перевал» (1965), «Коррида» (1967), «Под кожей статуи Свободы» (1968), «Казанский университет» (1970), «Снег в Токио» (1974), «Просека» (1975), «Ивановские ситцы» (1976), «Северная надбавка» (1977), «Голубь в Сантьяго», «Непрядва» (1980), «Мама и нейтронная бомба» (1982), «Фуку!» (1985) — стихотворная речь все больше напоминает прозаическую, по форме и ритмике приближаясь к ней.

Пробует Евтушенко себя и в кино — играет роль К. Э. Циолковского в картине С. Я. Кулиша «Взлет» да и сам снимает автобиографичные фильмы «Детский сад» и «похороны Сталина» по своим сценариям.

Во многих произведениях поэта читатель может заметить постоянное сравнение России с другими странами. Это сравнение, не всегда в ползу России, но всегда объективное, позволяет считать поэта и публицистом, с образным, но точным видением исторического полотна событий. С 80-х годов XX века Евгений Евтушенко живет и издается в США.

Стихотворение, строка которого приведена здесь в виде эпиграфа, также принадлежит Евтушенко и относится к творчеству 1960 года. Уже тогда этой строкой поэт выказал свое отношение к судьбам простых людей в том числе и в рамках поэтического текста. В каждом человеке кроется особый, интригующий мир, а в каждом простом явлении скрывается необыкновенное и таинственное. В стихотворении «Старухи» автор замечает женское достоинство, силу и мощь духа наследниц характеров декабристок, еще более крепких духом. «Размышления над Клязьмой» передают читателю мысли человека, внезапно осознавшего свое отдаление, отчуждение от природного мира. А вот более простые по своей природе девушки-хохотушки из фрезеровочного цеха и парни с завода, напротив. Тягу и любовь к природе они не утратили и испытывают искреннюю радость от пребывания в ее лоне. Значит, более простые по сравнению с главным героем люди оказываются эмоционально и духовно богаче его, раз не потеряли способности искренне наслаждаться миром.

Нравственный стержень характера лирических героев произведений Евтушенко проявляется в стихотворениях о людях, прошедших жесткую проверку на прочность характера через войну и выдержавшие ее. Одно из таких стихотворений — «Свадьбы»:

О, свадьбы в дни военные!
Обманчивый уют,
слова неоткровенные
о том, что не убьют…

В этом стихотворении несколько главных героев. Это — «плясун прославленный», сам авто, это мобилизованные и растерянные женихи, это — заплаканные невесты. Стихотворение воспевает силу и стойкость русского народа, способного справлять свадьбы во время войны, знать, что

Быть может, ночь их первая —
последняя их ночь.

Но при этом не печалиться сверх меры, а находить в себе силы продолжать жить дальше. Последние строки, кажется, не проговариваются, а выкрикиваются изможденным, но живым героем:

Мне страшно.
Мне не пляшется,
но не плясать —
нельзя.

Одна из самых драматических судеб раскрывается в произведении «Настя Карпова». И здесь автор возвращается к тематике военного времени, но на этот раз не может простить солдату, несомненно заслуживающему уважения, его черствости и душевной холодности. Поэтому здесь возвышается образ русской девушки, верно ждущей своего возлюбленного:

Настя Карпова, наша деповская —
Говорила мне пацану:
Чем я им всем не таковская?
Пристают они почему?
Неужели нету понятия —
Только Петька мне нужен мой!

Красавица, кареглазая и веселая девушка верно ждала своего возлюбленного несмотря на внимание со стороны чужих людей и зависть окружающих женщин:

Сколько баб ей в Зиме завидывало
Что такая она была.
Настя Карпова, Настя Карпова
Сколько помню, со всех сторон
Над ее головою каркало
Молодых и старых ворон.

Но не прощает людской нрав людей, в чем-то лучше и успешнее их. Потому пытались навредить Насте и завистницы, и неудачливые ухажеры, распуская про нее грязные сплетни:

И когда, в конце сорок третьего

Прибыл раненый муж домой,

Он сначала со сплетнями встретился,

А потом уж с Настей самой.

И поверил досужим домыслам солдат, и прогнал девушку из дома. Гордая Настя ушла, не унизив себя объяснениями, только

Шла она от дерева к дереву,

Посреди труда и войны,

Под ухмылки прыщавого деверя

И его худосочной жены…

Финал стихотворения — призыв всем, кто любит, кто оказался далеко от своего любимого человека:

Если вам на любимых капают,

Что в дали остались без вас,

Настя Карпова, Настя Карпова

Пусть припомнится вам хоть раз.

Душевная чистота, по мнению Евтушенко, в каждом человеке, способном на сильные, смелые поступки, не потерявшим себя, пройдя через серьезные испытания. И в силах каждого из нас сохранить частицу заложенной в нас самих чистоты.

Евгений Евтушенко и его время в англоязычной критике Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ОБЗОРЫ. РЕФЕРАТЫ

DOI: 10.31249/rsm/2018.02.16

Т.Н. Красавченко

ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО И ЕГО ВРЕМЯ В АНГЛОЯЗЫЧНОЙ КРИТИКЕ

Аннотация. В статье рассмотрена амбивалентная оценка жизни и творчества Евгения Евтушенко (1932-2017) английской и американской критикой, воспринимающей его как поэта советской цивилизации.

Ключевые слова: советская поэзия, шестидесятники, поэт и власть, «лояльный оппозиционер», литературная репутация, общественное мнение в Великобритании и США.

Красавченко Татьяна Николаевна — доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН (ИНИОН РАН). E-mail: [email protected]

T.N. Krasavchenko. Yevgeny Yevtushenko and His Time in British and American Criticism

Abstract. The article analyzes the ambivalent opinions of British and American critics of Yevgeny Yevtushenko (1932-2017), seen as a poet of the Soviet civilization.

Keywords: Soviet poetry, Soviet intelligentsia of the 1960 s, a poet and a state, «loyal opposition», literary reputation, public opinion in Great Britain and the USA.

Krasavchenko Tatiana Nikolayevna — Doctor of Philology, Leading Researcher, Institute of Scientific Information for Social Sciences of the Russian Academy of Sciences (INION RAN). E-mail: [email protected]

Поэт Евгений Евтушенко (1932-2017) стал известен на Западе в начале 1960-х годов. Тогда в Советском Союзе возникла, по выражению известного британского переводчика русской литературы М. Хейварда, «лояльная оппозиция» («loyal opposition») — поколение писателей и художников периода «хрущёвской оттепели», настроенных на «плюрализм мнений в интеллек-

225

туальной жизни советского общества» [10]. Было время, когда «русская литература и Евтушенко были почти синонимами», — пишет британский литературовед, один из первых переводчиков стихов поэта на английский, профессор Сассекского университета Р. Милнер-Галленд [9]. Знаменитым сделала Евтушенко поэма «Бабий Яр», опубликованная 19 сентября 1961 г. в «Литературной газете» (за что ее главного редактора В.А. Косолапова сняли с должности). Она была сразу переведена как минимум на 70 языков. И до сих пор в западном общественном мнении имя Евтушенко ассоциируется прежде всего с «Бабьим Яром»1. Тем более что композитор Дмитрий Шостакович, невероятно известный в 1960-е годы во всем мире, написал Тринадцатую симфонию на стихи Евтушенко «Бабий Яр», первое исполнение которой состоялось в Москве 18 декабря 1962 г., второе — в Минске в марте 1963 г. Так Евтушенко «вошел в историю музыки» [13], а известность его как поэта еще более возросла. Подлинный культ его на Западе возник, пишет американский писатель и журналист С. Шмеман, после появления на обложке американского журнала «Таймс» в апреле 1962 г. портрета Евтушенко как «сердитого молодого человека» и статьи в журнале о нем как о духовном лидере либерализирующейся России [14]. Первый же том переводов его стихов на английский, сделанных Р. Милнером-Галлендом и английским поэтом П. Леви (1931-2000)2, стал бестселлером, затем последовали другие издания в Великобритании и в США.

По словам американского писателя Д. Пипенбринга, Евтушенко — редкий случай поэта, получившего столь широкую известность в своей стране, что однажды — и это явно поразило американца — поклонники Евтушенко пронесли его по московскому стадиону Лужники как «олимпийского чемпиона поэзии» [12]. Профессор Висконсинского университета (Мэдисон) Р. Андерсон видит в Евтушенко всемирно признанного поэта с харизмой актера и инстинктом политика, чьи стихи вдохновляли поколение русской молодежи на борьбу со сталинизмом во время холодной войны [2].

На Западе Евтушенко воспринимают главным образом как социального поэта. И как заметил писатель и журналист, гражданин Великобритании И. Померанцев, в политическом и социальном плане у Евтушенко нет равных:

1. Существует мнение, что подлинным автором «Бабьего Яра» был поэт Юрий Влодов (1932-2009), который не мог напечатать этот текст, ибо был в заключении. «Стихи спас Евтушенко, опубликовав их с некоторыми изменениями. Вопрос об авторстве пока до конца не прояснен, но не надо забывать, что в 1962 г. взять на себя смелость подписаться под «Бабьим Яром » значило очень сильно рискнуть благополучной жизнью. Евтушенко рискнул», — утверждает И. Толстой [1].

2. Евтушенко особенно повезло с переводчиками в Германии: ему обеспечено место в пантеоне немецкой литературы, потому что его переводил гениальный поэт Пауль Целан [13].

именно он запечатлел время, в которое жил — он, а не Солженицын или Бродский, бросившие вызов своему времени [13]. Померанцев называет Евтушенко «поэтом серфинга», т.е. всегда находившимся на «гребне волны»: после выхода первого сборника стихов «Разведчики грядущего» («Советский писатель», 1952), в котором он славил Сталина, Евтушенко стал самым молодым членом Союза советских писателей, его приняли в Литературный институт [15], а через десять лет по инициативе Хрущёва он опубликовал в «Правде» (21 октября 1962 г.) антисталинское стихотворение «Наследники Сталина». Его «Бабий Яр» разгневал советских антисемитов, но принес поэту мировую славу. В августе 1968 г. он осудил советское вторжение в Чехословакию, написал стихотворение «Танки идут по Праге», но его продолжали печатать, и он по-прежнему ездил за границу, что было редкой привилегией в СССР. По мнению Померанцева, в 1960-1980-е годы он играл на Западе ту же роль, что И. Эренбург в сталинское время, держался он там свободно, даже вызывающе. И этим отличался, скажем, от Шостаковича, который, по воспоминаниям И. Берлина, посетив в 1958 г. Оксфорд, был парализован страхом. Евтушенко лично знал многих культовых людей своего времени: Пикассо, Шагала, Фиделя Кастро, Сальвадора Альенде, Марлен Дитрих, Роберта Кеннеди, фотографировался с Ричардом Никсоном, в 1963 г. был номинирован -без успеха — на Нобелевскую премию. Померанцев приводит знаменитую строчку Евтушенко — «Поэт в России больше, чем поэт» и считает, что эта роль выжала поэта из Евтушенко, но позволила ему оставаться актуальным до конца жизни. Он вспоминает, как встретил Евтушенко в Мюнхене на Радио Свобода в середине 1990-х годов и спросил, не называется ли его поэзия времен «оттепели» и брежневской эпохи поэзией «эрзац свободы»? И Евтушенко печально ответил: «Я бы предпочел, чтобы ее называли «глотком свободы»». Померанцеву показалось, что он искренне верил в это [13].

В целом отношение к Евтушенко в США и Великобритании двойственно, хотя в Великобритании к нему относятся критичнее, чем в США. Впервые он приехал в Великобританию в 1962 г. по приглашению Британского Совета, читал стихи, в частности «Бабий Яр», в Кембридже (с параллельными переводами Р. Милнер-Галленда и П. Леви) [10]. Р. Милнер-Галленд называет Евтушенко харизматичной личностью с поразительной жизненной энергетикой [9], он производил незабываемое впечатление не только ростом, привлекательной внешностью, умением говорить, но особой импонировавшей британцам раскованностью: ему была свойственна авторитетность и остроумие, он говорил серьезно и шутил, сплетничал, отмечая нелепое и иногда ужасное в советской жизни — и жизни вообще. Р. Милнер-Галленд, как и многие, считает его потрясающим актером — корни этого дара в его отрочестве: в стихотворении «Свадьбы» (1955) поэт описал военные свадьбы, на которых он,

еще мальчик, пляшет, чтобы развлечь присутствующих («Пляши!.. — кричат отчаянно, и я опять пляшу») [10].

На Р. Милнер-Галленда произвела впечатление открытая, лиричная, искренняя поэзия Евтушенко, который многим обязан Маяковскому, Пастернаку, Есенину, хотя сравнение с ними не в пользу Евтушенко. Но достоинство его критик видит в том, что он существенно «демократизировал» поэзию, драматизировал ее, внес в нее энергию эмоции за счет изысканности, использовал неожиданные метафоры и рифмы, игру слов, многие строки его стихотворений запоминаются. Р. Милнер-Галленд сравнивает Евтушенко с группой «Ливерпульских поэтов» 1960-х годов, как и советский поэт, «зрелищных, бьющих на эффект», «поэтов пеформанса» [9]. Он вспоминает, как Евтушенко, писавший и «рискованные стихи», читал ему стихотворение «Танки идут по Праге» в Москве в машине с включенным мотором, чтобы заглушить прослушку. На его взгляд, Евтушенко сознательно рисковал, нарушая советские нормы поведения (в частности, встречался с иностранцами) [10], а мнение западных советологов о том, что тот «продался» советской власти, исследователь считает чепухой [9].

Иная точка зрения — в эссе «Печальный случай Евгения Евтушенко» известного британского поэта и историка Р. Конквеста (1917-2015), близко дружившим с английским писателем К. Эмисом, который встречался с Евтушенко в Лондоне в 1960-е годы. Конквест критически отозвался о советском поэте в одной из статей, перепечатанной в его воспоминаниях, был против его работы профессором поэзии в Оксфорде в 1967 г., и в эссе подвел итоги творческой деятельности к 40-летию поэта [3], напомнив о том, что еще недавно Евтушенко выступал как рыцарь либерализма в борьбе против советского партаппарата, огромные аудитории собирались на его выступления, его поэма «Бабий Яр» воплощала надежды новой, свободной России, так же его воспринимали и на Западе. Но в его репутации произошли существенные изменения. Об этом, в частности, свидетельствует одобрение газетой «Правда» его «энергичной гражданской позиции» в сборнике «Поэт в России — больше, чем поэт» (1973), означающее признание полной лояльности поэта власти. В то же время, пишет Р. Конквест, романист Владимир Максимов, преследование которого в России в 1973 г. привлекло пристальное внимание мировой общественности, в письме в Союз советских писателей (перед исключением его оттуда) упомянул Евтушенко как одного из третьеразрядных литературных интриганов и торгашей [там же].

Р. Конквест рассказывает также историю конфликта Евтушенко с В. Аксеновым и Г. Поженяном. Аксенов и Поженян вместе с Овидием Горчаковым под псевдонимом Гривадий Горпожакс (комбинация имен и фамилий авторов) издали роман «Джин Грин — неприкасаемый» (1972). Роман представлял собой пародию на джеймсбондовские шпионские романы. 228

Евтушенко обрушился на роман с резкой критикой, он утверждал, что, на его взгляд, пародия не удалась, ибо авторы были слишком очарованы персонажами, которых хотели высмеять. В ответ Аксенов и Поженян написали статью, в которой заявили, что Евтушенко использовал свое официальное положение секретаря Союза писателей для сведения «личных счетов». Авторы романа обвинили его в «лицемерной демагогии» и фактически в предательстве своих коллег, не почитаемых властью. Их попытки опубликовать ответ в печати были отвергнуты [3].

Р. Конквест рассматривает феномен Евтушенко как любопытную амальгаму политики, публичности и поэзии. По его мнению, Евтушенко — настоящий поэт, хотя и не первого ряда. До его внезапного политического и морального краха в середине 1960-х у него была прекрасная биография. Некоторые стихи Евтушенко резко критиковались в партийной печати в 1957 г., когда первая волна «оттепели» пошла на убыль. Но в последующие «волны» хрущёвской оттепели, позволявшие надеяться на лучшее, Евтушенко отождествил себя с определенным направлением в рамках хрущёвского крыла коммунизма, заняв позицию, которую можно определить как либерализм, совместимый с «работой внутри». Иллюстрация этой позиции — стихотворение «Наследники Сталина». Оно вписывалось в рамки антисталинских решений XXII съезда партии в 1961 г.

Либерализация такого типа, пишет Р. Конквест, казалась постоянной, а молодые поэты — ее наиболее активными лидерами. Их влияние постепенно возрастало. Сборники стихов Евтушенко выходили стотысячными тиражами. В литературном мире стало (как жаловался секретарь ЦК по идеологии Л. Ильичёв) «неудобно и немодно защищать партийные позиции». Партаппаратчики заволновались, им казалось, что ситуация выходит из-под контроля, Хрущёв с ними согласился. Поэтому 1 декабря 1962 г. во время своего знаменитого посещения Манежа он яростно выступил против «абстракционизма» как аморального «антисоветского искусства». Стала очевидна иллюзорность надежд молодых писателей «приспособиться» к «либеральной группировке» власти.

Однако Евтушенко продолжил свои попытки: 17 декабря 1962 г., когда около 400 представителей творческой интеллигенции были приглашены в Кремль на встречу с Хрущёвым и другими партийными лидерами, он выступил в защиту скульптора Эрнста Неизвестного. По адресу Неизвестного Хрущёв заметил, что «только могила горбатого исправит». Евтушенко же парировал, что прошли те времена, когда могилу использовали для исправления людей — и прочитал несколько строк из «Бабьего Яра» [3]. Хрущёв неплохо относился к Евтушенко, но в своих мемуарах отозвался о нем как о «неуправляемом» [10]. Р. Милнер-Голланд рассказывает о том, как незадолго до смерти в 1971 г. Хрущёв пригласил Евтушенко к себе на дачу, тот поехал

и, в частности, спросил его, почему он так ужасно вел себя в 1962 г. Хрущёв пояснил, что на него оказывалось ужасное давление, но все-таки ни один волосок не упал ни с чьей головы [10].

Когда Евтушенко был на пике славы, существовала, по мнению Конквеста, тенденция недооценивать эстетику его стихов. Ранняя поэзия Евтушенко, поклонника широко известного в России Киплинга, примечательна энергетикой, прямотой, ритмом, гражданственным пафосом. Но когда политическая ситуация изменилась, этот тон стал помехой. «Общественный» поэт стал уязвим для политического давления, если не обладал (как Солженицын) глубокими нравственными ресурсами.

Хрущёвский «либерализм» достиг кульминации в середине 1962 г., когда был опубликован «Один день Ивана Денисовича». Хрущёв действительно хотел улучшить советскую общественную жизнь и разрушить сталинизм, но не был готов подвергнуть сомнению основополагающие принципы коммунизма. «Либералы» поддерживали его, но не были едины. Одни восприняли атаку на сталинизм как этап более широкой «либерализации», ведущей к торжеству в России интеллектуальной и гражданской свободы. Другие разделяли его позицию — власть над мыслью и литературой должна оставаться у ЦК партии, но надеялись хотя бы на возвращение свобод, пусть узких по западным меркам, которые существовали в России в 1920-е годы. В 1963 г. все закончилось: Солженицын и другие ушли в оппозицию; Евтушенко и подобные ему стали сотрудничать с властью [3].

В начале 1963 г. Евтушенко, по словам Р. Конквеста, держался еще стойко и, будучи в Париже, опубликовал в левом французском журнале «Экспресс» свою биографию («A Precocious Autobiography»), где живо представил свою анархическую юность и, в частности, рассказал о смерти Сталина в 1953 г. Евтушенко критиковал партийных догматиков, в том числе их антисемитизм, и писал, что в России все тираны верят: поэты их худшие враги. Он выступил в Париже со стихотворением «Мертвая рука», содержавшем строки: «Кое-кто еще глядит по-сталински…». 4 марта 1963 г. его отозвали в Москву и он, представ перед Хрущёвым и Ильичёвым, после попытки защититься, сдался, признав, что совершил «непоправимые ошибки» и постарается исправиться в будущем. Его простили: власть пришла к выводу, что он еще будет ей полезен [там же].

В целом, как считает Конквест, период правления Хрущёва и первый год после его «падения» был по советским критериям терпимым. Однако зимой 1962-1963 гг. по творческой интеллигенции был нанесен сильный удар. Надежды на улучшение умерли, оптимистическое настроение писателей сменилось тревогой и мрачными предчувствиями. Тут, как считает Конквест, и произошел поворот в эволюции Евтушенко. На поверхность вышло темное начало его жизни. Будучи за границей, он оклеветал Ольгу Ивинскую, 230

любовницу и частично наследницу Пастернака, которую после смерти поэта в 1960 г. арестовали и приговорили к восьми годам заключения по обвинению в незаконных операциях с валютой при получении заграничных гонораров Пастернака. Его западные коммунистические издатели сразу дали понять, что все обвинения ложны. Однако Евтушенко, находившийся на Западе, в частности в Англии, когда его спросили, не может ли он что-то сделать для Ивинской, ответил, что не имеет ничего общего с «валютчиками». За рубежом он служил власти, ибо, по словам Конквеста, именно Хрущёв, как показал британский писатель и журналист Эдвард Крэнкшоу, автор книг «Хрущёвская Россия» (1959) и «Хрущёв: Карьера» (1966), загнал Пастернака в могилу и мстил его близким. Евтушенко же не просто повторял партийную версию, он зашел гораздо дальше, заметив, что «Доктора Живаго» «не стоит публиковать» в России [3].

В 1965 г. вышла поэма Евтушенко «Братская ГЭС», не лишенная, по мнению Конквеста, достоинств в описании Сибири, но представившая взгляд либерала-партаппаратчика. Евтушенко не замолчал факт строительства ГЭС в основном зэками, не прославлял сталинскую систему рабского труда, но ретушировал ее. В его изображении зэки, невинные жертвы, несмотря ни на что, верят в правоту партии. Конквест предлагает сравнить поэму Евтушенко с повестью Солженицына «Один день Ивана Денисовича», автор которой сам был узником сталинских лагерей.

Конквест не забывает и того, что в феврале 1966 г., когда судили А. Синявского и Ю. Даниэля, Евтушенко не подписал «Письмо 63-х» в их защиту (его подписал даже И. Эренбург). Таким образом, Евтушенко оказался в «фаустовской ситуации». Но его сотрудничество с «идеологическим дьяволом» Конквест не считает просто циничной сделкой: Евтушенко искренне надеялся на улучшение ситуации. В 1968 г., после советского вторжения в Чехословакию, он послал советскому руководству телеграмму с протестом: он одобрял социализм с человеческим лицом [там же].

А в это время, как пишет Конквест, обвиненный в 1968 г. в «антисоветской пропаганде» поэт Ю. Галансков погибал в трудовом лагере. Приговор Галанскову осудили и британский философ Б. Рассел, и многие западные писатели, и коммунистические партии Западной Европы. Евтушенко не подписал письма протеста, не помог — несмотря на просьбы родственников осужденного — освободить поэта из тюрьмы, однако присоединился к тем, кто заявил, что выйдет из Союза писателей, если из него исключат «подписантов».

В 1970-е годы Евтушенко ездил во многие страны Европы, бывал в США. Во время поездок — и в публичных выступлениях, и в частных беседах — он осуждал А. Синявского и Ю. Даниэля. В США, когда студенты спросили его, что он думает об этом деле, он ответил: они виновны, но наказаны

слишком сурово. И спросил: «А как бы вы реагировали, если бы один из ваших писателей издал книгу в Европе под вымышленным именем?». Этот ответ вызвал у слушателей смех. Но все-таки во время своих путешествий он старался сохранять позицию либерала, что было выгодно и ему, и советской власти. Поэт критиковал политику Запада, а за это ему позволяли признавать и некоторые несовершенства жизни в СССР [3].

Конквест, член Британского межпланетного общества, встретил Евтушенко на мысе Кеннеди на запуске космического корабля «Аполлон» в апреле 1972 г. Советский поэт произнес банальную, на взгляд Конквеста, речь о том, что Гагарин (конечно, его «близкий друг») и американские космонавты рассказывали ему о своих переживаниях, когда из космоса смотрели на одинокую, маленькую землю и думали, как печально, что она разделена границами и люди не могут их пересекать. Конквеста шокировал сам факт посещения Евтушенко мыса Кеннеди: большинство советских граждан были «заперты» в границах своей страны. А когда американская журналистка спросила Евтушенко, почему он ездит за границу, а другие русские писатели -нет, он разозлился и назвал ее «гиеной» [там же].

За рубежом Евтушенко далеко не всегда имел успех. Во время тура по Америке в 1972 г., когда он выступал вместе с американскими поэтами -Р. Уилбуром, С. Кьюницем, Дж. Дики, некоторые его слушатели, в их числе американский поэт и сенатор Ю. Маккарти, были крайне недовольны его лживыми пропагандистскими стихами. Со временем, как считает Конквест, Евтушенко писал все хуже. Его «социальные» стихи были слабыми и в переводе почти не обладали эстетическим обаянием, производя впечатление политических речей. Конквест цитирует видного американского поэта и критика А. Тейта, назвавшего Евтушенко «плохим актером, а не поэтом» и заметившего, что «цирк такого рода унизителен и вульгаризирует поэзию» [там же].

Однако Евтушенко был популярен в США, многие считали его оппонентом советского истеблишмента, хотя в СССР он уже утратил эту репутацию. Этот парадокс Конквест объясняет невежеством американской аудитории и психологическими особенностями: А. Камю как-то заметил, что просоветские французы не столько любят русских, сколько «от души ненавидят французов». Аналогично и в США было много людей, которым — чтобы положительно относиться к человеку — нужно лишь знать, что этот человек критикует их страну или ее политику.

Среди факторов «американской славы» Евтушенко Конквест называет его эффектную внешность и стиль поведения. Но главным была все же его поэтическая деятельность: прежде всего поэма «Бабий Яр», свидетельство -вавшая, в частности, о неприятии антисемитизма. При этом мало кто знает, что поэма существовала в двух вариантах: американском и советском. Из 232

советского варианта Евтушенко исключил две строки о евреях и включил две другие с упоминанием русских и украинских жертв нацизма. Однако на Западе — очевидно, с официального одобрения — поэт читал изначальный текст.

В целом Конквест видит в Евтушенко не либерального рыцаря, «продавшегося власти», а поэта, чей «ограниченный либерализм» раздули — не он, а его западные поклонники. Сам Евтушенко утверждал, что сотрудничество с властью дало ему возможность влиять на партаппаратчиков. Однако Конквест обвиняет поэта в неоказании помощи жертвам власти и нанесении ущерба либеральным писателям, его компромиссы уничтожили его как личность [3].

Анонимная статья-некролог в британском журнале «Экономист» [11], известном своей левой ориентацией, перекликается со статьей Конквеста. Евтушенко представлен как поэт, выразивший настроения своего поколения, живой, тревожный дух постсталинской эпохи и отнюдь не монолитной советской системы. Автор некролога называет Евтушенко «поэтом перформанса» (регТогшапсе poet), пишет об его обаянии и остроумии. Яркий, выделяющийся на сером фоне официальной советской культуры, Евтушенко стал «звездой». «Комиссары от культуры» тогда предпочитали не сажать в тюрьму такие популярные, беспокойные таланты, а держать их в позолоченных клетках. И лишь самые великие сумели выстоять против такой «ласки».

Евтушенко не был из их числа. Он использовал преимущества своей известности: упрекал Хрущёва за его выступления против свободы культуры, защищал некоторых преследуемых в 1960-е годы, в частности Бродского. Но все его протесты оставались в рамках системы: он был своеобразным «клапаном безопасности», позволявшим смягчать интеллигентское недовольство советской системой. Несмотря на «яркое павлинье оперенье» и склонность к саморекламе, он не обладал большой храбростью, не говоря уж о гениальности. Его поклонники могли переоценивать достоинства его поэзии. И пока он пожинал плоды своей славы, пишет автор некролога, политзаключенные умирали в трудовых лагерях. Евтушенко жил по принципу «и нашим и вашим»: писал о несовершенствах советской системы, но пользовался ее благами, критиковал Запад, но любил там бывать и в конце концов с 1991 г. обосновался в США, в фермерской Оклахоме — преподавал в университете городка Талса [там же].

«Лицензированным оппозиционером» и советским поэтом — поп-звездой 1950-1960-х годов называет Евтушенко шотландский писатель и журналист А. Мэсси. Он сомневается в том, что имя Евтушенко ныне много значит для читателей, особенно для читателей молодых, и не удивлен тем, что в последние годы тот жил и работал в США, что характерно, на его взгляд, для русских писателей. Мэсси вспоминает о встрече с Евтушенко осенью 1977 г. в Москве на ужине в британском посольстве, где тот производил впечатление

частого гостя — тогда как советским гражданам посещение иностранных посольств запрещалось. После ужина Евтушенко пригласил Мэсси и его коллег к себе на дачу в Переделкино и повел на могилу Пастернака. На вопрос Мэсси, был ли Пастернак его другом, Евтушенко [напомнив Хлестакова. -Т. К.] ответил: «Очень хорошим другом. Он был очень хороший человек. Великий поэт. Но печальный». Мэсси, не посвященный в историю советской культуры, вспоминает Евтушенко с удовольствием: на него произвело впечатление «бескорыстное гостеприимство» поэта [8].

Очевидно, что в Британии наметилась четкая линия не просто двойственного, а зачастую, как в случае К. Эмиса и Р. Конквеста, негативно-иронического отношения к Евтушенко. В 1967 г. кампания по выборам Евтушенко профессором поэзии в Оксфорде провалилась [11]. Британский литературовед Дж. Сазерленд с иронией отозвался о романе Евтушенко «Ягодные места» (1982), вышедшем в 1984 г. в английском переводе [19]: «С обложки книги угрюмо смотрит с годами все более мертвенно бледное лицо автора» [16, р. 20]. Роман явно не впечатлил Дж. Сазерленда: на его взгляд, он читается как интуристовская книга путешествий, направленная на реабилитацию Сибири, которая за рубежом ассоциируется с ссылкой, холодом и вынужденным пребыванием там советских диссидентов. Эпизод встречи сибирской девушки и геолога на берегу реки в грозу, когда девственница из девственного края, танцующая обнаженной под дождем, отдается незнакомцу-москвичу в стогу сена (а потом рожает от него ребенка) Дж. Сазерленд рассматривает как метафору технократического века, завоевывающего новый фронтир. Этот эпизод романа, как и другие, кажется ему трафаретно-тривиальным, а роман в целом полным авторской саморекламы, которая всегда негативно воспринимается англичанами: Евтушенко вводит в текст романа размышления о своей блестящей карьере и космополитизме, он переносит читателя в президентский дворец Альенде за месяц до его гибели, затем на концерт известной рок-группы на Гавайях, где после концерта ведущий гитарист группы, прогуливаясь по берегу океана с автором романа, вспоминает белую ночь в Ленинграде и русского мальчика, читающего свои стихи. Русский мальчик это, конечно, Евтушенко, чья известность вводит его в лигу западных поп-суперзвезд; сибирский космонавт (напоминающий Гагарина), облетая планету, думает о любимой тайге, а также о неком молодом поэте (намек ясен). Перевод романа кажется Дж. Сазерленду неудачным: попытка сочетать в нем шутовство крестьянской комедии и романтического лиризма не удалась [16, р. 20-21].

Евтушенко, по словам британского журналиста Дж. Ллойда, автора книги «Возрождение нации: Анатомия России» (1998) [7], принадлежал, благодаря таланту и «готовности соблюдать правила», к советской «привилегинтелли-генции» (priviligentsia). Процесс вхождения в «привилегинтеллигенцию» 234

начался для Евтушенко с «Наследников Сталина»: по признанию поэта, в изначальный текст стихотворения, чтобы его напечатали, он включил строки о стройках Турксиба и Магнитки и почтительное упоминание партии. При публикации поэмы «Братская ГЭС» Евтушенко, по его собственному признанию, согласился на 593 изменения в поэме, иначе она бы не была напечатана [6, p. 12].

Американский писатель и журналист С. Шмеман, сын священника А. Шмемана, пытается непредвзято оценить Евтушенко. Он, по мнению С. Шмемана, работал в рамках системы, не примыкая к диссидентам. Их уделом были ссылка или лагеря, а Евтушенко получал государственные награды, его книги регулярно издавались, ему разрешали ездить за границу, где он стал литературной суперзвездой. Порой критики допускали, что он служил госбезопасности или партийной власти. И. Бродский, в 1987 г. вышедший из состава Американской академии в знак протеста против принятия в нее Евтушенко, заметил: «Он бросает камни только в официально разрешенных и одобренных направлениях» [14]. Защитники Евтушенко напоминают о том, что в 1956 г. его исключили из Литературного института за поддержку романа В. Дудинцева «Не хлебом единым», что он заступился за А. Солженицына (перед главой КГБ — Ю. Андроповым) и был против вторжения советских войск в Афганистан в 1979 г. Нередко критики сомневались в литературном качестве его творчества. Но как его враги, так и друзья признавали, что несколько его стихотворений были шедеврами и вошли в историю русской литературы [там же].

Как сложилась судьба Евтушенко во время и после «перестройки»? По мнению Дж. Ллойда, в «средний период» гласности — с 1987 по 1989 г. -разоблачение преступлений сталинизма было главным делом интеллигенции -как той, что оставалась в официальном русле, как Евтушенко, так и той, что была вне его, как Сахаров. В 1988 г. оба стали сопредседателями антисталинского «Мемориала». Но если Сахаров отвергал коммунизм, Евтушенко, «осторожный нонконформист», с самого начала поэтической карьеры не выходивший за пределы истеблишмента, стремился к обновлению коммунизма: он воспринимал гласность как духовную революцию, по значению равную Октябрьской революции 1917 г.

В 1989 г., как отмечает Р. Милнер-Галленд, Евтушенко был избран от Харькова депутатом Верховного Совета, выступал в защиту озера Байкал, за права женщин, за создание памятника жертвам сталинизма напротив Лубянки. В 1990-1993 гг. он был вице-президентом российского Пен-клуба. Но интерес к его поэзии постсоветская Россия утратила. Возможно, этим объяснялся его переезд в США. Обычно он проводил полгода там, полгода — в России. Русская литература оставалась в центре его внимания. В период перестройки он издавал (в журнале «Огонек») антологию современной русской поэзии,

и в результате вышел большой том «Русская поэзия ХХ века», переведенный на английский язык (1993). Еще раньше, в 1991 г., в Лондоне вышла его книга «Фатальные полумеры» [20], частично объясняющая его отъезд из России

[9].

Очень тепло пишет о Евтушенко редактор и издатель журнала «Нейшн» К. Ванден Хювел, которая, как и ее муж, известный историк-советолог С. Коэн, с 1986 г. дружила с поэтом. Она видит в нем «посланника новой российской реальности», гуманиста, русского патриота и неизлечимого «удалого романтика», который, каламбуря на английском, называл себя «a poetician, not a politician», обыгрывая то, что «поэта» от «политика» отделяют всего две буквы [17].

С. Шмеман характеризует Евтушенко как сторонника гласности и перестройки. Выступая в Союзе писателей, он критиковал привилегии, цензуру и искажение истории. Он публично бросил вызов заговорщикам, пытавшимся захватить власть в 1991 г., был награжден медалью «Защитник свободной России» [14].

Поэзия сделала его известным, но Евтушенко предпочитал в последние годы говорить о себе как о «поэте, писателе, кинорежиссере». Кроме двух романов, 150 сборников поэзии, он поставил два фильма, в нескольких фильмах снимался как актер, писал эссе, издал три книги фотографий. С. Шмеман приводит слова пожилой русской женщины: «Тогда он был для нас символом. Позднее его критиковали за то, что он не был сослан, не угодил в лагерь за протестную деятельность. Но немногие обладали мужеством противостоять режиму, а он обладал. Нельзя обвинять его в том, что он выжил» [там же].

Би-би-си откликнулась на смерть Евтушенко в Талсе 1 апреля 2017 г.: 3 апреля писательница В. Гроскоп сделала 30-минутную передачу о поэте; в передаче речь шла о Евтушенко прежде всего как об авторе «Бабьего Яра»

[4].

В США на смерть поэта откликнулись главная национальная газета -«Нью-Йорк Таймс» и крайне популярное в стране Национальное Общественное Радио (NPR). Однако, как отмечает американский блогер С. Хэвен, в социальных сетях было мало откликов, ибо в последние годы репутация Евтушенко поблекла: такова, на ее взгляд, расплата за привилегии, предоставляемые ему властью. Но во времена гибели людей в Сирии, в том числе и детей, стихотворение «Бабий Яр» сохраняет, на взгляд С. Хэвен, свою актуальность [5].

Статья о Евтушенко представлена в американской «Энциклопедии Бри-танника», где, в частности, сказано, что он был представителем молодого постсталинского поколения русских поэтов, чьи ставшие всемирно известными требования свободы и литературы, основывающейся не на политических, а на эстетических критериях, свидетельствовали об ослаблении совет-236

ского контроля над художниками в конце 1950-1960-х годов. Дар Евтушенко как оратора и публициста, его харизматичность, его бесстрашная борьба за возвращение к художественной честности быстро сделали его лидером советской молодежи. Он возродил дерзкий, разговорный, непоэтический язык ранних революционных поэтов В. Маяковского и С. Есенина и традиции любовной и личной лирики, которые не одобрялись при Сталине [21].

Евтушенко в восприятии англоязычной критики, по сути, остается тем, кем был — поэтом советской цивилизации. В романе «Не умирай прежде смерти» (1993) он суммировал свои амбивалентные чувства по поводу ее гибели. И в стихотворении (его цитирует С. Шмеман) «Прощай, наш красный флаг» (1992) точно сформулировал свое отношение к ней:

Я Зимнего не брал.

Не штурмовал рейхстаг.

Я — не из «коммуняк».

Но глажу флаг и плачу [14].

Библиография

1. Толстой И. Евтушенко: Конец оттепели // Радио Свобода. 2017. 1 апр. URL: https://www.svoboda.org/a/28404923.html (Дата обращения: 17.08.2017.)

2. Anderson R.H. Yevgeny Yevtushenko, Poet Who Stirred a Generation of Soviets, Dies at 83 // The New York Times. 2017. Apr. 1. URL: https://www.nytimes.com/2017/04/01/world/ europe/yevgeny-yevtushenko-dead-dissident-soviet-poet.html (Дата обращения: 25.08.2017.)

3. Conquest R. The sad case of Yevgeny Yevtushenko // The New York Times Archives. 1973. Sept. 30. P. 248. URL: http://www.nytimes.com/1973/09/30/archives/the-politics-of-poetry-the-sad-case-of-yevgeny-yevtushenko.html (Дата обращения: 27.08.2017.)

4. Front Row Yevgeniy Yevtushenko remembered… // BBC Radio 4. 2017. Apr. 3. URL: http://www.bbc.co.uk/programmes/b08ksc60 (Дата обращения: 20.08.2017.)

5. Haven С. An atrocity in Syria, and Russian poet Yevgeny Yevtushenko remembered // Centhia Haven’s blog for the written word. 2017. Apr. 4. URL: http://bookhaven. stanford.edu/ 2017/04/an-atrocity-in-syria-and-russian-poet-yevgeny-yevtushenko-remembered/ (Дата обращения: 19.08.2017.)

6. Lloyd J. Perestroika and its discontents // London Review of Books. 1991. July 11. Vol. 13. N 13. P. 12-13.

7. Lloyd J. Rebirth of a nation: An anatomy of Russia. L.: M. Joseph, 1998. 477 p.

8. Massie А. Remembering Yevtushenko // Scottish Review of Books. Glasgow. 2017. June 9. URL: https://www.scottishreviewofbooks.org/2017/06/remembering-yevtushenko/ (Дата обращения: 26.08.2017.)

9. Milner-Gulland R. Yevgeny Yevtushenko obituary // The Guardian. 2017. Apr. 2. URL: https://www.theguardian.com/books/2017/apr/02/yevgeny-yevtushenko-obituary (Дата обращения: 26.08.2017.)

10. Milner-Gulland R. Remembering Yevtushenko // Times Literary Supplement. L., 2017. April 10. URL: https://www.the-tls.co.uk/articles/public/remembering-yevtushenko/ (Дата обращения: 20.08.2017.)

11. More than a poet. Obituary: Evgeny Evtushenko // The Economist. 2017. Apr. 20. URL: https://www.economist.com/news/obituary/21721116-russian-poet-was-83-obituary-yevgeny-yevtu-shenko-died-april-1st (Дата обращения: 28.08.2017).

12. Piepenbring D. Sometimes poets are successful, and other News // The Paris Review. N.Y., 2017. Issue 221. Apr. 3. URL: https://www.theparisreview.org/blog/2017/04/03/sometimes-poets-are-successful-and-other-news/+&cd=1&hl=ru&ct=clnk&gl=ru (Дата обращения: 16.08.2017.)

13. Pomerantsev I. Ersatz Freedom — Remembering Yevgeny Yevtushenko // Hungarian Review. Budapest, 2017. Vol. VIII. N 4. July 19. URL: http://www.hungarianreview. com/article/ 20170719_ersatz_freedom_remembering_yevgeny_yevtushenko (Дата обращения: 18.08.2017.)

14. Schmemann S. Yevgeny Yevtushenko, Who Saw Life and Poetry as a Bowl of Borscht. New York Times. 2017. Apr. 5. URL: https://www.nytimes.com/2017/04/05/opinion/yevgeny-yevtushenko-who-saw-life-and-poetry-as-a-bowl-of-borscht.html (Дата обращения: 20.08.2017.)

15. Soviet-era poet Yevgeny Yevtushenko dies aged 84 // BBC News. L. 1 April 2017. URL: http://www.bbc.com/news/world-europe-39467270 (Дата обращения: 17.08.2017.)

16. Sutherland J. Red Stars // London Review of Books. 1984. Vol. 6. N 22/23. Dec. 6. Р. 2021.

17. Vanden Heuvel K. On the Poet Yevgeny Yevtushenko // The Nation. N.Y., 2017. Apr. 5. URL: https://www.thenation.com/article/on-the-poet-yevgeny-yevtushenko/ (Дата обращения: 28.08.2017.)

18. Yevtushenko Ye. The Selected Poetry. Baltimore: Penguin Classics, 1962. 96 p.

19. Yevtushenko Ye. Wild Berries / Transl. by Bovis A.L.: Macmillan, 1984. 296 p.

20. Yevtushenko Ye. Fatal Half-Measures: The Allure of Democracy in the Soviet Union / Ed. and transl. by Antonia Bovis. L.: Little, Brown and Company, 1991. 357 p.

21. Yevgeny Yevtushenko // Encyclopedia Britannica. URL: https://www.britannica.com/biog-raphy/Yevgeny-Yevtushenko (Дата обращения: 27.08.2017.)

References

Anderson R.H. Yevgeny Yevtushenko, Poet Who Stirred a Generation of Soviets, Dies at 83 // The New York Times. 2017. Apr. 1. URL: https://www.nytimes.com/2017/04/01/world/europe/ yevgeny-yevtushenko-dead-dissident-soviet-poet. html (Data obrashhenija: 25.08.2017.)

Conquest R. The sad case of Yevgeny Yevtushenko // The New York Times Archives. 1973. Sept. 30. P. 248. URL: http://www.nytimes.com/1973/09/30/archives/the-politics-of-poetry-the-sad-case-of-yevgeny-yevtushenko.html (Data obrashhenija: 27.08.2017.)

Front Row Yevgeniy Yevtushenko remembered… // BBC Radio 4. 2017. Apr. 3. URL: http:// www.bbc.co.uk/programmes/b08ksc60 (Data obrashhenija: 20.08.2017.)

Haven С. An atrocity in Syria, and Russian poet Yevgeny Yevtushenko remembered // Centhia Haven’s blog for the written word. 2017. Apr. 4. URL: http://bookhaven.stanford.edu/2017/04/an-atrocity-in-syria-and-russian-poet-yevgeny-yevtushenko-remembered/ (Data obrashhenija: 19.08.2017.)

Lloyd J. Perestroika and its discontents // London Review of Books. 1991. July 11. Vol. 13. N 13. P. 12-13.

Lloyd J. Rebirth of a nation: An anatomy of Russia. L.: M. Joseph, 1998. 477 p.

Massie А. Remembering Yevtushenko // Scottish Review of Books. Glasgow. 2017. June 9. URL: https://www.scottishreviewofbooks.org/2017/06/remembering-yevtushenko/ (Data obrashhenija: 26.08.2017.)

Milner-Gulland R. Remembering Yevtushenko // Times Literary Supplement. L., 2017. Apr. 10. URL: https://www.the-tls.co.uk/articles/public/remembering-yevtushenko/ (Data obrashhenija: 20.08.2017.)

Milner-Gulland R. Yevgeny Yevtushenko obituary // The Guardian. 2017. Apr. 2. URL: https://www.theguardian.com/books/2017/apr/02/yevgeny-yevtushenko-obituary (Data obrashhenija: 26.08.2017.)

More than a poet. Obituary: Evgeny Evtushenko // The Economist. 2017. Apr. 20. URL: https://www.economist.com/news/obituary/21721116-russian-poet-was-83-obituary-yevgeny-yevtu-shenko-died-april-1st (Data obrashhenija: 28.08.2017.)

Piepenbring D. Sometimes poets are successful, and other News // The Paris Review. N.Y., 2017. Issue 221. Apr. 3. URL: https://www.theparisreview.org/blog/2017/04/03/sometimes-poets-are-successful-and-other-news/+&cd=1&hl=ru&ct=clnk&gl=ru (Data obrashhenija: 16.08.2017.)

Pomerantsev I. Ersatz Freedom — Remembering Yevgeny Yevtushenko // Hungarian Review. Budapest, 2017. Vol. VIII. N 4. July 19. URL: http://www.hungarianreview.com/article/20170719_ ersatz_freedom_remembering_yevgeny_yevtushenko (Data obrashhenija: 18.08.2017.)

Schmemann S. Yevgeny Yevtushenko, Who Saw Life and Poetry as a Bowl of Borscht. New York Times. 2017. Apr. 5. URL: https://www.nytimes.com/2017/04/05/opinion/yevgeny-yevtushenko-who-saw-life-and-poetry-as-a-bowl-of-borscht.html (Data obrashhenija: 20.08.2017.)

Soviet-era poet Yevgeny Yevtushenko dies aged 84 // BBC News. L. 1 April 2017. URL: http://www.bbc.com/news/world-europe-39467270 (Data obrashhenija: 17.08.2017.)

Sutherland J. Red Stars // London Review of Books. 1984. Vol. 6. N 22/23. Dec. 6. Р. 20-21.

Tolstoj I. Evtushenko: Konec ottepeli // Radio Svoboda. 2017. Apr. 1 URL: https://www. svoboda.org/a/28404923.html URL: https://www.svoboda.org/a/28404923.html (Data obrashhenija: 17.08.2017.)

Vanden Heuvel K. On the Poet Yevgeny Yevtushenko // The Nation. N.Y., 2017. Apr. 5. URL: https://www.thenation.com/article/on-the-poet-yevgeny-yevtushenko/ (Data obrashhenija: 28. 08.2017.)

Yevgeny Yevtushenko // Encyclopedia Britannica. URL: https://www.britannica.com/ biography/Yevgeny-Yevtushenko (Data obrashhenija: 27.08.2017.)

Yevtushenko Ye. Fatal Half-Measures: The Allure of Democracy in the Soviet Union / Ed. and transl. by Antonia Bovis. L.: Little, Brown and Company, 1991. 357 p.

Yevtushenko Ye. The Selected Poetry. Baltimore: Penguin Classics, 1962. 96 p.

Yevtushenko Ye. Wild Berries / Transl. by Bovis A.L.: Macmillan, 1984. 296 p.

Новая выставка в Научной библиотеке

Евгений Евтушенко – лидер молодой поэзии второй половины 1950-х и 1960-х или, точнее, времен «оттепели». Поэтическое лидерство Евтушенко во многом обусловлено смелой, страстной и высокой гражданственностью его лирики («Карьера», «Русские таланты», «Бабий Яр», «Граждане, послушайте меня…» и др.), направленной на очищение чувств и сознания людей от воздействия сталинизма. Поэт понимает трудность и опасность своего дела, осознает, что люди не всегда хотят его слушать. Но он продолжает настойчиво делать свое дело, отдавая отчет в его общенародной значимости.

Гражданственность Евтушенко проявляется не только в его поэтической публицистике, но и в живом, заинтересованном, реалистически конкретном изображении подробностей повседневной, быстротекущей жизни, а главное – в большом внимании к различным человеческим судьбам, особенно женским («Спутница», «Свадьбы», «Памяти Ахматовой»). Лирика молодого Евтушенко пользовалась широкой известностью не только в Советском Союзе, но и за рубежом, вокруг нее велись горячие споры политического, нравственного и эстетического содержания. Стихи Евтушенко использовал в 13-й симфонии Д. Д. Шостакович. Итогом раннего творчества и вступления в зрелый период стала для Евтушенко поэма «Братская ГЭС», в которой он выразил свой взгляд на Россию, ее настоящее и прошлое и отчасти на будущее.

В годы общественного застоя, попыток реабилитации сталинизма, наступившие после прихода к власти Л. И. Брежнева, начинается затухание «громкой», гражданской поэзии. Сам поэт, не примкнув к диссидентству, возникшему в этот период, тем не менее остается инакомыслящим по отношению к официальной идеологии и сохраняет веру в свои гражданские идеалы. В связи с этим интонация его стиха становится более широкой и спокойной, ритм его поэтической речи все больше приближается к ритму прозы. Евтушенко в эти годы обращается к спокойному поэмному повествованию «Пушкинский перевал», «Мама и нейтронная бомба», «Фуку», начинает писать прозу: роман «Ягодные места», «Не умирай прежде смерти». Пробует Евтушенко свои силы и в кино: играет роль К. Э. Циолковского в картине С. Кулиша «Взлет», снимает по собственным сценариям во многом автобиографические фильмы.

В большой авторской антологии «Строфы века», насчитывающей 875 персоналий с предваряющими их характеристиками, он дал свое восприятие русской поэзии ХХ столетия. Не все в творчестве Евтушенко одинаково ценно. Недостатки поэта, как правило,  являются продолжением его достоинств: внимание к подробностям жизни оборачиваются порой описательностью, стремление широко охватить мир – верхоглядством, желание быть оригинальным и неповторимым – театральной позой.

Евгений Евтушенко аккумулировал энергию своего времени. Он полюбил эпоху самозабвенно. И она ему ответила взаимностью. Что не помешало ей самозабвенно лупить его. Таков был стиль времени. Он дрался в ответ, спорил, когда его называли любимчиком, сравнивал себя с ломом, крушащим стены, с тараном, проламывающим преграды. Он был «ужасное дитя» матери-эпохи. Таковым, надо думать, он и войдет в ее историю.

Часы работы отдела:

Пн – Пт: с 10.00 до 17.00;

Сб., вс., — выходной.

Литература, представленная на выставке:

1. Аннинский, Л. Евгений Евтушенко: «Между городом «нет» и городом «да» // Аннинский Л. А. Век мой, зверь мой…: Русское, советское, всемирное свидетельство стиха. – Иркутск: Издатель Сапронов, 2004. – С. 603-622.

2. Гринберг, И.Л. Три грани лирики. Современная баллада, ода и элегия / И.Л. Гринберг. – М.: Советский писатель, 1975. – 407 с.

3. Евтушенко, Е.А. «Столько связано со мною…» // Лесневский, С.С. «Я к вам приду». Поэты. Поэзия. Время. – М.: Советский писатель, 1982. – 367 с.

4. Евтушенко, Е.А. Граждане, послушайте меня…: Стихотворения и поэмы. – М.: Художественная литература, 1989. – 495 с.

5. Евтушенко, Е.А. Медленная любовь: Стихотворения и поэмы / Е.А. Евтушенко. – М.: ЗАО Издательство ЭКСМО-Пресс, АОЗТ Издательство ЯУЗА, 1997. – 464 с.

6. Евтушенко, Е.А. Памятники не эмигрируют / Е.А. Евтушенко. – М.: Издательство Эксмо, 2005. – 480 с. – (Стихи XXI века).

7. Евтушенко, Е.А. Стихотворения и поэмы: в 3 т. / Е.А. Евтушенко. – М.: Советская Россия, 1987 — .

Т. 1: 1952-1964. – 1987. – 528 с.

8. Евтушенко, Е.А. «Ягодные места» // Кардин В. По существу ли эти споры? : [Очерки о советской литературе] / В. Кардин; ред. Т.Н. Никифорова. – М.: Современник, 1989. – 464 с.

Центр культурно-массовой работы : АлтГТУ

С октября 2009 года при студенческом клубе АлтГТУ работает школа актерского мастерства. 15 октября 2009 года в рамках фестиваля «МегаБис» на сцене нашего концертного зала ребята показали дебютную работу на «Шукшинском празднике», где читали рассказы и показывали отрывки из пьес В.М. Шукшина. 12 ноября 2009 года в рамках того же фестиваля состоялась программа, состоящая из восьми миниатюр.

1 декабря 2009 года студенты школы приняли участие в городском фестивале СТЭМов «Белая ворона», который проводился в нашем городе уже 10-й раз. «Малый политехнический театр», так назывался наш коллектив. Показав программу из двух миниатюр, ребята стали обладателями призов в трех номинациях:

• «Лучший дебют года», «Лучшая женская роль» — Ирина Мирошник, СКС-71;
• «Лучшая мужская роль» — Павел Кусаинов, САПР-61.

Антонина Поздеева (ГФ) стала дипломанткой этого фестиваля.

25 февраля 2010 года участники «Малого политехнического театра» Ирина Мирошник и Оксана Кузеванова были приглашены на публичный отчет городской универсальной юношеской библиотеки им. Башунова. Студентки прочитали рассказ В.М. Шукшина «Письмо».

С 21 по 23 апреля 2010 года в г.Барнауле прошел 12-й краевой фестиваль студенческого творчества «Феста-2010». Коллектив «Малого политехнического театра» заявился в трех номинациях.

В номинации «Театр малых форм» ребята представили миниатюру по пьесе А. Аверченко «Преступление актрисы Марыськиной». В этой номинации «МПТ» стал лауреатом 2 степени.

В номинации «Художественное слово» Павел Кусаинов читал стихотворение Е. Евтушенко «Свадьбы». Павел стал лауреатом 3 степени.

В номинации «СТЭМ» Мария Клочкова исполнила эстрадный монолог Е. Шестакова «Знакомство», «МПТ» представил миниатюру «Свидание по расчету». Мария Клочкова стала лауреатом 2 степени.

«Малый политехнический театр» и сейчас — постоянный участник, лауреат и дипломант фестиваля «Белая ворона» и краевого фестиваля студенческого творчества «Феста». Так в 2013 году наши актеры заняли 2 место и в том и в другом фестивале  Антонина Поздеева завоевала лауреатство 1 степени так же на обоих фестивалях в номинации «Художественное слово» и стала участником делегации Алтайского края на фестивале «Российская студенческая весна» в г. Ульяновске. При её активном участии был получен специальный приз жюри  «За гармоничность жанров в региональной программе».

Ждем вас в школе актерского мастерства!

В театре «Зазеркалье» сыграли премьеру «Свадьбы Фигаро»

владимир дудин, музыковед

Культура

12 Января 2021

Задорная премьера оперы «Свадьба Фигаро» Моцарта в театре «Зазеркалье» в конце сложного минувшего года посеяла надежду на перемены к лучшему в году наступившем. Режиссер постановки Александр Петров перенес события комедии Бомарше в наше время.

ФОТО Виктора ВАСИЛЬЕВА/предоставлено пресс-службой театра «Зазеркалье»

«Свадьба Фигаро», по всем параметрам соответствующая игровой философии «Зазеркалья», давно просилась в репертуар этого театра. Здесь появился даже виртуозный Россини – «Золушка», «Итальянка в Алжире» и «Газета», а к такой хрестоматии, как история свадьбы графского камердинера с горничной графини, главный режиссер Александр Петров подступать не решался. Правда, ему уже удалось реализовать ее в Мариинском театре, в Концертном зале которого в 2009 году эта опера была удачно поставлена. Но при всех притягательности, стильности и киноаллюзиях того спектакля было ощущение, что режиссер высказал на заданную тему далеко не все, что ему хотелось бы. Премьера в «Зазеркалье» показала то, что не высказалось в Мариинском. Неудивительно, ведь «Зазеркалье» – дом родной, где можно свободно говорить о том, что назрело.

На знаменитой увертюре к «Свадьбе Фигаро», давно превратившейся в дежурный номер многих филармонических и оперных концертов, хореограф Ирина Новик дала понять, что опера эта в наше время не должна скрывать своего генетического родства с мюзиклом. Новик изрядно насытила ее танцевальным дефиле слуг и служанок в садово-огородной корпорации Fiori di Almaviva («Цветы Альмавивы»). Перед взором зрителя оказалось цветастое пространство, кому-то напомнившее дизайн хорошо известной шведской мебельной фирмы, кому-то – модный конструктор по сборке интерьеров. Там хотелось очутиться и жить вместе с героями оперы.

Пленительная блондинка Сюзанна (Надежда Антюфеева) и кудрявый брюнет-обаяшка Фигаро (Игорь Лищишин) сноровисто и суетливо, как заведенные, занимались своей личной жизнью. Пение солистов «Зазеркалья» на итальянском показывало хорошую информированность об исполнительском стиле Моцарта. Броские костюмы Сюзанны выдавали в ней королеву среди горничных, а невысокий рост, предприимчивость и галантные манеры Фигаро – графа нового поколения. Сам же Граф Альмавива, хозяин угодий, законодатель мод и грубоватых манер, остывший к жене и пожелавший новых удовольствий, властно ворвался в подчиненный ему мир. Дебютант зазеркальной сцены баритон Александр Гонца захватил слушателей в сладкий плен своего тембра, не отпуская до последних тактов оперы. Под стать ему оказалась и Графиня в исполнении Ольги Георгиевой, которая напомнила в этой партии знаменитую немецкую сопрано Доротею Рёшман, а вместе с ней и спектакль Зальцбургского фестиваля, поставленный там в 2006 году к 250-летию Моцарта.

Александр Петров выстроил свою драматургию на основе тонкой психологической проработки каждого характера. В «Свадьбе Фигаро» Моцарт не прекращал действие и в музыкальных номерах, не говоря уже о концентрации событийных цепочек в традиционных речитативах secco («сухих» – с итальянского, то есть под скромный аккомпанемент клавесина). Режиссер не упускал из внимания ни одного слова либретто, улавливая даже намеки, чтобы не пропустить ни одной черточки в прорисовке сольных и ансамблевых портретов персонажей. В выходной арии Графини Porgi Amor он показал гамму чувств несчастной женщины, потерявшей расположение супруга, а вместе с ним – самообладание и контроль над собой, что с нескрываемым удовольствием сыграла Ольга Георгиева. Отчаянно и азартно кинулась в образ пажа Керубино меццо-сопрано Анна Евтушенко, виртуозно загримированная под современного подростка с выбритыми висками. Она бесстрашно копировала пацанское поведение, а в одной из своих арий при воспоминании о Графине и вовсе сладострастно разыграла по заданию режиссера «маленькую смерть».

Натурализм положений здесь ничуть не перечил эротической напряженности, присущей этой опере, как, впрочем, и остальным двум операм трилогии Моцарта – да Понте – «Так поступают все» и «Дон Жуан». Неожиданно сильный акцент режиссер поставил на образе Дона Базилио, сделав его «хвостом» Графа и наделив чертами нетрадиционного «сословия». Для воплощения этого амплуа в «Зазеркалье» нашелся бравый тенор Павел Сопов, создавший образ героя убедительно и уморительно, претендуя на номинацию «Лучшая роль второго плана».

Моцартианец Павел Бубельников за дирижерским пультом без лишней суеты, с легким, едва заметным налетом меланхолии, призванной оттянуть время финала, драматически очень осмысленно рассказал нам о том, как важно любить и быть любимым.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 2 (6840) от 12.01.2021 под заголовком «Любить и быть любимым!».

Материалы рубрики

Блог Валерия Евтушенко (Хрусталёва) : Саратов : Невеста.info

Привет всем! Вот я решила наконец-то рассказать о своей подготовке)
Зовут меня Валерия, моего будущего мужа Роман. Познакомились мы случайно в сквере, когда Рома выгуливал свою собаку, а я прогуливалась со своей подругой)) Падал снег, мы с подругой о чем то разговаривали, и тут на нас бегут 2 огромные собаки(в тот момент они такими казались)). Я испугалась, но тут к нам подошли их хозяева, мы разболтались, посмеялись над чем-то, я даже сфотографировалась с Раулем (Ромин пес), так и началось наше знакомство.

Через несколько минут мы уже обменялись телефонами и договорились встретиться на следующий день. Так мы начали гулять каждый день, и эти гуляния очень быстро переросли в отношения.
Это мы)

Путеводитель по блогу:
1. Предложение
2. Подготовка к подготовке
3. Выбор даты
4. Выбор ресторана
5. Ведущий и Dj
6. Цвет свадьбы
7. Фотограф
8. Платье мечты и забеги по салонам
9. Туфли
10. Мысли про образ невесты
11. Видеограф
12. Наш свадебный сайт
13. Задумки по нашим танцам
14. Наши пригласительные
15. 121 день до свадьбы
16. Девичник (точнее мысли о нем)
17. Мой свадебный стилист
18. Новый цвет свадьбы
19. Идеи по поводу фото
20. Нытьё про чехлы на стулья. Нужна помощь!!
21. Моя подвязка
22. Купила туфельки
23. Купила фату
24. Украсила бутылки и очаг
25. Думаю о втором дне?
26. Диадема на девичник
27. Наш тортик
28. Второй день отмечаем на турбазе
29. Немного покупок и мыслей
30. Наша свадебная машина
31. Платные услуги ЗАГСа
32. До нашей свадьбы остался месяц!
33. Наши свадебные фужеры
34. Составили меню
35. До свадьбы осталась неделя. И немного о «девичнике»
36. Теперь я жена
Предложение
18.11.14 у нас исполнилось 3 года отношениям. За день до этого мой БМ предложил выбрать место, где мы бы отметили наш праздник. Я сказала, что не знаю куда я хочу, а хотела я сюрприз, поэтому выбор оставила за ним)) Рома выбрал место и мне не говорил куда мы пойдем) А когда вызвал такси на следующий день, я была в другой комнате и не слышала.. В итоге когда мы приехали в «Панораму» я очень была рада, т.к. несколько месяцев до этого говорила ему про это место, но сама забыла про этот ресторан. Мы уже сделали заказ, и когда Рома начал говорить тост, сказал » Мы уже так давно вместе, что пора уже заканчивать отношения…» Я в шоке: «Как? В смысле заканчивать?» Я ожидала услышать приятные слова, признания в любви, но никак ни такое))) Он продолжил: «заканчивать отношения парня и девушки и начинать отношения мужа и жены. Ты будешь моей женой?» Вот пишу и опять плачу)) И там я тоже давай плакать и, естественно, соглашаться на предложение)) А потом БМ попросил официантку принести букет, который он оставлял заранее). И вот с этого дня началась наша подготовка к заветному дню.

Подготовка к подготовке))
Для меня свадьба — это серьезное дело и для меня важно ,чтобы в подготовке всё было по порядку, всё четко)) Как-то до предложения раздумывая на тему «какая бы была моя свадьба», я подумала о том, что круто если был бы какой-то органайзер для подготовке к свадьбе. Вот я и начала его искать по интернету и НАШЛА!! Который так и называется «Идеальный свадебный органайзер») Его я потом заказала из Москвы, он мне очень помогает. В нем всякие схемы, таблицы для подготовки, а так же туда можно записывать все контакты нужные невесте для свадьбы. В общем для меня показался нужной штукой! И завела себе вот такую папочку для всяких договоров, чеков и т.д.

Выбор даты
На самом деле дата для меня была не очень важна, мне не нужно было, чтобы я вышла замуж в какое-то определенное число и т.д. Мы точно знали, что свадьба будет летом и после конца июня, т.к. я заканчиваю универ. И еще должны были подстроиться под отпуск родителей БМ, т.к. там все сложно у них с отпусками, а он у них была на июль. Вот я посмотрела числа в середине июля, спросила как БМ 17, ему понравилось, на этом и решили)) А сейчас мне наша дата очень даже нравится).

Выбор ресторана
Для меня были самыми важными 3 аспекта: ресторан, ведущий и фотограф. Поэтому с этим я хотела разобраться как можно раньше. Гостей мы примерно насчитали 80 +-. До предложения я хотела свадьбу в голубом цвете, но после я резко передумала на ЗОЛОТОЙ и мы начали искать ресторан подходящий по цвету, количеству гостей и цене (у нас лимит 2000/человек).
Нам посоветовали родственники ресторан «Москва» мы туда съездили, посмотрели, но цена для нас была очень высокой, хотя зал красивый, а отзывы о еде прекрасные!
Следующим был банкетный зал в «Богемии» на Вавилова. Зал так же в бело-золотом цвете. Нам понравился, поговорив с администратором, я поняла, что это ТОТ зал, который я хочу. Поэтому мы даже не стали пока больше ничего смотреть. Подумав несколько дней, мы решили внести предоплату и заключить договор. Так с одним пунктом мы и разобрались).

Ведущий и Dj
С ведущим у меня было решено давно, даже тогда когда я еще не собиралась замуж)) Это ведущий из организации праздников «FRIENDS MEETING».Я видела как Сергей Михайлов вел 2 мероприятия, мне понравилось, поэтому я решила взять его в качестве ведущего. С Ромой мы сходили к нему в офис, поговорили, Сергей рассказал какие он ведет свадьбы, что они могут сделать и т. д. БМ согласился со мной и в январе мы заключили договор с ним и ди-джеем (они работают вместе).

Он всегда был на стремнине. Евгений Евтушенко

Леонид Велехов: Здравствуйте, в эфире Свобода – радио, которое не только слышно, но и видно. В студии Леонид Велехов, и это новый выпуск программы «Культ личности», которую помимо нашего интернет-канала вы можете смотреть на телеканале «Настоящее время». Эта программа не про тиранов, она про настоящие личности, их судьбы, поступки, их взгляды на жизнь.

Евгений Евтушенко ушел из жизни в первый день апреля. 11-го числа он был похоронен на кладбище в Переделкине. И сегодня я решил посвятить выпуск программы этому большому поэту и настоящему гражданину.

Мой гость, человек, хорошо его знавший, его биограф Евгений Сидоров, бывший министр культуры, чрезвычайный и полномочный посол, сам по себе личность чрезвычайно интересная и значительная.​

(Видеосюжет о Евгении Евтушенко. Закадровый текст: Евгений Евтушенко был кумиром нескольких поколений советских любителей поэзии, и даже далекие от поэзии люди знали и знают это имя. Его поэтическая судьба была такая счастливая, а его жизнь в лучах славы такая долгая, эффектная и полнозвучная, что ему многие завидовали и, завидуя, в чем только не обвиняли. В приспособленчестве и конформизме, в поэтической поспешности и изобилии стихов на злобу дня… Ни одно из этих обвинений к нему не прилипало, потому что опровергалось самими стихами и искренностью, которой дышали даже несовершенные его строки.

Конформист? Кто еще из братьев-поэтов в августе 1968 года, когда советские танки вошли в Прагу, раздавив и размазав по ее мостовым последние надежды на социализм с человеческим лицом, осмелился написать что-нибудь подобное:

Танки идут по Праге

в закатной крови рассвета.

Танки идут по правде,

которая не газета.

Танки идут по соблазнам

жить не во власти штампов.

Танки идут по солдатам,

сидящим внутри этих танков.

…

Прежде чем я подохну,

как – мне не важно – прозван,

я обращаюсь к потомку

только с единственной просьбой.

Пусть надо мной – без рыданий

просто напишут, по правде:

«Русский писатель. Раздавлен

русскими танками в Праге».

Стихи на злобу дня, поэтическая скороспелость? Кто еще был так дальновиден, чтобы в самом начале 60-х годов, вскоре после оглушительного разоблачения сталинских преступлений и сразу после выноса Сталина из Мавзолея, написать:

Нет, Сталин не умер,

Считает он смерть поправимостью.

Мы вынесли из мавзолея его,

Но как из наследников Сталина

Сталина вынести?

Евгений Александрович Евтушенко, закончивший свой, без малого 85-летний земной путь 11 апреля на старом кладбище в Переделкине, конечно, не нуждается в защите. За него убедительнее всего говорят его лучшие стихи. Опять же, кто еще в 70-е годы прошлого века, когда и слова-то такого, Россия, не было ни в поэтическом, ни в жизненном лексиконе, мог так обратиться к нашей несчастливой земле? И как, опять же, современно звучат эти строки, написанные 45 лет назад:

А, собственно, кто ты такая,

с какою такою судьбой,

что падаешь, водку лакая,

а все же гордишься собой?

А, собственно, кто ты такая,

когда, как последняя мразь,

пластмассою клипсов сверкая,

играть в самородок взялась?

А, собственно, кто ты такая,

сомнительной славы раба,

по трусости рты затыкая

последним, кто верит в тебя?

А, собственно, кто ты такая?

и, собственно, кто я такой,

что вою, тебя попрекая,

к тебе прикандален тоской?)

Студия

Леонид Велехов: Вот, действительно, такая богатая жизнь, что она кажется иногда сочиненной романистом. И отчасти, наверное, так и есть, потому что неслучайно у Евгения Александровича столько и автобиографических стихов, и книги его автобиографические, и замечательный фильм его «Детский сад».

Евгений Сидоров: Кстати, я там снимался в начале, когда идут ополченцы. Там несколько писателей он поставил в первую шеренгу…

Леонид Велехов: Прелесть какая!

Евгений Сидоров: В том числе поэта Владимира Леоновича, прозаика Владимира Крупина и меня.

Леонид Велехов: Найдем и воспроизведем.

Евгений Сидоров: Да, Женя Евтушенко сам сочинял свою жизнь, сам сочинял свою судьбу, свою биографию. Где он родился – до сих пор неясно. Он говорит, что это станция Зима. Нет, другие говорят, не Зима, а рядом. Но станция Зима – это звучит, а какой-то другой поселок не звучит. Во-вторых, в каком году он родился? В 1932-м. Мы отмечали в 1972-м 40 лет. Нет, оказывается, в 1933-м. Документов-то нет. Аттестата зрелости не было. Поступил в институт без аттестата зрелости. Выгнали его из школы, потому что там было что-то такое с дневником. Литературный институт он тоже не кончил, его выгнали. Как Бродский: тот тоже не имел никакого образования.

Более того, страшно сказать! Он даже похороны свои сам написал – кто должен выступать, где он должен лежать, как это все должно проходить. И умер в сознании…

Леонид Велехов: И он завещал, чтобы вы вели церемонию?

Евгений Сидоров: Нет, такого не было, но чтобы Никитин пел – это он завещал.

Леонид Велехов: Что вы говорите?!

Евгений Сидоров: Да, это было. Он владел своей судьбой до последнего вздоха.

Леонид Велехов: Когда он в последние годы приезжал в Россию с этими своими турами, он был в тяжелой физической форме, не говоря уже о том, что с ногой случилось. Но какая мощь характера!

Евгений Сидоров: Это немыслимо! Это, конечно, личность. Когда начинают сейчас говорить: «Ой, не знаю, какой он поэт, какой он писатель. ..» Его любили миллионы читателей. Ему завидовали сотни писателей!

Леонид Велехов: Да, уж!

Евгений Сидоров: И вот даже сейчас, когда мы похоронили его в Переделкино, все равно я вижу по фейсбуку, что начинается опять возня вокруг него – то он не так сказал, то он не так сделал. Опять поднимается старая история с Бродским.

Леонид Велехов: О, господи! Сколько можно! Бродский был неправ. Бродский, при всей моей любви к нему, некрасиво себя вел в этой истории. И думаю, что в глубине души раскаивался. Просто самолюбие ему не позволило в этом признаться.

Евгений Сидоров: Конечно. Женя – это уникальная личность. Такого второго просто нет. Это первый поэт послесталинской эпохи. Он голос времени нашей послесталинской эпохи! Именно он! И никто с ним не мог сравниться.

Леонид Велехов: Я бы еще оставил место для моего любимого Слуцкого, но это немного разные поколения.

Евгений Сидоров: Борис Абрамович Слуцкий – замечательный поэт. Но «и голосом ломавшимся моим ломавшееся время закричало» – именно Евтушенко был вправе так писать.

Леонид Велехов: Ни один голос не звучал так громко, и ни один из поэтов не привлек такое количество людей к поэзии, заставил влюбиться, полюбить поэзию.

Евгений Сидоров: Он правильно написал: «Я создал читателя».

Леонид Велехов: Да, это прекрасная формула!

Евгений Сидоров: «Я создал читателя. Долг мой хоть чем-то оплачен». И потом, никто себя так жестко не критиковал, честно говоря, как он. Он не боялся ничего, даже презрения.

Леонид Велехов: Это точно!

Евгений Сидоров: Это удивительный тип. И щедрость его, доброта его к людям, к самым разным, необычайна! Скольким он помог! Если составить список, сколько он написал предисловий к молодым поэтам, скольким он помог с квартирами. ..

Леонид Велехов: И не боялся заступаться за людей.

Евгений Сидоров: Абсолютно! «И милость к падшим призывал».

Леонид Велехов: Это уж точно.

Евгений Сидоров: За этого его только можно любить.

Леонид Велехов: Но вот такой, немного противоречивый срез затронем. Все-таки в том, что он делал, как себя позиционировал, не было ли избытка мегаломании, излишнего «желания славы», по Пушкину?

Евгений Сидоров: Да, было, конечно.

Леонид Велехов: Самопиара, выражаясь современным языком.

Евгений Сидоров: Было, конечно, было, было. Он, конечно, был и тщеславен. Все это было в нем. Он любил броско одеться, ссылаясь на то, что так ходят в Латинской Америке. (Смех в студии).

Леонид Велехов: Интересно. И он моду эту задал, я вот этот пиджак в пеструю клетку в свое время купил, конечно, вспоминая его экстравагантные пиджаки… И я всегда думал: шло ли это у него от Маяковского? Или это шло от пижонов 50-х годов? Вы говорите – от Латинской Америки…

Евгений Сидоров: Это шло прежде всего от нищей провинциальной сибирской глубинки.

Леонид Велехов: От детства.

Евгений Сидоров: Ведь он человек очень русский, даже провинциально русский. Даже когда он беседовал с Кеннеди, с Мэрилин Монро, еще с какими-то знаменитостями на их территории, во всем ощущался сибирский пацан, мальчишка. Он выплясывал в этих беседах.

Леонид Велехов: Как в том своем знаменитом стихотворении…

Евгений Сидоров: Да, «Свадьбы». Это великие стихи. У него много дивных молодых лирических стихотворений. И песни, которые поют, между прочим. У него много стихов-поступков потрясающих. Он всегда был на стремнине. Он был голосом времени. Он всегда его чувствовал кожей.

Леонид Велехов: Причем, ведь не одного времени. Он был и голосом 50-х послесталинских, и 60-х шестидесятнических, и голосом моей молодости, 70-х – начала 80-х.

Евгений Сидоров: А перестройка! Как он выиграл выборы в Верховный Совет в Харькове, на Украине, с огромным перевесом!

Леонид Велехов: А как он вышел с этим своим пунктом программы предвыборной – отменить пункт о разрешении на выезд из Советского Союза! Сейчас людям это не понять, что это такое было, когда мы должны были сперва ставить штамп о том, что вам разрешают выехать, а потом еще визу просить.

Евгений Сидоров: У него много есть таких поступков. Он заступался. А «Танки идут по Праге»?!

Леонид Велехов: И стихи это какого класса – «Танки идут по Праге»!

Евгений Сидоров: Да. Я не говорю про «Наследников Сталина». Когда мы хоронили его, в ЦДЛ Марк Розовский просто прочел эти стихи. Это надо было прочесть этому залу, напомнить. Потому что то, что сейчас творится…

Леонид Велехов: «Как из наследников Сталина Сталина вынести»… Не вынесли ни черта, оказалось.

Евгений Сидоров: Нет. Ну, и «Бабий Яр», конечно. Все это очень важно. Его любили из больших писателей считанные люди. Я имею в виду русских и советских. Его любил Окуджава. Для меня это очень важно, потому что я очень верю Булату. Он всегда его защищал от всяких подколок. К нему очень хорошо всегда относился Фазиль Искандер. И всегда хорошо относилась Белла.

Леонид Велехов: Несмотря на всю историю непростую личную.

Евгений Сидоров: Они ни одного плохого слова не сказала, даже, думаю, и не подумала ни разу плохо о Жене. И он никогда о ней плохо не сказал. И это пронесено через всю жизнь.

Леонид Велехов: А какая красивая пара была!

Евгений Сидоров: Да. Я помню, Белла была такая толстушка, а Женя ходил в волчьей шубе. Вообще, две шубы было у писателей – у Евтушенко и у Алеши Фатьянова, который рано умер, в 40 лет.

Леонид Велехов: Знаменитый песенник, поэт.

Евгений Сидоров: Да, знаменитый поэт, великий песенник! Он чуть ли не плакал – в Союз писателей не принимали, потому что он песенник. Такие были нравы. И вот шуба Евтушенко и Белла. Я был студентом. Я их видел на вечерах, в таком виде они приходили. И он читал стихи – «Интеллигенция поет блатные песни», «Москва-Товарная». Это был конец 50-х годов.

Леонид Велехов: А помимо волчьей, я его еще видел в шубе из нерпы.

Евгений Сидоров: Это потом уже, когда разбогател. (Смех в студии).

Леонид Велехов: Замечательные его стихи о том, как эту нерпу бедную бьют, шубе, конечно, немного противоречили…

Евгений Сидоров: В «Новом мире» Твардовский их опубликовал. У него очень интересные отношения с Твардовским были. Твардовский его критиковал постоянно, но все время следил за ним.

Леонид Велехов: Между прочим, я из вашей книги вспомнил цитату, как Твардовский пишет, что Евтушенко все время идет за лучом прожектора.

Евгений Сидоров: Совершенно верно. Луч ускользает, а он стремится в него попасть…

Леонид Велехов: Но вместе с тем, это совершенно нормально.

Евгений Сидоров: Знаете, очень хороший писатель, конечно, он немножко испортил свою биографию коллаборационизмом, это Кнут Гамсун, говорил: «Скромность только в глазах будничных людей является величайшей добродетелью».

Леонид Велехов: Отлично сказано!

Евгений Сидоров: Вот Евтушенко совершенно был нескромный.

Леонид Велехов: И никогда не хотел казаться скромным, никогда!

Евгений Сидоров: Да. И, конечно, он был очень хорошим другом. Это я по себе знаю.

Леонид Велехов: Расскажите, как вас с ним судьба свела? Когда это случилось?

Евгений Сидоров: В студенческие годы я его просто слушал пару раз. В педвузах были замечательные поэты – Юра Ряшенцев, Саша Аронов.

Леонид Велехов: Ким Юлий учился в педвузе.

Евгений Сидоров: Безусловно. Визбор, Ада Якушева. И вот бывали какие-то совместные вечера. А я учился в МГУ на юрфаке. И мы собирались вместе. И туда приходил Евтушенко, приходил Булат Окуджава, приходил Слуцкий. А потом я работал в «Московском комсомольце», затем в «Юности». И вот там мы уже с Евтушенко сблизились. Это 1967 год. Сколько лет прошло…

Леонид Велехов: Прилично прошло – 50 лет.

Евгений Сидоров: И вот с тех пор мы вместе. Он был свидетелем на моей свадьбе, я был свидетелем на его одной свадьбе.

Леонид Велехов: Когда он-то был свидетелем, регистраторша, небось, в обморок падала, руки тряслись?

Евгений Сидоров: Там был смешной эпизод. Это был август месяц 1972 года. Скромный ЗАГС обычный, рядом с кинотеатром «Форум».

Леонид Велехов: То есть это Садово-Кудринская…

Евгений Сидоров: Да. И, конечно, все эти девицы, и дама, которая проводила церемонию, они смотрели на него во все глаза. (Смех в студии). Причем он пришел и даже кепку не снял. Он вошел в какой-то разноцветной кепке, загорелый. И они все кланялись. Они на нас с Верой вообще почти не смотрели. (Смех в студии). Это была фантастика! И все это кончилось тем, что даже штамп не поставили Вере в паспорт. (Смех в студии). И утром мы поехали исправлять эти дела. А когда у него была свадьба с Машей… Кстати, ему так повезло с последней женой, с Машей. 30 лет они вместе. Потому что Маша, конечно, для него была всем: и нянька, и подруга, и жена чудная, и воспитательница его детей замечательных. В общем, чудный совершенно был брак. Это было уже в 1986 году, в декабре. Мы приехали в ЗАГС на Грибоедова, Дворец бракосочетания.

Леонид Велехов: Номер один.

Евгений Сидоров: Да, номер один. Было очень много грузинских друзей. Вошли туда. Первое, что Женя сказал: «Никакого марша Мендельсона! Даешь «Тбилисо»!» (Смех в студии)

Леонид Велехов: Он всегда и всюду был режиссером.

Евгений Сидоров: Да, да, да.

Леонид Велехов: Мы, конечно, не будем в какие-то интимные глубины влезать, но женщины играли большую роль в его жизни…

Евгений Сидоров: А как же! Он же не случайно писал: «Лучшие мужчины – это женщины. Это я вам точно говорю!» Это была его философия.

Леонид Велехов: Замечательная строчка! Мне кажется, что он при всей мужественности своего облика, такой брутальности голливудской, мосфильмовской, какой угодно, в нем ведь было что-то очень женственное.

Евгений Сидоров: Обязательно! Я писал об этом в своей книге. И поэтому у него очень много стихов, посвященных женщинам. Он понимал женский характер.

Леонид Велехов: Он очень понимал! «Я бетонщица, Буртова Нюшка…»

Евгений Сидоров: Да, это из «Братской ГЭС».

Леонид Велехов: И судьба как вся эта там прослежена в каких-то тонкостях, перипетиях женской души.

Евгений Сидоров: Он очень хорошо это понимал, чувствовал. Вообще, лучшее, что в нем есть – это любовь к людям.

Леонид Велехов: С какого стихотворения он для вас начался как большой поэт? Есть у вас такое?

Евгений Сидоров: «Свадьбы».

«О, свадьбы в дни военные!

Обманчивый уют,

слова неоткровенные

о том, что не убьют…»

Леонид Велехов: Да. Как вы считаете, какую традицию он продолжает?

Евгений Сидоров: Некрасовскую, в первую очередь.

Леонид Велехов: Какой вы умница! Мне тоже так всегда казалось.

Евгений Сидоров: Может быть, Маяковский…

Леонид Велехов: Немного Маяковский, а вот некрасовское, конечно, главное, эта традиция гражданственности в сочетании с лиризмом и нежностью.

Евгений Сидоров: Плюс повествовательность. У него всегда есть сюжет, всегда есть какой-то герой. Сейчас так стихи не пишутся. А он писал повествовательные стихи. Лучшая его поэма это «Северная надбавка», конечно. И белым стихом написанный «Голубь в Сантьяго». Это лучшее, что он написал из поэм.

Леонид Велехов: В этом поэтическом поколении шестидесятников – Белла Ахмадулина, Вознесенский, Окуджава – он был лидером или нет?

Евгений Сидоров: Я вам скажу, что он был первый прежде всего по времени. Он раньше всех появился, возник. В 1949 году напечатал первые стихи.

Леонид Велехов: В «Советском спорте». Еще вспоминал, что получал гонорар по метрике, потому что паспорта не было.

Евгений Сидоров: Да, совершенно верно. Там был замечательный человек, Тарасов, замглавного редактора. Вот он его печатал. Тоже поэт, кстати, умер, к сожалению, рано. Потом появился Андрей. Роберт, Белла и Женя – это литинститутовское одно поколение. Женя был первый почему? Потому что он обладал каким-то удивительным чутьем на то, что сейчас необходимо сказать людям, на то, что люди думают, но еще не могут сформулировать. И вот это понимание у Евтушенко было, как ни у кого. Он был, конечно, первый. И он всегда знал и думал об этом. Мы могли ехать, допустим, вечером, где-то выпив, по ночной Москве. Он за рулем. У него «Волга» была. И мы где-то там у университета на Ленинских горах, подъезжали, останавливали людей. Я выходил и по его просьбе спрашивал: «Скажите, кто, по-вашему, лучший поэт России?» (Смех в студии).

Леонид Велехов: В каком проценте случаев получали требуемый ответ?

Евгений Сидоров: 80 процентов. Но потом, через некоторое время, мы повторили этот эксперимент. Все, уже нет. Ответы были уже разные – кто-то говорил: Самойлов, кто-то: Бродский… Женя замечательно относился к Бродскому. Я хочу специально это сказать людям. У Жени была полка в Переделкино, куда он ставил всякие запрещенные книги. Поскольку его знали на таможне, ему разрешали их провозить, как бы закрывали глаза. Он провозил не антисоветское, а просто, допустим, Бродского, издания из Америки, сборники. Именно он научил меня Бродскому, потому что Бродский же не печатался совершенно в СССР. И вот Женя пропагандировал Бродского. Он и Женя Рейн! Я узнал от него о Бродском, и книги брал у Жени. Он любил Бродского, понимал его и пропагандировал его.

Леонид Велехов: И он же в этом фильме, «Диалоги с Соломоном Волковым» говорит о Бродском исключительно с симпатией, приязнью и пониманием и своего поэтического значения, и его поэтического значения.

Евгений Сидоров: Дело в том, что Женя (вот его еще одна счастливая черта) любил поэзию зверски, больше, чем себя самого или, по крайней мере, так же. Он очень ее любил и понимал. Он знал наизусть все. Тем более, что он особенно не учился. Он набирал все самообразованием. Точно так же, как и Иосиф. У вас была передача, Рейн рассказывал, как он его учил, Бродского, тот же ничего не знал…

Леонид Велехов: А до каких высот поднялся в понимании и поэзии, и философии, и всего!

Евгений Сидоров: Да, да, да, безусловно.

Леонид Велехов: А, между прочим, еще один памятник, который Евтушенко себе поставил, это его антология поэзии, русской и советской. Грандиозная вещь!

Евгений Сидоров: 25 лет он этим занимался. Это десять веков русской поэзии. Это подвиг, конечно, подвиг самоотречения и в то же время памятник себе и поэзии.

Леонид Велехов: Я думаю, что никто бы не смог это сделать, кроме него. Потому что какие он выискивал строчки из каких-то не то, что забытых, а просто даже никогда не известных поэтов, выискивал перлы, четверостишия, двустишья совершенно гениальные.

Евгений Сидоров: Мы даже не представляем, что мы потеряли. Жизнь, конечно, такая штука, проходит… Все там будем, что называется. Но Женя – это нечто уникальное, что было в нашей природе отечественной, литературной и политической, какой угодно.

Леонид Велехов: Это точно совершенно. Говоря о его уникальности, она распространяется и на какие-то противоречия, связанные с его судьбой. Как ему удалось быть одновременно и признанным и гонимым, и советским и оппозиционным, и разрешенным и запрещаемым? Из чего это получилось?

Евгений Сидоров: Вот это тоже, между прочим, коренится в глубине его характера. Дело в том, что Женя был очень непростой. Он достаточно расчетливая личность. Он не то, что без царя в голове. Нет, нет, нет. Он хотел быть государственным поэтом всегда, как Державин, как Пушкин в последние годы жизни. Именно социализм с человеческим лицом – вот его идеал. И в первой половине жизни его идеал, конечно, это Ленин. Он был всегда антисталинистом…

Леонид Велехов: То есть Ленин как антитеза Сталину.

Евгений Сидоров: Конечно! Почему он фактически был проповедником Советской власти, лучших ее каких-то моментов? Почему он выступил во время пражских событий? Я помню прекрасно, как он позвонил Андропову в связи с Солженицыным по автомату. Мы сидели у Беллы…

Леонид Велехов: То есть это у вас на глазах произошло?

Евгений Сидоров: Да, и Галя была. Его жены дружили, Белла и Галя Сокол-Луконина. И он позвонил. Его соединили. Андропов его послал подальше: «Не ваше это дело». Но он же это сделал! Когда он написал свою автобиографию сталинскую, он немножко не рассчитал. Сталинизм как-то бы чуть-чуть реабилитировался. 1964 год. И его – раз! – в «Комсомолке» целая полоса «Куда ведет хлестаковщина». И на полгода он невыездной. Что он делает? Он едет в Сибирь, пишет стихи о Сибири, о родине. Он все меняет, всю свою пластинку меняет.

Леонид Велехов: Всю пьесу меняет.

Евгений Сидоров: Да, да, да. Людей из среды диссидентов это раздражало. Если ты диссидент, так ты будь упертым до конца. А Женя не был никогда диссидентом. И в этом наше счастье. Пушкин никогда не был диссидентом. Если бы он пошел на Сенатскую площадь, мы бы не имели поэта. Женя играл свою партию. И он понимал, что он делал.

Леонид Велехов: Наверное, потому что все-таки больше всего он, как и Пушкин, в себе дорожил поэтом.

Евгений Сидоров: Поэтом дорожил. Он сознательно хотел быть голосом праведного государства, такого, какое он себе вымечтал – со свободой слова, со свободой дискуссии.

Леонид Велехов: И при этом вот эти колоссальные протуберанцы-вызовы реальному государству.

Евгений Сидоров: Да!

Леонид Велехов: Потому что «Наследники Сталина» – это вызов, «Бабий Яр» – это вызов, а «Танки идут по Праге «– тут вообще не о чем говорить!

Евгений Сидоров: Конечно! Потому что он хотел, чтобы государство слушало его. Он был голосом общества. И он мечтал, чтобы государство поступало так, как он хочет.

Леонид Велехов: А как вы считаете, он в чем-то добился этого?

Евгений Сидоров: Думаю – да, потому что он воспитал публику, которая его слушала, которая ему верила. Залы, которые были битком на его выступлениях! Это же не цирк, не мюзикл-холл. Нет! Они слушали голос. И манера чтения стихов потрясающая, неповторимая совершенно…

Леонид Велехов: Слушая вас, я думаю, что в этом смысле они были очень схожи с Юрием Петровичем Любимовым.

Евгений Сидоров: Да, да, да. Абсолютно с вами согласен!

Леонид Велехов: Который тоже был абсолютно советским режиссером.

Евгений Сидоров: Конечно.

Леонид Велехов: И был одержим этой задачей – как-то воспитать! Неслучайно он всех их звал, этих членов Политбюро, на свои спектакли. И умел тоже с ними вести какую-то игру.

Евгений Сидоров: Обязательно!

Леонид Велехов: И Высоцкий, конечно, условно говоря, в этой группе.

Евгений Сидоров: Да. Высоцкий был помоложе, он не был в этой компании. Он бывал на днях рождения Евтушенко иногда, но когда был Окуджава, Высоцкий никогда не расчехлял гитару.

Леонид Велехов: Что вы говорите?! Какая чудесная деталь.

Евгений Сидоров: Он очень уважал Булата. Он никогда не пел в присутствии Булата.

Леонид Велехов: Опять же, в определенных интеллигентских кругах высказывался такой упрек, когда Высоцкий умер, что они, в частности, Евтушенко, Вознесенский, не признавали в нем поэта.

Евгений Сидоров: Правильный упрек.

Леонид Велехов: И никак не помогли его публикациям.

Евгений Сидоров: Правильно. Только после смерти Роберт издал «Нерв».

Леонид Велехов: А что, это была ревность или, действительно, недооценивали?

Евгений Сидоров: Я сам недооценивал. Я лично не считал его поэтом. Это, к сожалению…

Леонид Велехов: Бывает такая аберрация.

Евгений Сидоров: Да, проходит время и выясняется, что и стихи замечательные, и все это по-другому читается и воспринимается. А тогда Булат был кумиром этого жанра. И Высоцкий казался слишком прямолинейным, немножко блатным.

Леонид Велехов: Между прочим, многие через это прошли – через признание сперва приоритета Булата, а потом Высоцкий стал раскрываться, как какая-то волшебная фотография, стал проявляться его гений, пласт за пластом.

Евгений Сидоров: Да. Поэтому первая и единственная его прижизненная публикация – это в «Метрополе», альманахе. Тогда Аксенов взял большой цикл.

Леонид Велехов: Была еще одна. Она была даже до «Метрополя» в журнале «Химия и жизнь».

Евгений Сидоров: Может быть, да. Это был хороший журнал.

Леонид Велехов: Да, хороший, популярный журнал и чудом каким-то проскочившая тогда публикация.

Вернемся к Евгению Александровичу. При этом своем сибирском характере он все-таки был человеком компромисса? Он был способен на компромисс?

Евгений Сидоров: После долгих раздумий – да. Да, да, это был человек компромисса, бесспорно, но компромиссов в строгих рамках. Он не переступал черту, когда можно не уважать свои поступки. Вот этого он держался очень твердо. Когда речь шла о компромиссе, он очень продумывал это все. Иногда ошибался. Потому что он был довольно откровенен, может быть, даже слишком иногда откровенен.

Леонид Велехов: Та же история с Бродским, когда он обнаружил какую-то совершенно неуместную наивность, рассказав про то, как он пошел на Лубянку. ..

Евгений Сидоров: Совершенно верно. Потому что у него арестовали много книг. Кто-то капнул – хватит, возит, возит, прекратите. И он пошел их вызволять…

Леонид Велехов: Почему его так любили обвинять в каком-то конформизме, в сотрудничестве с органами, в сотрудничестве с властью?

Евгений Сидоров: Потому что он больше всех ездил. Потому что он всюду собирал толпу. Мы были с ним в Испании в 1986 году. Это как раз был юбилей франкистского мятежа 18-19 июля и день рождения Жени, 18 июля. Я посмотрел, как там к нему относятся. Он действительно был человеком, чье имя, даже не читая, знало поразительное количество людей на земле. Это факт.

Леонид Велехов: Да, это факт. И на обложке «Тайм» я никого, кроме Пастернака и Евтушенко, не припомню из наших поэтов.

Евгений Сидоров: Да, совершенно верно. Поэтому вся эта слава, часто шумная, через край переливающаяся, она раздражала жутко даже тех, кто был рядом.

Леонид Велехов: Это все-таки…

Евгений Сидоров: Это зависть!

Леонид Велехов: Самый коренной порок, как нас научил Юрий Карлович Олеша.

Евгений Сидоров: Я вам скажу, что в Евтушенко, может быть, было не так много Моцарта, но в нем не было ни капли Сальери.

Леонид Велехов: Браво! Почему его так тянуло к левакам? Я понимаю, что мы тут сидели, никуда не ездили, ничего не знали. Он объездил весь мир. Какой-то рекордсмен по количеству поездок…

Евгений Сидоров: Да, 90! Он же подсчитывал.

Леонид Велехов: Невероятное какое-то число. Он все видел своими глазами – и как живет та же Куба, и какая-нибудь Камбоджа, Китай…

Евгений Сидоров: Это воспитание. Он советский поэт. Он совершенно советский человек и советский поэт. Конечно, его тянуло к левакам, к коммунистам. Причем, он искал коммунистов лучше, чем те, которые у нас. Вот вам ответ.

Леонид Велехов: Он искал то, чего не было у нас, в нашей жизни.

Евгений Сидоров: Он был воспитан на этом. Он другого не знал воспитания.

Леонид Велехов: А теперь о Евтушенко в послесоветской жизни. Он ведь был полон иллюзий и надежд по поводу перестройки и, действительно, врубился в этот период со свойственной ему темпераментом и энергией в общественную жизнь. А потом, насколько я понимаю, разочаровался, так ведь?

Евгений Сидоров: Когда он попал в Верховный Совет, конечно, он очень воодушевился. Он с Сахаровым сблизился. Он хватал Горбачева, подстерегал по всем углам.

Леонид Велехов: А Горбачев, кстати, к нему хорошо относился?

Евгений Сидоров: Хорошо, да. Но Горбачеву много надо было к кому хорошо относиться. (Смех в студии). А потом все это прекратилось. Почему Евтушенко уехал в Америку? Все думают об этом. Я тоже думал об этом. Я никогда с ним на эту тему не разговаривал. Никогда в жизни! Зачем? Это его решение, все нормально. Он все время приезжал сюда. Я его видел каждый год. Иногда в Америке мы встречались. Когда его вчера были в Политехническом, я выступал, приезжал. Все как и раньше. Но дело в том, что все, что он хотел, он уже сказал.

Леонид Велехов: И он это ощутил, он это понял, да?

Евгений Сидоров: Его время кончилось. Поэтому такой азарт к антологиям. Поэтому такое желание создать памятник себе в другом жанре.

Леонид Велехов: А как, между прочим, он отнесся к вашей бурной политической карьере?

Евгений Сидоров: Я не знаю.

Леонид Велехов: Вы обсуждали с ним как-то то, что происходит в России?

Евгений Сидоров: Конечно, мы же друзья. Во-первых, он заявил, что это он меня порекомендовал, что не факт. (Смех в студии).

Леонид Велехов: Но будем считать, что так и было. Опять же, красиво!

Евгений Сидоров: Конечно. Он написал об этом в какой-то газете. На самом деле не так немножко было. Он написал стихи про меня, что есть незапятнанный министр какой-то. Я не хочу это цитировать. Стихи о том, как я стал министром, какой я хороший министр…

Леонид Велехов: Между прочим, вспомним, что он умел остро реагировать и в 90-е. Я помню, как он отказался от ордена Дружбы народов.

Евгений Сидоров: Да, из-за Чечни, в 1994 году.

Леонид Велехов: Я не знаю только – вслед за Левитанским или до Левитанского.

Евгений Сидоров: Это было одновременно.

Леонид Велехов: Потом что бедный Левитанский после этого скоро и умер.

Евгений Сидоров: Да. Когда в 1994 году вошли войска туда, Игорь Векслер, корреспондент ТАСС, брал у меня интервью. Будучи министром, я сказал, что с каждым убитым мирным жителем в Чечне съеживается, как шагреневая кожа, наша демократия. На ленте ТАСС это было. Ни одна газета это не напечатала, но никто в правительстве мне ничего не сказал.

Леонид Велехов: В этом отличие того времени от нынешнего.

Евгений Сидоров: Конечно! Тогда это было возможно. Когда в Большом театре произошла смена руководства без моего ведома, так я просто собрал пресс-конференцию и сказал, что со мной никто не посоветовался. Черномырдин меня вызвал на ковер, увидев бунт на своем корабле. Я говорю: «Нет, я так не могу. Это все-таки Большой театр».

Леонид Велехов: Как он отнесся к смене эпох, к приходу Путина? Произошла ли с ним такая же метаморфоза, скажем, как с Солженицыным, которую никто не ожидал?

Евгений Сидоров: Нет. С ним это не произошло, потому что он был всегда государственным человеком, независимо ни от чего. И потом, ему всегда нужна была государственная помощь. Например, из Америки он мне звонил и говорил: «Давай, напишем письмо помощнику Путину. Надо деньги достать на третий том антологии» и т. д. И я писал Пескову письма, и деньги добывались.

Леонид Велехов: Диссидентом он так и не стал.

Евгений Сидоров: Нет.

Леонид Велехов: Вот это его желание быть похороненным рядом с Пастернаком: что вы в этом видите?

Евгений Сидоров: Он и здесь срежиссировал свою судьбу. Это красноречивый пример того, что он делает свою биографию, свою жизнь и свою смерть.

Леонид Велехов: Что в этом было больше – желания показать свою равнозначимость с Пастернаком или преемственность этой линии поэтической?

Евгений Сидоров: Конечно, поклонение перед Пастернаком. Ни в коем случае не равнозначимость. Во-вторых, надо вспомнить ту бодягу, которую показывали по телевизору, «Таинственную страсть».

Леонид Велехов: Да, чушь собачья.

Евгений Сидоров: Там, к сожалению, вся история «Евтушенко и Пастернак» совершенно искажена. Евтушенко замечательно вел себя в период, когда травили Пастернака. И он отказался… Он был секретарем комитета комсомола Литературного института или Союза писателей, я не помню. И он отказался. Его вызывали в горком. Он сказал: «Я не читал, отстаньте». Это был замечательный поступок.

Леонид Велехов: В фильме ему приписал ровно противоположное.

Евгений Сидоров: Да!

Леонид Велехов: И он, бедный, возмутился и написал письмо. Я не знаю, какое это имело последствие.

Евгений Сидоров: Это безобразие. Я тоже написал письмо, и в «Комсомолке» напечатали его. Я рассказывал, как все было. Мы же помним все это дело… А в истории с местом захоронения он опять сыграл на опережение. Белла – на Новодевичьем, Андрей – на Новодевичьем, а он – там, где поэзия. Это был грандиозный ход.

Леонид Велехов: И какой правильный при его звучности!

Евгений Сидоров: Да, вот так вот. Русский национальный поэт должен лежать там. А он действительно национальный поэт России.

Леонид Велехов: Конечно.

Евгений Сидоров: При этом я отнюдь не умоляю значение других шестидесятников.

Леонид Велехов: Но свое место он этим посмертным действием застолбил.

Евгений Сидоров: Да.

Леонид Велехов: Он остался рядом с Пастернаком.

Евгений Сидоров: Да.

Леонид Велехов: Замечательно! Евгений Юрьевич, я вам благодарен за такой содержательный, интересный и эмоциональный разговор. Все-таки личность Евтушенко всегда вбрасывает адреналин, что называется.

Евгений Сидоров: Спасибо, Леонид Юльевич!

Леонид Велехов: Спасибо!

Свадьбы Поэма Евгения Евтушенко

Свадьбы в годы войны,

ложный обман комфорта,

эти пустые фразы:

«Его не убьют …»

По заснеженной зимней дороге,

пронизан жестоким ветром,

Я спешу на свадьбу

в соседнем селе.

Я осторожно вхожу

шумный коттедж,

Я, известный народный танцор,

с болтающимся чубом

со лба.

Все нарядно, взбудоражены,

среди родственников и друзей

жених сидит, только что мобилизованный,

обезумевший.
Сидит с Верой-невестой-

но через день-два

наденет серое солдатское пальто

и, надев его, отправляйтесь на фронт.

Тогда он пойдет с ружьем,

ступая по чужой земле;

немецкая пуля, пожалуй,

уложит его . ..

Стакан пенящегося самогона

он еще не может пить.

Их первая ночь вместе

, скорее всего, будет их последним.

Жених огорченно смотрит,

и всей душой в тоске

кричит мне через стол:

«Ну, давай, почему бы тебе не потанцевать! ‘

Все они забывают пьянство,

все фиксируют меня вытаращенными глазами,

и я скатываюсь и корчусь,

в ритме копытами.
Сейчас я барабаню татуировку,

теперь перетащите пальцы ног

по полу.

Свист пронзительно,

Я хлопаю в ладоши,

подпрыгивает к потолку.

Лозунги на стене пролетают,

‘Гитлеру будет капут! ‘

Но невеста

ожогов

ее лицо

со слезами.

Я уже мокрая тряпка,

еле дышу …

‘Танцуй! ‘-

кричат ​​они в отчаянии,

и я снова танцую…

Вернуться домой, мои лодыжки

кажется жестким, как дерево;

но с очередной свадьбы

пьяных гостя

снова стучится в дверь.

Как только мама меня отпустит,

Я снова на свадьбу,

и заново скатерть

Я топаю ногами и сгибаю колени.

Невеста проливает горькие слезы,

друзей тоже плачут.

Боюсь за всех.

Я не хочу танцевать,

, но ты не умеешь танцевать.

1955

Перевод Джорджа Риви (исправленный)

18+ Лучшие стихи Евгения Евтушенко

Евгений Александрович Евтушенко был советским и российским поэтом. Он также был писателем, публицистом, драматургом, сценаристом, издателем, актером, редактором и режиссером нескольких фильмов.

Если вы ищете известные стихотворения, которые идеально отражают то, что вы хотите сказать, или просто хотите почувствовать вдохновение, просмотрите удивительную коллекцию величайших стихотворений Голуэя Киннелла, мощных стихов Юпитера Хаммона и самых известных стихов Кристофера Марлоу. .

Знаменитые стихи Евгения Евтушенко

Я ангел

Я бросил пить.
Я люблю свою жену.
Моя собственная жена — я настаиваю на этом.
Живу так, как ангел,
Я почти цитирую Щипачева.
Это сморщенная жизнь.
Я закрыл глаза на всех остальных женщин.
Мои плечи странные.
Ага! Крылья должны дать ростки!
Это меня беспокоит. Капризный.
И крылья продолжают расти — какая неприятность!
Как неудобно!
Теперь мне нужно будет разрезать
мою куртку в нужных местах.
Истинный ангел,
Я не терплю зла на жизнь
, несмотря на все ее жестокие раны.
Я настоящий ангел. Но я все еще курю.
Я курю.
Быть ангелом — странное занятие.
Чистый дух. Ни грамма мяса.
И женщины проходят мимо.
Истинный ангел, что я им хорошего!
Я не считаю в настоящее время,
не в то время, когда я занимаю небесный ранг,
но — имейте в виду — в этой жизни
падший ангел — худший дьявол из всех!

Свадьбы

Свадьбы в дни войны,
ложных утешений,
пустых фраз:
«Его не убьют…»
На заснеженной зимней дороге,
рубит жестокий ветер,
Я мчусь до поспешная свадьба
в соседнем селе.
Осторожно вхожу в
— шумный коттедж,
— Я, известная народная танцовщица,
с чубом, свисающим
со лба.
Все нарядные, взволнованные,
среди родственников и друзей
жених сидит, только что мобилизованный,
обезумевший.
Сидит с Верой-его невестой-
, но через день-два
натянет серое солдатское пальто
и, надев его, уйдет на фронт.
Тогда он пойдет с винтовкой,
ступая по чужой земле;
, возможно, немецкая пуля,
убьет его…
Стакан пенящегося самогона
, который он еще не может выпить.
Их первая совместная ночь
, вероятно, будет их последней.
Огорченный, жених смотрит,
и всей душой в тоске
кричит мне через стол:
«Ну, давай, почему бы тебе не потанцевать! «
Они все забывают о своей пьянке,
все смотрят на меня с вытаращенными глазами,
и я скатываюсь и корчусь,
отбивая ритм копытами.
Сейчас я барабаню по татуировке,
сейчас тащу пальцами ног
по полу.
пронзительно насвистывая,
хлопаю в ладоши,
подпрыгиваю к потолку.
Лозунги на стене пролетают мимо,
«Гитлер будет капутом! ‘
Но невеста
ошпаривает
лицо
слезами.
Я уже мокрая тряпка,
еле отдышка…
«Танцуй! ‘-
они кричат ​​в отчаянии,
и я танцую снова…
Дома мои лодыжки
жесткие, как дерево;
а с очередной свадьбы
пьяных гостей
снова стучат в дверь.
Как только мама меня отпускает,
Я снова уезжаю на свадьбу,
и заново оборачиваю скатерть
Я топаю ногами и сгибаю колени.
Невеста проливает горькие слезы,
подруги тоже плачут.
Боюсь за всех.
Я не хочу танцевать,
, но ты не умеешь танцевать.

Мне приснилось, Я уже

Мне приснилось, Я уже люблю тебя.
Мне снилось, что я уже убил тебя.

Но ты снова воскрес; другая форма, но ты,
девушка на маленьком шарике земли,
наивная простота,
на том раннем холсте Пикассо,
и молилась мне ребрами:
«Люби меня», как будто ты сказал: «Не отталкивай меня.’

Я тот разыгранный, взрослый акробат,
горбатый с бессмысленными мускулами,
, который знает, что совет — ложь,
, что рано или поздно все упадет.

Я слишком напуган, чтобы сказать: «Я люблю тебя»,
, потому что я бы сказал: «Я убью тебя».

Потому что в глубине лица я могу видеть сквозь
Я вижу лица -не могу их сосчитать-
, что, прямо на месте, а может,
, не сразу, я замучил до смерти.

Вы бледны от смертного равновесия.Вы говорите:
«Я знаю все; Я был ими всеми.
Я знаю, что ты меня уже любил.
Я знаю, что ты меня уже убил.
Но я не стану вращать земной шар назад:
Снова полюби, а потом снова убей ».

Господи, ты молод. Останови свой глобус.
Я устал убивать. Я не черт возьми, но старый.

Вы двигаете землю своими ножками,
вы падаете, «Любите меня».
Это только в этих глазах, такие похожие, вы говорите:
«На этот раз не убивайте меня! ‘

Antedeluvian

Женщина прошла мимо казенного блока
на Красной площади
с рулонами туалетной бумаги,
не менее двадцати,
не на руках,
а на веревке, свисающей с шеи.
Вот ожерелья России-матушки сегодня!
А эта женщина —
Боже мой! — почти гордо было,
, а в голову
булыжника толкало,
стыдно, что в России
Гагарина и Шостаковича
так унизительны
пыток и мучений по добыче необходимого
!
Почему мозгов и смелости достаточно
для космоса,
а не
для туалетной бумаги?
Мы героически строим трудности.
антеделувиан —
не могу сказать иначе —
антеделувиан.
Из казенного блока
в ужасе
отрубленный череп Стеньки Разина наблюдает за
дракой из-за кроссовок
в ТЦ «Москва».
Его выдолбленные глаза смотрят,
наизнанку,
на русскую женщину
, несущую свое антеделувийское иго
, как монгольский пленник.
Прямо напротив Кремля
кто-то тащит педальную швейную машинку,
другую,
персидский коврик,
, конечно, без персидской принцессы.
Если каждый день
появляется этот антеделувийский потоп,
трудно отрубленной голове Стеньки понять
, кто бояре, а кто крепостные.
Мы живем на земле
неудобной,
— в одних вещах,
, а в других — в антеделувианской,
и в нашем антеделувианстве
— гнилостный дух, полубоярский
— полукрепостной.
Когда наши измученные квазибояре
кладут зерно
в склад с гнилой крышей
и выкидывают компьютеры
, чтобы погибнуть под снегом —
, это пахнет набегом Чингисхана.
Квазибояре смотрят высокомерно,
хамски,
но если копнуть в них —
— вот и
раболепия.
Это они заложили в парки
пустых и бесполых,
антеделувийских гипсовых дискобола.
Их метатели дисков рассыпаются при малейшем прикосновении.
Их будильники не разбудят
без будильника.
Не пытайтесь наряжать
в своих магазинах,
там, где нет платьев — кроме проклятий,
— без обуви — а злоупотребляют.
Урны для овощей —
— ямы для смертных.
Магазин не может быть храмом
для тех, кто превращает храмы в магазины!
Это их ожерелья
катушек туалетной бумаги
носят наши страдающие женщины,
уж точно не жемчуг.
Как я хочу верить:
Будет исполнена невоспетая песня.
Как весенний паводок
мы смоем все антеделувианство,
и вокруг шеи наших близких,
мы разместим
настоящих ожерелий
, которых они заслуживают!

1986
Переведено Альбертом Тоддом и Джеймсом Раганом

Восьмилетний поэт

На платформе, в оставленных следах Пастернака,
оставляя после себя свой отпечаток,
вы стоите минутку со мной на прощание,
восемь- летний поэт.

Я не могу понять ваше происхождение
или из какого дождя вы пришли.
Созданный практически в вакууме, Nika,
вы можете разделить дождь одним взглядом.

Ты просто перестал быть ребенком,
горит, мучит себя.
Как только вы научились стоять,
вы плюнули соску в огонь.

Тайная маленькая королева,
ты и твоя корона стали одним целым.
Каждая перенесенная вами болезнь
— это тяжелая жемчужина в вашей тиаре.

Боюсь, что ты вдруг разобьешься,
и невидимое кольцо
свежевыкованной раскаленной добела коронки
опалит твою детскую челку.

Карандаш в ваших пальцах тяжелее скипетра;
в твоем блокноте есть железные страницы.
Если у ваших ног откроется пропасть,
вам нечего терять, кроме своего детства.

Может ли это быть нашим спасением от недостатка поэтов
, когда дети словно со скалы
прыгают прямо в поэтическую бездну
, чтобы восполнить пробел?

Если старшие боятся этой профессии, за них отомстят
ребенка.
Будет ли в детском саду появляться Гомер
, а в детском саду — Шекспир?

Дети — тайные взрослые.Это мучает.
Все мы тайные дети,
, и мы никогда не вырастем полностью,
, потому что мы боимся детей внутри.

На платформе, в вечных следах Пастернака,
оставляя после себя свой отпечаток,
глубоко стонешь внутри,
восьмилетний поэт.

Взрывом вы прыгаете и бежите по платформе,
летаете с девичьим восторгом,
но когда вы натыкаетесь на свою упавшую корону
, вы больше не ребенок.

И с подножки ваши глаза зовут меня
в жизнь, где нет возраста.
Прощай! Мне уже поздно садиться в твой поезд,
восьмилетний поэт.

Давайте не будем…

Давайте не будем…
Все призрачно —
пустые окна смотрят,
краснеет снег за стоп-сигналами машин.
Давайте не будем…
Все призрачно, затеряно в тумане,
как мартовский сад, лишенный мужчин и женщин,
, окруженный тенями.
Давайте не будем…
Я стою у дерева,
не разговаривает, не понимает, смотрю на
на двойной свет фар,
и тихонько касаюсь рукой
, но не ломаю
нежную сосульку, заключившую в плен ветку.
Давайте не будем…
Я вижу вас в сонной, раскачивающейся тележке
с призрачной Москвой, покачивающейся в окне,
вашей щекой, подпираемой детской шерстяной рукавицей,
думая обо мне с женской злобой.
Давайте не будем…
Скоро ты станешь женщиной, утонченной и изможденной,
жаждущей похвалы, бальзама ласки;
снова будет март,
мальчик будет шептать тебе на ухо,
твоя голова будет безутешно кружиться.
Давайте не …
ради вас обоих,
не прогуливайтесь с ним по скользкой дорожке,
не кладите
ваши непокорные руки
ему на плечи,
даже если я их сегодня не кладу.
Давай не будем…
Ой, не верь, как я, в город призраков.
Будь спасен
от ужаса, проснувшегося в пустоши.
Скажи: «Давай не…»
, наклонив голову,
, когда я сейчас
скажу тебе «Давай не…»…

1960
Перевод Стэнли Куниц с Энтони Каном

Однажды люди

Как только люди попадут под меня кожа,
они никогда не находят выхода.
Они резвятся,
наполняют меня своими песнями и танцами,
создают много шума, используя мою тупость как свое прикрытие.
Я наелся мудрецами
и дураками — они меня совершенно измотали!
Настолько, что
моя кожа довольно протерта через
пятками, натирая изнутри!
Дай мне вздохнуть!
Это все невозможно!
Я забит до щекотки
теми, кто доставил мне столько радости
, а также теми, кто больше всех обидел.
Что на меня нашло?
Что мне делать с этой огромной толпой
, застрявшей в моем собственном маленьком сердце —
полиции нужны, чтобы поддерживать там порядок!
Я немного потрескался,
там, в этой уединенной тени,
Я не уронил ни одну из женщин
, и ни одна из них не уронила меня!
Неловко возродить мертвую дружбу
, как бы вы ни устали от попыток.
Единственные друзья, которых я потерял
, были снаружи,
, но из тех, кто был внутри, я никого не потерял.
Все люди в моей жизни, с которыми я поссорился,
или подружился,
или только пожал руку,
слились в новой жизни под кожей старого —
тайный пожар без пламени.
Возвращение не имеющего владения
подобно водопаду, который устремляется вверх.
Умершие
возродились во мне,
те, кто еще не родился,
вопят.
Мое население слишком велико,
не под силу одному человеку —
, но тогда человек был бы неполным
, если бы в нем не было других.

1975
Перевод Артура Боярса и Саймона Франклина

Нет, я не возьму половину

Нет, половину ничего не возьму!
Дай мне все небо! Земля далекая!
Море и реки и горные лавины-
Все это мое! Я приму не меньше!

Нет, жизнь, частью меня не уговоришь.
Пусть будет все или ничего! Я могу взять это на себя!
Я не хочу счастья пополам,
И половина печали не то, что я хочу.

Но есть подушка, которой я бы поделился,
Где нежно прижат к щеке,
Как беспомощная звезда, как падающая звезда,
Кольцо мерцает на пальце твоей руки.

1963
Перевод Джорджа Риви

Мы должны быть более скупыми

Нам следует быть более скупыми
выдыхать и вдыхать —
тогда, возможно, эпическая
ляжет в аккуратные четверостишие.

Мы должны быть щедрее, на
громче, как возглас «Следуй за мной! «
сильнее, грубее —
с земным шаром грубее».

Завидую реликвиям космоса,
, сжатому слоем слова,
, но краткость — сестра неумелости
, когда она возникает из пустоты.

Не всякая лаконичность бесценна.
Рисованные масляные лепешки жесткие и ломкие,
и чье-то квадратное сено,
Я бы не ел, будь я лошадью.

Я люблю сено охапкой,
с еще не просохшей росой,
с черникой красной, с шляпками грибов,
стриженными косой.

Вся сентиментальность с формой небрежна,
ритмично сбивает эпоху,
рвет, как инвалид в отчаянии
рвет полосатую матросскую рубашку!

Должны ли мы поместить в женскую фуражку и одеть
вместе с другими старомодными лохмотьями,
божественные лохмотья
, которые мы называем жизнью?

Ремесленный вкус — это не искусство.
Великий читатель поймет
и очарование отсутствия стиля
, и великолепие лонжеров.

1986
Перевод Альберта К.Тодд

Пролог

Я многогранен.
Я перегружен работой,
и не работаю.
У меня есть цель
, но я бесцельна.
Я не вписываюсь полностью;
Я неуклюжий,
застенчивый и грубый,
мерзкий и добродушный.
Мне это нравится,
, когда одно следует за другим
, и во мне столько всего смешано:
с запада на восток,
от зависти до восторга.
Я знаю, вы спросите:
«А как насчет общей цели? ‘
Во всем этом огромная ценность!
Я вам незаменим!
Я навален
, как грузовик со свежескошенным сеном!
пролетаю сквозь голоса,
через ветки,
светится и щебечет,
и бабочки порхают у меня в глазах,
и из щелей вылетает сено.
Приветствую всех в движении! Ардор,
и рвение, торжествующее рвение!
Границы на моем пути.
Мне неловко
не знать Буэнос-Айреса и Нью-Йорка.
Я хочу пройти
по Лондону,
и поговорить со всеми,
даже на ломаном английском.
Я хочу проехать
по Парижу утром,
держусь за автобус, как мальчик.
Я хочу, чтобы искусство было
таким же разнообразным, как и я;
а что, если искусство будет мне мучить
и изводить меня
со всех сторон,
я уже искусством осажден.
Я видел себя во всем:
Я чувствую себя родственником Есенина
и Уолта Уитмена,
Мусоргского, схватившего всю сцену,
и чистую девственную линию Гогена.
Мне нравится
, чтобы использовать коньки зимой,
и, каракули ручкой,
проводить бессонные ночи.
Мне нравится
, чтобы бросить вызов врагу в лицо,
и перенести женщину через ручей.
Кусаю книги, ношу дрова,
сосны,
ищу что-нибудь невнятное,
и в августовскую жару люблю хрустеть
крутых алых ломтика арбуза.
пою и пью,
не думаю о смерти;
с раскинутыми руками
Я падаю на траву,
и если в этом большом мире я умру,
, то наверняка будет
от чистой радости, что я живу.

1955
Переведено Джорджем Риви (отредактировано)

Мой почерк

Мой почерк не каллиграфический.
Несоблюдение правил красоты,
слова шатаются,
шатаются,
как будто стукнули по челюсти.

Но вы, потомок, мой текстологический критик,
идущий по пятам прошлого,
подведите итоги тех штормов
, в которые попал ваш предок.

Он шел на драчливом прибрежном грузовом судне,
, немного высокомерном,
, но вы,
, должны видеть за рамками почерка
не только авторские черты.

Ваш предок писал, когда его бросали,
не согревали шквалы,
обычно,
как пачку
своих обычных сигарет.

Конечно, далеко мы пробирались мужественно,
, но сложно написать строчку,
, когда вам со смаком бьется головой
о переборку.

Рискуя кожей и костями,
трудно петь признание,
когда то, что вы видите, заставляет вас
не хвалить, а только рвать.

Когда взбалтывание воды душит моторы
и завиток волны направляется вам на лоб,
, тогда пятна лучше, чем расцветки.
Они черные, но это правда.

Вот тут-то просто немели пальцы.
Вот — зыбь лукаво замучила.
Вот — ручка с неуверенностью дернулась
прочь от какой-то средней косы.

Но если, несмотря на всю неуклюжесть,
через тиски неловкости,
идея прорывается через путь, которым грузовое судно на
Лена прорывается к арктическому берегу —

тогда, потомок, не спешите проклинать стиль,
не судите предка строго,
и даже в почерке поэта
найдите разгадку загадки времени.

1967
Перевод Альберта Тодда

Невыразимое

Я хочу того, что невыразимо!
Наглый, я играю с огнем без ферзя

Моя ферзь-разум под копытами рыцаря
Какая радость проиграть огню!

Что пылает в нечесаной ночи
От стройного ты, как от свечи!

Как ты загорелся
Идея греха!

Я корчусь, но крик плоти моей — это блаженство
Еретик уже освобожден огнем

Гул’рипши
Нью-Йорк Париж Мадрид в огне
И в них горит кто-то дорогой мне

Но если от огня еретика
Пламя прыгает на крышу какого-то ублюдка

Все еретики горят за
Навеки прокляты к черту

По правде говоря, когда вы сжигаете дотла
сцену с кем-то поблизости,
Это уже не правда, а ложь.

Перевод Лоуренса Ферлингетти с Энтони Каном

Вьетнамская классика

Вьетнамская классика
была семидесятилетним ребенком
с лицом усталой и мудрой черепахи.
Он страдал не из-за своей необычайной славы
,
, а из-за того, что
боялся
поведения рыжеволосого кота
, преследовавшего нас по скрытым причинам.
Кот откинулся на книжной полке,
выбрал циновкой книгу Сен-Джон Перс.
Вьетнамский классик настороженно следил за
, когда он бросил три стручка перца на блюдце,
хотя кошки —
когда сидели полуголодные —
не стали есть, пожалуй, только перец.
Прозаик,
, но, по сути, поэт,
хоть и побаивающийся не развлекать,
как и положено-
классик ни разу не упал до жалобы
, что
в доме не было лишней корочки.
Он налил каплю виски в стакан с водой,
и над спиртовой лампой,
с перекатывающимся смехом,
подогретые маленькие кусочки каракатицы —
сушеный деликатес войны.
В нем была поразительная,
глубоко трогательная,
духовная стойкость буддиста,
, а на штанине велосипедиста
была забытая прищепка.
Отбросив рукой пламя битвы,
он заговорил о Бо-Цзы,
Бодлере,
и я подумал:
«Что может быть злее —
, чем уничтожить такого человека! «
И страх
пробил,
пробил,
прожег меня:
кот
прыгнул
с книжной полки.
В нем вспыхнул жгучий голод.
Кот приземлился возле бутылки
и схватил в зубах кусок каракатицы
прямо из моей вилки.
Ведущий на вьетнамском закричал:
«Скат! «
и, встревоженный бестактностью,
развел руками,
явно боялся,
, что я сочту все это неприличным.
Я безрадостно взял кота на руки.
Сам кот был не в восторге от кражи,
и я замерз в оцепенении,
когда
вдруг почувствовал:
он ничего не весил.
Рыжеволосый кусочек природы и теплая песчинка,
пытался выгнуть спину, как колесо,
он был невесомым в моих ладонях,
, как пух тополя.
«Прости меня…» —
печально промелькнуло в его учениках.
И ничего —
Я говорю со всей совестью —
Я когда-либо держал в руках более тяжелый
, чем тяжесть этой ужасающей невесомости.

1972
Ханой
Перевод Альберта Тодда

Ирпень

Ирпень — это память
юга и лета…
-B. Пастернак

—

Я тебе когда-то так много обещал,
и ничего не могу тебе дать —
Я сделал тебя бедным.
Я обещал вам нас в синем, в листве,
на зеленой траве,
лицом к лицу,
прохладных вишенки на каждой щеке,
и спокойствие, лениво пахнущее сеном.
Хотели приехать в Ирпень,
вялые и полусонные,
здесь, на той пропасти или пне,
изысканный беглец написал
жаберных цветов и леса
когда бежал сюда …
Но сегодня никуда не денешься,
как из трибунал,
из стыда за историю.
Облака лопаются бесконечно,
свирепо,
смывают все надежды на мир и комфорт
для вас и меня,
в синеве и листве,
на зеленой траве,
лицом к лицу …
Жабы пьют свой борщ,
свои животы рычание.
Известный критик подходит к
, который едва достигает моих плеч,
, но, тем не менее, похлопывает меня по ним:
«Прямо сейчас ты такой, какой
я всегда хотел.
Вы не проглотили наживку лести,
и по гражданским вопросам проявили себя сильным… »
В ваших глазах я вижу презрение и стыд.
Его похвалой
Я уничтожен за тебя.
Не верю —
Я не такой,
Я не такой,
Я не такой!
Меня просто разнесло на куски,
, как плот во время наводнения.
Этот критик лжет.
Не слушайте ерунду!
Ему просто нравятся фишки, которые от меня слетают,
, но не я!
Но вы говорите:
‘Нет,
, вы именно такой.
Ты не плот,
, а избалованный фрукт века,
всеми любимый,
образцовый сын…
и твой прекрасный взгляд невыносимо жесток.

Вы говорите,
эпоха для меня кровная мать.
Может ли мать покалечить
и сломать?
Как лошадь,
запрягли меня ошейником,
и били хлыстом,
ухмылялись в придачу.
Но сегодня мне щедро разносят имбирные пряники.
Каждая деталь ранит меня
, как кнут.
Сырой осенний туман цепляется, как всасывающее болото.
Подхалимы мрачно играют в домино.
Село голодает,
леса становятся дефицитными,
пока что космонавты летят в небеса!
Я обнищал вас еще ужаснее —
Я обнищал вас своей душой.
Прости, что я тебе так много обещал.

1961
Перевод Альберта Тодда и Джеймса Рагана

Мои университеты

Я узнал не только от тех
, которые ярко светятся из золотых рамок,
, но и от всех, чье фото на удостоверении
получилось не совсем правильным.
Больше, чем у Толстого
Я узнал от слепых нищих
, которые пели в вагонах поездов о Графе Толстом.
Из казармы
Я научился большему, чем у Пастернака
, и мой стихотворный стиль был горячим «барачком».
Я брал уроки по Есенину
в закусочных у инвалидов войны
, которые рвали свои полосатые матросские рубашки
после того, как раскрыли свои простые секреты.
Ступенчатый стих
Маяковского не дал мне столько
, как грязные ступени лестницы
с отполированными детскими штанами поручнями.
Я научился в Zima Junction
от моих самых неразговорчивых бабушек
не бояться порезов, царапин,
и различных других царапин.
Я узнал из тупиковых улиц, что пахнет кошками,
— из кривых разбрызганных переулков,
— острее ножа,
— обыкновеннее, чем окурок.
Пустые участки были моими пастырями.
Очереди моей кормящей мамы.
Я учился у всех молодых хулиганов
, которые меня пороли.
Я выучил
из бледнолицых изнуренных хакеров
с фатальным содержанием в стихе
и пустым содержимым в карманах.
Я узнал от всех чудаков на чердаках,
от закройщика одежды Алки
, который поцеловал меня
в темноте общественной кухни.
Я слеплен из родинок Родины
из царапин и шрамов,
колыбелей и кладбищ,
лачуг и храмов.
Мой первый глобус был тряпичным шаром,
без посторонних нитей,
с прилипшими к нему кирпичными крошками,
и когда я пробился к
настоящему глобусу, я увидел
— он тоже был сделан из обрезков
и тоже подлежал удары.
И я проклял чертов футбольный матч,
, где они играют с планетой без правил и правил,
и любой крошечный кусочек планеты,
, которого я коснулся,
я отпраздновал!
Я обошел планету
, как если бы это была гигантская станция Зима,
, и я узнал по морщинкам старых женщин,
теперь вьетнамка, теперь перуанка.
Я изучил народную мудрость
, которой учат бедняки и подонки со всего мира,
запах льда эскимосов,
и улыбающееся безысходность итальянца.
Я научился в Гарлеме
не считать бедность бедным,
как черный
, лицо которого только выкрашено в белый цвет.
И я понял, что
большинство загибает шею за других,
и в морщинах этих шей
меньшинство прячется как в окопах.
У меня есть бренд большинства.
Я хочу быть их пищей и кровом.
Я имя всех без имен.
Я писатель для всех, кто не пишет.
Я писатель
создан читателями,
и читатели созданы мной.
Мой долг оплачен.
Вот я
, ваш создатель и ваше творение,
— ваша антология,
— второе издание ваших жизней.
Я стою более обнаженным, чем Адам,
отвергающих придворных портных,
воплощение недостатков —
твоих и моих.
Я стою на развалинах
разрушенных мною любви.
Прах дружбы и надежд
холодно летит сквозь пальцы.
Задыхаюсь от немоты
и последним, кто встанет в очередь,
Я бы умер за любого из вас,
, потому что каждый из вас — моя родина.
Я умираю от любви
и вою от боли, как волк.
Если я тебя презираю —
Я презираю себя еще больше.
Я мог бы потерпеть неудачу без тебя.
Помоги мне быть собой,
не опускаться до гордости,
не упасть в рай.
Я — хозяйственная сумка, набитая
покупателями со всего мира.
Я фотограф всех,
папарацци печально известных.
Я твой общий портрет,
, где еще так много предстоит нарисовать.
Ваши лица — мой Лувр,
мой частный Прадо.
Я как видеоплеер,
кассеты которого загружены с вами.
Я — попытка чужих дневников
и попытка всемирной газеты.
Вы написали себе
моей зубной ручкой.
Я не хочу тебя учить.
Я хочу научиться у вас.

Перевод Антонины В. Буи, Альберта К. Тодда и Евгения Евтушенко

Верлен

Гид цитировал мне Верлена:
одним жестом легкого тонкого чувства
он провел рукой по Парижу,
под шорохом тонкий дождь.
Стихи не подлежат восстановлению,
они колышутся, как вода, освещенная звездами.
«Звук прекрасен, сэр».
Я киваю, я говорю, что звук прекрасен.
Париж забывает. Верлен в пергаменте
стоит, словно по велению Божьему,
застыл на книжной полке буржуазии.
Как прекрасно это с джином и лаймом
в перспективе хорошего сна,
это короткое, сдержанное чтение вслух.
Собственно, чтобы оказать Верлену некоторую честь.
А красиво?
Красиво.
Но этот
, насколько я помню, а не как вы помните,
принадлежит вам, и я вам его возвращаю.
Верлен огорчил тебя. Я вас не знаю.
Это несоответствие ваших фальшивых пирожков
воспалилось алкоголем, заметили вы.
Я слишком тороплюсь? Вы искажаете свои лица.
Красиво?
Он убил его на дюйм.
Он был убит. Насмешки ударили по нему
с перекрестков. Ваша мораль
сожгла его дотла.
О, крепкие пьяницы, пьющие за Верлена!
— эти поэты-убийцы являются поэтами-цитирующими.

Перевод Питера Леви и Робина Милнер-Гулланда

In Jest

Прощай, слава! Поместите кого-нибудь в мою нишу.
Я бы поменял место в президентском джипе
на теплый уголок в канаве
, где я мог бы спокойно заснуть.
О, как бы я разгрузил свои страхи,
пролил всю свою смертоносную, унылую гордость
в волосатые уши лопуха
, пока я ерзал на боку.
И я просыпался с небритым подбородком,
среди жуков и маленьких насекомых.
О, как чудесно неизвестно! —
танцуют цыганские шаги.
Вдали люди хватались бы за власть,
висели бы гвоздями с вершины башни,
, но ничто из этого не испортило бы меня,
в канаву, я бы опустился ниже.
И вот, обнимая паршивую собаку
, я ложился и устраивался
в дружеской пыли, поддерживая диалог
на самом высоком уровне — на земле.
Рядом с ней босые ноги девушки
невинно проплывали мимо,
и бледные травинки катили
вниз с телеги с сеном между мной и небом.
На скамейке курильщик выкидывал
пачку сигарет, раздавленную и пустую,
, а с этикетки искривленный рот
Блока грустно улыбался мне.

Перевод Джеффри Даттона с Игорем Межаков-Корякиным

Мерк Каина

Бедные паломники устало потащились
в Мекку через серую Сирию,
сбились в кучу и удвоились
паломники, спотыкаясь, бежали от заблуждения —

каяться, каяться, каяться…
И я стоял, как нераскаявшийся грешник
на вершине горы
, где когда-то давно (не шевелись!)
Авель был убит Каином.
И — из всех кровавых сообщений
самое незабываемое —
был услышан голос элементаля:
«Каин, где твой брат, Авель? «
Но еще раз фарисеи,
с их гнусно-сладкими голосами:
» «Почему вы беспокоитесь о фальшивых видениях?
Да, с Авелем, возможно, нам следовало сдержаться.
По общему признанию, произошла небольшая ошибка,
, но в целом мы были на правильном пути … ‘
И я стоял на вершине
между теми, кто впереди, и хозяевами позади,
над миром, где люди могли совершать
всякого искажения себе подобных.
Не было ни молнии, ни грома,
но камни плакали с широко открытыми ртами:
«Разложение души может быть бескровным
, но это также братоубийство! «
И я представил мрачный, мертвый
кирпичный приют для сирот,
, где, как и в случае с беленой
, дети Авеля
кормятся ложью от детей Каина.
И на лицах детей Авеля,
делающих то, что они знают, что они должны делать,
, который всегда молчать,
красная метка Каина проступает насквозь …

И я, никто не убийца,
стоял на липкая вершина,
, но моя совесть пробормотала
, как Библия: «Ты не сможешь уйти!
Вы развращаете свой дух ложью,
и ваш дух рушится, трещит внутри.
И убить себя — не замаскируешь
, что это тоже братоубийство!
А сколько женщин, твистер,
лежат, как распятия, на вашем пути —
но женщины, они ваши сестры,
стоят больше, чем братья могут вернуть.
И гусарские тосты «За дам»
чего они стоят?
Бравада, пустая форма.
Убить любовь — от нее не уклониться,
это тоже братоубийство.
И чьи-то серые карие глаза
смотрят на тебя с пренебрежением,
на твоем лбу рубцуют
тебя вечным знаком Каина …
Я вздрогнул:
‘Тихо, совесть …
Ты знаешь, это несопоставимо,
это несравнимо как сравнить детский цирк
с кровавой римской разборкой.’

Но тень костлявого Каина
выступала из ближайших скал,
, и кровь брата, которого он убил
, бесконечно капала из моей руки.

«Смотри, мои окровавленные руки дрожат.
В детстве импровизировать было весело,
из любопытства сломать
бархатные крылья бабочек
а потом — братоубийство.

Моя совесть — защитница
начертания Каина,
снова сказала пророчица-провидица
с пророчески горькой печалью:
‘Что ты скажешь вечным небесам
и суду звезд, когда не сможешь бежать назад-
Сказать, что я безгрешен, значит солгать,
но в целом я на правильном пути !
Вы знаете, все те, кого вы ненавидите
, устанавливают это как истинное состояние,
, в то время как сигареты принимают
запах горящей плоти, Винстонов и Кентов,
и пуля, прошедшая через Джона
, убивает Роберта Кеннеди. .
И бомбы заряжают землю, превращают
коричневых деревень в кроваво-красный цвет, огонь в черный цвет.
По общему признанию, они падают на детей,
, но в целом они на правильном пути …
Все начинается с бабочек,
позже доходит до бомб …
Никакое мытье не очищает-
Кровь на твоих руках будет твоей рок.
Единственное подходящее убийство —
— убить Каина внутри! ‘

И потеряв равновесие на липкой вершине,
лицом к лицу с бесконечностью,
Я разорвал плоть на своей стороне
, и задушенный эмбрион Каин умер.
Я задушил все подлое и злое,
все, что вы потом презираете,
, но было уже слишком поздно лечить
сломанных крыльев бабочек.
И ветер, пропитанный кровью, невидимый,
хлестал меня от космической ярости
, как будто страницы Библии
хлестали меня по лицу…

1967
Перевод Джеффри Даттона с Игорем Межаков-Корякиным ( отредактировано)

Парижское обозрение — пустое седло для Евгения Евтушенко, Ковбойского поэта

Покойный Евгений Евтушенко имел невероятную тягу к ковбойской поэзии.

Евгений Евтушенко на Всероссийском собрании ковбойских поэтов 1995 года. Фото: Сью Розофф.

В прошлую субботу, 1 апреля, недалеко от Мандана, Северная Дакота, пятидесятилетний Шадд Пил приготовил ужин для своей семьи: лазанью, чесночный хлеб и простой салат из шпината. Колокольчики шептали на его крыльце, ветерок разносил траву прерий и голые вязы за амбар. Когда стол был накрыт, Пиль позвал на кухню свою жену Марни и их троих мальчиков. Он поднял тост: «За великого русского поэта и свидетеля нашего брака Евгения Евтушенко.”

Каким бы невероятным это ни казалось, Евтушенко — всемирно известный поэт, голос стольких молодых советских людей, выползающих из длинной тени Сталина, «сердитый молодой человек» на обложке Time в апреле 1962 года — укрепляет их память о эпоха. Евтушенко, скончавшийся в субботу от рака, жил в Оклахоме, где с 1992 года преподавал поэзию в Университете Талсы. Его хвалебные речи возвещают его защиту еврейского народа; они цитируют из его самого известного стихотворения «Бабий Яр», написанного после его первого посещения безымянной братской могилы под Киевом, Украина; они хвастаются тысячами людей, которые когда-то стекались послушать, как он читает.Но мало кто упомянул его влияние в мире ковбойской поэзии, в жанре, в котором Евтушенко — в отличие от многих хихикающих журналистов и пренебрежительных ученых -, похоже, нашел общий язык с американцами.

«Он сказал, я считаю себя сибирским ковбоем! Он на самом деле очень пренебрежительно отзывался об академических поэтах в Соединенных Штатах, о том, насколько они драгоценны », — сказал Хэл Кэннон, директор-основатель Национального собрания ковбойской поэзии и его принимающей организации, Центра западной народной жизни. «Итак, он относился к этому, и относился к его страсти, к духу. Так что я думаю, что это был отличный опыт для него, и я думаю, что он также был действительно признателен для многих поэтов-ковбоев ».

Евтушенко с поэтом-родео Павлом Зарзиским. Фото: Сью Розофф.

В 1992 году, в том же году, когда он поступил на факультет Университета Талсы, Евтушенко выступил с чтением в колледже Льюиса и Кларка в Портленде. Сначала он читал на своем родном языке, а затем уступил место писателю Киму Стаффорду (сыну известного поэта Уильяма Стаффорда), чтобы тот прочитал то же произведение на английском языке.Перед этим Евтушенко и Стаффорд — один из первых добровольцев Cowboy Poetry Gathering в Элко, штат Невада — репетировали в часовне колледжа.

«Я начал писать стихотворение на английском, и он сразу остановил меня. Он сказал нет! Нет! Нет! Я привык разговаривать с десятью тысячами человек. Он должен быть очень и очень большим! » — сказал Стаффорд с сильным русским акцентом. «Он действительно хотел, чтобы я пробил это там. Это заставило меня задуматься об Элко. Вы идете на академическое чтение стихов, и эти стихи могут быть прекрасной литературой, но мероприятие довольно обычное.Суховато … А Евтушенко — не по шаблону. Когда он начал читать, как будто взорвалась бомба. Этот вулкан языка изливался из его тела. Мой опыт в Элко подсказал мне, что этот парень — золотая жила. Мы должны представить его аудитории, которая действительно оценит перформативный элемент его работы ».

Три года спустя, благодаря Стаффорду и Скотту Престону, поэту, издателю и защитнику ковбойской поэзии, Евтушенко украл шоу на одиннадцатом ежегодном Собрании поэзии ковбоев, разделив сцену с такими поэтами-ковбоями и родео, как Пол Зарзиски, Бак Рэмси, Линда Хусса, Весс Куинлан и молодой Шадд Пил, которым тогда было всего двадцать восемь.Сегодня у тех, кто был связан с Евтушенко в Элько, разные воспоминания, но все они подчеркивают его яркий наряд: мешковатые шаровары, заправленные в верх ковбойских сапог, яркую вышитую куртку и массивное серебристо-бирюзовое ожерелье.

«Хотя он выглядел по-настоящему мужественным и артистичным. Это могло выглядеть… неуместно, — говорит Марни. «Но это просто сработало для него. Он просто носил это как босс ».

«Он одевался в эти диковинные, безбожные, разноцветные вещи и не скрывал этого», — добавил Энди Уилкинсон, поэт, автор песен и ветеран-исполнитель в Elko.«Пробыв все это время в сером ГУЛАГе, — сказал он, — я больше никогда не буду носить что-то скучное».

И все они помнят, как он выступал: оживленно и громко, размахивая руками, летая слюной, с новой антологией в руках, оставляя сцену позади. Единственный и неповторимый Джек Эллиотт, идущий с группой артистов в ресторан в центре города, позже имитировал доставку Евтушенко с его акцентом, по словам Бетт Рэмси, и его безумными конечностями.

«Поговорим о ретроспективе католицизма», — сказал Заржиски. «Евтушенко в казачьем облачении ходит взад и вперед по проходу, читая стихи — а женщины просто падают в обморок».

Когда Престон впервые познакомил Пила и Марни с Евтушенко, самопровозглашенный сибирский ковбой настоял на том, что может гадать на их судьбе. Подняв Сборник стихов: 1952–1990 , Евтушенко попросил Пиля наугад выбрать номер страницы и строку. — Страница семьдесят вторая, — сказал Пил. «Строка пятая». Евтушенко разделил книгу и прочитал: «Мы шли бок о бок, наш путь одинаковый.«Когда Престон упомянул о предстоящей на следующий день свадьбе молодой пары в суде,« он действительно переборщил », — сказал Пил. Он схватил их обоих, широко улыбаясь, с большими голубыми глазами.

«Обожаю свадьбы! Я был женат четыре раза! » Он добавил: «Я хотел бы быть с тобой».

«На самом деле это было не то, от чего ты откажешься», — сказала Марни.

Предоставлено Шаддом и Марни Пил.

На следующий день, около пяти часов вечера, Евтушенко — вместе с Зарзиским, Престоном и поэтессой Триш О’Мэлли — вошел в здание суда округа Элко, как и было обещано.После того, как он прочитал короткую русскую пословицу, а Зарзиски прочитал собственное стихотворение «Лошадь-рывок», Пиль и Марни сбежали. В качестве официальных свидетелей Евтушенко и Заржиски подписали свидетельство о браке. Пока группа ждала в коридоре, пока Пиль заплатит гонорар, Евтушенко повернулся к Марни и прямо спросил: «Могу я благословить твою утробу?»

«Итак, он положил руки мне прямо на живот — это было неуместно, я дал ему разрешение, и это было отчасти замечательно — и он сказал:« У меня пятеро сыновей, и я желаю вам сыновей ».И я сказал: «Отлично, спасибо». И знаете, у нас трое сыновей, которых я люблю ».

Предоставлено Шаддом и Марни Пил.

Для избранной группы на Cowboy Poetry Gathering ’95 смерть Евтушенко вызывает ностальгию по тому, что, как они подозревают, может быть лучшим ночным джем-сейшном, который когда-либо проводился Gathering. Спонтанные приёмы — обычное дело для Элко, это такая же часть ковбойской поэзии, как и сама поэзия. То, что начинается с небольшой беседы в баре отеля, вскоре превращается в битком набитый вестибюль или, что еще более интимно, в гостиничный номер, битком набитый музыкантами и поэтами, готовыми еще немного выпить и еще немного мелодии.В 1995 году внеурочное собрание созвалось в гостиничном номере покойного Бака Рэмси, которого иногда называют «духовным лидером движения ковбойской поэзии», и его жены Бетти. В группу по двое или трое попадали исполнители. Энди Уилкинсон; Рамблин Джек Эллиотт; Канадский певец и автор песен Ян Тайсон; музыкант и «Официальный ковбойский поэт Техаса» Ред Стигал. Западники все — кроме Евтушенко. Это не имело значения.

«Имеет смысл, что человек пришел из другой культуры и сочинял свои стихи, потому что все в Elko думают, что они из другой культуры.Вы из коровьей культуры. Вы из овцеводства. — сказал Уилкинсон. «Так что я думаю, что у них есть теплое место для людей, которые заплатили за это, таких как Евтушенко».

Конечно, не каждый поэт-ковбой любил Евтушенко, — говорит Кэннон. Коммунистические шутки наверняка придут, хотя они и были невежественны. «Есть люди, которые, когда с чем-то экспериментируют, возмущаются. Им нужны именно американские ковбои ».

Но многие никогда не забудут Евтушенко или его столкновение с неудачником американской поэзии.После Собрания, несмотря на неделю, состоящую из долгих дней и длинных ночей, Заржиски немедленно взял ручку и приступил к работе.

«Вы вернулись от Элко, и вы устали. Вы работаете с двумя клетками мозга, которые не удалось засолить виски. И поэтому обычно это неделя того, что я называю возвращением в реальный мир. Но я тут же взялся за дело и на следующее утро написал это стихотворение ».

Он назвал его «Евгений Александрович Евтушенко — поэт-ковбой». Его последние строки выглядят так:

Верните его домой,
Евтушенко — верните нас в материнский мир
, где ваши стихи распахивают врата,
катит и зарывает колючую проволоку, сносит бульдозерами
гормональные стены в щебень,
и поднимает белый флаг, который позволяет нам все,
безоговорочно, чтобы упасть за вас.

Карсон Воан — писатель-фрилансер из Небраски, чьи работы публиковались в The New Yorker , , New York Times , Slate , Smithsonian , и Travel + Leisure.

Некролог: Евгений Евтушенко

Евгений Евтушенко, всемирно известный поэт с харизмой актера и инстинктами политика, чьи вызывающие стихи вдохновили поколение молодых россиян на их борьбу со сталинизмом во время холодной войны, умер в субботу в Талсе, штат Оклахома, где он преподает много лет.Ему было 83 года.

Его смерть в больнице подтвердил его близкий друг Михаил Моргулис агентству ТАСС, сообщает Радио Свободная Европа. Сообщается, что он был госпитализирован поздно вечером в пятницу в «тяжелом состоянии», но причина смерти не уточняется. По сообщениям, его жена Мария Новикова и двое их сыновей, Дмитрий и Евгений, были с ним, когда он умер.

Стихи протеста Евтушенко, часто декларируемые размашистыми жестами тысячам возбужденных поклонников на площадях, спортивных стадионах и лекционных залах, отражают запутанные эмоции российской молодежи — надежду, страх, гнев и эйфорическое ожидание — когда страна изо всех сил пыталась освободиться от репрессий в напряженные, смутные годы после смерти Иосифа Сталина в 1953 году.Только в 1961 году Евтушенко дал 250 чтений стихов.

Он стал, как описал его один писатель, «седеющим львом русской буквы» в последние годы своей жизни, преподавая и читая лекции в университетах США, в том числе в Университете Талсы, и купаясь в восхищении грядущих поколений до и после распада России. Советский Союз.

Поэтический и политический

Но именно в образе высокого, спортивного молодого сибиряка с духом одновременно навязчиво поэтичным и яростно политическим он закрепил свое имя в литературе 20-го века.Он был самым известным из небольшой группы поэтов и писателей-мятежников, которые принесли надежду молодому поколению с помощью стихов, которые взяли на себя тоталитарных лидеров, идеологических фанатиков и робких бюрократов. Среди них были Андрей Вознесенский, Роберт Рождественский и Белла Ахмадулина, первая жена Евтушенко.

Но Евтушенко делал это, работая в основном внутри системы, стараясь не пополнить ряды откровенных литературных диссидентов.Преодолев грань между неповиновением и сопротивлением, он получил определенное официальное одобрение, которое негодовали более смелые диссиденты.

Пока они находились в ссылке или трудовых лагерях, Евтушенко был награжден государственными наградами, его книги регулярно издавались, и ему было разрешено выезжать за границу, став международной литературной суперзвездой.

Некоторые критики сомневались в его искренности как врага тирании. Некоторые враги даже предположили, что он просто изображал из себя протестующего, чтобы служить полиции безопасности или коммунистическим властям.

Защитники Евтушенко ощетинились такими нападками, указывая на то, как много он сделал для противодействия сталинскому наследию, враждебности, подпитываемой осознанием того, что оба его деда погибли во время сталинских чисток 1930-х годов.

Он был исключен из университета в 1956 году за участие в защите запрещенного романа Владимира Дудинцева Не хлебом единым . Он отказался участвовать в официальной кампании против Бориса Пастернака, автора Доктора Живаго и лауреата Нобелевской премии по литературе 1958 года. Евтушенко осудил вторжение в Чехословакию в 1968 году; ходатайствовал перед шефом КГБ Юрием В. Андроповым от имени другого лауреата Нобелевской премии Александра Солженицына; и выступил против советского вторжения в Афганистан в 1979 году.

Евгений Александрович Гангнус родился 18 июля 1933 года на Зимнем перекрестке, отдаленной лесопункте Транссибирской магистрали в Иркутской области Сибири, недалеко от озера Байкал. Его отец, Александр Рудольфович Гангнус, был геологом, как и его мать, Зинаида Ермолаевна Евтушенко, которая стала певицей. Его родители развелись, и мальчик взял фамилию матери. Раннее детство Евгений провел с мамой в Москве.Когда в конце 1941 года немецкие войска подошли к Москве, семья была эвакуирована в Зиму и оставалась там до 1944 года.

Подрастая, Евгений сопровождал отца в геологических экспедициях по диким регионам Казахстана и горному Алтаю, во время которых отец читал ему стихи. Мальчик научился любить природу и литературу.

Спорт

Тяготил и к спорту.В 16 лет его выбрали в профессиональную футбольную команду. Но внезапный литературный успех заставил его отказаться от этой амбиции. Вскоре его стихи стали появляться в газетах, популярных журналах и литературных ежемесячниках. Власти высоко оценили его ранние стихи, которые он позже назвал «халтурой», и его приняли в элитный Литературный институт имени Горького и в Союз советских писателей.

Но после смерти Сталина — Евтушенко чуть не раздавил насмерть во время похоронной паники в Москве — его работы начали противоречить советскому реализму, официально санкционированному художественному стилю, отражая вместо этого новое мышление об индивидуальной ответственности и государстве.

В середине 1980-х Евтушенко выступал за гласную кампанию «открытости», которую вел советский лидер Михаил Сергеевич Горбачев. Выступая перед союзом писателей, Евтушенко подверг критике привилегии, цензуру и искажение истории. Он был членом первого свободно избранного Верховного Совета, постоянного парламента страны.

Он продолжал публично бросать вызов жестким консервативным заговорщикам попытки захвата власти в 1991 году.Попытка государственного переворота, в результате которой Горбачев временно сверглась, вызвала потрясение по России и по всему миру. Позже Евтушенко был награжден медалью «Защитник свободной России». Это потрясение стало фоном для романа «Не умирай, пока не умрешь» .

У Евтушенко было четыре брака. Он женился на Галине Семеновой после развода с Ахмадулиной. Его третья жена, Ян Батлер, была английским переводчиком его стихов. Его вдова Новикова, на которой он женился в 1986 году, преподавала русский язык в подготовительной школе недалеко от Университета Талсы. У него было пятеро сыновей Александр, Дмитрий, Евгений, Петр и Антон.

«Не исчезай» Евгения Евтушенко (и несколько мыслей о «демонстрационном диссидентстве»). — Алина Штефэнеску

На первый взгляд «Не исчезай» не столько экстраординарный, сколько грустный, смущающий, отчаянный. Окончательные наброски этого стихотворения Евтушенко вышли в 1977 году. Это стихотворение, адресованное влюбленному, и его структура проста: шесть строф, основанных на анафоре: «Не пропадай…».

Контекст

Любовное стихотворение с третьей стороной или тенью заслуживает небольшого контекста.

Я. женился на поэтессе Белле Ахмадулиной в 1954 году. В браке они пробыли до 1959 года, но Ю. не выдержал внимания, которое Белла получала от поклонников. Ревность, как сексуальная, так и литературная, мешала их отношениям. По официальной версии:

Брак окончательно распался, когда Ахмадулина неожиданно забеременела. Евтушенко не хотела детей и настаивала на прерывании беременности.После последовавшего развода Евтушенко заявил, что их любовь «не умерла; она перестала существовать », и позже он попытался вернуть ее. Несмотря на трудности, паре в конечном итоге удалось остаться друзьями, и когда Евтушенко женился на своей последней жене Марии, Ахмадулина даже пришла накрыть стол для свадебной трапезы.

В 1961 году Ю. женился на Галине Сокол-Лукониной. В 1968 году пара усыновила мальчика по имени Питер. Я не могу найти информацию о том, когда Галина и Ю. развелись, поэтому возможно, что это стихотворение было написано Галине на фоне Яна Батлера.

Или ирландскому переводчику Яну Батлеру, который переводил его работу в 1970-х годах и на котором он женился в 1978 году. У них было двое сыновей до развода в 1986 году.

Менее чем через год, в 1987 году, Y. встретил Марию Новикова. Они поженились в том же году. Мария стала его четвертой и последней женой. У них было два сына до того, как Ю. умер в 2017 году.

*

А теперь само стихотворение. Я начну с перевода Альберта Тодда, потому что именно он часто всплывает при упоминании этого стихотворения.Сегодня среда, и я придираюсь к мелочам. Я хотел перечитать его, чтобы рассмотреть эллипсы. Чтобы увидеть, как использование Евтущенко эллипсов меняет стихотворение. И чтобы сравнить переводы.

Не исчезай (перевод Альберта Тодда)

Не исчезай …. Исчезнув от меня,
ты исчезнешь из себя,
навсегда предаст себя,
и это будет самым низменным нечестность.

Не пропадай …. Исчезнуть так легко.
Невозможно воскресить друг друга.
Смерть тянется слишком глубоко.
Смерть даже на мгновение — это слишком долго.

Не пропадай …. Забудьте о третьей тени.
В любви их всего двое. Нет третей.
Мы оба будем чисты в Судный День,
, когда трубы призовут нас к ответу.

Не пропадай …. Мы искупили грех.
Мы оба свободны от закона, мы безгрешны.
Мы вместе достойны прощения тех
, кого мы непреднамеренно ранили.

Не исчезать…. Можно исчезнуть в одно мгновение,
, но как мы можем встретиться позже, в грядущие столетия?
Возможен ли ваш двойник в мире,
и мой двойник? Только у наших детей.

Не пропадай …. Дай мне ладонь.
Я на нем написано — это я верю.
Последнюю любовь делает ужасной
то, что это не любовь, а страх потери.

Перевод Руперта Мортона в чем-то богаче, плотнее, интимнее. Он также работает со схемой рифм, от которой Тодд, вероятно, откажется в своем переводе.Это полнее. Он толще. Он более формальный, барочный и, возможно, более симпатичный. Конечно, он строит эту парчу на том же отчаянии, но в классическом стиле.

Не исчезай «(перевод Руперта Мортона)

Не исчезай … Ибо, если это то, что ты делаешь,
по частям от самого себя, ты исчезнешь,
тоже предаст все, что ты есть —
это подлое мошенничество, которое мы только тогда сможем изгнать

Не исчезать . .. потому что это слишком легко, и
мы обнаруживаем, что не можем воскресить друг друга.
Смерть втягивает нас слишком глубоко в свой песок.
Беспечно поддаться удушению при смерти.

Не пропадай… Третьи тени отбрасываются —
влюбленных их всего две. Обман третьего.
И мы оба будем чисты в Судный День,
когда трубы вызовут нас на тот прием.

Не пропадай… грех мы искупили.
Нас не судят, мы сморщены.
Конечно, мы не собирались ранить
наших сверстников, поэтому мы заслуживаем прощения.

Не исчезают. Вы можете, но подмигнуть —
, но как тогда мы можем управлять будущими встречами?
О дублях — твоих и моих — тогда можем ли мы думать?
Это может случиться в поздравлениях наших детей.

Не исчезают. Итак, дайте мне свою ладонь.
Я правда думаю, что вы найдете на нем то, что написано мной.
Последняя любовь ужасна, потому что
— это не любовь — нас укусил страх потери.

Определение и синонимы слова Yevtushenko в словаре английский языка

YEVTUSHENKO — Определение и синонимы слова Yevtushenko в словаре английский языка

Educalingo Файлы cookie используются для персонализации рекламы и получения статистики веб-трафика.Мы также делимся информацией об использовании сайта с нашими партнерами по социальным сетям, рекламе и аналитике.

Скачать приложение
educationalingo

ПРОИЗВОДСТВО ЕВТУШЕНКО

ГРАММАТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ ЕВТУШЕНКО

Евтушенко — это существительное . Существительное — это тип слова, значение которого определяет реальность. Существительные дают имена всем вещам: людям, предметам, ощущениям, чувствам и т. Д.

ЧТО ОЗНАЧАЕТ ЕВТУШЕНКО ПО АНГЛИЙСКОМУ?

Евгений Евтушенко

Евгений Александрович Евтушенко — советский и российский поэт. Он также писатель, публицист, драматург, сценарист, актер и редактор, а также режиссер нескольких фильмов.

Значение слова Евтушенко в словаре английский языка

Определение Евтушенко в словаре — Евгений Александрович. 1933 г.р., русский поэт. Его часто откровенные стихи включают Бабий Яр, Братский вокзал и Прощание с Красным Знаменем.

СЛОВ, РИФМУЮЩИЕСЯ СО СЛОВОМ YEVTUSHENKO

Синонимы и антонимы слова Евтушенко в словаре английский языка

Перевод «Евтушенко» на 25 языков

ПЕРЕВОД ЕВТУШЕНКО

Узнайте перевод Евтушенко на 25 языков с нашим многоязычным переводчиком английского языка. переводов Евтушенко с английского на другие языки, представленные в этом разделе, были получены путем автоматического статистического перевода; где основной единицей перевода является слово «Евтушенко» на английском языке.

Переводчик английский —

китайский

甫 图 申 科

1325 миллионов говорящих

Переводчик английский —

испанский

Евтушенко

570 миллионов говорящих

Переводчик с английского на

хинди

Евтушенко

380 миллионов динамиков

Переводчик английский —

арабский

Евтушенко

280 миллионов говорящих

Переводчик английский —

русский

Евтушенко

278 миллионов говорящих

Переводчик с английского на

португальский

Евтушенко

270 миллионов говорящих

Переводчик с английского на

бенгальский

Евтушенко

260 миллионов говорящих

Переводчик английский —

французский

Евтушенко

220 миллионов динамиков

Переводчик с английского на малайский

Евтушенко

190 миллионов динамиков

Переводчик английский —

немецкий

Евтущенко

180 миллионов динамиков

Переводчик английский —

японский

Евтушенко

130 миллионов говорящих

Переводчик с английского на

с корейского

Евтушенко

85 миллионов динамиков

Переводчик с английского на

яванский

Евтушенко

85 миллионов динамиков

Переводчик с английского на

вьетнамский

Евтушенко

80 миллионов динамиков

Переводчик с английского на

тамильский

Евтушенко

75 миллионов динамиков

Переводчик с английского языка —

маратхи

येव्तेसेंको

75 миллионов динамиков

Переводчик английский —

турецкий

Евтушенко

70 миллионов говорящих

Переводчик английский —

итальянский

Евтушенко

65 миллионов говорящих

Переводчик английский —

польский

Евтущенко

50 миллионов динамиков

Переводчик английский —

украинский

Євтушенко

40 миллионов динамиков

Переводчик с английского на

румынский

Евтуженко

30 миллионов динамиков

Переводчик с английского на

греческий

Евтушенко

15 миллионов говорящих

Переводчик с английского на

африкаанс

Евтушенко

14 миллионов динамиков

Переводчик с английского на

шведский

Евтушенко

10 миллионов динамиков

Переводчик с английского на

норвежский

Евтушенко

5 миллионов динамиков

Тенденции использования слова Yevtushenko

ТЕНДЕНЦИИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ТЕРМИНА «ЕВТУШЕНКО»

Термин «Евтушенко» употребляется регулярно и занимает 80 место. 281 позиция в нашем списке наиболее широко используемых терминов в словаре английского языка.

На показанной выше карте показана частотность использования термина «Yevtushenko» в разных странах.

Тенденции основных поисковых запросов и примеры использования слова Yevtushenko

Список основных поисковых запросов, предпринимаемых пользователями для доступа к нашему онлайн-словарю английского языка, и наиболее часто используемых выражений со словом «Евтушенко».

ЧАСТОТА ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ТЕРМИНА «ЕВТУШЕНКО» ВО ВРЕМЯ

На графике показано годовое изменение частотности использования слова «Евтушенко» за последние 500 лет. Его реализация основана на анализе того, как часто термин «Евтушенко» встречается в оцифрованных печатных источниках на английском языке с 1500 года по настоящее время.

Примеры использования в английской литературе, цитаты и новости о Евтушенко

10 АНГЛИЙСКИХ КНИГ ПО

«ЕВТУШЕНКО»

Поиск случаев использования слова Евтушенко в следующих библиографических источниках.Книги, относящиеся к Евтушенко и краткие выдержки из них, чтобы представить контекст его использования в английской литературе.

1

Евтушенко : Избранные стихотворения: Избранные стихотворения

Этот том содержит подборку ранних произведений Евгения Александровича Евтушенко, который проложил путь для поколения советских поэтов с уверенным поэтическим голосом, который легко перемещается между социальными и личными темами. «Зима …

Евгений Евтушенко, 2008

2

Не умирай, пока не умрешь

Попытка свержения правительства Горбачева в 1991 году стала фоном для этого амбициозного произведения, первого романа автора за более чем десятилетие.

Евтушенко Евгений Александрович, Антонина В. Буис, 1995

3

Стихи по выбору автора, Евгения Евтушенко

С тех пор

тиков русской поэзии (пример Евтушенко ) были:
реинтродукция частных, личных, лирических тем; интенсивный и пытливый
озабоченность общественным долгом и природой индивидуальной морали — прежде всего
вопрос …

Евтушенко Евгений Александрович, 1971

Предоставляет как оригинальный русский текст, так и английский перевод стихов за пятнадцать лет творческой деятельности автора.

Евтушенко Евгений Александрович, Джордж Риви, 1989

Тогда советский поэт Евгений Евтушенко , здесь в турне по рекламе
его книга «Украденные яблоки» была заказана на 5000-местном форуме Felt Forum в Madison Square Garden.
и дал два поэтических концерта, читая стихи под пульсирующие звуки Всадника…

6

Отчет Конгресса, т. 149, PT. 22, 20 ноября 2003 г. в …

Евгений Евтушенко говорил об уникальной роли поэзии в России, но
слова в равной степени применимы и к Евтушенко, самому себе — самому известному живому в мире
поэт, а также прозаик, фотограф, кинорежиссер, конгрессмен, профессор,
мир …

7

Ведущие жизни, которые имеют значение: что мы должны делать и кто мы…

ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО «Свадьбы» Это стихотворение русского поэта Евгения.
Евтушенко также дает возможность заглянуть в жизнь на пороге войны. Его
Однако перспектива отличается от взгляда Салливана Баллоу. Нет од
к идеалам …

Марк Р. Швен, Дороти К. Басс, 2006

8

Джон Чивер: биография

Кумир утренников для этой толпы, Евтушенко редко бывал за кулисами.Он
держался, как тот властный человек, которым он был. В коммунистическом обществе он
относились как к дворянству. Он и Чивер, очень разные в своем «бормотании Осипиш» …

9

Разговоры с Иосифом Бродским: Путешествие поэтов через …

Сразу скажу, что Евтушенко, , мне до сих пор больше нравится, чем Вознесенский. В
Русский язык у Евтушенко получше. А что Евтушенко ? Один большой
фабрика саморекламы, да? Он работает исключительно от своего имени и делает
…

евгений Евтушенко , наиболее авторитетная антиправительственная организация Советского Союза
поэт, недавно посетивший США на шесть недель, чтобы «прочувствовать страну, а не только
разумом, но кожей ». Life поручил ему положить эти …

10 НОВОСТЕЙ, КОТОРЫЕ ВКЛЮЧАЮТ ТЕРМИН «ЕВТУШЕНКО»

Узнайте, о чем говорит национальная и международная пресса и как термин Yevtushenko используется в контексте следующих новостей.

ВЛАДИСЛАВА ЕВТУШЕНКО WON MISS WORLD RUSSIA

Владислава Евтушенко , занявшая второе место на Мисс Россия 2015, будет представлять Россию на Мисс Мира 2015 в Китае. Об этом сообщила сегодня Мисс … «Times of India, 15 июля»

Евгений Евтушенко : «Не надо торопиться называть пропавших без вести»

Один из величайших ныне живущих поэтов России, Евгений Евтушенко , обсуждал расизм, ненависть и настоятельную необходимость не осуждать на чтении книги в Москве. .. «Россия вне заголовков, 15 февраля»

Виннипеггеры собирают деньги для девочки из Украины, больной муковисцидозом

Евтушенко и его жена Тара проживают в Виннипеге. Он сказал, что его сестра, мать Мазора, теперь ухаживает за молодой девушкой, которая, по его словам, не получает … «CTV News, 15 февраля»

Поэт Евтушенко госпитализирован в России после осени

Русский поэт Евгений Евтушенко , который в советское время прославился как рок-звезда, был госпитализирован 14 декабря после падения во время посещения… «RadioFreeEurope / RadioLiberty, 14 декабря»

Продлить домашний арест миллиардера Евтушенкова до весны…

Защита Евтушенко планирует оспорить решение суда, заявив, что введенные ограничения нарушают его права. Юристы считают, что арест акций Башнефти … «RT, 14.11»

Highmark получает новый дизайн платформы для клональной…

Доктор. Евтушенко сейчас работает над разработкой инновационной селекционной платформы для производства новых сортов растений с более высоким урожаем каннабиноидов … «Marketwired, 14 ноября»

Суд передал российскому правительству долю миллиардера в Башнефти

Владимир Евтушенков — один из богатейших бизнесменов России, чьи активы оцениваются примерно в 9 миллиардов долларов. Статьи по Теме. Российская Башнефть… «RadioFreeEurope / RadioLiberty, 14 октября»

Суд Москвы арестовал у Евтушенкова акции Башнефти

Действия против г-на Евтушенко встревожили российских олигархов и добавили опасений, что страна становится все более враждебной средой для . .. «Financial Times, 14 сентября»

Хаймарк получает план исследования от доктора Ф. Евтушенко MJ…

Доктор План исследований Евтушенко будет сосредоточен на разработке технологических платформ для крупномасштабного клонального размножения растений каннабиса и инновационных … «Marketwired, 14 сентября»

Российский магнат-миллиардер арестован

Фотография 2010 года тогдашнего премьер-министра Владимира Путина (слева) с российским магнатом Владимиром Евтушенко , арестованным по обвинению в отмывании денег.«UpNorthLive.com, 14 сен»

ССЫЛКА

«EDUCALINGO. Евтушенко [онлайн]. Доступно на . Мар 2021 ».

6 украинских стихотворений, отражающих смелые моменты современной поэзии — The Calvert Journal

[Так я и расскажу]

Написано Сергеем Жаданом и переведено Джоном Хеннесси и Остапом Кином

Итак, я расскажу об этом:

о зеленом глазу демона в разноцветном небе.

Глаз, наблюдающий со стороны детского сна.

Глаз неудачника, чье волнение заменяет страх.

Все началось с музыки,

с шрамами от песен

слышали на осенних свадьбах с другими детьми моего возраста.

Взрослые, сочинявшие музыку.

Взрослая жизнь определяется этим — способностью играть музыку.

Словно новая записка, отвечающая за счастье,

появляется в голосе,

, как если бы эта сноровка присуща мужчинам:

быть одновременно охотником и певцом.

Музыка — карамельное дыхание женщины,

пахнущих табаком волосы мрачных мужчин

готовьтесь к схватке на ножах с демоном

, который только что сорвал свадьбу.

Музыка за стеной кладбища.

Цветы, растущие из женских карманов,

школьников, заглянувших в покои смерти.

Самые проторенные тропы ведут к кладбищу и воде.

Вы прячете в земле только самое ценное —

оружие, созревающее от гнева,

фарфоровых сердечек родителей, которые перезвонят

как песни школьного хора.

Я расскажу об этом —

о духовых инструментах тревоги,

о свадебной церемонии как памятной

как вход в Иерусалим.

Установить прерванный псаломнический ритм дождя

под вашим сердцем.

Мужчины, танцующие так, как они утоляют жажду

степь — огонь своими сапогами.

Женщины, которые держатся за своих мужчин в танце

, как будто они не хотят отпускать их на войну.

Восточная Украина, конец второго тысячелетия.

Мир полон музыки и огня.

В темноте голоса издают летучие рыбы и поющие звери.

Между тем, почти все, кто женился тогда, умерли.

Тем временем умерли родители людей моего возраста.

Тем временем большинство героев умерло.

Небо разворачивается, такое же горькое, как в новеллах Гоголя.

Эхо, пение людей, собирающих урожай.

Эхо музыки тех, кто возят камни с поля.

Эхо не прекращается.

Сергей Жадан — один из самых известных украинских поэтов и писателей, собирающий тысячи людей на презентации своих книг и мероприятия.

.